Прелести гнилого лета - сравнивать три погодных информера в поисках "окна" среди сплошных мелких дождей, надеяться на то, что правильная конюшня обычно стоит в аномальной точке высокого давления, а город-монстр оттянет тучи на себя... Радостно выскочить с работы "по звонку" и увидеть ползущую с севера тяжелую, как свинец, тучу, которую сверкающей искрой режет чайка с ближайшего пруда. И проклятая туча, что летит за электричкой, раз за разом догоняя и прыская дождём - назгул какой её пилотирует, что ли? Посреди посёлка накрыло мелким и очень частым дождём: в общем, наплевать, и не под таким работали, только вот что останется от любимого овчинного седла? Набрал Колдунью спросить, можно ли положить на Старика кожаную "испанку" поверх её меховушки, и куда закопали седельную попону - её труба молчала. Плюнул, пошёл чиститься, надеясь только на испытанную плащ-накидку - черную (ВМФ СССР), назгул бы за такую спасибо сказал. Хотя призраку ведь дождь фиолетов?
Старик ничуть не производил впечатления больного: активно просачивался на выход и рылся в сумке со щетками в поисках сухарей (наивный, они висели снаружи на гвозде и выдавались порционно). В общем, он был почти чист, но время, отыгранное на чистке, сгорело на седловке, когда конина решила повыпендриваться и чётко меняла одну дырочку в приструге на один сухарь. Я был согласен лишь на две дырочки - по одной в каждой приструге. Старик пытался настаивать, совал под руку хобот, и мне крайне хотелось врезать коленом в нахально раздутое брюхо... Зато хоть вышел спокойно, сволочь - удивился небу пастельного оттенка, тучи стремительно разбегались по сторонам. Подарок судьбы - даже если это глаз циклона. Нужно было спешить - синий квадрат посреди неба вскорости мог свернуться обратно в точку. Даже Старик это понимал, и пустил меня в седло почти без цирка.
Ещё днём Колдунья предупредила - никакого галопа, рысь - без азарту, вдруг не отошёл ещё... Поэтому я остался нынче на плацу: старое чучело учинило бы с ходу длинную рысь до самого светофора - а это ему сейчас нужно? Впрочем, он и по плацу чесал весьма активно; кстати, неплохой был нынче плац - в меру влажный, в меру рассыпчатый, и никаких зыбунов. Именно это нам было и нужно.
Как сказал, Старик чесал весьма активным шагом - и, главное, ровным, без аритмии: не болели его старые раны, что по этой погоде вполне могло быть... Я решил развлекаться королём аллюров до тех пор, пока Старик сам не попросит рысь - но он, при всей активности, рысь не просил. Как водится, он издавал целые серии звонких щелчков, вроде как несвойственных коню; знаю я, конечно, что конины губами барабанить умеют - но чтобы так звонко? Да и с цепкой хакаморы не особо пощёлкаешь. Хотя как я тянул эту цепку - халявно, как всегда; на просьбу сдать затылок Старик нарочито вытянул шею вверх и затряс ушами. Хрен с тобой, чучел старый... отпустил повод - и он сам в положение вперёд-вниз встал и продержался так всю длинную стенку: получи и отвяжись, наконец.
Время шло, а рысь Старик всё не предлагал... наконец, зацепился задним копытом за колдобину, дёрнулся, зачастил, я дослал - поехали! Не так плохо поехали, мелковато, но хоть довольно активно. Пожалуй, рысь была побыстрее средней. Я, к стыду своему, понял, что я почти стучу задом по его спине и нахожусь на грани расколбаса - до кучи возникло редкостно мерзкое впечатление, что мягкие ткани лица колыхаются над черепом. Кстати, и стремена казались лишними, а держать их на ноге казалось неудобным отдельно: безжалостная тень показывала - носок внизу. Надо укоротить на одну дырку, но это потом. Поставил спину назад - помогло мало. С большим трудом нашёл на спине точку баланса - на мгновение отпустило, но старый хрен тут же прибавил: ему, видите ли, удобнее стало! "Выслал - так теперь подавись"... По-хорошему, стоило сократиться - а то ведь не поймёшь, удобно ли так ему, или принцип давит. Минуты четыре прошло - конь не запыхтел, аритмии тоже не было: после перекура можно ещё одну рысь попробовать.
На шагу я свирепо ставил ногу носком вниз-внутрь и отрабатывал прилегание внутренней ноги в поворотах: надо сказать, не зажать её скорее получалось... внимательно следил за тенью и пришёл к выводу, что с пяткой не всё безнадёжно: скорее, солнце относительно плаца стоит так. Старик честно топтал плац, но во время очередной эволюции заявил о правах меньшинств: вкопался и навалил знатную кучу, стараясь ещё и распределить её пошире. За это в спорте полагается хлыстом без раздумий, и оба мы это хорошо знаем - только стоит ли на склоне лет коня позорить? В конце концов, плац пустой, на моё позорище смотреть некому.
А вторую рысь сделать бы надо... стартовал с середины, зашёл на вольт - в лицо ударил расплавленный металл заката: тучи на западе незаметно разбежались, и сейчас туда катилось солнце, злое до того, что был виден каждый лучик отдельно. Закат рубила поперёк труба поселковой котельной; где я это видел - или слышал?
... А на колокольне, уставленной в зарю,
Весело, весело младому звонарю.
Раскричалась звонница - дон, дон,
Собирайся, вольница, на Дон, на Дон!
Меня ослепило начисто, но Старик честно докрутил вольт; мы с размаху влетели в тень конюшни, сумрак ударил по глазам больнее солнца в лицо....
...Буйная головушка, хмеля не проси -
Грозный царь преставился на Руси!
...В голове, затихая, погребальным колоколом звучали неправильные аккорды Никитинской гитары, и, выныривая в реальность, я услышал удары стариковых копыт - в такт колоколам! А я ведь вслух ни строчки не спел. Конь слышал меня просто нереально - куда лучше, чем я его: сиделось на этой рыси не лучше, чем на первой. И это солнце, бьющее в лицо на каждом круге... Сделав неплохой нисходящий переход, я выслался последний раз: Старик не спеша поднялся и, кажется, особо бережно на спину взял. Подозреваю, показал, какой должна была скорость на самом деле быть.
И всё же устал он, было такое, раз без звука дал стремена подвязать, а на входе в конюшню как-то поперхнулся приветственным воплем. Это не помешало ему почесать об меня хобот - хакаморой по рёбрам, вот зараза. Всё мероприятие заняло минут сорок, но предыдущая электричка, конечно, уже помахала мне хвостом. Поигрался в Белого Коня, но он общаться настроен не был: были сведения, его уже достала общением Его Девочка. Похудел он за эти две недели - и хорошо, если только похудел: за последнее время хватило и конских, и людских смертей. Да и прощальный взгляд Старика мне не понравился - слишком отстранённый какой-то, вовсе без гонора жеребцовского. Всё, что необычно - настораживает, да.
А вечер был тихим, словно бы и не было безумной тучи всего пару часов назад. Закат был чист, остатки облаков подсвечивались алым, неизменные врановые перекаркивались на столетних осокорях у станции... И спина у меня не трещала совсем, хотя должна была; ощущения были, как после хорошего массажа. Только Стариков взгляд всё из головы не уходил.
