Герра
Участник
Мертвые души и лошади-призраки
Ольга Апанасова
1.03.2016 18:23 Похоже, с конным спортом в Севастополе дела обстоят примерно так же, как и с дорогами: правительство отчитывается за соревнования, которых не было, и за учеников, которые в них не участвовали. На это списываются бюджетные средства. А сами «лошадники» при этом вынуждены тренироваться за пределами Севастополя за свой счет.
О плачевном состоянии дел в конном спорте местные коневладельцы и члены «Федерации конного спорта Севастополя» (ФКС) написали недавно в письме к Владимиру Путину. В письме общественники подняли вопрос: почему профессионального конноспортивного комплекса, где могли бы бесплатно заниматься дети, из всех городов федерального значения нет только в Севастополе, и почему они вынуждены за свой счет ездить на тренировки в бахчисарайский поселок Фурмановка.
Каково же было их удивление, когда из севастопольского управления по делам молодежи и спорта, куда Кремль перенаправил обращение, пришел ответ с подписью тогдашнего начальника управления Олега Вечирко, что с конным спортом у нас будто бы все в порядке: есть и школа, и тренер, и ученики, и даже соревнования по трем направлениям.
Авторы обращения удивились, поскольку о перечисленных г-ном Вечирко достижениях правительства в области конного спорта они услышали впервые. Особенно впечатлил их отчет о проведении конных соревнований на сайте правительства города — уж об таких событиях они точно бы знали.
«В отчете управления указаны соревнования по трем видам конного спорта, хотя севастопольские спортсмены занимаются только одним видом, конкуром, — пояснила одна из инициаторов обращения к президенту, вице-президент ФКС Севастополя Ирина Столбова. — Других видов конного спорта у нас просто нет: для троеборья и пробега ни лошадей, ни площадок не существует. Кроме того, со всеми севастопольскими спортсменами мы знакомы лично и знаем, что большинства указанных на сайте правительства соревнований за 2015 год не было».
Имя тренера, который, если верить чиновникам из городского управления по делам молодежи и спорта, получает из городского бюджета тренерскую ставку, севастопольским конникам давно известно — это Илья Ульянов, глава севастопольской ФКС, работавший тренером в селе Новобобровка в Байдарской долине еще при Украине. Только вот соседи Ульянова утверждают, что ни разу не видели, чтобы за последние годы он проводил хоть какие-то занятия. «Последний раз соревнования у Ульянова проходили лет 5 назад, — вспоминает Анастасия, инструктор частной фермы по соседству. — Тренировки у него тоже не проходят уже долгое время. Конюшни стоят заброшенные, лошади бродят по всей Байдарской долине».
Сомнения в том, что в частных угодьях Ульянова активно занимаются спортом, возникают при одном взгляде на ферму: не видно ни лошадей, ни следов тренировок. Загоны выглядят заброшенными и полуразрушенными — ни навоза, ни сена. Если бы лошадей там действительно держали, то было бы, несомненно, и то, и другое.
Дорожки для прыжков с препятствиями покрыты ровным грунтом, ни одного следа от лошадиных подков на поле не видно.
Тайной покрыта и сама личность тренера: по словам знакомых с Ульяновым инструкторов и родителей, чьи дети занимаются в Фурмановке под Бахчисараем, данных о профильном образовании председателя севастопольской ФКС нигде нет. Сам Ульянов на вопрос о наличии высшего спортивного образования открещивается фразой «образование высшее», но предъявить тому подтверждение отказывается.
Обо всем этом авторы обращения к Путину не раз говорили в управлении по делам молодежи и спорта, но ответом чаще всего было молчание. Тогда коневладельцы и общественники обратились в редакцию «Примечаний».
«Ездить в Бахчисарай могут далеко не все, а кроме того, держать там лошадей просто опасно, потому что их постоянно крадут, и нередки случаи, когда их просто сдают на мясо, — рассказала нам член Ассоциации конно-спортивного туризма Севастополя Алла Веселова. — По документам в Севастополе есть отделение конного спорта, но фактически оно существует на частном подворье в условиях антисанитарии, а лошади Ильи Ульянова не имеют соответствующей документации. Это не спортивные лошади, на которых безопасно тренировать детей. Куда перечисляются деньги и на что конкретно, управление по делам молодежи и спорта от нас скрывает».
