Плановую поездку на конюшню я изначально перенёс на четверг: пусть лишний день коню спину помажут, перед седловкой только лучше будет. Оптимист... Уже во вторник Колдунья объявила, что применять Долобене не собирается - конь аж прогибается под рукой и удирает от неё по деннику, едва чует хвойный запах геля. Прочёл, наконец, инструкцию - чудо-лекарство и жечь спервоначалу может, тем более, если остались следы других медикаментов. А остались они наверняка. Вопрос седловки предстояло решать по месту, и мысли о саботаже в голову лезли, хоть тресни. Любви к жизни это не прибавляло вкупе с политикой, что неуклонно, по сантиметру проникала в мозги - и ничего хорошего впереди видно не было. Впрочем, припугнув себя именно политикой, я всё-таки выпинал себя на конюшню - не ясно, сколько тихих дней у нас со Стариком осталось. И, как известно, никто же не веси часа. Так что работаем по прежнему плану - и не забыть захватить присланный из Рязани капцунг! Не выйдет поседлаться - то хоть так попробуем шею конине поднарастить, самое некрасивое место осталось. Остальное сейчас по возрасту в норме. Почти.
...Хочешь рассмешить Синее небо - расскажи ему о своих планах. Или хотя бы озвучь их - оно услышит. До конца рабочего дня осталось полчаса, как позвонила встрёпанная Колдунья: уроды селяне вывалили в леваду пару мешков падалицы, Старик обожрался - теперь колики, шагаем. Если можешь - приезжай, сменишь, график работы такой-то. И не забудь потом отчистить Старикову кормушку от остатков старой каши: сам виноват, что угловое ведро до сих пор не предоставил... И трубу на рычаг. А прокалился, нет ли - молчок. Перезвонил раз, другой - трубку брали девоньки, каждый раз разные: тётя Колдунья с конями занимается, занята. Не понравились мне что-то их голоса - было в них что-то странное, так люди разговаривают с душевнобольными. Странный оттенок, настораживающий. С этим я и тронулся на конюшню, бросив морковку в отдельском холодильнике: если колики, не нужна морковка, зря по спине колотить будет. Впрочем, одну можно будет взять, на кусочки мелкие порезать... Капцунг, замечу, из рюкзака не убрал - а ведь если впрямь колики, он не понадобится ещё неделю. В лучшем случае.
Странно я ехал: прогноз на завтра грозился похолоданием, и уже на выходе с работы меня накрыла неожиданная промозглость - ну, или сосудики мои смену погоду почуяли. Напялил ветровку, понял, что на обратном пути её мне может не хватить. А в посёлке ещё стояло лето - и повсеместный густой запах яблок. Девать падалицу народу явно было некуда - но зачем делать гадости лошадям? На полпути к конюшне, наконец, отзвонилась Колдунья - хвала Флору и Лавру, дела Старик сделал, теперь стоит несчастный, так что работай, мол, по указанному графику и не забудь про кормушку. Далась ей эта кормушка. И идею двигать коня по автостоянке я отверг - с его суставами не то что рысить, шагать по асфальту погано. На родную полянку пойдём...Ладно, хоть ночевать на конюшне не придётся.
Как и обещала Колдунья, Старик выглядел достаточно несчастным. И кусочек морковки, порубленной мною, не взял... Сколько мы провозимся с лечебной ходьбой и кормушкой потом, было неясно - а, значит, плевать на чистку, прищёлкнуть корду и вперед!. И бич не забыть - в таком виде конина может и вперёд не пойти. Да, сначала было велено непременно попоить; Старик пил долго и вдумчиво - я успел изучить все кляксы на шкуре, именно кляксы, будто он валялся в небольших лужах. И, хоть убей, на шкуре болтались отпечатки вальтрапа и подпруги. Ездить на нём без меня - бред полный, такого ни на одной конюшне не было, ибо никому не сдался старый хрен очень себе на уме: хорошо помню, как он садился на задницу под седлом, думал, что Ника испугается и съедет, наивный. Но это Ника, другие и трухнуть могли. Так что это кляксы, не больше.
