Конезаводы Новой Зеландии: глазами очевидца
КОНЕЗАВОДЫ НОВОЙ ЗЕЛАНДИИ: ГЛАЗАМИ ОЧЕВИДЦА
Новая Зеландия – лошадиный рай. Вулканическая почва здесь богата минералами, а благоприятный климат позволяет пастись круглый год. Таких красивых лошадей в полях я не видела больше нигде.
К сожалению, в Южном полушарии жеребята появляются на полгода позже своих собратьев из Северного, а потому скачут в основном только в своем полушарии. Некоторые попадают на скачки в Сингапур, Гонконг, Японию, ЮАР, но большинство все же блистает в Австралии и Новой Зеландии.
Перед поездкой в Новую Зеландию я попросила знакомого скакового агента и частого гостя тех мест, Гранта Притчард-Гордона, составить список лучших конезаводов. Первым в списке шел «Вайкату», и я собралась посетить его в самый канун Нового 2015 года, но накануне ночью пал их лучший производитель – жеребец О’Рейли – и визит пришлось отложить. Так что 31 декабря 2014 года мы поехали в конезавод «Кембридж».
КОНЕЗАВОД «КЕМБРИДЖ»
Конезавод «Кембридж» находится в одноименном городе. Вся Новая Зеландия – это смесь английских и маорийских топонимов. А Новый год у англо-саксов – почти и не праздник. Вот Рождество 25 декабря – это да, а к Новому году они относятся индифферентно, хотя и отдыхают первого января.
Сначала мы долго плутали по дорогам, даже ткнулись в ворота с надписью «Zabeel» - по имени одного из лучших жеребцов-производителей, рожденных в конезаводе «Кембридж». В конце концов кто-то из водителей показал нам дорогу. Меня высадили из машины у ворот конезавода и пообещали заехать через два часа.
Двух часов мне, разумеется, не хватило... Встретил меня менеджер жеребцов-производителей Кери, и тем для разговоров у нас оказалось множество: как сложно пробиться на скачки в Гонконге и что удовольствие от скачек недорогого жеребенка за пять-семь тысяч долларов такое же, как и от купленного за миллион. На прощание я спросила, какие качества он ценит в работниках, и он ответил: трудолюбие, а уже потом – любовь к лошадям и умение работать в команде. Посмотрела я и на самого Забила – жеребца с умными глазами и панибратским отношением к персоналу. Сразу было видно, что он понимает, кто кому тут «звезда».
Гений маркетинга
«Кембридж» – самый известный конезавод Новой Зеландии. В 2006 году американское коневодческое издание “ThoroughbredTimes” признало его лучшим конезаводом мира. За вклад в чистокровное коннозаводство и скаковую отрасль королева Великобритании Елизавета II наградила его владельца и основателя Патрика Хогана орденом Британской империи, а через восемь лет - посвятила в рыцари. В сам конезавод Елизавета II приезжала дважды, что дало повод теперь уже сэру Патрику Хогану делиться памятными историями о её визите.
Вырос Патрик Хоган в семье ирландского фермера-иммигранта, который разводил коров, телят, клайдесдейлских тяжеловозов и чистокровных лошадей. Из школы он ушел в пятнадцать лет, чтобы работать на ферме отца. Особенно ему нравилось показывать телят на сельскохозяйственных выставках, а потом и чистокровных жеребят на аукционах.
Роль рекламы и маркетинга будущий сэр Хоган понял достаточно рано и потому на проводку выходил безупречно одетым и в галстуке, а на самом аукционном ринге предусмотрительно останавливался перед каждым из потенциальных покупателей, чтобы те могли рассмотреть лошадь. Покупатели это ценили, а сам Патрик безмерно гордился собой.
Свои маркетинговые умения и навыки он довёл до совершенства, когда уже известным коннозаводчиком приглашал к себе потенциальных покупателей – австралийских коневладельцев и тренеров. После демонстрации жеребят-годовичков он вез всю компанию в ресторан, а на следующий день – на рыбалку на знаменитое озеро Таупо. Если после этого кто-то из гостей позволял себе не торговаться за его жеребят на аукционе, то в список приглашенных он больше не попадал.
