Конный детектив))

[Zаnoss]

Мой первый рассказ про лошадей... До этого писала только про "войну".....

Кони, кони, Вы – сказка и песня,
К вам любви объяснить не могу….

Всем знакомым конникам посвящается….
Все персонажи вымышлены.
Любое сходство – чистое совпадение.



Вероника с тоской в глазах проводила очередного «прокатчика», которые в немалых количествах приезжали в эту тихую и дружелюбную конюшню, стоящую в глубине зелёного парка отдыха, у озера. Здесь не было аттракционов, пивных ларьков и лоточков со сладкой ватой и мороженым, не было шумных дискотек. Здесь вообще всегда было тихо. Если сюда приходили – то просто погулять, отдохнуть от городского шума и суеты. Тихо бродили по песчаным аллеям, которые даже во время дождя не размокали, пенсионеры, мамы с детьми, парочки, которые хотели скрыться от посторонних глаз. Чтобы не нарушать гармонию парка, единственную асфальтированную дорогу сделали с другой стороны – за конюшней, куда народ практически и не ходил. Гостей встречали высокие витые ворота, на которых коваными прутьями плюща было выведено название «Уютный дворик».
Рыжий жеребец Колос, с кривой проточиной и сорочьим глазом, вдруг переступил ногами и хрипло заржал, вглядываясь куда-то в глубь аллеи.
- Уймись! – Вероника хлопнула открытой ладонью по шее рыжего и потянула его за собой к воротам конюшни. Сегодня она была не в духе. К ним привезли очередной прокат – девушку лет восемнадцати в дорогой специализированной одежде. В руках она держала не хлыст, а охотничий стек. Пройдя по проходу конюшни, она из двадцати восьми лошадей выбрала горячую, чуткую и необыкновенно красивую кобылу Варкрафт, которая, кроме того, обладала ещё и довольно мерзким характером и привычками. Что сделать, рыжая – дама, не терпящая грубого отношения и сладить с ней могли далеко не все. Однако, поди ж ты – всаднице захотелось именно Варкрафт. Надо было отметить, что девушка и впрямь неплохо сидела, но очень грубо работала поводом, часто била кобылу стеком, скручивала её в дугу, поднимала в галоп не с той ноги. Лошадь, привыкшая к мягкому обращению, отчаянно сопротивлялась. Самое мерзкое, что хозяйка, видевшая это, просто тихо общалась о чём-то с папой этой девушки, иногда посмеиваясь. Когда она спросила у Галины Андреевны, почему она не сделала замечание девушке, та лишь только развела руками:
- Ну, он же наш меценат. Пусть ездит ребёнок.
Вероника ни чего не ответила, да и что можно было ответить? Что она потом час успокаивала кобылу, у которой по морде из глаз текли слёзы, которая тихо постанывала, когда Вероника промывала перекисью ссадины от чужого седла (старое не понравилось Олесе и она достала из багажника другое – красивое, шикарное, но абсолютно не подходящее лошади).
Идя вечером домой, Вероника грустно думала, что сейчас опять поссорится с родителями. Она и сама понимала, что в двадцать лет заниматься лошадьми уже не солидно, однако она ещё учится, а куда пойти работать во время учёбы, когда везде требуется стаж работы? А здесь хоть небольшой, но постоянный, заработок – что-то около двух тысяч в месяц и ещё немного добавляют в «конвертах» постоянные клиенты, которые тренируются на лошадях, за которыми «ходит» Вероника. Ещё две статьи дохода – это мерин Перстень, который стоял здесь на постое, и которого требовалось чистить и выводить в леваду. Да «сладкая» парочка, которая оченно уж любила заниматься любовью в неожиданных местах. В последний месяц они были постоянными ночными клиентами «Уютного дворика». Естественно, большая часть денег уходила хозяйке, но и Веронике кое-что перепадало, когда «встречи» проходили в её ночное дежурство. В общем, в месяц выходило тысяч пять, но ей хватало. На дорогу особенно тратиться не приходилось – она ездила по «единому студенческому» проездному, который действовал на всех видах транспорта, кроме, конечно, маршруток.
Был уже конец августа и Вероника с грустью думала, что скоро начнётся новый учебный год, в конюшню придётся ходить не так надолго, зато можно будет чаще оставаться в ночную смену – институт, где она училась, был всего в двух остановках трамвая от парка отдыха, а если ехать от дома, то надо вставать намного раньше и добираться с пересадкой. И вообще, можно остаться жить в конюшне. На территории «Уютного дворика» был маленький коттедж на шесть комнат, в каждой из которых был свой туалет и ванная, и одну большую уютную кухню, оббитую деревом. Иногда клиенты или владельцы лошадей оставались здесь не на долго, особенно летом – чтобы можно было искупаться в неглубоком озере, вдоволь поездить верхом с утра – когда людей в парке нет вообще, насладиться уединением со своим другом, пообщаться с природой. А это действительно хорошая мысль – Галина Андреевна была благосклонна к Веронике, доверив ей своего белоснежного красавца жеребца Байкала и посоветовав её очень состоятельным людям, которые поставили на простой Перстня. Кроме того, Печорина часто намекала Веронике, что была бы не против видеть её не как конюха и одного из спортсменов, а как менеджера и одного из спортсменов. В принципе, можно было бы связать свою судьбу с «Уютным двориком», став одним из руководителей, получала бы положенные двадцать тысяч в месяц, жила бы на территории и все были бы счастливы.
Размечтавшись, Вероника не заметила, что идёт по одной из центральных аллей, и фонари, стоящие по обе стороны, загораются по мере её хода. Подул ветер, верхушки деревьев зашелестели, стали падать на землю листья, которые уже успели пожелтеть. Падая на землю, они были подхвачены ветром и неслись впереди Вероники.
А дома, как она подразумевала, ждала очередная ссора.
- Звонила твоя Горячева. Звала на свадьбу. Ты хоть знаешь, что у твоей подруги свадьба через неделю? – Встретила её мама на пороге и выпалила тираду вместо приветствия.
- Знаю. – Кивнула Вероника и подумала, что придётся раскошеливаться на подарок. И придумала же Маринка выходить замуж к первому сентября. Это она так может и обучение не закончить, а взять академический отпуск на неопределённое время.
- Все нормальные люди в твоём возрасте уже семьи имеют, деньги зарабатывают, детей рожают!
- Дурное дело не хитрое. – Угрюмо ответила Вероника. Она считала, что позволить себе семью и детей можно только после того, как встанешь на ноги и хоть чего-то добьёшься в этой жизни.
- Не хитрое! А ты даже и этого не можешь! Всю жизнь будешь в грязи коням хвосты крутить! И с конюхами необразованными на сеновале барахтаться! На тебя ж никто и не посмотрит!
