Интервью с Татьяной Костериной. Часть 1.
Татьяна Костерина, нижегородская всадница, представляющая Россию на зарубежных турнирах, поделилась впечатлением о прошедшем турнире в Лионе.
Лион. Разминка. Фото из личного архива Татьяны.
Prokoni: Татьяна, расскажите, пожалуйста, о подготовке к Лиону и о самой атмосфере на мероприятии.
Татьяна: «В основном подготовка к турнирам у нас одинаковая. После Америки Диаволесса отдохнула немного, и мы продолжили работать над исправлением некоторых ошибок», - начала Татьяна, - «Единственное, что изменилось в подготовке к Лиону - наш КЮР: мы слегка переделали его. Пару раз проехали дома по новой схеме, чтобы Диаволесса запомнила ее. У меня немного специфическая лошадь: она должна знать езду. Начиная со въезда кобыла знает, что последует дальше. Это намного лучше, ежели она не будет знать, какое упражнение ее ждет впереди».
Татьяна рассказала об обстановке в месте проведения соревнований: «Турнир проходил в экспоцентре, который располагался на окраине города, в местечке Брон. В выставочном центре было шесть огромных залов, соединенных между собой: один из них - достаточно большой стадион, манеж стоял далеко от стенок с трибунами. В другом зале находился манеж для конкуристов, где проходили национальные соревнования. В одном из зданий располагались конюшни, где стояли лошади участников. Наш номер денника был 290, нумерация доходила где-то до 400 с чем-то, а стартовый номерок нам достался 615-й. Не могу предположить даже, сколько всего голов участвовало! Еще была пара разминочных полей, вокруг которых располагалась ярмарка: там продавалась не только конная амуниция, но и коневозки. И это все занимало только половину зала. Таких залов было целых шесть! Представляете себе?!»
Prokoni: Вашей лошади достался номер 615. Вы суеверная в плане чисел?
Татьяна: «Знаете, насколько я суеверная? У меня самый счастливый номер, по-моему, тринадцатый!» - радостно смеется, - «Да нет, в принципе я не такая и суеверная... Я все пытаюсь вывести какую-то собственную систему из этого, какой номер лучше, но пока ни к какому выводу не пришла».
Лион. Диаволесса. Фото из личного архива Татьяны.
Prokoni: Расскажите, пожалуйста, об организации турнира и об участии в нем. Поделитесь своим впечатлением.
Татьяна: «Порадовала очень высокая организация турнира, уровень спортсменов, ничего не скажешь! В первый день нас встретил организатор: все показал, рассказал. Конкуренция, конечно, была огромной. Когда мы туда поехали, мы прикинули, что по рейтингу я останусь где-то на 13 месте, но осталась я 12-й в Большом призе и 11-й в КЮРе. Так что, в принципе, нам не на что жаловаться за исключением того, что во время Большого приза Диаволесса была взволнована. Вокруг разминочного поля был и грохот, и люди, и ярмарка, и ларьки, и вино, и ресторан, и все сопутствующие звуки. Тяжело, конечно: лошади выпучивали глаза от этого, после уличного сезона они первый раз выступали в закрытом помещении. Собственно, все лошади нервничали, как и моя. У многих не все получалось выполнять. Диаволесса, конечно, обалдела от увиденного, поэтому в первый день езда сложилась не так, как хотелось. Всю езду она кусала себя за губы, нервничала очень сильно. А на КЮРе она, видимо, уже привыкла к обстановке. Тренер предложил разминать Диаволессу по-другому в финальный день, благодаря чему кобыла вышла на КЮР спокойной. Публика очень тепло нас приветствовала - был полный зал в оба дня. Это приятно. Мы довольны результатом!»
Prokoni: Вы специально учили лошадь запоминать схемы? Такое качество, на ваш взгляд, имеет больше положительный или отрицательный характер?
Татьяна: «Моя лошадь начала учить езды достаточно давно. Сначала у нас были немецкие езды: A, L, М - они абсолютно разные. Получается, на всех турнирах ты едешь разные схемы. Диаволесса просто не успевала их выучить. Когда мы начали выступать по большим ездам, в которых всего 2 езды, ей стало проще.
Я вообще считаю, для каждой лошади качество запоминания езды индивидуально. Есть лошади, обладающие инициативой, которые знают езды и стараются все делать раньше всадника. Мне кажется, моя лошадь все-таки не плохо выезжена, она не делает на перед ничего, ждет меня. Иногда может чисто случайно сделать переходик пораньше. На мой взгляд, конечно, лучше, если лошадь знает, что будет дальше, потому что она самостоятельно принимает нужное равновесие для следующего элемента и ждет команды от всадника. Это очень большая помощь со стороны лошади. Конкретно с моей лошадью это функционирует. Лучше, когда она знает схему, тогда она не путается: спокойно бежит по езде и ждет, когда я ей дам команду».
Prokoni: Ваша максимальная оценка за степень сложности КЮРа – 8,8. Такой балл получают ведущие международные всадники. Для русской спортсмены это успех! Это ваш наивысший балл за степень сложности?