Лучший производитель Новой Зеландии
Патрик очень рано стал разбираться в родословных и ценить роль выдающихся маточных семейств. Свою первую кобылу он купил в 20 лет. Но кобылы кобылами, а без хорошего жеребца-производителя было не обойтись. И тогда Патрик озаботился поисками подходящего жеребца: собрал деньги с группы товарищей и отправился в Европу.
Однако все нравившиеся ему животные оказывались ему не по карману. И вот, когда Патрик уже вернулся на родину, он получил от скакового агента очень интересную родословную. Жеребца звали Сэр Тристрэм (SirTristram), он родился в Ирландии, а скакал в Англии и Франции. Патрик Хоган заинтересовался и попросил агента посмотреть на жеребца.
Агенту жеребец не понравился: при блестящей родословной у него была весьма посредственная скаковая карьера и не самый лучший экстерьер. Он активно отговаривал Патрика от покупки, но тот настоял. Уже после этого выяснилось, что у жеребца тяжелый характер и дурные привычки, о которых, разумеется, умолчали его тренеры.
Пока Сэр Тристрэм стоял в Англии на карантине, на конюшне случился пожар, в котором погибло несколько лошадей. А Сэр Тристрэм не только спасся, но и на радостях побежал знакомиться с кобылами, одна из которых отбила ему прямо по "самому ценному". Так жеребец сначала чудом спас себе сначала жизнь, а потом и свое мужское достоинство.
На этом неприятности не закончились. По приезду в Новую Зеландию Сэр Тристрэм так не понравился некоторым компаньонам Патрика, что они потребовали свои деньги обратно. Но своему чутью Патрик Хоган верил: одна из трехлетних кобыл его разведения как раз выиграла престижные скачки в Австралии и Новой Зеландии. И он оказался прав: количество детей Сэра Тристрэма, ставших победителями и призерами скачек первой группы зашкаливало. И если в начале цена случки с ним равнялась 1200 новозеландских долларов, то в итоге она поднялась до 200 000.
А дальше что?
С тех пор прошло много лет. Сэр Тристрэм, а потом и его сын Забил, много раз становились лучшими производителями Новой Зеландии и Австралии. А их заводчики – Сэр и Леди Хоган – лучшими коннозаводчиками соответственно, последний раз – в 2016 году. Но давно уже нет Сэра Тристрэма, а в сентябре 2015 года пал и его сын Забил. Оба похоронены на территории конезавода в соответствии с древней традицией – стоя и мордой на закат.
Забил был увековечен в бронзе в 2015 г.
Сэру Патрику Хогану уже семьдесят семь, а в семье некому передать его дело. Последние пять лет интерес к конезаводу проявляют иностранцы, и сэр Патрик опасается, что они увезут всё лошадиное поголовье вместе с честным именем предприятия на чужбину.
По мне, успех Патрика Хогана сложился из фермерской закалки, собственного таланта и трудолюбия: «Я никогда не требовал от других того, чего не готов был сделать сам», - сказал он.
КОНЕЗАВОД «ДУБЫ»
В конезавод «Дубы» мы отправились в самом начале января 2015 года. Снова заплутав, мы в итоге подъехали к конезаводу с «черного входа» и потому не попали на знаменитую аллею из 80-летних дубов, в честь которой, собственно, конезавод и назван. Встречал меня сам управляющий конезаводом – Рик Вильямс. Остальные работники, кроме тех, кто ухаживал за лошадьми, отдыхали.
Раньше на этой территории была крупнейшая в округе молочная ферма, принадлежавшая человеку из киноиндустрии. В 1986 году ферму купил экстравагантный австралийский банкир и основал тут конезавод «Дубы Глена». Он потратил 13 миллионов долларов на строительство дорог, конюшен и двухэтажного особняка с семью спальнями на месте старого дома, - чтобы всё, как у людей. Но в 1987 году рынок акций обвалился, и банкир оказался в тюрьме, в тотм числе и за махинации на скачках. Умер он банкротом, а конезавод пошел с молотка.