Вероника промолчала. Она могла бы рассказать, что у них два конюха, которые закончили политех и не нашли работу, ещё у них есть юрист – работает водителем машины, которая вывозит навоз. Вот про то, что на неё никто не посмотрит, мама сильно заблуждается. Один из «прокатчиков» приметил её русо - платиновые волосы, необычайные васильковые глаза, сильное красивое тело, длинные ноги, и они уже несколько раз встречались. Он – сын «строителя» автоцентров, торговых комплексов, автозаправочных станций. Его отцу принадлежит огромный строительный бизнес. Мама держит сеть салонов красоты. Сам же Руслан, которому едва исполнилось двадцать три, держит свой небольшой бизнес – его ребята чинят компьютеры на дому и в офисах, «лечат» их от вирусов, ставят новые программы, учат работать с ними. Компьютер – вещь нужная, но мало кто умеет правильно с ним обращаться, тогда на помощь приходят мальчики и девочки из «Компьютерной Скорой Помощи». Руслан заметил её, когда привозил покататься свою очередную девушку. Вероника ехала верхом по одной из зелёных аллей, ведущих к конюшне. Было жарко, длинные русые волосы были собраны в хвост, аккуратная чёлка растрепалась, лицо раскраснелось. Бежевые бриджи плотно обхватывали ноги, облегающая бежевая майка подчёркивала высокую небольшую грудь. Огромный вороной Спецназ, на котором Вероника смотрелась маленькой и хрупкой, послушно и ровно шел под ней рысью. Руслан посмотрел в васильковые глаза и забыл о своей подруге, которая сидела в его машине, ждала, когда он откроет ей дверь и отведёт в конюшню. Сказочный принц забыл о своей принцессе и поспешил за Золушкой, простым конюхом.
Вероника, взглянув в его удивительно прозрачные серо-зелёно-голубые глаза, почувствовала, что пропала. Через некоторое время, когда она вела Спецназа в конюшню, принц подошел к ней. Руслан несколько минут разглядывал её, жеребца, который губами охлопывал лицо Золушки, ещё раз подивился, как гармонично смотрятся этот вороной конь и русая девушка, и робко, впервые в жизни при встрече с девушкой, сказал:
- Меня зовут Руслан. Как вас зовут?
- Вероника, - смутилась девушка.
- Давайте сходим куда-нибудь вечером?
Спецназ потянулся к Руслану и легко вздохнул. Вероника посмотрела на жеребца и улыбнулась:
- Давайте!
Так завязалась их дружба. Недавно Руслан стал настойчиво ухаживать за Вероникой, часто приезжал в конюшню и ездил верхом, хоть и немного побаивался лошадей. Однако вороной Спецназ впервые хорошо отнёсся к чужому человеку, тем более, к мужчине, под ним ни когда не «играл». Когда они ехали по аллее, многие оборачивались – красивая была пара. Руслан на мощном чёрном, как смоль, Спецназе, Вероника на элегантной рыжей Варкрафт.
- Ты о чём опять думаешь!? – Крикнула мама. – Ну сколько ещё можно туда ходить!? Там ведь тебя за человека – то не считают! Если позволили себе украсть дорогущий фотоаппарат прямо из куртки!
- Галина не виновата, что к ней пришли такие генетические уроды на лето работать!
- Виновата! Она должна была всех проверить!
- Постоянных она проверяет. А это так пришли – ушли.
- Шарашкина контора! Связалась с шелупонью! – Продолжала кричать мама. – Надо иметь хоть каплю гордости!
- Мама, я устала. – Вероника повернулась спиной к маме и вошла к себе в комнату, где упала на кровать и уткнулась лицом в подушку, глуша рыдания. С детства, когда она ходила на «покатушечную» конюшню, родители осуждали её. С лошадьми у неё было связано много неприятных моментов – сломанная нога, сотрясение мозга, вечные синяки, растяжения, насмешки знакомых, которые видели её с худыми и скучными лошадьми на другом конце повода. Кроме того, на «покатушечной» конюшне у неё украли деньги, кое-какую одежду. Родители кричали, что лошади – не её призвание, что всё против её увлечения. А для Вероники не было приятнее момента, когда другие покатушечники смотрели на неё с восторгом, как она с удовольствием гоняла лошадь галопом, когда как остальные едва на рыси держались. Она рисовала любимых коней на уроках, часто рассказывала о них в компаниях одноклассников, её стали сторониться, Вероника стала угрюмой, нелюдимой, малообщительной. Сидела дома и читала книги, в основном о лошадях. Потом «покатушечная» конюшня сгорела, погибли все лошади, погиб любимый пони Абрикос и «большой» конь Фабиан, сгорели красивые резные сани и красный фаэтон. Ещё некоторое время Вероника, не отошедшая от шока, исправно ходила на место, где была конюшня, бродила среди обгоревших обломков, сама бегала по маленькому манежику, вспоминая о тех коротких минутах, когда ездила здесь верхом. Долго длилась депрессия. Она поступила в институт на факультет «Менеджмент Организации», лелея мечту о собственной турбазе на озере или берегу моря, непременно с маленькой конюшней, где будут стоять любимые лошади, и чтобы кругом было зелено и уютно, чтобы всё было деревянным и пахло овсом, сеном и свежими опилками. Однажды едя в институт, она увидела красочное объявление: «Требуются молодые энергичные люди, которые хотят работать с лошадьми в тихом месте. Достойная оплата» и внизу фотография двух всадников на лошади и пони. Кольнула сердце боль – конь был похож на погибшего серого Фабиана, а пони – на солового Абрикоса. На следующий день Вероника приехала в «Уютный дворик» и потеряла голову. Здесь всё было как в её мечте – деревянные срубы конюшен, коттеджа, главного здания, сквозь густую листву аккуратных деревьев просвечивается голубая гладь озера, пахнет свежими опилками и сеном, и ещё – немного лошадьми. Она вошла в конюшню, увидела сквозь решетку рыжую морду Колоса с кривой широкой проточиной, взглянула в его сорочий глаз, улыбнулась рыжей Вербе, которая закрыла своим большим телом полугодовалую красавицу Варкрафт, потрепала по шелковистому носу трёхлетнего Спецназа и поняла, что пропала….
Утром Вероника проснулась от ругани в коридоре:
- Да не пускай её и всё!
- Она же всё равно уйдёт!
- Мне её выпороть что ли?
- Да хотя бы!
- Ей уже двадцать! Она должна понимать, что делает! Она взрослый человек, я не могу её просто так взять и выпороть. Я слово дал!
- Какой взрослый человек!? Она же тупая, как пробка! Придумала себе лошадей каких-то. Мальчишек боится, от людей шарахается, на дискотеки не ходит. Это разве жизнь для молодой девчонки! Так и будет всю жизнь в навозе ходить, да с конюхами общаться. Ой, опаздываю. Поговори с ней! – хлопнула дверь, мама удалилась на работу. Некогда неплохой музыкант, преподаватель фортепиано, она сейчас работала в отделе фототоваров в большом торговом центре у остановки троллейбусов и трамваев, ибо кушать хочется, а классической музыкой много не заработаешь.
