Lainara
Активист
Вот смотрю я, все пишут, сочиняют...а я, что же я, я тоже хочу. Так что вот начало...не судите строго
День, обещавший дать так много, заканчивался плохо.
Я положила трубку и задумалась. Звонила Антонина и сказала, что у нас на конюшне, кажется, начались проблемы. И вот я думала что, если сейчас начались проблемы, то что же было раньше? Наверно, следует поехать туда и узнать все поподробнее.
Съехав на ленинградку, я стала вспоминать, как познакомилась с Антониной Петровной.
Это было в конце октября, когда наконец я освободилась от бесконечной, как мне тогда казалось, вереницы отчетов и решила устроить себе отдых. А тут, словно на заказ, на глаза попалось объявление: «отдых в полях, обучение ВЕ, спокойные лошади, грамотный инструктор…». Когда мне было лет двенадцать, я жила один год в совхозе, где меня научили отлично ездить верхом, и теперь, спустя 10 лет, снова захотелось ощутить ту непередаваемую радость, ветер, ласкающий волосы и заставляющий плакать, свободу и единение с конем.
Конюшня находилась в стародачном месте Забарово, на самой окраине поселка. Территория конюшни поразила меня своим размахом, от ворот до самого здания конюшни нужно было идти минут пять-десять, построек было очень мало, видно, что построены они давно, но добротно. Большая кирпичная конюшня голов на 40, сверху еще этаж и сбоку пристроен дом, а с другой стороны манеж – все это выглядело внушительно, чуть вдалеке виднелось еще одно кирпичное здание, очевидно для хранения кормов и опилок, прямо возле дома росли высокие клены и раскинулся яблонево-вишневый сад. Вдохнув давно забытый запах душистого сена, опилок и конского навоза, я вошла в конюшню. Слева было помещение для замывки ног (далеко не в каждой такое увидишь), справа, наверно, была раздевалка и амуничник, находились служебные помещения, так как на одной из дверей висела покосившаяся табличка с надписью «Администратор». Было подозрительно тихо, денники пустовали. Вдруг в самом конце коридора я услышала жалобное ржание, скуление собаки, лязг металла и отборную ругань.
День, обещавший дать так много, заканчивался плохо.
Я положила трубку и задумалась. Звонила Антонина и сказала, что у нас на конюшне, кажется, начались проблемы. И вот я думала что, если сейчас начались проблемы, то что же было раньше? Наверно, следует поехать туда и узнать все поподробнее.
Съехав на ленинградку, я стала вспоминать, как познакомилась с Антониной Петровной.
Это было в конце октября, когда наконец я освободилась от бесконечной, как мне тогда казалось, вереницы отчетов и решила устроить себе отдых. А тут, словно на заказ, на глаза попалось объявление: «отдых в полях, обучение ВЕ, спокойные лошади, грамотный инструктор…». Когда мне было лет двенадцать, я жила один год в совхозе, где меня научили отлично ездить верхом, и теперь, спустя 10 лет, снова захотелось ощутить ту непередаваемую радость, ветер, ласкающий волосы и заставляющий плакать, свободу и единение с конем.
Конюшня находилась в стародачном месте Забарово, на самой окраине поселка. Территория конюшни поразила меня своим размахом, от ворот до самого здания конюшни нужно было идти минут пять-десять, построек было очень мало, видно, что построены они давно, но добротно. Большая кирпичная конюшня голов на 40, сверху еще этаж и сбоку пристроен дом, а с другой стороны манеж – все это выглядело внушительно, чуть вдалеке виднелось еще одно кирпичное здание, очевидно для хранения кормов и опилок, прямо возле дома росли высокие клены и раскинулся яблонево-вишневый сад. Вдохнув давно забытый запах душистого сена, опилок и конского навоза, я вошла в конюшню. Слева было помещение для замывки ног (далеко не в каждой такое увидишь), справа, наверно, была раздевалка и амуничник, находились служебные помещения, так как на одной из дверей висела покосившаяся табличка с надписью «Администратор». Было подозрительно тихо, денники пустовали. Вдруг в самом конце коридора я услышала жалобное ржание, скуление собаки, лязг металла и отборную ругань.