Если тебе внепланово звонит начкон - это не к добру. Если он пытается говорить взвешенно, но явно давит слёзы - откуда-то из глубины подсознания поднимается реальный страх. Примерно так я услышал, что у Белого коня случился инфаркт. Извели пол-аптечки, закололи, потом подняли. Что Белого коня когда-нибудь подведёт сердце, было ясно годы многие, но его огромный англо-арабский движок год за годом стучал упорно и чётко, как часы Павла Буре. К этому привыкли, да... Забавно, я не заистерил. Я вообще действовал отдельно от тушки, которая только слабо пискнула, прося валидол. Спокойно спросил Колдунью, что планируется делать, чем я могу помочь и когда. Нужны были кордиамин в ампулах, аспаркам и боярышник в таблетках - именно то, что сказано, непременно российского производства, на предложения провизоров не вестись. Время терпит сутки, потом конюшенные запасы кончатся. Сама Колдунья в обозримое время уходить с конюшни не собиралась.
Что ж, отпросился на работе и дома; везде поняли. Прикинул маршрут, следуя которому, я до электрички обойду как можно больше аптек В своей, привычной купил, почти всё - и только боярышника купил одну, последнюю, пачку. Надобно было три. И в ПЯТИ аптеках я не нашёл боярышника вовсе - в аптеках попроще мне ехидно предлагали настойку. В городе - слякоть, горы мокрого снежного месива, ещё и сверху падает мокрая дрянь; раньше бы только по погоде в депрессию впал, ну, а от безнадёжного вояжа - вдвойне. Второй валидол, третий. Время идёт. От отчаяния заскочил в занюханный аптечный киоск в одном шалманчике с обменкой и киоском мобильной связи, рассчитанный на гастарбайтеров, видимо. Ура - есть всё, не сильно дешево, но есть. Теперь - на электричку. Расписание на Яндексе отличается от того, что висит, электрички идут по-своему - ну и наплевать, еду. Уже в электричке наваливает ощущение тщеты всего происходящего. И что - боярышником откачивают от инфаркта? У Колдуньи, конечно, опыт немаленький, но ведь и она не Гиппократ. Флор и Лавр, подсобите, действительно ведь надо!
На входе в конюшню налетел на бегущую прочь Колдунью: мол, из-за грани вытащили, пульс три удара в минуту был, сейчас получше - она сейчас поужинает и вернётся, ночевать; Белого коня не трогать, не чистить и не звать - не надо ему вообще дергаться. Подошёл к деннику на цыпочках: стоит, как вчера оставил, глаза стеклянные, слюна капает... Стоит с тем самым креном вперёд, нога передняя незнакомо вперёд торчит. Грязнющий - слов нет, аж на ушах старые опилки. Ну, и мослы торчат, откуда можно. Проклятье, и не подойдёшь, не погладишь. Уши даже не поднялись - может, и хорошо это сейчас. Подумалось - пусть откачаем, что сдвинется необратимо? Инфаркт - не шуточки. Но ведь прожил пару лет после инфакта махровый эмфиземник, принадлежащий самой Колдунье... Да, а вот какой жизнью он жил?
По аптекам я бегал - а вот морковки купить не сподобился... Утащил со стола несколько кусков сахара, зашёл к Старику, чтобы не думал, что . Он что-то понимал - не шакалил, деликатно сопел, повиснув у моего лица. Взаправду же утешал... Незнакомые в массе своей взрослые девули вполголоса делились подробностями - Белого коня поднимали, и ведь не один раз. Откуда и взялись - Колдунья подкрепление вызвала, что ли? Из пурги проявилась машина Колдуньи - она прилетела птицей и, считай, пинками погнала меня домой: мол, ты здесь сейчас мне нафиг не сдался, проваливай домой, лучше по сигналу ещё медикаментов подкинешь. Хм, а поднимать ежели? Не проблема, вон трое мужиков в конюховке, так что вали давай... По совести, не положено было валить, конечно. Снова подобрался к деннику: Белый конь сменил позицию - оторвал зад от стены, развернулся на проход и хоть как-то, но ел сено. Не шибко обнадёживает, но всё же. Ушёл, стараясь глушить шаги. Последний раз я его тогда увидел. И писать даже сейчас об этом тоскливо - думал, отпустит, если на бумагу положить. Не отпускает, и сердце болит.