Вероника встала и улыбнулась своей фотографии с первых соревнований, в красивой резной рамке, на которой висела позолоченная медаль. У неё тогда не было красного пиджака, покупать редингот было не на что – родители не давали денег, а её размера, чтобы взять на прокат, не оказалось, и она прыгала в синем пиджаке, взятом на время у подруги, от её синего классического костюма. Так получилось, что и Спецназ, принесший ей первую победу, был во всём синем….
Веронике не терпелось – через двадцать минут за ней должен был заехать Руслан – у него сегодня занятие, а у Вероники тяжелый день. Ко дню рождения клуба они готовят большое представление. В середине сентября клубу исполнится пять лет и зрелище должно быть грандиозным. Чего только стоит па-де-де, которое выполняет она на Спецназе и её подруга Аня на Байкале, а езда без сёдел и уздечек на четырёх рыжих кобылах клуба – Вербе, Варкрафт, Кадрили и Ладе? Или соревнования по конкуру и выездке среди частников и персонала «Уютного дворика». Девчонки и мальчишки готовились со всем прилежанием, выкладываясь полностью. Всем хотелось отлично отработать в день рождения любимого клуба.
Снизу раздалось знакомое урчание двигателя. Выглянув в окно, она увидела синюю «Мазду» и подумала мимоходом, что в её жизни с синим цветом везёт. Оставалось теперь только улизнуть из дома так, что бы не попасть к папе на приватный разговор. Это ей не удалось, уже надевая ботинки, она услышала за спиной:
- Дочь! Ты куда? Опять в конюшню?
- Да.
- А тебе ещё не надоело? Вся эта вонь и грязь, и такое отношение, и мамины нервы?
- Нет. Папа, меня друг ждёт. Я пойду. Вечером поговорим. – Вероника быстро подхватила рюкзак с вещами – ей предстояло ночное дежурство - открыла дверь, и уже находясь на площадке, добавила: - Пап, пока! Удачи на работе!
- Да какой у тебя друг!? У тебя в друзьях только лошади! А по улицам не лошади ходят, а люди!
Глотая слёзы обиды, Вероника сбежала в низ и села в машину рядом с Русланом:
- Руслан, ну почему они…так со мной. – Всхлипывая, проговорила она.
- Я-то с тобой по-другому. – Обнял её Седельников. – Они за тебя боятся, боятся, что ты всю жизнь будешь неустроенной. Так уж повелось, что людей, которые работают с лошадьми, считают недалёкими, неудачниками, и думают, что они ни какой другой работы найти не могут. Успокойся. – Руслан погладил её по голове. – Поехали?
- Поехали. – Кивнула Вероника, размазывая слёзы по щекам.
Однако тренировки пришлось отложить – пошел дождь, даже не дождь, а ливень, а крытый манеж был на ремонте – крышу и верхнюю часть стен делали стеклянными. Лошадей просто оставили в конюшне, дружно решив: «Пусть у коников будет выходной». Приезжало несколько человек в прокат, но, посидев немного в столовой вместе с персоналом «Уютного дворика» и посмотрев соревнования по телевизору, уехали.
Руслан уехал почти сразу – случились какие-то неприятности на работе, но обещал приехать ближе к вечеру, если всё будет хорошо.
Но он так и не приехал. Вероника застелила себе кровать в комнате дежурного конюха, на пару с охранником Виктором проводила всех домой, затем они обошли территорию, включили фонари по периметру, немного поболтали с девушкой из конюшни, где стояли лошади и пони для иппотерапии и детских занятий. В это небольшое здание никто из большой конюшни не ходил, здесь эти невысокие, часто беспородные, лошади и пони считались чем-то несущественным. Когда проезжаешь мимо площадки, где ездят на них дети, на какой-нибудь шикарной лошади из «большой» конюшни, невольно чувствуешь превосходство перед ними. Но Веронике было чуждо это чувство, она помнила худоватых и больных лошадей из «покатушки», на которых начиналась её езда, которых она вычищала от грязи и перхоти, вычёсывала гривы и разбирала хвосты, как бы прося прощение за то, что она на них ездит.
Перед воротами просигналили. Виктор побежал открывать, а Вероника, попрощавшись, отправилась к себе на «пост». Прямо ко входу подкатила серебристая машина, и неё вышли уже знакомые любители «деревенской экзотики». Сегодня им захотелось более-менее уютных условий и они, дав целых сто долларов, попросились в комнату конюха, чтобы заняться любовью под взглядами тренеров, учеников и лошадей клуба с фотографий, висящих на стенах. Веронике очень хотелось спать, но деньги нужны были и она оставила их одних, выйдя на улицу и сев на лавочку - качели под крышей. Снова начался дождь. Вероника закуталась в шерстяное одеяло, прихваченное с собой. Стало теплее. Легонько покачиваясь на качели, она вслушивалась в ночные звуки. Тишина была одуряющая. Было слышно, как капли дождя бьют по листьям деревьев, растущих рядом, слышно, как в ночи шептались листья, кое-где опадая, как шевелилась мокрая трава под лёгким ветром. За стеной кто-то громко и резко заржал, послышался топот и визг. Затем все стихло, слышался лишь тихий храп жеребца Колоса, который лез выяснять отношения к жеребцу Репризу, стоящему рядом, из-за тёмно-серой кобылы Афродиты. Не было и ночи, чтобы эти буяны не начали выяснять отношения, будоража всю конюшню. Сразу после «хрюканья» оживала бурая кобыла Плясунья, стоявшая дальше всех по проходу. Она с двух ног отвешивала козёл в стену так, что щепки летели, и начинала истерически взвизгивать. Через несколько минут после этого просыпались вороной Дебют и серый Байкал. Дебют начинал орать, Байкал – отбивать стену. Это продолжалось до того, пока разбуженный конюх не вставал и не выходил в коридор с хлыстом. Сразу все замолкали и утыкались мордами в кормушки, где с вечера лежало сено, оставленное на всю ночь, кое-кто усыпал. Спецназ спал смешно – вытянувшись, изредка похрапывая, иногда даже ржал и перебирал ногами, скребя подстилку. Вероника хотела понять, что снится жеребцу, наверное, зелёные луга и кобылы, схватки между жеребцами, откуда он выходит победителем. Однажды он коротко взвизгнул, вздрогнул всем телом и вскочил. Оставшуюся ночь его трясло, он озирался испуганными глазами в темноту прохода, где только в начале и в конце тускло светили лампочки, всхлипывал совсем по-детски и боялся лечь ещё раз. Вероника просидела с большим, могучим конём, которому приснился кошмар, всю ночь, успокаивая его и разговаривая с ним. Как ей хотелось понять, что же тогда приснилось лошади. Она рассказала всё Печориной, но та лишь отмахнулась, мол, бред это, лошади сны не видят и вообще, не надо забивать голову подобной ерундой.