Поменяв нескольких хозяев, в конце 1990-х конезавод оказался у бизнесмена, который нанял управляющим Рика Вильямса, человека с хорошим образованием и опытом работы в самых разных областях. Через четыре года конезавод надоел новому хозяину, несмотря на то, что и убыточным не был, и лошади побеждали на скачках. И тут управляющий вспомнил об австралийском бизнесмене Дике Карремане, которому конезавод в свое время приглянулся.
Когда владелец не конник
Дик Карреман – иммигрант из Голландии, в 13 лет он оставил школу, жил в вагончике и собирал клубнику. В Австралии он начал развозить на грузовике хлеб, хотя и не имел водительских прав. Свой первый грузовик купил в 19 лет, а сейчас их у него больше восьмидесяти и большинство задействовано в карьерных разработках. Перевозки и карьерные разработки не единственный его бизнес.
На скачки Дика "подсадил" его друг, бывший новозеландский тренер Биван Лейминг: он предложил Дику поставить на одну из двух выбранных им лошадей. Дик поставил на лошадь по кличке «Я потрошитель» (IAmARipper), а лошадь возьми и выиграй сразу две скачки второй группы с общим выигрышем 575 000 местных долларов. Дика сразу заболел скачками.
В «Дубы» он как-то приезжал все с тем же другом-тренером посмотреть жеребят-годовичков. Дубовая аллея произвела на него неизгладимое впечатление, и он произнес сакраментальную фразу: «Однажды это всё будет моё».
Тогда управляющий – это всё
Рик Вильямс остался на конезаводе управляющим. Человек он академический, но с фермерскими корнями. Большинство белого населения Новой Зеландии – потомки крестьян из Англии и Ирландии. Рик всегда держал на ферме своего отца несколько кобыл и даже жеребца-производителя. До того, как прийти в «Дубы», он успел много где поработать и даже вывести из процедуры банкротства будущего лидера новозеландского коннозаводства – конезавод «Вайкату».
Сегодня Дик и Рик живут и работают душа в душу. Дик вкладывает деньги в землю и поголовье (к уже имевшимся 81 гектарам докупили еще 140 гектар по соседству), а Рик занимается племенной, хозяйственной и скаковой работой. Оба стараются вывести «Дубы» на международный уровень.
Особая гордость Рика – это самая сильная команда скаковых лошадей в Новой Зеландии. Из 25 двухлеток в тренинге большинство – рожденные в конезаводе молодые кобылки с не самыми престижными родословными, чья ценность в случае их победы на скачках повышает стоимость и их самих, и их потомства.
Роль генетики и содержания
Рик Вильямс всегда был неплохим специалистом в коннозаводстве: лучший жеребец-производитель конезавода «Вайкату» – О’Рейли (O’Reilly) – результат его племенной работы в бытность там управляющим. Больше пятнадцати лет Рик тесно сотрудничает с генетиками, улучшая скаковые показатели лошадей. В результате владелец конезавода – Дик Карреман – уже несколько раз получал приз как лучший коневладелец Новой Зеландии.
Генетики считают, что успех на скачках на 30% определяется генетикой и на 70% – уходом и содержанием. По оценкам управляющего, это соотношение – 50 на 50, но даже в этом случае уход и содержание оказывают огромную роль на последующую скаковую карьеру лошадей. И потому на конезаводе «Дубы» совсем не используют химических удобрений, а только компост, увеличивающий плодородный слой почвы.
Здесь жеребята постоянно меняют левады и товарищей по играм, их не перекармливают и стараются держать даже ниже средней весовой отметки. Если жеребята показывают большой прирост в весе, их раньше отнимают от кобыл: избыточный вес плохо влияет на развитие животных.
В 2006 году на аукционе в Ирландии я впервые увидела годовичков размером с пяти-шестилетнюю спортивную лошадь. Тогда же я познакомилась со специалистом, который обмерял жеребят для своего исследования (взаимосвязи роста-веса с последующей скаковой карьерой). По его словам, успешно выступали только те лошади, вес которых в годовалом возрасте был либо равен норме, либо ниже её. А через полгода-год у тех годовичков (их приобрели российские коневладельцы) «полетели» плечи – не выдержали нагрузки.
