Снова нарушил обычай ездить к коню в воскресенье - но в воскресенье погода грозилась сломаться до самого снега. Поэтому, пусть и со скрипом, пришлось собираться... Небо потихоньку раздувало, даже солнышко заблестело, но я чувствовал себя откровенно паскудно. А на воскресенье уже другие дела назначены, не отменить их, хоть тресни - ну, и дождь до кучи. Так что пришлось собираться - не на автопилоте, а на чистом разуме, бывает и так. Другое дело, что по такой погоде и разум с лёгкостью перекашивается, но это уже - судьба.
На платформе железной дороги меня встретило высокое небо, пусть и в сильной дымке, а, главное - заметно потеплело, всего лишь за час, что я провёл под землёй. Хотя - меньше часа: я опять через МЦК ехал. Всё думаю - с чего бы я предпочитаю МЦК, если выигрыш во времени не стоит разницы в цене? Сейчас додумался, вроде: электричка - это всегда телепорт, телепорт от тебя силы требует; а здесь, на новой, модерновой станции, завязанной в один узел с МЦК, это, вроде бы, и ощущается меньше. Проклятье, за комфорт денежки плачУ!
Низкое солнце било в окна электрички: интересно, уйдёт оно, когда приеду в посёлок, или нет? Нет, не ушло, но небо подёрнулось лёгкой дымкой, намёком на пастельный сумрак: намёком - в половину четвёртого! Впрочем, астрономический закат нынче в пять тридцать, тогда всё сходится: просто необычно, что индейское лето в конце октября вернулось... И тогда в голове срабатывает, что на дворе сентябрь, и у меня, по крайней мере, ещё светлого времени час! Но сейчас почти ноябрь - и половина деревьев теряла последние листья. Пёстрыми листьями сплошь завалило обочины проулка, и по этому лоскутному ковру очень аккуратно ступали кисики - но шорох их выдавал всё равно, да и смотрелись поверх листьев они очень контрастно, хоть немедля на телефон снимай.
На подходах к конюшне мне встретилась верхами трое наших девонек: среди них была юная Надежда на молодой серой - выросла лошадка, вон в поля ходит... И явно недорабатывала лошадка - пузо наела знатное; теперь она заметно меньше походила на терку, что полагалось по легенде. В левадах ещё прогуливался остальной табун, выдёргивая ноги из чачи; как-то быстро промелькнул в этом году краткий момент, когда плац эластичен, но ещё не разбит... А через пару дней погода сломается, и там будет пахота. Но ноябрь - вот-вот, и, по идее, должно заработать социальное соглашение о допуске на футбольное поле: надо будет Колдунью потрясти, что по этому поводу слыхать.
Стариков хобот уже маячил за решёткой денника - морковное дерево пришло, надо брать. Уже говорил, кажется, что хобот последнее время выглядит каким-то тонким, не всегдашним башмаком: ахинея, конечно, с годами кости не усыхают. И он, как водится, был по площадям перемазан остатками каши: аккурат на переносье красовались блямбы размером с рублёвую монету, вокруг ушей проходила сплошная цементная кайма, застывшие "сосульки" глины в гриве и хвосте - не в счёт. Расставаться с этим великолепием он не желал крайне. Дотронуться до его размалеванного хобота получалось только голой рукой: скребница, влажная салфетка - сразу мимо, щётка - можно потерпеть, но недолго и только за моркву, причём моркву надлежит достать из кармана. Хамство затихает, если поставить на верёвку, но тогда большая часть безобразия под недоуздок уйдёт, а потом плавно перетечёт и под уздечку... Возвращаясь к морде раз за разом, я ногтями, по одной - по две, соскрёбывал грязищу с переносья. Потом - снова минута - другая шкуры; шкура уже наполовину зимняя: линяла конина стремительно, и это было хорошо, если бы не грязевые сосульки. Вообше конина радовала: на заднице и грудаке отрос заметный целлюлит, брюхо стало неуловимо напоминать Толстую (впрочем, по силуэту эта сладкая парочка определённо похожа). Ну, и борзость в изрядных количествах показывала, что индейское лето конина прожила не зря. Да, кстати, где она ухитрилась снова репьёв хвостом нахватать?