Татьяна: «На Этапах Кубка мира КЮРы оцениваются в системе Degree of difficulty. Когда всадник составляет КЮР в специальной программе FEI, то сразу видит свою оценку за сложность. Но есть одно условие: если вся езда выполнена на оценку 7, то выдается та оценка за степень сложности, которую выдала система при создании. У меня по трем судьям было 70%, а один судья поставил 71%. Моя степень сложности себя оправдала. Там же идет степень сложности и риска. То есть, если за эти элементы вы получили оценку меньше 7, то и за степень сложности судьи имеют право снизить оценку. Если получили семерки, то степень сложности автоматически идет такая, какую выдала система при создании КЮРа.
Я думаю, это моя лучшая оценка за степень сложности. До этого моя схема КЮРа была не очень сложная, потому что Диаволесса выступает всего лишь 2 год, и мы, естественно, сначала сделали достаточно простую программу. Теперь мы ее усложнили немного. Возможно, со временем что-то можно будет сделать еще более сложным. Но даже за эту схему вы сами видели, какие стояли оценки!»
Prokoni: Что вы можете сказать о системе создания КЮРов? Какие бы плюсы и минусы вы могли назвать? Первый раз выступали в рамках этой системы?
Татьяна: «Да, в этой системе я ехала КЮР впервые. В принципе, Вы составляете свой КЮР, как хотите. Единственное, Вы не можете во время езды заменить одно упражнение другим, если что-то не получилось. Вы можете поставить один или два джокера, где будет написано "или, или". Поэтому все нужно предусматривать заранее. С моей кобылой в этом плане проблем вообще нет: я пробовала что-то повторять, но если у нее что-то не получилось с первого раза, она не сделает это во второй. Я мучиться даже не стала, у меня в программе все элементы выполняются по одному разу. Повторяются только принимания, пассаж... Я имею в виду, у меня больше нет ни одной запасной диагонали. Из своего опыта сделала вывод, что запасные диагонали мне не помогут, а наоборот все только испортят.
Возможно, другим всадникам может быть тяжело выступать в такой системе, потому что раньше они могли исправить или повторить элемент, а теперь Вы едете КЮР в той последовательности, в которой создавали. Но знаете, когда выступаешь на таком высоком уровне, уже недочетов быть не должно!»
Prokoni: Диаволесса была взволнована во время Большого приза. А какое было ваше эмоциональное состояние? Нервничали ли вы?
Татьяна: «Я очень много времени посвятила работе над своим эмоциональным состоянием во время езды. К тому же мне уже не 20 лет, и сейчас я не волнуюсь так сильно. Особенно после Чемпионатов Европы и Мира учишься управлять своими эмоциями. Если всадник говорит, что он не волнуется вообще, то это не правда. Волнуются все. И Изабель Верт в том числе. Я, например, нервничаю накануне соревнований. Но когда выезжаю на поле, то перестаю замечать что-либо вокруг: я концентрируюсь только на том, что делаю. Поэтому на волнение не остается времени. Иначе ничего не получается. Поэтому, если Вы меня спросите, что происходило во время самой езды в Лионе и других турнирах - вряд ли я Вам что-то расскажу. Как-то я выступала на турнире в Ганновере, и хозяин лошади снимал меня на видео, которое я смотрела по пути домой: за кадром был сильный шум. Я поинтересовалась, что это было. И он мне объяснил, что недалеко от места проведения соревнований находится аэропорт, и во время моей езды приземлились два самолета. Я их не слышала вообще! Это именно то состояние, к которому очень долго идут многие молодые всадники. Отвлечение на публику и другие факторы часто несет за собой ошибки. И говоря про мое волнение: я не думаю, что я как-то сильно волновалась в этот раз. Единственное, я не сразу сообразила, что делать с Диаволессой в тот момент, потому что такая ситуация сложилась впервые: она вышла на разминку, открыла рот, сбросилась с железа, хотя она всегда охотно проходит в контакт. Это была какая-то катастрофа, я абсолютно не могла двинуть ее в повод! При этом я еще проехала всю езду и не сделала ни одной ошибки».
Prokoni: Какие упражнения в начале карьеры помогли Вам держать себя в руках во время соревнований? Что можете посоветовать другим всадникам?
Татьяна: «Когда-то я занималась по методике НЛП (нейролингвистическое программирование), которую мне подсказала Калашникова Евгения Станиславовна, психотерапевт-психолог в Нижнем Новгороде. Она раскрыла мне некоторые интересные моменты, которые помогают стабилизировать свое состояние во время езды. Евгения Станиславовна использует абсолютно простые объяснения из области нейролингвистического программирования».
Prokoni: Как Вам удалось договориться с Диаволессой, успокоить ее?
Татьяна: «Периодически я тренируюсь с Моникой Теодореску, она видела нашу разминку, но там было поздно что-либо предпринимать, поэтому Моника сказала просто бросить мундштук и ехать на трензеле. На Большом призе мундштук у меня просто висел. После мы поговорили, все обсудили и решили попробовать разминаться перед КЮРом по-другому, чтобы на разминке лучше успокоить кобылу. Моника посоветовала долго не разминаться, мне даже показалось, что Диа будет немного не размятой. Моя задача заключалась в успокоении кобылы: я оглаживала ее, больше прошагивала и постепенно усыпляла ее. Я немного обозначила ей езду на разминке. Понятное дело, на езде Вы уже ничего не сможете сделать, но похвалить и сказать "Браво" можно всегда. В манеж Диаволесса вышла абсолютно расслабленной!»
Продолжение следует, не пропустите!