Несколько слов о бизнесе
Сегодня в конезаводе «Дубы» около 128 маток, из которых 45 – кобылы с блестящей родословной или выдающейся скаковой карьерой. Одну такую кобылу по кличке Сичейндж (Seachange) я увидела, проезжая по территории конезавода. Она выиграла семь скачек первой группы и была признана лучшей в мире кобылой-спринтером по траве. Она даже на Аскоте выступала. Самое интересное, что у неё размёт, или «коровий постав». Но происхождение и скаковые результаты позволяют продавать её потомство на элитных торгах. В 2015 году Рик надеялся продать её жеребенка на аукционе не меньше, чем за полмиллиона местных долларов.
Ещё треть кобыл были завезены из Северного полушария. «Рынок стал международным и на аукционе нужны легко узнаваемые родословные. И, как показывает статистика за последние 10 лет, представители этих линий удачно скачут в Новой Зеландии», - говорит Рик. Поскольку кобылы от выдающихся родителей стоят дорого, то Вильямс старается покупать тех, у кого были хорошие бабушки и прабабушки, и через племенную работу улучшать маточное ядро.
Из трех жеребцов-производителей конезавода самый известный – Дарси Брахма (Darci Brahma), сын американского жеребца-ирландского производителя Дейнхила (Danehill) и кобылы «голубой крови» Гран Эшезо (Grand Echezeaux).
Есть у конезавода и доля в жеребцах-производителях со стороны, но предпочтение отдается своим.
Как правило, 60% прибыли конезавода – это поступления от продаж годовичков, 30% – от услуг жеребцов-производителей и 10% – от постоя лошадей со стороны и другие источники. После мирового финансового кризиса цены за случку с жеребцами упали, и количество коннозаводчиков тоже уменьшилось. А экономить на корме, персонале, ветеринарных или других расходах на содержание никак нельзя. Вот и выживают сегодня только те конезаводы, где есть хороший жеребец-производитель и чьи годовички хорошо продаются.
КОНЕЗАВОД «ПЛОДОРОДНЫЙ ХОЛМ»
http://www.richhillstud.co.nz/
В конезавод «Плодородный холм» я поехала сразу после конезавода «Дубы». Встречал меня молодой парень Майк Рене, ответственный за маркетинг и связи с общественностью. Провел по конезаводу, ответил на вопросы, подарил подарки, а потом выслал фото.
Как всё начиналось
Владелец конезавода – Джон Томпсон, сын известного ветеринара, основавшего ветеринарную клинику, до сих пор существующую в Новой Зеландии. С детства Джон ухаживал за лошадьми вместе со своими многочисленными братьями и сестрами.
В университете Джон изучал ветеринарию и сельское хозяйство и подумывал выращивать коров, но к началу его карьеры рынок молочной продукции просел, а коннозаводство было на подъеме. И Джон решил заняться разведением лошадей и прежде всего – набраться передового зарубежного опыта. По протекции он поехал поработать в Ирландию на конезавод Castelhyde известной коннозаводческой империи «Кулмор», потом в Англию – на конезавод Whitsbury Manor Stud – и, наконец, на конезаводы в штате Кентукки, США. Это был 1986 год, коневодство было в самом расцвете, деньги лились рекой. В случных манежах висели люстры, а на аукционе в Кинленде за жеребенка могли заплатить 13 миллионов долларов.
По возвращении на родину Джон два года проработал в конезаводе «Кембридж», а потом подвернулась возможность поработать управляющим на одном из конезаводов.
Когда конезавод – акционерное общество
В 1980-х годах многие новозеландцы стали инвестировать в коневодство по причине значительных налоговых льгот. Многие успешные конезаводы превратились в акционерные общества. По сравнению с частными конезаводами конезаводы-акционерные общества выплачивали высокую зарплату управляющему и директорам, а также дивиденды акционерам, а содержание инфраструктуры и поголовья тратили по остаточному принципу.
Коневодство как отрасль превратилась в мыльный пузырь, и кризис был неизбежен. После падения рынка акций в 1987 году многие конезаводы-акционерные общества оказались на грани банкротства. Та же участь постигла и конезавод, где управляющим работал Джон. Однажды утром к нему пришли судебные приставы со словами «Теперь вы работаете на нас». Конезавод выставили на торги, а расходы урезали до самых необходимых – на корм лошадям и неотложные ветеринарные услуги.
