Такого страшненького лета я, пожалуй, не переживал. Да, были и обложные дожди на месяц, и лесные пожары, затягивавшие дымом всю Центральную Россию. Но при этом не было скачков давления, беспричинно укладывающих тебя на месте. Ладно головная боль - с ней недавно я справился. Но когда сил нет вообще, сознание мутится, и каждый шаг требует осознанного усилия... Не первый раз отменил визит на конюшню в выходной - даже из дому вышел, но понял, могу и не дойти. Через три часа отпустило, да. Но ехать было уже поздно.
А ехать было бы правильно - и не только затем, чтобы поймать какую ни есть погоду. У Старика снова случился приступ. Колдунья уже привычно заколола декс и даже не удосужилась сообщить: об этом написала Ника с явным намёком, что за два дня до этого он переработал. Колдунья грешила на давление - и это было вполне правдоподобно, но многодневные колики, из-за которых его списали из "спортивного" проката, начинались очень похоже. А вдруг ему сейчас перестали вазелин давать - и так, мол, хорошо? Да и было известно, что в какой-то момент опухоли забьют прямую кишку нафиг - тогда поможет пуля, не вазелин. Проверил наличие - якобы, осталось поллитра... Осталось ли? Уточнять не стал, в который раз поклонился Нике, чтобы по дороге заскочила в "Гандикап". Она заскочила, и успешно, да... Свалился я: даже вышел из дому, но через сто метров понял, что иду галсами, как пьяный, стремящийся домой на последних проблесках сознания. Если честно - испугался, вернулся. А следующее окно возможностей открылось лишь во вторник.
Я стоял на платформе, когда меня настиг звонок Колдуньи: никакого, мол, поля, никакого галопа - да и с рысью лучше погодить; в лучшем случае, пяток подъёмов длиною в полкруга, и обязательно перекуривать после каждого, не давать коню разогреваться. Почему так - хоть убей, не понял, но рисковать не хотелось. И оптимизма тоже не прибавило. Всю дорогу сидел, как на иголках, чуть ли не конспектировал вопросы, что думал задать... даже необычная тишина, спустившаяся на посёлок в этот вечер, не вернула нервы на место. И с Колдуньей разминулся минут на десять: рванула домой, семейные, мол, проблемы. А ведь сегодня ожидалось два новых постойных коня сразу, дело у нас нечастое - и на тебе, начкон в нетях! Впрочем, её замещал весь актив - Ника, Русалка и мелкие девоньки в полном составе. Если учесть, что автостоянку у нас отобрал карантинный коровник, вечер явно переставал быть томным.
Старик было занят - поглощал зелёнку и воззрился на меня с видом "А чё припёрся?" Скребница считала рёбра - конь перепал: тяжёлая погода, или...? Лучше не думать. Морковки у меня было сравнительно немного: типус её схарчил раньше, чем я поседлался, полез разорять сумки со щётками, а, когда я выдавал кусочки из резерва, ощутимо прихватывал за пальцы. Я обиделся - стал класть кусочки на край кормушки; первый кусочек он взял, от остальных отказался, обиделся тоже. И ведь впрямь перепал: подпруги тянулись на последние дырки, а, если помните, лишняя дырка - лишняя морковка или обида на весь свет.
На плацу у нас по традиции полагается хакамора - но оголовье с ней я уволок домой маслить, обработал и, разумеется, забыл. Ничего, вспомнит разочек, что такое трензель... Вспомнил, но рожу скорчил знатную, ещё и башкой мне по уху отмахнул. Зато вышел для него просто идеально - то ли тихий вечер действовал, то ли не хотел дурить, если рядом нет зрительниц-кобыл. Или - сил уж не хватает на дурь? Впрочем, прыгать в седло мне всё равно с третьей попытки и двух осаживаний пришлось, а Старик не смог удержаться, пошёл, едва я стремя нагрузил. Пошёл - это привычно, непривычней было, что при этом не было ни ритуальных пинков в четверть силы, ни попытки рысить. Активный шаг - не больше. Это хорошо и плохо: нет настроения переть, или уже и здоровья нет?
Ладно, шагаем, присматриваемся. По итогам прошлой поездки подкоротил стремена - терпимо, но в целом неудобно, нога напрягается сильнее и, как рессора, приподнимает тебя над седлом: кривая идея, похоже, но доездить можно. На правой стороне холки, прямо под гривой, просмотрел грязевую плюху почти с ладонь - хорошо, не видит никто. И оголовье как-то странно оттопыривается по сторонам башки: заело его в стыках, что ли? Не проблема, сейчас пригнёмся, продёрнем... Ну да, продёрнул один такой. Ремень оттопырился вокруг опухоли на виске, Старик тут же дёрнул головой - не надо, мол. И не просто так ремень оттопырился - сверху опухоль смотрелась куда больше, выперла на полсантиметра, пожалуй. И лето ведь не жаркое, не должна она бы так переть, но вот прёт. И конь перепал... паззл складывался препоганый.
