Метро у нас строится ударными темпами. А потому Большого кольца ради закрыли хвостик линии, которым я пользовался, добираясь до железки. Неоднозначный был путь, да, но я как-то к нему приспособился... Главное, ты едешь - пусть медленно, но неприрывно, а не топчешься на автобусной остановке в дупе мира, при том, что автобус затерялся в пространстве, выключив транспондер, из другого транспорта только такси, а дорога до кучи забита сплошной пробкой - видишь ленту красных огоньков, что никуда не движется? Метро оставалось телепортером даже в весёлые девяностые, сейчас меня телепортера лишили на пару ближайших лет. на самом деле - меньше, но не будем о грустном. Так что пришлось вспомнить теорию графов применительно к многоцветному пауку схемы метро. Забавно: на ТРЁХ линиях уже не был - москвич, называется. Вопрос, твой ли это нынче город, тоже отметём, как неконструктивный.А конструктивный - как добраться до железки с наименьшим временем и напрягой, что выражается в лишних переходах, толпах народа и ощущением перемещения через город вообще. Исчезнувший вариант был не лучшим - пересадок под землёй было три. Но переходы эти были привычными: именно так я на работу ползу, да и переходы эти - одно название, лестница вверх, лестница вниз. А главное - всё это происходило под родным округом, факт пересечения центра не давил. Забавно, он ведь впрямь давит, по крайней мере, меня. И снова чёртиком выскакивает вопрос, твой ли это город, раз так. Снова отметаем, продолжаем поиск: итак, можно ехать по родной линии до МЦК, а по ней - до новой станции ЖД, что пару последних месяцев казалась мне призраком, о ней молчал каждый второй поисковик. И вариантов у меня, похоже, нет. Спытаем?
Ох, давненько я не ехал на конюшню в эту сторону - года два, или три? Люди-муравьи, мельтешащие у станции метро (а как же - автовокзал, рынок и ты пы) с ходу вызывали у меня недоверие к маршруту. И слишком близко к центру я попал, и переход был каким-то долгим и извилистым, а платформа МЦК - промозглой... Нет бы оценить, что переход был только один, "ласточка" прилетела через четыре минуты, и был я на станции за двадцать минут раньше расчётного времени. Потратить это время с пользой не получалось: новенький пересадочный узел был зажат между парком и промзоной. Что ж, в чистеньком фойе, пахнувшем сохнущей шпаклёвкой, нашлась для меня вполне культурная скамеечка. Сама же станция была пусть и откровенно техногенной, но сделанной по уму - с экскалатором, крышей над платформой(!), а, главное, не заплёванной, и РЖД явно выражала решимость сохранить её такой и впредь. С новой станцией это, конечно, проще - народу совестно мусорить там, где чисто. Хотя ведь и злачные места на моих глазах приводили в вид сравнительно приличный. Город меняется, да. Или - менталитет?
За окном электрички летела победившая весна: снег оставался только в лесу или на северных склонах, речки распухли и бурлили агатовой водой - даже испытал сожаление, что не моё это теперь (впрочем - что мне сейчас до речки мешает доехать?) Прошлогодняя трава резко высохла, по улице посёлка летел весенний пыльный вихрь - ТЕПЛЫЙ вихрь. Но тщетно я искал свежие зелёные листики и солнышки мать-и-мачехи: всё было бурым, серым, ярко зелели только туи, нет-нет, да и встречающиеся по дороге - совсем уж русское дерево стало. И табун в леваде я заметил не сразу: шкуры затерялись на фоне ежевесеннего танкодрома. Впрочем, конины радостно искупались в первой чаче и приняли одинаково камуфляжную окраску; серые масти исчезли вовсе. Вороно-чалым был и Старик, гуляющий в левой леваде: на зов он не подошёл, он внимательно вглядывался в табун за коридором безопасности и временами принимал эффектные позы... С другой стороны крайне выразительно крысилась Канапэ: мол, пока мы не охоте, ты не сдался нафиг, а табуном рулить у меня всяко получится лучше. Табуну и вовсе было без разницы: все до единого стояли носом вниз, будто паслись - дышали землёй, что ли? Я слегка обиделся: всю дружбу залил весенний гормон, но тут в мою сторону решительно направилась серая кобыла и зависла над забором, выжидательно хлопая глазищами: как же это так, пришло морковное дерево, и вдруг не к ней? Быстродоступные сухари из пакетика в кармане мигом перекочевали в хобот: пусть обидно станет озабоченному старому пню. К нам тут же явилась Канапэ, сделала выпад в сторону серой; та увернулась неуловимым движением, легко крутнулась на месте (это в чаче - но база у неё короткая) и показательно отбила в сторону воинственной старухи. Табунная кобыла, да, место в пирамиде блюдёт. Драться серьёзно она не стала, отошла, и напротив меня повис рыжий хобот Канапэ: глаза её против солнца казались почти прозрачными, хрустальными, в них крошечной медузой плавали прямоугольные зрачки. Делиться с буйной альфой я не стал: не оставишь Старику - обидится на смерть. Эта, конечно, тоже обидится... но её обиды мне безразличны. А если мстить серой пойдёт - не догонит, пожалуй.