Моё появление с седлом в руках вопросов у общественности не вызвало... Точнее, были вопросы, куда я собираюсь. А вариантов у меня было не много, и все тухлые: табун зашёл, в левадах - жеребцы, значит, наша прогулка в руках будет эмоциональной, что даром не сдалось. Получается - идти по древнему маршруту через газончик у силосных ям, перекрёсток и треугольную полянку, где-то там садиться, и - на старые поля. Оно и безопаснее будет: шоссейку придётся прыгать, да, но хоть не ходить обочиной: серый сумрак уже разливался по окрестностям, по шоссейке сплошные подфарники текли, а зрение у нас, скажем так, сомнительное. Обозначив маршрут, я поволок Старика за поскотину. Некоторое время он шёл на автомате, потом крякнул и всё-таки исполнил вокруг меня один оборот: пусть хвостатые зрители думают, что он ещё крут. Похоже, он рассчитывал на родную лужайку с видом на "соперников": когда я повлёк его в сторону проулка, вкопался, очень по человечески замотав головой - мол, не-а. Я жестокосердно обогнул коровник... и не пошёл к бетонному блоку! Порядок нарушался, Старика это беспокоило - он фыркал, пыхал, взрыкивал, издавал щелчки ноздрями и прочие странные звуки, обычно коням не свойственные. Я взывал к остаткам его совести: он же здесь сколько раз ходил! Асфальт ему не нравился отдельно: прежде, чем ступить на него, он тормозил, что-то прикидывал и переходил неспешно и аккуратно, как бы на цыпочках. Коваль был нужен уже срочно, он перезрел, но с непонятным карантином без карантина по ринопневмонии звать коваля было откровенно опасно. И вот Старик тормозил на асфальте, а машины, как назло, разъездились знатно - и куда народ чешет вечером в субботу в пятидесяти километрах от Москвы?! Через дорогу я его тащил весьма решительно - но он, хоть тресни, в своём темпе шёл; машины, случалось, и тормозили. А ведь у него в подкорке отложено: шоссе перебегать надо быстро и не задумываясь, и разрешения на это он от меня не ждал; так что нынешные тормоза я бы стариковским взбрыком не считал. Видимо, всё таки - ноги.
Старик пучил глазья не напрасно: с весны мы тут не были, перемен хватало. Треугольную полянку пересекали следы гусениц: деятельный какой-то трактор попался, везде на его колеи натыкаемся. Но колея - это хорошо, лучше по ней идти, чем в сумерках по высокой траве дорожку нащупывать. Вот и дальний конец полянки, дальше - березняк, белые стволы в сером сумраке светятся. Видимо, пора в седло... Старик немедленно развернулся носом в сторону дома, когда я нагрузил было стремя рукой - мелкими шагами осадил. В своём репертуаре, да, но и мы эти шуточки до одной знаем. Уселся в седло очень быстро и внезапно для Старика - ну да, внезапно: пока забрасывал ногу, он метров пятнадцать в сторону дома прошагал. Разворачиваться пришлось, подталкивая на каждый шаг; на границе перелеска конина и вовсе вкопалась и выразительно мне в лицо посмотрела - может, ну его, этот полутёмный перелесок? Я не согласился, выслал; тронулся Старик с третьего посыла. Вот где нужны шпоры - серьёзность намерений показывать.
Как всегда в этом березняке, мы искали тропинку... местный леший, забитый антропогеном, только и развлекается тем, что разбрасывает их туда-сюда: если тропинка есть сегодня - не факт, что будет завтра. Тропинка потихоньку уходила от шоссейки, потом захотела прыгать через канаву, куда лезть мне не хотелось - взял правее, через подлесок. Старик выражал отношение, не выдерживая габаритов всадника сверху и сбоков. Вылезли на какой-то кочкарник; грунтовки к фермам всё нет - вряд ли она исчезла за год, шрамы такие десятилетиями живут. Забыл, что она метров на тридцать дальше, чем думал. Но вот она, вполне себе живая, ездили как бы не сегодня, и съезд наш размесили, копыто будет скользить. Пришлось вылезать на шоссе краешком, по травке - но и уклон там куда круче был. Потащил центр тяжести вперёд - но Старик залез, не легко, но уверенно, куда увереннее, чем ожидал. И снова неспешно брёл через шоссейку, в опасной близости от подфарников; нашёл, что ли, чем меня подколоть можно?