...Раздумья прервал Старик, ткнувшись носом в решётку над ванной: общается с соседом - уже неплохо. Но дальше стало ещё интереснее: животина, у которой четыре часа назад были колики, вылетела наружу с убедительным жеребцовским воплем и побежала с пандуса, обгоняя меня и явно целясь на вальс влево - вот где сходу пригодился бич! Поскотина была закрыта, и примотана сенной верёвкой; пока я возился с измочаленными узлами, Старик развернулся на корде и шустро почесал домой, да ещё так, что сходу не завернёшь. Завернул, натурально пробежав по стенке конюшни, как Джекки Чан. Конь после колик, да. Теперь я был строго уверен, что до полянки и обратно он дойдёт. А он туда чуть ли не бежал, да ещё пытался столкнуть меня плечом с тропинки в двухметровый бурьян, чего за ним не водилось давненько, можно сказать, не водилось вовсе. Жизнь становилась чудесатее и чудесатее, но для меня - не для Старика: едва очутившись на полянке, он объявил, что будет шагать немедленно, а корда, разумеется, перепуталась и превратилась в безобразный моток... А старый мерзавец топал вокруг меня, ещё и головой поддёргивал - не тормози, хозяин, выдай мне ещё метриков пять!
Пока я с проклятиями распутывал узлы и петли, этому под ноги попался бич, и он протащил его несколько темпов, повезло - не сломал. Стоило мне разобраться с окаянной кордой, поднять бич - этот объявил, что теперь он будет пастись и работа ему пофиг. Вытянул бичом по хитрой серой дупе - владелец дупы сорвал ещё два пучка почечуйки и лишь тогда тронулся, всячески показывая, где он видал этот бич. Коликами тут не пахло, пахло воспалением хитрости.
Значит, десять минут на шаг, потом режим пять кругов рысью - пять шагом, то бишь полторы минуты через четыре-пять. Логично. Праздник непослушания продолжился: рысью Старик пошёл после хорошего пинка. Рысь средняя, без азарту, но вполне честная - ещё и корду выбрал до упора, чтобы бичом не дотянулся, что ли? Похоже, так: круг был ровным, "огурцов" не было, ещё и полкруга лишних отмотал, как будто издевался, смотрел, чем ещё я могу его на шаг перевести. Три круга шагом - смена направления... Вправо меняет, как часики, влево - делает вид, что сейчас через меня пройдёт. Хам хвостатый, но ведь сам бежит, не из-под палки, я в центре стою, как король. Нет, не как король: меня атаковал гнус, мелкий, как где-нибудь в Саяне, но впивается - куда комарам. И руки заняты. Правило Ильи-пророка для гнуса, видимо, не действовало.
Рысь направо - хронический правый перед внутри, неудобно, вылезла аритмия, хотя скорость не упала. Зад пару раз повело на одной и той же кочке - кстати, полное ощущение, что при этом коня прихватывала какая-то мгновенная судорога. Но - бегает, и дыхание ведь не сбивает. Через три круга попытался встать, я не дал. Стартанул, несколько раз долбанув в корду в знак неудовольствия, нарочито пробежал потом лишний круг. Странно в корду долбанул, тоже как-то неестественно немного, но как ни смотрел потом - больше этого не было. Может, я на воду дую... А, может, не понимаю чего. Нет, точно не понимаю - две рыси позади, а конь не отпотел! Нагрелся, да - и на тепло тут же навалились комары, работа стала несколько нервной. На смене направления Старик подходил ко мне и подставлял бочину и лоб: сбей гадость, будь человеком! Я честно сбивал и отправлял на следующий круг. Третья реприза, четвёртая... двадцать минут всё не приходит. Незаметно стемнело, вокруг нас серый сумрак точечками мерцает; комарам, гадам, всё равно. Круг потихонечку превратился в "огурец", как водится, нацеленный на конюшню, аритмия направо усиливается, но ноздри на месте, дыхание в порядке. Пятая реприза! И десять минут шага потом, лучше - пятнадцать. Среди комаров - шкура по прежнему горячая. Дотерпели с трудом. Тем не менее, Старик изобразил, что готов к новой смене направления, старый клован. Я не согласился - он торжественно ухватил зубами чертополох с голубым цветочком и так, с веткой в зубах, с видом очень довольным тронулся к дому. Так и не прокалился, да. И бурления в брюхе слышно не было.
...А на дне кормушки и впрямь красовался сантиметр какой-то серо-жёлтой блевотины, воняло кислым... Тут и безо всяких яблок живот заболит! Набрал по двору негодного сена, накрутил жгутов, вытер эту дрянь удивительно быстро - но проблему чистой и неубиваемой кормушки ешё предстояло решить. Старик сопел за плечом, работать не мешал, но снова отказался от морковки, пришлось раздать её соседям. И это было единственным напоминанием, что сегодня с конём чего-то происходило. Или - не происходило?