Старика мне народ пригнал гоном. Этот свинтус не подходил на зов и сваливал в дальний угол левады, предлагая побегать за ним по танкодрому. Нашёл с кем связываться, чайник: Колдунья расставила в стратегических точках девонек с бичами, вытащила из воротины обе слеги и уселась на сенной рулон курить бамбук. Серая морда выскочила, рыпнулась туда-сюда, нарвалось на свист бича и паровозом влетело в конюшню, где его перехватил я и запихал в денник. Из соседнего денника затрубило... Что там - жереб? Нет, обычная серая арабка. Она обычно визжала, а сейчас вот тепловозит: в охоте, что ли, или просто весной запахло?
...Старик вертелся по деннику, с крысой заглядывая то в кормушку, то мне в глаза. Он был реально вороно-чалым - от хвоста до ноздрей. Что делать - пресёк домогательства, в свободном полёте отчистил хобот и надел на чучело недоуздок. Чучело обиделось и долбануло в пол так, что попадись там моя нога - вызывали бы скорую. Вид был, конечно... ну, весенний, этим всё сказано. Надо было, конечно, сфотить, но в моём архиве водилось свинство и куда хлеще, например, вот такое:
И я его который год счищал до блеска. Счистил и сейчас, даже в конечное время, но под серыми заклейками нашлись следы свежего навоза! А в моих закромах почти не осталось влажных салфеток, те, что были, подсохли... Отчистил площадки под седлом и подпругой, то, что бросалось в глаза. Остатками снял навозную коросту со скакалок - увы, глубокий жёлтый цвет не лечился. Ну его нафиг - и не забыть разжиться нормальным кондиционером. Какой раз я и про кондиционер, и про салфетки себе говорю?
Оставил конину на верёвке(обиделась), пошёл вылезать из робы, щедро присыпанной волосами и пылью (и снова вопрос - когда халатом разживусь, как по уставу РККА положено?) Навстречу попались Ника с Тангаром с сёдлами в руках - собрались на "треугольную" полянку, мол, больше негде. Как же так - для их коней доступно хотя бы "старое" поле? Недоступно: колхоз засеял озимые везде, где мог, и предупредил о репрессиях, если сунемся. Ну да, расширяют производство говядины, это в тренде, только вот нам куда деваться? "Нижнее" поле осталось, да, там вода стоит до июня и техника не проходит, но напрямик не пройдёшь, "верхнее" поле перекрыто, остаётся пилить километр по обочине и потом сыпаться туда через лес или краем другого поля... Радости мало, в будни, когда времени немного и сумерки нависают, и вовсе не вариант. Треугольная полянка - тоска, и она всё равно занята двумя жеребцами. Попробую, конечно, поискать выход на просеку, но не получится ведь: болото не раньше июля пересыхает, что же по весенней распутице будет?
Значится, так - расшагаться в руках и валить. Шагать получается лишь по автостояке: для нас твердовато, но дернину на подворье стоит поберечь. Сунул в руки Колдунье аппарат - добрая знакомая настоятельно просила свежие фотки животины; в прошлый раз девоньки не справились с ракурсом, Старик получился рахитичным уродцем и фотки ушли в корзину без особого сожаления. А Колдунья снимает не парадные, но исключительно живые фото.
Так вышло ни на этот раз, даже слишком: если смотреть на правильно стоящего фотографа, рискуешь посмотреть и на солнышко за его спиной - тогда фотосессия становится особенно жизненной.
Не ожидал, что из меня с такой силой попрёт Советская армия, а ведь кителем разжился за копейки именно для того, чтобы положение спины в седле на фото смотреть: китель отчаянно притален, как только воевали в нём...