На другой стороне дороги тоже произошли изменения: местные поля аэрации обнесли мелкой сеткой, еле видимой в темноте, спуск на поле стал заметно Уже. И он был перепахан сразу за надолбами, которые и раньше объезжать интересно было... Левее надолбов - бурьян, в сумерках чёрный почти, и там очевидно круто. Между надолбами конь еле протиснется, сразу за ними бульдозер аж бруствер навалил; канава за ней была засыпана комьями земли, насколько плотно, неясно; ухнем с бруствера - насколько провалится копыто? И следов копыт нет, точнее, в полумраке не видать. Старик даже на бруствер вылезать отказался - похоже, мои сомнения "прочёл" и выводы сделал. И я не стал настаивать, объехал был надолбы справа: увы, то же самое, забитая землёй канава, идущая до самой сетки. И снова Старик вкопался на подходах; как же здесь пролезали девчонки - если сюда ездили, конечно? А сумрак из серого уже в лиловый переходит, после круга по полю и вовсе стемнеет, и фонаря с собою нет. Оно надо - гнать коня не пойми куда, рискуя переломать ноги? Обидно, конечно, но поле нам сегодня не светило явно. И Старик это снова прочёл - аккуратно, мелко, но очень чётко попятился мимо надолба и на ровном месте развернулся мордой на шоссе. А там ещё и перекресток открылся с двух сторон - насколько хватало видимости, с двух сторон летели огни. Нащупал не паузу - окно; выслал конину вперёд, и снова она перешла в издевательски замедленном темпе, пусть шкура уже в свете фар блестела. В следующий раз поеду в шпорах, и плевать мне на косые взгляды девонек. Ну, и раньше тронусь, ясен пень.
Спуска в кювет я боялся здорово, но Старик отработал чётко - медленно, аккуратно, не усаживаясь на хвост. По идее, почти сразу нужно было свернуть налево, через давешний кочкарник... Старик уверенно пилил прямо, по дороге. И был прав: метров через сто слева пришла тропка, что мы потеряли по дороге сюда - она и впрямь перемахивала канавку, причём без труда - и чего я по ней не пошёл? Дорожка под копытами виднелась ясно, несмотря на лучи фар, что метались по перелеску, и стволы берёзы то вспыхивали белым катафотом, то резали луч полосой бархатно-черной тьмы. Старик потихоньку прибавлял, и ноги шли удивительно ровно; аритмия исчезла вовсе - как говорится, на войне не болеют? Когда тропинка под ногами сменилась следом гусениц, ровным и шершавым, я попросил прибавить и сам: шаг сменился тьёльтом, уверенным и вовсе не тяжёлым, как было весь последний год. А рысь потянешь, старое чучело? Старик будто этого и ждал, побежал рысью, для него широкой, и ведь на спину взял, и эта спина работала: мне под зад прилетали мягкие толчки. Нет, это Старик так галоп просит; когда он его просил последний раз - в середине мая, вроде? Превосходно, но сегодня обойдётся, даже за рысь - отдельное спасибо. Шосейка приближалась, я считал секунды: минута наберётся, нет? Набралась - и я тут же нагрузил зада: на сегодня хватит! Старик явно обиделся, но на шаг перешёл.