 

[Zаnoss]

Подошел Виктор, сел рядом. Они долго сидели так – не разговаривая, только качаясь на качели и вслушиваясь в тишину ночи. Виктор нарушил её первым:
- Вер, а ты хоть знаешь, кто это к тебе приезжает?
- Нет. Не интересовалась даже.
- А я поинтересовался. Смотри – у машины под этими номерами есть ещё одни. – Виктор быстро открутил болты, держащие номерные знаки. – Блатной номерок-то. Это местный авторитет, который, кроме того, еще и заместитель мэра города.
- Постой. Атласов лысоват и без усов. И глаза у него серые. А тут прямо лицо кавказской национальности – усы, волосы густые чёрные, глаза карие.
- Ты что, про парики и линзы не слышала? – Искренне удивился Виктор.
- Слышала. Ты хочешь сказать, что это не пара молодоженов, а сам Атласов с любовницей! – Удивилась Вероника, наблюдая, как Виктор сноровисто прилаживает номера на место. – Во дела.
- Только тихо. Наше какое дело? Чтобы молчали, даже если увидим чего.
Ничего не сказав, Вероника пошла в конюшню. Пробежав мимо комнаты конюха, она подошла к деннику Спецназа, прочитав ещё раз выученную наизусть табличку: «жер. Спецназ; 1998 г.р.; англо-ганноверская; Сапропель – Зарок», она протянула руки сквозь решетку, в ладони ткнулись бархатные губы, смешно защекотали подстриженные вибрисы. Она вошла и села в углу денника. Вороной почти сразу лёг около неё, подставляя голову для почёсывания. Постепенно с опилок Вероника перебралась жеребцу на спину, обхватив сильную шею руками и, уткнувшись лицом в волнистую гриву, задремала. Прекратив жевать сено, через перегородку заинтересованно смотрела Варкрафт….
Рано утром, ещё до прихода конюхов, уехал Атласов с любовницей. Вероника настежь открыла окно и дверь в комнате, проветривая помещение. На одиннадцать часов, если верить доске расписаний, которая обновлялась каждый день, у неё был прокат, вернее, прокат был на одной из её лошадей. Чтобы не заботиться о Перстне, Вероника быстренько почистила вороного, заплела ему хвост и забинтовала ноги, приготовила попону – день обещал быть прохладным, а к мерину никто сегодня не приедет, и он будет гулять весь день в леваде в паре с таким же частным шетлендом Бонифацием. Не дожидаясь остальных, Вероника отбила денники у своих подопечных, что было совсем не трудно – три жеребца и кобыла справляли свои нужды в «туалете» - одном углу денника, и опилки в основном были чистыми.
Пришли конюхи и на тачках стали развозить вёдра с кашей – запаренными молотыми зёрнами ячменя, пшеницы, плющеным овсом и отрубями. Вероника каши своих лошадей заправляла ещё или солью, или кусочками сахара, или мелко нарезанными овощами и фруктами. В конюшне вкусно зачавкали, а бурая Плясунья изредка долбила задними ногами в стену – предупреждала и пугала, чтобы к ней никто не зашел.
После лошадиного завтрака Вероника вывела мерина в леваду и, оставив его там, пошла чистить своих лошадей. Сегодня и у неё занятия, и сейчас ещё прокат приедет, а потом может и Руслан пожалует. Вчерашний-то урок у него пропал.
В одиннадцать часов приехала Олеся. Держа в руках неизменный стек, она опять обошла конюшню и остановилась перед Спецназом. Вероника только закончила его чистить и заплела длинную волнистую гриву в косички. В свете ламп «дневного» света шкура жеребца отливала синевой. Капризно скривив нос, Олеся потребовала вороного.
- Может, лучше на Колосе? – Робко спросила Вероника.
- С чего это? Я хочу этого! – Резко ответила Олеся, хотя была младше Вероники.
Девушка стала седлать жеребца, молясь, чтобы седло, заказанное в магазине «Кони и пони», понравилось дочери «хозяина жизни», а то если она положит на широкую спину жеребца узкое седло…. Сначала она хотела отговорить прокатчицу от Спецназа, но потом решила позлорадствовать и промолчала.
Жеребец радовался прохладной погоде и пружинящему песку на открытом манеже. Коротко фыркая и приподняв длинную мускулистую шею, он носился вдоль стен, не обращая внимания на попытки всадницы остановить его или хотя бы завладеть его вниманием. Чем больше она тянула вороного за повод, тем веселее были отталкивания задними ногами от земли. Наконец, поймав момент, он со всей своей немалой силы, поддал задом на повороте. Девушка, до этого момента вроде крепко сидевшая в седле, сделала умопомрачительное сальто через голову жеребца и приземлилась далеко впереди жеребца. Не останавливаясь, Спецназ перепрыгнул через неё и помчался дальше по манежу. Вероника, замеревшая в ужасе, почти сразу пришла в себя и подозвала беснующегося жеребца. Держа его за повод, девушка побежала к лежащей Олесе. От здания администрации бежала Галина и отец Олеси…. Из динамиков – громкоговорителей на фонарных столбах лилась заводная песня «За четыре моря».
- Олеся! Доченька! – Подбежал первым отец. – Ну, открывай глаза!
- Что произошло? Чего он испугался?
- Ничего. – Ответила Вероника, прижимаясь к шее жеребца. - Его вчера не погоняли, а сегодня он играл, и девушка упала.
- Так надо было погонять его перед началом занятий!