Вылезло и другое: копыта у нас всё-таки отрасли, и если Колдунья будет тянуть с ковалем до конца распутицы, придётся браться за рашпиль... Как он даёт задние ноги, помните?
Я твёрдо решил идти пешком до самого перекрёстка, но сперва хотел изобразить показательную фотку верхом... Пока лез, Колдунья в конюшне исчезла, крикнув, что через коровник сейчас выехать можно. Тьфу. Ехать теперь на неразогретом толком коне. Впрочем, Стариковы ноги не подкашивались - сейчас подо мной он всего лишь тормозил, и шпоры в дополнение к доброму слову я напялил правильно: пусть знает, что они есть. Крайне неспешно конь перешёл через проулок и слез на газончик у силосных ям; завидев вывороченную чужими копытами дернину, он решил изучить следы долго и вдумчиво: были бы не под верхом, я б разрешил, пожалуй. Вдоль забора ударило теплым ветром, по очкам защёлкали песчинки - Старик заорал: пусть только так, но весна у него была.
На жухлой траве "треугольной" полянки ярко выделялись шкуры коней Тангара и Ники: странно, Старик вовсе не напрягся, ему сильнее не понравилось, что мы свернули на грунтовку, ведущую вокруг фермы. Я был с ним согласен: антропоген здесь пёр, как в лесу Обитаемого острова, поймать в копыто железяку не стоило ничего. По хорошему, надо было заходить из-за "треугольной" полянки, но там жеребцы... Так что лежим на курсе и пытаемся понять, где надёжнее - на линзах последнего ноздреватого льда или свежей глине. Великое дерьмистое озеро лежало в бетонных берегах: я и не заметил, когда его огородили тремя рядами бетонных блоков. Впрочем, с поправкой на талую воду оно было полно под обрез... Если не перелилось в местную болотину - наше счастье, может, и найдётся сухая тропинка. Выражая всяческое неудовольствие, Старик дотелепал до поворота на просеку: нам не повезло - колея уходила в весенний разлив, на котором играла толстая бензиновая плёнка. Старик решительно повернул обратно: моя рефлексия в тупике была ему решительно непонятна.
Что нам оставалось делать? Идти по грунтовке к трассе, там посмотреть - может, проход к дальней полянке протаял... Дошли до перелеска: по лоскуткам снега среди берёз неспешно шагали Ника и Тангар. И снова Старик не сделал стойку (ох, к чему бы?), окликать ребят пришлось мне, ибо ТБ никто не отменял. Они развернулись и шагом тронулись к полянке, я повернул в другую сторону - по тропе вдоль шоссе: если перескочить через маленький ручеек, там ещё одна поляна была, на нынешнем безрыбье вполне приличная. И тут случился облом: мало того, что тропа уходила в замёрзшую лужу - на гать, настеленную поверх ручейка, свалилась развесистая старая ива. Тропа чисто пешеходная, народная, может, и конец ей пришёл: может, и придётся организовывать бензопилу, чтобы жизненное пространство увеличить. Но это посуху, а сейчас деваться куда? Попытался пройти вдоль ручейка вверх - может, удастся через него прыгнуть, на давешнюю просеку выйти? И здесь не сложилось: где-то ручеек разливался широкой заводью с льдиной посерёдке, где-то русло пряталось под буреломом в три ряда, а вытекал ручей как раз из того болота, которое мы раньше перейти не смогли. Ненавижу здешние овраги. Кроме "треугольной" полянки, нам не оставалось ничего - либо шариться по ней с ребятами, либо пройти краем и уйти, только вот куда? Старик решительно зашагал через перелесок, отслеживая следы коней, как собака - конечно, в сторону дома всегда веселей. Или - в сторону приключений? С приключениями не сложилось: полянка была пуста, ребята уехали - надеюсь, по окончанию времени, не из-за нас. Что ж, будем двигаться здесь: после наших путешествий - какая карикатура! Зато под ногами - прочный и ровный дёрн, даже сейчас, без свежих корней, он прилично держал копыто. Изобразим пародию на манежку, что ли?