И настроение у Старика было паршивейшим: команды он пропускал мимо ушей в лучшем стиле прокатского профессора - впрочем, он им и был когда-то. Давненько я не слышал от него "как попросил - так и получи". И это, замечу, на трензеле, не на хаке, которую он серьёзным средством управления не признавал. Робот. Вылезли и прочие классические штучки - в угол не зайду, пусть там грунт и получше, если ты замешкался с командой - действую сам, как сочту нужным. Вот и нарвалась ушастая пакость, что не дали остановиться, чтобы сделать дела... Сделал на ходу, изобразив недовольство, ближе к концу занятия добился своего - понятно, поверх чужой кучи. Пыжился, пыхтел, чуть ли не стонал - и снова неясно было, выжимал из себя последнее или впрямь больно было, и тогда это меланомы в кишечнике. Возможно, новые. Делать УЗИ - только что это даст? Разве поймём, сколько осталось, конь в этом возрасте неоперабелен. Настроение опустилось ниже плинтуса.
Рекомендации Колдуньи по рыси я выполнил с точностью до метра и секунды. Пришлось высылать - Старик сам рысь так и не предложил, поднимался с некоторой запинкой, а, поднявшись, особо не рвался вперёд и на спину, в целом, брал: я так и не понял, насколько здесь плохи укороченные стремена. Кстати, бежал абсолютно ровно: аритмии не было в принципе. Когда-то это аритмию я считал серьёзной проблемой... Вернуть бы те времена, когда только она меня беспокоила, а опухолей на шее и вовсе не было. Какого лешего я тогда переезжать вздумал?
Буквально на последних метрах мы с ним подрались. Я решил поделать культурную остановку с шага - всё ж таки мне нравится, как он встаёт без работы поводом, стоит лишь задержать дыхание и сесть поплотнее в седло. Да, так он и сделал, но тут же объявил, что знает лучше меня, что выездковая остановка - четыре секунды и на пятой он имеет полное право пилить дальше. Я согрешил, набрал повод - клиент тут же пошёл осаживать, причём, как водится, по спирали налево; я дослался самую малость - осаживание стало заметно активнее. Что-то более менее культурное он изобразил с четвёртой попытки, и то было ясно, что он согласился только, чтобы человек отвязался: быстрее домой вернётся. И второй уж раз он вернулся домой без единого звука и уткнулся в сено: останьте, мол, от меня все. Тоже симптом, если честно.
Какие-то мелкие колючки сыпались на меня весь остаток дня. Конюх спросил, хорошо ли я отдохнул(!) в седле. Ника предупредила, что если Старик ушёл вглубь денника - смотри внимательно, может, копать начнёт: значит, приступ. Я знаю, что приступов было только два - откуда у неё столь уверенная статистика? Белый конь, которого я выпустил из денника, чтобы крючкануть копыта, чуть не удрал на улицу, хотя гулять вечером и в одиночку его не прикалывает. Ну и, вернувшись с плаца на двадцать минут раньше обычного, я едва успел на электричку - бежал по улице посёлка, нарушая тишину и умиротворение: пахло печным дымком, улицы были безлюдны, зато почему-то на променад вышли местные кошки... Я бежал и нарушал. А в голове вертелся прочитанный в молодости Гашек:
...Патер искренне любил этих увальней с гор и по опыту знал, что уж коли силки, и те не фигурируют в репертуаре грешника, то он дряхлеет душой и телом, и ему уже недолго жить на этом свете. Вот что значит пятнадцатилетний опыт духовного пастыря! Кончались «силки», потом исчезало упоминание о дровишках, грешник, отдав дань своему благочестию, даже не заглядывал в Полуденную корчму и с трудом тащился по лесистому склону к своему жилищу. А уж когда, бывало, его жена прибежит к священнику на дом, плача и причитая, что вчера за весь день муж ни разу не помянул ни черта, ни лешего, тут честной отец, не мешкая, отправлялся с причетником в горы, дабы со святыми дарами застать беднягу еще в живых.
...и на какой стадии у нас нынче Старик?
И с этим как-то мириться не хочется - кажется ведь, что кони с нами всегда. И утешение, что если уйдёт кто - тебе же лучше будет, как-то не шибко работает :-/
