Когда паззл вокруг Мелкого сошёлся, я рванул в Рязань. Хотя - рвать надо было неделей раньше, когда я рефлексировал и боролся с Молодым. А теперь - ну чем я мог помочь Мелкому, разве взять кредит и срочно туда вета вызвать. А остальные двое оставались под ударом. Под ударом людей, потерявших берега, которых я считал почти своими друзьями. Впрочем, неуклонно надвигающаяся бедность и не это с людьми делает... У классиков - читал. На своей шкуре - доселе не испытывал.
Итак, я доразрывался до того, что добирался до Рязани на собаках. На следующий день на Мещеру навалилась жара; лишь в 19.00 я был у плаца, Феврония уже вела занятие, а рядом стоял осёдланный девоньками Мелкий. Трензель поменяли на простую "девятку" - вроде бы, скрипа зубовного пока не было.
С ходу тренер попросила меня встать на корду и всё увидеть самому. Я встал и ахнул: суставы задних ног и впрямь щёлкали, причём звонко, как удар бича! (Суставы Старика, когда его притащили из считавшегося спортивным клуба на подворье, не щёлкали, а глухо хрустели, совсем по другому). Страшненькие эти щелчки прошли с началом рыси, но и здесь я ужаснулся не раз: движений и впрямь не было, конь не выносил ноги вперёд, мельтешил, зада шли деревянно (уж это я знаю хорошо), а перед аритмил. НИЧЕГО ЭТОГО В ДЕНЬ ОТЪЕЗДА НЕ БЫЛО! Попросил рысь пошире - конь явно старался, но у него расшириться не выходило, а аритмия передов потихоньку перерастала в реальную хромоту. В один голос мы с Февронией решили закругляться. Засунул Мелкого в его персональную (до осени) леваду; вид у него был достаточно минорный, шея - тонкой, как с недокорма (посмотрел местное сено - шикарное, замечу; значит, либо не отъелся, либо мешает что-то, какая-то болячка, например). Кстати, болтается он там круглосуточно, на случай дождя есть навес, и это хорошо; да и то, что один, хорошо - целее будет: табун болезных и зачморить может. Вернулся к Февронии: моим словам она явно не поверила. Решили, что ближайшее время будем двигать Мелкого только на корде и кормить привезённым мною кальцидом (что он даст эффект, тренер тоже заметно усомнилась). Когда в здешних краях появится Кирилл Мануйлов с передвижной ветклиникой, Мелкий - первый кандидат. Когда сможет, на него подсядет любимая и многолетняя ученица тренера - доподлинно понять, что он на самом деле знает. Но разочарование её и её команды было видно невооружённым взглядом: вместо олимпийской надежды приехала калечь. Мне совестно было смотреть им в глаза. И стало ешё страшнее за тех, кто остался на старом месте. Недобрые мысли ходили по кругу в шикарном двухэтажном экспрессе, которым я возвращался в Москву. Лучше бы ехал электричкой: дискомфорт, он хорошо лишние мысли лечит.