- Она не разрешила, сказала, что сама справится с лошадью, что и не на таких ездила.
- Не надо было слушать!!! Надо было делать, что ты считала нужным!
- Чтобы вы потом на меня накричали, что я не исполнила волю платных прокатчиков!? Сами говорили, что всё, что они попросят или прикажут, надо выполнять. Так?
- Так. Но в пределах разумного!
- Тогда почему позавчера вы позволили Олесе так истязаться над Варкрафт и надевать седло, которым ей всю спину сбили!?
- Заткнитесь вы! Лучше скорую вызовите! – закричал отец Олеси. В это время девушка застонала, из глаз покатились слёзы, она приоткрыла глаза:
- Больно, голова болит и кружится….
- Сотрясение мозга. – Констатировала Вероника – у неё несколько лет назад тоже было сотрясение и она знала, как это.
- Молчи уж. – Отмахнулась Печорина от девушки.
Подъехала «скорая», погрузила Олесю на носилки. Бледный до синевы отец бегал рядом, пытаясь помочь или, хотя бы, поговорить с дочерью. Двери микроавтобуса «Скорой» захлопнулись, машина тронулась. Игорь Евгеньевич, как услышала Вероника из разговоров, повернулся к Галине Андреевне:
- Я найду, как закрыть вашу контору. И как тебя убрать и всех твоих лошадей на мясо сдать, и персонал разогнать! Ты у меня ещё поплачешь, да поздно будет! – выпалив это, отец Олеси подбежал к своему джипу, резко развернулся, чуть не ударив в бок машину Кости – программиста и уехал.
- Каз-зёл! – Крикнула ему вслед Печорина. – Вот сука, чего придумал, закрывать нашу конюшню! И на него управа найдётся! А ты, девочка, не обращай на таких вот холёных доченек внимания. Если ещё хоть раз на тебя наедут или будут ставить себя крутыми всадниками, знай, что ты лучше них знаешь лошадей и делай то, что читаешь нужным. Поняла?
- Да.
- Ты пьёшь? Пошли, выпьем!
- Галина Андреевна, надо Спецназа отработать. И ещё занятия у меня, а Елена Леонидовна ругаться будет.
- Тогда пойду и с Костиком выпью! И какая я тебе Галина Андреевна! Всё, с этого момента просто Галя! Ты ж меня всего лет на десять младше! Ещё бы тётей назвала, я бы тогда вообще застрелилась! Не дрейфь! Разбирайся со Спецом.
В полном недоумении, Вероника села на вороного и немного поездила. День прошел быстро. Девушка всё выполняла чисто механически – сегодня её голову занимали мысли о Печориной. Почему позавчера она так благосклонно относилась к Олесе и её папе, наорала на Веронику, когда та пыталась возразить, что седло не подойдёт лошади. А сегодня при ней обозвала его и сказала, что не боится…что бы это значило? Потом выпить предложила, сказала, чтобы девушка называла её не по имени – отчеству, а просто по имени. Испугалась своей открытости? Испугалась, что позволила себе лишнее при своём работнике?
Уходя домой, Вероника подумала, что неплохо было бы у Костика взять кассету с записью сегодняшней тренировки – на фонарных столбах висело несколько камер. Поднявшись по ступенькам административного домика, Вероника прошла по коридору к комнате, где обычно сидел Костя – непризнанный компьютерный гений, который состряпал на территории «Уютного дворика» сеть камер, снимающих «стратегические» объекты и громкоговорители, из которых обычно лилась музыка, в крайних случаях прерываемая объявлениями. Странно, дверь оказалась заперта, однако Вероника знала, что есть и запасной ключ. Открыв комнату она поразилась – сколько здесь было всяческой аппаратуры. В поисках кассеты она облазила всё и наткнулась на коробку за пультом управления камерами и динамиками. Любопытство взяло верх и она, достав наугад одну из кассет, сунула её в адаптер и вставила в видеомагнитофон. Сначала изображение часто менялось – с амбара на комнату конюха, с комнаты конюха – на гараж для фаэтонов, с гаража – на сенник. Наконец камера показала один из денников отдела конюшни, где стояли пони. Обитатель денника стоял привязанный к решетке, а на опилках шевелились голые тела. Освещение было плохим, но Вероника различила, что на записи были ни кто иные, как Атласов со своей любовницей. В коридоре раздались шаги. Девушка быстро вытащила кассету и положила обратно в коробку к остальным, адаптер оставила на столе. Заперев дверь, она повесила ключ обратно и побежала в конюшню. Быстро пройдя по коридору, она вошла в часть пони-клуба. Покрутив головой, Вероника увидела в деннике пегого, который на записи был привязан к решетке. Скинув рюкзак, она быстро залезла на противоположный денник и провела рукой по стене – пальцы наткнулись на что-то стеклянно - железно – пластмассовое. Освещение уже выключили и она не смогла определить, было ли это камерой, лишь одно можно было сказать с точностью – этого здесь не должно было быть.