Мы попытались встретиться с самим г-ном Ульяновым, но диалог как-то сразу не задался. «Моя конюшня грант на развитие не получала. Это заведомо ложная информация, и я с вами могу разговор больше не продолжать», — недружелюбно заявил он и посоветовал нам по всем вопросам обращаться в ДЮСШ № 8, где по документам находится севастопольское отделение конного спорта.
«Примечания» отправились туда вместе с активистками конного спорта, чьи дети по бумагам занимаются в этой школе, а по факту — нет.
Найти ДЮСШ № 8 оказалось непросто, потому что расположена она посреди частного сектора между Учкуевкой и Любимовкой. Мало того, сама школа представляет собой полуразрушенную пристройку к какому-то общежитию. Внутри школы оказалось холоднее, чем на улице. Признаков жизни не наблюдалось.
Были они только в сторожке при входе, в кабинете директора, похожем на гараж из фильма «Назад в будущее», и в административном помещении, где работал обогреватель.
О том, что в стенах этой школы когда-то занимались дети, указывал только выцветший плакат на стене, напоминающий о безвозвратно ушедшей эпохе.
Разговор тоже напоминал отголосок времен СССР: везде царила повышенная секретность, ссылаясь на которую, нам так и не показали документов, подтверждающих квалификацию тренера, и список детей, которые якобы занимаются у него. Складывалось впечатление, что мы пришли знакомиться с архивом КГБ.
«И не надо тут в папарацци играть, — сказала нам методист школы. — На каком основании вы тут снимаете?».
Потом нас стали заверять, что список учеников тренера Ульянова в школе имеется, но нам его не покажут. «Без приказа вышестоящего руководства мы вам предоставить информацию не можем», — отрезал заведующий школой Сергей Филипповский.
Но кое-какая конкретика все же прозвучала.
«Евстифеева, Булеева, Олифер точно есть, эти фамилии на слуху, у нас тут все данные есть — ответила, наконец, методист матерям спортсменов, которым тоже хотелось бы выяснить, кто же учится в этой таинственной школе. Только вот кому, как не им, знать, занимается их ребенок у Ульянова или нет.
«Мой ребенок никогда не учился у Ильи Ульянова, мы тренируемся у мастера спорта Валерия Коновалова в Фурмановке, — говорит мать Евгения Евстифеева. — То же самое я могу сказать о Марине Олифер и Саше Булеевой. Наши данные он просто украл. Однажды позвонил и стал спрашивать рост и вес ребенка, размер ноги. Мы подумали, что он хочет выбить нам экипировку, но никакой финансовой помощи от него не было. Уверена, другие матери тоже не знали, что их данные использовали для составления списка несуществующих учеников».
Получается, что дети, чьи данные указаны в списках школы без согласия родителей, — типичные «мертвые души». Под них выделяется финансирование, пока матери вынуждены выкладывать деньги за реальные занятия из своего кошелька. При этом по состоянию школы нельзя сказать, что ей перепадают какие-то средства, помимо скромных ставок нескольких сотрудников. Куда же это финансирование идет?
По информации источника «Примечаний», близкого к правительству, деньги, выделяемые из бюджета Севастополя на конный спорт, могут оседать «где-то наверху», и «это распространенная практика». «Финансовые отчеты сплошь и рядом липовые. Развитие конного спорта как одно из направлений развития спорта в городе заявлено, но такой статьи расходов в законе о бюджете нет, хотя это должна быть открытая информация», — рассказал наш собеседник.
Он предполагает, что г-н Ульянов пользуется правом возглавлять Федерацию конного спорта и определенными преференциями исключительно в силу близости с руководством управления по делам молодежи и спорта. «У него нет спортивных лошадей, никто не знает, спортсмен ли он вообще, а мне известно, что никаких званий в Севастополе он не получал», — рассуждает наш источник.
С просьбой разобраться в ситуации общественники от конного спорта обратились в прокуратуру и ОНФ.
«Примечания» покривили бы душой, не упомянув, что обратившиеся к нам коневладельцы хотят добиться господдержки собственного проекта конноспортивного комплекса, поэтому выступают в этой итории не только как родители и энтузиасты-спортсмены, но и как потенциальные предприниматели. Но у нас нет оснований полагать, что это плохо. Кроме того, есть надежда, что проект этот окажется прозрачным, в отличие от тех, что практикуются в городе на сегодняшний день — с «мертвыми душами» и километрами «мертвых» дорог.