Как «Вечнозеленая сторожка» стала «Плодородным холмом»
Своих работников и клиентов Томпсон не бросил: сначала арендовал небольшую площадь на том же конезаводе, а потом купил обанкротившийся конезавод неподалеку. Деньги взял у родителей и адвоката Алана Гэлбрейта, которого знал по прежней работе. Вложил Томпсон и свои деньги, которые накопил от продажи лошадей: свою первую кобылу он купил жеребой за 10 000 долларов, а жеребенка от нее продал за 90 000 долларов. У Джона на лошадей всегда был «нюх».
После покупки он переименовал конезавод из «Вечнозеленой сторожки» (Evergreen Lodge) в «Плодородный холм» (Rich Hill) – по названию деревни в Северной Ирландии, откуда приехал его дед по материнской линии. Этот конезавод существовал с 1969 года и имел всю необходимую инфраструктуру: конюшни, офис, помещения. А со временем к имеющимся 45 гектарам прикупили ещё 85 гектар.
В названии конезавода не зря появилось слово «холм»: он расположен на холмистой местности, и кобылы с жеребятами вынуждены постоянно ходить то вверх, то вниз. А это хорошо укрепляет связки и суставы. Легкоатлеты, которые бегают по пересеченной местности, всегда крепче тех, кто бегает только по ровной поверхности.
Хороший производитель – залог успеха
Сначала на конезаводе были только кобылы. Но все чаще, отводя кобылу на случку в другие конезаводы, Джон задумывался: зачем отдавать деньги на сторону и почему не завести собственного производителя. Клиенты его поддержали, и так на заводе появился жеребец Пентайр (Pentire), у которого в послужном списке были две престижные победы в Англии и Ирландии. До того, как приехать в Новую Зеландию, жеребец успел поработать производителем в Японии и Германии. Но основной успех его ждал в Новой Зеландии.
Пентайр оказался весьма разносторонним производителем: его дети побеждали на гладких скачках первой группы на дистанции от 1200 до 3200 метров, а также на престижных барьерных скачках. Одним из лучших стал Муфхаза (Mufhasa), выигравший десять скачек первой группы и дважды становившийся Лошадью года в Новой Зеландии, другой – жеребец Экселлент (Xcellent), выигравший четыре скачки первой группы и тоже дважды становившийся Лошадью года. В 2015 году его сын Принц из Пензанса (Prince of Penzance) выиграл Мельбурнский Кубок в Австралии. Пентайр до сих пор является одним из лучших производителей Новой Зеландии.
Сейчас в конезаводе 40 кобыл, из которых 30 имеют прекрасное происхождение. Раньше, чтобы найти деньги на развитие конезавода, Джон был вынужден продавать молодых кобыл с хорошей родословной вместо того, чтобы отдавать их в тренинг, скакать, а потом оставлять для разведения. А уж покупать первоклассных кобыл Джон смог себе позволить только в последние 10 лет. Но все-таки главное – это хороший производитель, а иначе, считает Джон, учитывая высокую конкуренцию в современном коннозаводстве, лучше пойти и заняться чем-то другим.
В конезаводе сегодня стоит пять жеребцов производителей. Двадцать лет назад, когда Джон Томпсон организовывал парад жеребцов-производителей, только в одном округе Матамата жеребцы-производители стояли в десятке конезаводов, а сегодня – только в двух: в «Плодородном холме» и в «Вайкату». А ведь выбор производителей очень важен.
Самый красивый конезавод
Джон Томпсон верит, что «первые десять лет в отрасли уходят на то, чтобы узнать ходы-выходы, вторые десять лет – на самоутверждение и только последующие десять лет – на развитие». Сейчас у него наступило как раз это самое третье десятилетие. А ещё, сравнивая свою работу на конезаводах в США, Англии и Ирландии, Джон считает, что «здесь для коневодства – самые лучшие климат и пастбища».
Стоя на вершине плодородного холма и любуясь открывающимся видом, я думала, что если бы когда-нибудь я захотела свой конезавод, то хотела бы иметь что-то очень похожее на этот.