Недоумевая, Вероника вышла из поняшьего отдела и подошла к деннику Спецназа. Гладя шелковистую шерсть на морде вороного, она задумалась. Кому понадобилось снимать любовные утехи заместителя губернатора и «авторитета». Если только для шантажа…конкуренты и недоброжелатели? Вероника попыталась вспомнить, что она знает об Атласове. Он – образцовый семьянин, жена которого – дочь мэра. Сам Атласов собирается баллотироваться на кресло губернатора. Вот, наверное, всё. Она мало газет читает, а на телевизор вообще времени нет. Надо будет у Руслана спросить, что он знает, только бы не проговориться о кассетах. Не смотря остальные записи, Вероника знала, что и на остальных те же сюжеты.
По пути домой Веронику встретил Руслан.
- Можно, я тебя похищу?
- В целях? – Немного испугалась Вероника.
- В целях посещения дискотеки!
- Ой, я не хочу, мне не в чем идти, и вообще – меня дома родители ждут. Я уже второй день пропадаю!
- Ничего, ещё подождут пару часов. Потом я тебя домой отвезу и всё им расскажу! А сейчас мы поедем в салон!
Вероника не возражала. Она поняла, что возражать ему бесполезно и проще просто плыть по течению. Черед полчаса её привели в порядок, подкрасили, приодели и выдали Руслану, уже переодевшемуся в джинсы и широкий лёгкий свитер.
- Кто хоть на тусовке будет? – Вероника жутко боялась. Она не умела танцевать, общаться с людьми, быть среди большого количества людей. Но она не хотела расстраивать Руслана, которому, по всей видимости, хотелось похвастаться своей новой девушкой. Интересно, а чем ему хвастаться? Тем, что она – лошадница? конюх?
Она уже давно не покупала себе новых вещей. А зачем они летом? Тем более, на конюшне! И сейчас в новых потёртых и местами рваных джинсах, облегающей клетчатой кофточке на манер ковбойской рубашки, с огромным выкатом, ботинками на невысоком каблуке и с двумя косами, оплетенными кожаными ремешками, чувствовала себя некомфортно. По пути в одно из самых престижных среди молодёжи заведений – дэнс-холл «Сфера» - она сильно волновалась и постоянно ёрзала по сиденью.
В зале оказалось много народу, но Руслан потащил её куда-то сквозь толпу, и вскоре они оказались на ещё одной площадке, где людей было намного меньше, многие сидели за одним большим столом, и, как показалось на первый взгляд, все друг друга знали. Руслан громко свистнул, и все повернулись к нему, музыка чуть приутихла.
- Приветствую тебя, мой народ! – Выкрикнул он и засмеялся. – Я привёл вам мою избранницу сердца! Знакомьтесь – Ника! Богиня удачи! – Вероника вздрогнула. Ни кто её раньше Никой не называл, как-то уже привыкли, что она – Вероника. Ну, в крайнем случае – Вера. А что, Ника ей идёт!
Почти сразу после представления ребята, возраст которых колебался от семнадцати до двадцати семи, ринулись к ней знакомиться. Видимо, Руслан имел среди них нерушимый авторитет, и лично поприветствовать его новую девушку было крайне почётно.
- Ой, я тебя по телеку видела! – Выкрикнула одна из высоких девиц. – реклама была конюшни «Уютный дворик» или что-то типа того, там ты на чёрном коне скакала! Ты фотомодель, да? Или актриса?
- Нет, - смутилась Вероника, - я спортсмен-конник. – Говорить про то, что она конюх при людях не хотелось, а так – спортсмен – конник звучит очень загадочно и красиво.
- Ух, ты! Здорово! И на лошадях, значит, кататься умеешь?
- Ездить! Катаются на велосипеде!
- Круто!
- На велосипеде тоже моно и кататься и ездить! – возразил кто-то из толпы, завязался спор. Веронике здесь нравилось. Ни кто не морщил носы, когда узнали, что она лошадница и даже восхищались.
- Конюх она, а не спортсмен. – Сказал кто-то за спиной довольно громко. Ника резко обернулась и увидела бывшую девушку Руслана. Ту, которую он бросил ради неё, Вероники.
- А конюх это кто? – поинтересовался кто-то.
- Это тот, кто выгребает навоз лопатой из-под лошадей! – Язвительно ответила девушка.
- Ну и что! Любишь кататься, люби и саночки возить!
- Чтобы на машине кататься, её тоже облизать надо! – возразили сразу несколько голосов.
- Ты, Вика, молчала бы уж, мочалка крашеная! – Вступилась за Нику та, которая расспрашивала, кто Вероника. – Да, меня Женя зовут. Если что, обращайся, я тебя в обиду не дам. Вижу, что ты впервой на таких вечеринках, вживайся, Руслан гулять любит!
Незаметно пролетело два часа. Музыку ставили неплохую, ребята были вежливыми, особо не лезли, но и о своём присутствии напоминали. Когда Ника и Руслан уже собирались уходить, многие высказали своё желание прийти посмотреть (и, разумеется, покататься верхом) к ней в «Уютный дворик».
По дороге домой Ника дремала и только лишь уже на подъезде вдруг открылась Руслану:
- Слушай, я хочу уйти жить в коттедж у нас в комплексе.
- А о родителях ты подумала?
- Приехали. Кто-то часа три назад говорил, что родители и подождать могут, хотя обо мне вот уже второй день ни слуху, ни духу. А теперь говоришь, что мне нельзя переезжать в «Уютный дворик», чтобы они не волновались?
- Пара часов, на которые я тебя похитил, это не месяц и даже не неделя, которую они будут ждать тебя и думать о тебе – как ты, что ела, как оделась.