Ольга Апанасова
1.03.2016 18:23 Похоже, с конным спортом в Севастополе дела обстоят примерно так же, как и с дорогами: правительство отчитывается за соревнования, которых не было, и за учеников, которые в них не участвовали. На это списываются бюджетные средства. А сами «лошадники» при этом вынуждены тренироваться за пределами Севастополя за свой счет.
О плачевном состоянии дел в конном спорте местные коневладельцы и члены «Федерации конного спорта Севастополя» (ФКС) написали недавно в письме к Владимиру Путину. В письме общественники подняли вопрос: почему профессионального конноспортивного комплекса, где могли бы бесплатно заниматься дети, из всех городов федерального значения нет только в Севастополе, и почему они вынуждены за свой счет ездить на тренировки в бахчисарайский поселок Фурмановка.
Каково же было их удивление, когда из севастопольского управления по делам молодежи и спорта, куда Кремль перенаправил обращение, пришел ответ с подписью тогдашнего начальника управления Олега Вечирко, что с конным спортом у нас будто бы все в порядке: есть и школа, и тренер, и ученики, и даже соревнования по трем направлениям.
Авторы обращения удивились, поскольку о перечисленных г-ном Вечирко достижениях правительства в области конного спорта они услышали впервые. Особенно впечатлил их отчет о проведении конных соревнований на сайте правительства города — уж об таких событиях они точно бы знали.
«В отчете управления указаны соревнования по трем видам конного спорта, хотя севастопольские спортсмены занимаются только одним видом, конкуром, — пояснила одна из инициаторов обращения к президенту, вице-президент ФКС Севастополя Ирина Столбова. — Других видов конного спорта у нас просто нет: для троеборья и пробега ни лошадей, ни площадок не существует. Кроме того, со всеми севастопольскими спортсменами мы знакомы лично и знаем, что большинства указанных на сайте правительства соревнований за 2015 год не было».
Имя тренера, который, если верить чиновникам из городского управления по делам молодежи и спорта, получает из городского бюджета тренерскую ставку, севастопольским конникам давно известно — это Илья Ульянов, глава севастопольской ФКС, работавший тренером в селе Новобобровка в Байдарской долине еще при Украине. Только вот соседи Ульянова утверждают, что ни разу не видели, чтобы за последние годы он проводил хоть какие-то занятия. «Последний раз соревнования у Ульянова проходили лет 5 назад, — вспоминает Анастасия, инструктор частной фермы по соседству. — Тренировки у него тоже не проходят уже долгое время. Конюшни стоят заброшенные, лошади бродят по всей Байдарской долине».
Сомнения в том, что в частных угодьях Ульянова активно занимаются спортом, возникают при одном взгляде на ферму: не видно ни лошадей, ни следов тренировок. Загоны выглядят заброшенными и полуразрушенными — ни навоза, ни сена. Если бы лошадей там действительно держали, то было бы, несомненно, и то, и другое.
Дорожки для прыжков с препятствиями покрыты ровным грунтом, ни одного следа от лошадиных подков на поле не видно.
Тайной покрыта и сама личность тренера: по словам знакомых с Ульяновым инструкторов и родителей, чьи дети занимаются в Фурмановке под Бахчисараем, данных о профильном образовании председателя севастопольской ФКС нигде нет. Сам Ульянов на вопрос о наличии высшего спортивного образования открещивается фразой «образование высшее», но предъявить тому подтверждение отказывается.
Обо всем этом авторы обращения к Путину не раз говорили в управлении по делам молодежи и спорта, но ответом чаще всего было молчание. Тогда коневладельцы и общественники обратились в редакцию «Примечаний».
«Ездить в Бахчисарай могут далеко не все, а кроме того, держать там лошадей просто опасно, потому что их постоянно крадут, и нередки случаи, когда их просто сдают на мясо, — рассказала нам член Ассоциации конно-спортивного туризма Севастополя Алла Веселова. — По документам в Севастополе есть отделение конного спорта, но фактически оно существует на частном подворье в условиях антисанитарии, а лошади Ильи Ульянова не имеют соответствующей документации. Это не спортивные лошади, на которых безопасно тренировать детей. Куда перечисляются деньги и на что конкретно, управление по делам молодежи и спорта от нас скрывает».
Мы попытались встретиться с самим г-ном Ульяновым, но диалог как-то сразу не задался. «Моя конюшня грант на развитие не получала. Это заведомо ложная информация, и я с вами могу разговор больше не продолжать», — недружелюбно заявил он и посоветовал нам по всем вопросам обращаться в ДЮСШ № 8, где по документам находится севастопольское отделение конного спорта.