КОНЕЗАВОД «ВАЙКАТУ»
Конезавод «Вайкату» – это шестьсот гектар шикарных пастбищ в округе Матамата. Встретил меня там Гарет Дауни - консультант по коннозаводству. В смысле информативности это был мой самый ценный визит в Новой Зеландии.
Особенно запомнилось, что новозеландские лошади, скачущие в Гонконге, имеют самый низкий показатель травматизма – всего 2,4% (травмированных от общего числа лошадей, рожденных в Новой Зеландии и скачущих в Гонконге). У лошадей, рожденных в других странах, этот показатель в среднем равняется 14%.
Неисповедимы пути господни
Конезаводом «Вайкату» владеет семья Читтиков, её глава – Гарри Читтик, купил его в 1993 году. А коннозаводчиком Гарри стал совершенно случайно. Все началось с увлечения недвижимостью: в 18 лет он купил ферму, привел ее в порядок и продал с прибылью. На вырученные деньги купил ещё несколько участков земли, которые вместе со своей женой Мэри собирался привести в порядок и распродать по частям. Но тут эти участки перевели в другую земельную категорию, и они выросли в цене. Часть земли выкупило государство, а оставшуюся часть продать не представлялось возможности, не заплатив 90-процентного налога.
По этому поводу Читтики судились с государством, даже дошли до Верховного суда, но в конце проиграли. Единственным выходом было использовать эту землю под коннозаводство - тут хотя бы были налоговые льготы. И Гарри решил: «Если потеряю деньги на разведении лошадей, то это все-равно будет не больше, чем заплатить 90% налога».
На дворе был 1975 год. Гарри переоборудовал стоявшие на участке амбары под конюшни, подправил заборы, купил жеребца Сьюпер Грей (Super Gray) и несколько кобыл старше 13 лет, среди которых была и 17-летняя Венона Гёл (Wenona Girl), потом ставшая бабушкой скакуна Кинжита (Kinjite), трехкратного победителя скачек первой группы.
Налоговые льготы были значительные: 50% на доходы от жеребца-производителя и полное освобождение от налога на доход от возрастных кобыл. Да еще и жеребец-производитель Сьюпер Грей, по совместительству сын Нижинского и полусестры Секретариата, поначалу пользовался большим успехом. Гарри даже пожалел, что не стал коннозаводчиком раньше.
Кто ищет, тот всегда найдёт
В принципе Читтики не собирались быть только коннозаводчиками. Они планировали стать фермерами: занимались сельским хозяйством, выращивали пшеницу и скот, а коней разводили уже заодно. Со временем они все-таки продали старый земельный участок с конезаводом и присмотрели себе другой – «Санта Роза» – в более теплом и плодородном округе Манавату.
Конезавод «Санта Роза» был основан в 1890-х и почти сто лет принадлежал одной семье. Хозяева «Санты Розы» поначалу не хотели отдавать его в чужие руки, но Читтики доказали свое дальнее родство с ними и получили конезавод в собственность.
К тому времени Гарри успел полюбить селекционную работу и понимал ценность хороших линий. Но с производителями ему долго не везло. Первый жеребец Сьюпер Грей оказался не самым успешным. Пара купленных потом жеребцов из Европы с хорошими родословными и скаковыми карьерами тоже не оправдали надежд.
И вот однажды на австралийских скачках в Флемингтоне Гарри Читтику приглянулся трехлетний Сёртэйн (Centaine), пришедший шестым в скачке первой группы. Гарри сразу предложил его владельцам 700 000 долларов, но те не продали жеребца, надеясь получить обещанный миллион в случае его победы на скачке первой группы в США.
А зря не продали. Сбылась примета, по которой если за лошадь предлагают хорошую цену – её обязательно надо продать… В том же году жеребец повредил тазобедренный сустав и достался Гарри уже за 400 000 местных долларов.
Из первой же ставки жеребят Сёртэйна девять из сорока двух стали победителями престижных скачек, а тринадцать выиграли скачки в двухлетнем возрасте. Успех производителя был полным, и его жеребята продолжали продаваться на аукционах в среднем по 80 000 долларов даже после кризиса рынка акций 1987 года, когда многие конезаводы пошли с молотка.