- Им плевать на меня! Им главное, что бы я стала такой, как все – пропадала на дискотеках, выпивала, покуривала, или, что совсем уже страшно, семью завела! А я не хочу быть такой! Мне уютно сейчас, уютно оттого, что я тихая и замкнутая, что я люблю лошадей и книги, что не общаюсь с мальчиками, а круг моего общения ограничен персоналом конюшни! Родители не понимают меня, я их! И вообще, мне уже двадцать, я в праве сама распоряжаться своей жизнью!
- Делай, как знаешь. Тебя проводить?
- Нет. Просто дождись, пока я тебе в окно не помашу. Ты завтра приедешь?
- Обязательно. – Они поцеловались и Вероника, подхватив с заднего сиденья рюкзак и пакет со своими вещами, помахала ему рукой.
Родителей дома не оказалось. Ника вспомнила, что они собирались в гости на все выходные, и не особо расстроилась. Помахав в окно из окна в своей комнате, Ника начала раздеваться. Встав в трусах, лифчике перед огромным зеркалом в прихожей, она с некоторым восторгом рассматривала себя. В «Сфере» сегодня показывали стриптиз и Вероника с явной радостью отмечала, что фигура у неё лучше, чем у танцовщиц. А ноги…и кто сказал, что от верховой езды ноги кривыми становятся? Пусть на себя пеняют – лошади здесь ни при чём! Так и ходя, Ника быстро собрала небольшую сумку – постельное, пижама, кое-какие майки, свитер, брюки – пока родителей нет, можно в «Уютном дворике» пожить.
Утром позвонил Руслан. Вероника расстроилась, ибо он сообщил, что приедет только днём, а пока у него дела. После звонка Ника быстро пробежала по квартире, отключила везде электричество, проверила краны, открыла форточки, и, подхватив не слишком тяжелые сумку и рюкзак, заперла дверь на два замка. Записка, которую она прикрепила на зеркало, от сквозняка сорвалась и залетела под стол в прихожей.
В «Уютном дворике» сегодня была тренировка. К утренней Вероника опоздала и ей предстояло ездить в компании нескольких частных владельцев. Занеся вещи в угловую комнату, которая ей нравилась больше всего, с двумя окнами – на мелкий пруд, где иногда купали лошадей и проходили тренировки, и на двор конюшни. Разместившись, Ника переоделась и отправилась чистить вверенную ей четвёрку лошадей.
Время подходило к трём часам, Вероника на Спецназе медленно ехала к открытому манежу, как вдруг услышала несколько знакомых голосов. Оглянувшись, она увидела вчерашних новых знакомых - с Женей во главе. Остановив жеребца, Ника улыбнулась и помахала им рукой, вороной поставил уши «топориком» и, приподняв шею, заржал.
- Привет, Ники! – Первой же и поприветствовала её Женя. – А мы как и обещались – в гости.
- Привет, Женя, привет, ребята! – искренне обрадовалась девушка. – подождёте часик? У меня тренировка сейчас.
- С удовольствием посмотрим! А тут можно воду или что-нибудь пожевать купить?
- Конечно. Идите к коттеджу за администрацией, там увидите деревянно – стеклянное здание, это столовая.
- Э, ну ты едешь или где? – крикнула из-за ограждения тренер Елена Леонидовна. – А вы, молодые люди, можете на скамеечках расположиться, только не шуметь и не сорить! – Добавила она, обращаясь к компании.
Час тренировки пролетел незаметно. Каждый прыжок Вероники на Спецназе встречался бурными овациями. Жеребец, любивший поработать на публику, картинно ставил шею, приподнимал хвост и даже пару раз подыграл от избытка чувств и энергии. К концу тренировки приехал Руслан, это очень обрадовало Веронику….
- Саш! Поседлай своих! – крикнула Ника, когда вошла в конюшню. Четыре лошади Александры отличались довольно-таки спокойным нравом и ленцой. Без хлыстов на них ни кто не садился – от шенкеля они двигались мало. Помпея, Кляксу, Экзотику и Апогея привезли из какого-то проката совсем недавно и они всё ни как не могли отвыкнуть от того что надо ходить сменой, друг за другом. Ника сбегала к Галине и попросила, чтобы сама Вероника ехала на Байкале. Хозяйка милостиво согласилась и отбыла куда-то в компании с мужчиной в «пинджаке с карманами».
- Боже, как хорошо! – Уже в который раз сказала Женя, оглядываясь вокруг и изредка похлопывая рыжую по шее. Варкрафт была довольна – хлыстом не бьют, работать не заставляют, может, неудобство было в том, что часто подталкивают ногами, но повод распущен, и что делать вообще не понятно.
В таком же умиротворении прошел ещё один день. Вечером Руслан опять вытащил Нику на дискотеку и по секрету сообщил, что Женя к ней благосклонна и взяла под свою защиту. Вероника не знала, что это означает, но когда ещё несколько человек сказали ей об этом, девушке стало интересно, кем же всё-таки является эта пресловутая Женя?
Утром следующего дня Вероника залезла в «журнал посещений», куда заносились все прибывшие посетители, указывалось с кем, и на какой лошади, они уехали, выданы ли каска, сапоги и жилет. Найдя прошлый день и прочитав фамилию, Ника присвистнула – Евгения Игоревна Атласова! Всё стало на свои места. Раз папа – лидер в своих кругах, то дочь просто обязана быть лидером в своих. Интересно, с чего это вдруг сама взяла её под свою опеку? Было сомнительно, что только из-за того, что Вероника работала в конюшне и снималась в рекламе. Что-то тут было не так, но только что?...