Коня затея не вдохновила: он знал только то, что в стороне от дома мы занимаемся какой-то мутью, хотя вот же он, дом, туда валить надо! Поэтому в сторону дома он потихоньку переходил на рысь, а когда непонятливый всадник заводил на вольт - немедленно тормозил и плёлся нога за ногу, не особо держась на курсе. Да, в полной мере вылезло, что конину несёт в сторону - обычно вправо, левый перед у него шагает короче, но сегодня было и наоборот. Наоборот? Ага, если в сторону дома: как будто сдувает его туда, ну, или течением сносит. Ещё и галоп предлагал, стервец, круп аж прыгал, но тут же паровозное дыхание полезло. Сократил, развернул от дома, оставаясь на рыси; внимательно прислушался - если дышит, надо пресекать. Случилось странное: дыхание затихло, мы довольно культурно, пусть и под шенкелем, порысили минуты полторы. Надеялся на галоп, заранее раздыхивался, или просто эмоция попёрла? Когда пошагали, он ешё раз рысь предложил - снова минуты на полторы; галопа не просил, но и не паровозил вовсе. Кажется, сегодня всё было не так уж плохо.
Для проформы взглянул на часы - как-то незаметно почти час пролетел... Пора была собираться домой, только вот отшагаться бы сперва, дороги по прямой будет мало. Снова потоптали снег в перелеске, дошли до ручейка и обратно. На другой стороне шоссейки, там, где стоял местный канализационный коллектор, воткнули столбы нового забора, наезженный съезд, ведущий в лес к пикничной стоянке, отгородили полосатой пластиковой ленточкой - что-то там затевается. Вообще много чего последнее время затевается - и после свежих вестей, что закрыли поля, мне все эти новости, скорее, не нравились. Всегда я искал точку на карте, свободную от времени - так чего удивляться, что я связался с конинами, консерваторами ещё похлеще? В уголке души ощутимо кольнуло, что жизнь здесь исчерпывается. Не исчерпалась бы, пока Старик жив - не перенесёт он ещё одну смену декораций. Ну, а дальше будет полностью наплевать. Швобода.
...Когда Старик уяснил, что мы двигаемся в сторону дома, заорал - вдохновенно и для него басовито, без обычного визга. Достойное голосище прорезалось на старости лет... Кричи не кричи - домой мы попадём в обход, чтобы отшагаться лишнюю минуту-другую. Я слез, как только прошло перекрёсток; Старик не понял, посмотрел странно. И здесь, на "газончике", ни одной зелёной стрелочки не было. У выхода в проулок красовался знатный глинистый зыбун - копыта пройдут, они ходули, а вот сапоги уйдут по косточку, стирай тренчики потом. Давай развернёмся, конина, а? Конина довольно уверенно пошла на полупируэт, и... запуталась в ногах, скрутив ноги жгутом, как стригунок. Пока соображал, не раскрутить ли тушку обратно, она вытащила ноги из жгута по одной - медленно и очень точно. А ведь я считал, что конь вездеходен абсолютно и ставит ноги на безошибочном инстинкте, как Белый конь когда-то. Как Белый конь.
...В проходе конюшни тусила делегация народа, знакомого нам ещё по Горке. Старика узнали, обрадовались, принялись вычислять, сколько ему человеческих лет, и прибавили лишний десяток. Старик на ностальгию не разменивался - упёрся в денник кобылы по соседству и очень театрально захрапел. После команды "А ну пошёл в гараж нах!" он влетел в свой денник этаким мотоциклом... и флегматично захрустел сеном. Дешёвые эффекты эта конина любила всегда. И финишную морковку носом с ладони столкнула. Сам виноват - пойду серой кобыле отдам, она пока не хамит. Ключевое слово здесь пока: её аккуратная головка плавно и весьма шустро перемещается меду моими ладонями и левым карманом штанов, где, как доподлинно известно, живёт морковка. При словах "больше нет" лиловые глазья широко раскрываются, взмахивая серыми ресницами, и в них стоит вопрос: "Ты ведь пошутил, да?" Шкура её после грязевых ванн была покрыта крошечными застывшими капельками, мелкими, как маковые зернышки, на фоне их контрастно белел хобот. Взять бы скребницу и снести всё это безобразие - но что-то стало боязно с этим к Колдунье подходить. Интересно, она вообще на чомбуре-то стоит?
...В обратную сторону я снова тронулся новым путём. Вечером в воскресенье "Ласточка" по МЦК могла ходить нечасто, я готовился болтаться по техногенной пустоте платформы, но ждал от силы минуты две. Всегда любил ездить на "Ласточке"... От обычного времени отыграл минут пять, не больше, но сейчас почувствовал, насколько морально легче далась дорога. Но и встала она подороже: в Москве есть всё, вопрос, по какой цене. Не знаю, готов ли я эту цену за новизну платить.