До того времени новозеландские коннозаводчики предпочитали импортных жеребцов-производителей, и только Гарри считал, что местный жеребец может быть не менее успешен. И его расчёт оправдался.
О’Рейли, или торжество местных производителей
В 1993 году Читтики продали конезавод «Санта Роза» и приобрели «Вайкату» в округе Матамата, где климат был ещё мягче, а пастбища – ещё лучше. (Благодаря волшебным пейзажам, округ Матамата был выбран для строительства сказочного Хоббитона во время съёмок фильма «Властелин колец»). На пастбищах в Матамата кобылы могут пастись круглый год, получая на 20% больше протеина, чем в других местах. А жеребята здесь, отдыхая, всегда лежат на теплой земле, в связи с чем им требуется в два раза меньше твердого корма по сравнению с жеребятами из других мест.
В наследство от прежних хозяев Читтикам достался и элитный жеребенок от жеребца Ласт Тайкун (Last Tycoon) и кобылы-многократной победительницы скачек первой группы Куртцы (Courtza). Заглядывались на него многие, на предстоящих торгах планировалось предложить за него 525 000, но до торгов дело не дошло.
Тренер Дейв О”Салливан заказал его ветеринарное обследование, которое показало дефект гортани. Повторное обследование диагноз не подтвердило, но «осадочек остался», и Гарри это знал. Он снял жеребенка с торгов и отправил его тренироваться в Мельбурн под кличкой О’Рейли – в честь известного регбиста и медиа-магната Тони О’Рейли. Жеребенок хорошо показал себя в тренинге, но как-то раз после утреннего галопа метнулся от встречных лошадей, упал в ров и порвал себе связки.
Восстанавливался О’Рейли в родном конезаводе, а потом вернулся к тренировкам и первую же скачку выиграл с отрывом в семь корпусов. За этим последовали и другие, не менее впечатляющие победы, у более известных и взрослых спринтеров. Но не везет, так не везет: во время одной из скачек О’Рейли так сильно травмировался, что был вынужден навсегда оставить скаковую карьеру и начать карьеру жеребца-производителя.
В 2014 году конезавод «Вайкату» был признан ведущим продавцом на главном аукционе Новой Зеландии. Неисповедимы пути господни.
Их залог успеха
Теперь не только Гарри Читтик, но и его сын Марк, ищут местных жеребцов, хорошо зарекомендовавших себя на скачках в Новой Зеландии и Австралии на дистанции 1600 м. В отличие от большинства скачек в США и Европы, в этом регионе скачут по прямой по траве и сравнительно на небольшие дистанции. А потому здесь важно уметь ускориться в конце, в отличие от Европы и США, где важнее умение задавать темп во время скачки.
Сегодня в конезаводе 220 кобыл и шесть жеребцов-производителей, среди которых – Савабил (Savabeel), сын и внук в прошлом лучших новозеландских производителей – Забила и Сэра Тристрэма. В конезаводе родились более 30 победителей скачек первой группы, среди которых – чемпион мира на коротких дистанциях – майлер Стакрафт (Starcraft).
Помимо таланта коннозаводчика, у Гарри Читтик всегда был талант стратега: свою деятельность он планировал как минимум на четыре года вперед. Именно за это время он определял племенную ценность той или иной лошади и мог возместить потраченные на нее деньги. Не забывал он и об отдыхе жеребцов-производителей, и работе по улучшению маточного поголовья, ежегодно отправляя по десять кобыл с хорошей родословной в тренинг и на скачки.
За последние двадцать пять лет Гарри Читтик пять раз становился лучшим новозеландским коннозаводчиком. В 2012 году он передал руководство конезаводом своему сыну – Марку. Передал вместе со своим девизом: «Решись и сделай».
Виолетта Дегтярева
Фотографии предоставлены конезаводами и фотографом Trish Dunell.
Автор выражает глубокую признательность управляющему конезавода "Дубы" Rick Williams и пиар-менеджеру конезавода "Плодородный холм" Mike Rennie за подаренные экземпляры книги "Where Champions Are Born" замечательного скакового журналиста Aidan Rodley. Книга оказалась неоценимым источником информации и вдохновения для этой статьи.