...Перейти шоссейку не удавалось никак: в обе стороны плотный поток летел - перескочить удалось лишь напротив ворот силосной ямы. И тут был свой кювет - и тут спустились чисто! Дом приближался что-то слишком быстро - а ведь рысь, хоть такая, но была... Принял решение пошагать на полянке - и Старик с этим согласился: не споря, пошёл себе в темноту, обходя левады справа. Вдруг - вытянутая вперёд шея, боевой вопль; конь напрягся, зачастил, вглядываясь в темноту. По лужайке и впрямь пронеслось что-то большое и чёрное - ага, Эсперанс на Фантазусе, вот и её голос послышался. Ну да, я же в другую сторону пошёл, а им тоже двигаться надо - логично было на полянку пойти. И ведь не боятся галопа в полной темноте... Думать нужно было быстро; ставить в ночи опыты с двумя жеребцами на одной полянке я не хотел, пошёл шагать на кордовый круг, как ни странно, вовсе не убитый копытами. Только вот покрышки, что его ограждали, здорово сливались с темнотой; я уж не понял, что на эту тему думал Старик, но он шёл по окружности плечом наружу, и наплевать ему было на собственные плечи. Первый раз за этот вечер я откровенно заставил коня идти по кругу ровно, без перекосов; Старик не хотел, в меру сил сопротивлялся; зачем нам это - мы же отшагиваемся? Я вышел на середину круга и решительно слез - мы гуляем, и всё тут! Интересно, что конь тут же словно заснул: пошёл нога за ногу, вовсе не вспоминая, что неподалёку носится Фантазус, и только на каждом круге вкапывался ровно напротив конюшни. По крайней мере, отшагаться спокойно у нас вполне получилось, что не отменило приветственного вопля на входе в конюшню. Что ж, вопль - тоже признак хороший.
...Морковки в кормушке оставалось немало, но ко мне раз за разом являлся серый нахальный хобот... И удалось выяснить, чего он хотел - чтобы я подставил ему морковку поперёк передних зубов: откусывать помаленьку ему было явно способнее, чем, печально глодать вдоль. Зараз он угрызал морковку целиком, набивая щёки, как хомяк; морковные брызги сыпались под ноги. Именно туда он и переключился, когда в хоботе последняя морковка исчезла - ну и ладно. Собрал манатки, вышёл. Девоньки засыпали вопросами - где был, да почему не пропихал коня через надолбы на поле, они же днём пропихивали спокойно, и почему на полянку к Фантазусу не пошёл. Сослался на технику безопасности - они сделали вид, что поверили. Сделали вид - спасибо, конечно, я думаю и впредь не нарушать: у меня осталось не девять жизней, как у них, куда как меньше. Да и ради чего - разговора за чаем в "человечнике"? Конь дороже, голова - тем более.
Девоньки как-то разом подорвались и убежали: Эсперанс собралась развезти их под домам на колёсах... В жилой зоне настала неожиданная тишина. Мне предстояло ещё намазать Стариковы плечи и пообщаться с работягой - он обтянул колёса кибитки вентиляционным ремнём от трактора, притянул его винтами аж М10, но лишь в шести местах, там, где в могучих и, вроде как, калёных ободах были штатные отверстия. Между болтами обрезинка болталась туда-сюда, и на передних колёсах их при повороте могло попросту свернуть с обода вбок. Понятно, что критерий истины - практика, но с практикой не складывалось: одно из задних колёс обтянуто не было, ошибся работяга с размерами, будет ещё один ремень теперь искать. Это уже проблемы не мои - но времени до снега всё меньше и меньше, успеем ли сделать тестовый пробег, и кого при этом запряжём? Но это всё предстоит решать, когда колесо последнее родится. Тут же прикинули, где должны быть козлы: обрезок половой доски лёг на борта достаточно эргономично, но сколько же он весит, обрезок этот! Мне всё сильнее кажется, что перед походом придётся снимать внутреннюю обшивку бортов - да и с этой доской думать придётся. Я ещё надеюсь на этот поход?
...Обратно я в полной темноте шёл; не спешил - и чуть не упустил электричку из-под носа. По улице посёлка гулял тёплый ветер: пожалуй, погода и впрямь ломаться собралась, правильно я именно сегодня конюшню навестил. Конь порадовал, несмотря на всё своё хамство. Мне впредь стоило ехать одной электричкой раньше - и, как сегодня, уходить на газончик, по возможности игнорируя табун. Проблемы у надолба я воспринял, как личную оплеуху. А девоньки, как я потом узнал, были в перелеске у "кратера" - значит, туда как-то можно пробраться краем Большого дерьмистого озера. В следующие выходные - попробуем. Только со Стариком планы строить - Синее небо смешить.