«Примечания» отправились туда вместе с активистками конного спорта, чьи дети по бумагам занимаются в этой школе, а по факту — нет.
Найти ДЮСШ № 8 оказалось непросто, потому что расположена она посреди частного сектора между Учкуевкой и Любимовкой. Мало того, сама школа представляет собой полуразрушенную пристройку к какому-то общежитию. Внутри школы оказалось холоднее, чем на улице. Признаков жизни не наблюдалось.
Были они только в сторожке при входе, в кабинете директора, похожем на гараж из фильма «Назад в будущее», и в административном помещении, где работал обогреватель.
О том, что в стенах этой школы когда-то занимались дети, указывал только выцветший плакат на стене, напоминающий о безвозвратно ушедшей эпохе.
Разговор тоже напоминал отголосок времен СССР: везде царила повышенная секретность, ссылаясь на которую, нам так и не показали документов, подтверждающих квалификацию тренера, и список детей, которые якобы занимаются у него. Складывалось впечатление, что мы пришли знакомиться с архивом КГБ.
«И не надо тут в папарацци играть, — сказала нам методист школы. — На каком основании вы тут снимаете?».
Потом нас стали заверять, что список учеников тренера Ульянова в школе имеется, но нам его не покажут. «Без приказа вышестоящего руководства мы вам предоставить информацию не можем», — отрезал заведующий школой Сергей Филипповский.
Но кое-какая конкретика все же прозвучала.
«Евстифеева, Булеева, Олифер точно есть, эти фамилии на слуху, у нас тут все данные есть — ответила, наконец, методист матерям спортсменов, которым тоже хотелось бы выяснить, кто же учится в этой таинственной школе. Только вот кому, как не им, знать, занимается их ребенок у Ульянова или нет.
«Мой ребенок никогда не учился у Ильи Ульянова, мы тренируемся у мастера спорта Валерия Коновалова в Фурмановке, — говорит мать Евгения Евстифеева. — То же самое я могу сказать о Марине Олифер и Саше Булеевой. Наши данные он просто украл. Однажды позвонил и стал спрашивать рост и вес ребенка, размер ноги. Мы подумали, что он хочет выбить нам экипировку, но никакой финансовой помощи от него не было. Уверена, другие матери тоже не знали, что их данные использовали для составления списка несуществующих учеников».
Получается, что дети, чьи данные указаны в списках школы без согласия родителей, — типичные «мертвые души». Под них выделяется финансирование, пока матери вынуждены выкладывать деньги за реальные занятия из своего кошелька. При этом по состоянию школы нельзя сказать, что ей перепадают какие-то средства, помимо скромных ставок нескольких сотрудников. Куда же это финансирование идет?
По информации источника «Примечаний», близкого к правительству, деньги, выделяемые из бюджета Севастополя на конный спорт, могут оседать «где-то наверху», и «это распространенная практика». «Финансовые отчеты сплошь и рядом липовые. Развитие конного спорта как одно из направлений развития спорта в городе заявлено, но такой статьи расходов в законе о бюджете нет, хотя это должна быть открытая информация», — рассказал наш собеседник.
Он предполагает, что г-н Ульянов пользуется правом возглавлять Федерацию конного спорта и определенными преференциями исключительно в силу близости с руководством управления по делам молодежи и спорта. «У него нет спортивных лошадей, никто не знает, спортсмен ли он вообще, а мне известно, что никаких званий в Севастополе он не получал», — рассуждает наш источник.
С просьбой разобраться в ситуации общественники от конного спорта обратились в прокуратуру и ОНФ.
«Примечания» покривили бы душой, не упомянув, что обратившиеся к нам коневладельцы хотят добиться господдержки собственного проекта конноспортивного комплекса, поэтому выступают в этой итории не только как родители и энтузиасты-спортсмены, но и как потенциальные предприниматели. Но у нас нет оснований полагать, что это плохо. Кроме того, есть надежда, что проект этот окажется прозрачным, в отличие от тех, что практикуются в городе на сегодняшний день — с «мертвыми душами» и километрами «мертвых» дорог.
Наличие выезженных лошадей не интересует и Управление по делам молодежи и спорта Севастополя. Получается, что развитие КС сводится к наличию и финансированию ставки тренера .