 

[lisa (lisa)]

Ну здрасьте, прервала на самом интересном месте :? ! Это ты так нарочно любопытство читателей подзуживаешь, чтоб лопались от нетерпения :wink: ?

 

[Zаnoss]

Угу)) Я такая :wink:
А по сему - продолжение....


Поздно вечером в воскресенье Вероника собралась домой. Руслан, как обычно, привёз её к подъезду. В окнах не горел свет, и девушка с радостью подумала, что родителей нет ещё дома, и ни кто не заметит её пропадания несколько дней. Поднимаясь по леснице на третий этаж, она услышала, как хлопнула дверь её квартиры, начали закрываться замки, на площадке межу вторым и третьим этажом она столкнулась с родителями…. Скандал…. Вероника молча слушала крики мамы и спокойный уверенный голос папы, слушала, как её называют дурой и кретинкой, сдерживалась, как могла.
- Ушла, не сказав, не написав ничего! Зачем ты туда ходишь!? Хоть капля самоуважения должна быть! На тебя ведь смотрят все как на прокаженную! Как на Дауна, у которого в двадцать лет ни парня, ни друзей. Наши друзья – ЛОШАДИ! Если ты ещё хоть раз произнесёшь слово ЛОШАДЬ в моём доме, или заикнёшься, что едёшь в свою конюшню, я вышвырну твои вещи из окна и ты больше сюда не войдёшь!
Вероника, ни чего не говоря, забежала в свою комнату и стала собирать вещи в большую сумку, валяющуюся у неё под кроватью. Книги о лошадях, фотографии в рамках и фотоальбомах, медали, кубок, свитер с мордой лошади, редингот, белые штаны, кипа маек, нижнего белья, кое-какие тетради и ручки, пара кассет с фильмами о лошадях, демисезонная куртка, ботинки. Собирая вещи она не плакала. Было больно от полного непонимания. Ей так хотелось рассказать, с каким восхищением смотрели на неё новые друзья, когда она прыгала, какие у неё классные отношения с Русланом, как они катались вместе, а потом сидели в столовой, и Женя заявила, что свой (уже скорый) день рождения, будет праздновать здесь и ни где больше.
Да и никогда Вероника не находила понимания у родителей. Всю жизнь они считали её кем-то типа ребёнка с болезнью Дауна, который знает только одно слово – лошадь. Ей так хотелось поделиться своими маленькими победами, удачами и наоборот – неудачами, пожаловаться, как болит нога, на которую наступил Спецназ, или похвастаться, что она уже может прыгать метр двадцать. Так хотелось рассказать, как они все вместе катались на пони и падали в снег, как преодолевали «снежные городки», и как красиво смотрятся всадники в уже по-осеннему желтом лесу. Когда она заводила дома разговор обо всём этом, папа строго говорил: «Дочь!», а мама закатывала глаза и горестно вздыхала, со словами: «Опять! Тебе поговорить не о чем?»
Почему она родилась именно у них, почему она любит лошадей, почему сейчас уходит из дома? Значит, лошади ей дороже родителей? У лошадей нет предателей, они добрее и честнее людей, от них не надо постоянно ждать предательства, они не будут с тобой дружить лишь из-за того, что ты умнее, они нуждаются в защите и ласке. С ними проще, чем с людьми. Частая фраза мамы: «По улицам люди ходят, а не лошади!» Веронику бесила и заставляла задуматься, почему действительно ходят по улицам люди? Как было бы просто жить, если всё было бы наоборот….
Разболелась голова. Вероника ещё раз окинула взглядом комнату – опустевшие полки, пустое место там, где висела фотография с первых в жизни соревнований. Пусты ящики – всё их содержимое – письма, вырезки, Вероника рассовала по пакетам. Тихо открыв дверь своей комнаты, она выскользнула в коридор и уже из него улизнула на лестничную клетку, оставив входную дверь открытой и положив ключи на коврик.
Ловить такси было страшно, трамваи, автобусы и троллейбусы уже не ходили, в городе наступил «комендантский час» - в двенадцать часов ночи выключился свет и девушка медленно брела в темноте. Начал моросить дождь. До «Уютного дворика» было далеко. Проходя мимо мусорных ящиков, Вероника услышала жалобный писк и, поставив сумки на асфальт, подошла ближе. Между двумя контейнерами, мокрый и худенький, сидел котёнок. Она взяла его на руки, он затрясся всем телом и ещё жалобнее запищал. Осторожно прощупав лапки, Вероника поняла, почему малыш так плакал – у него была сломана задняя.
- Бедный мой. – Пробормотала девушка, осторожно гладя его по маленькой головке. – Успокойся, я тебя больше в обиду не дам. Ну, чего ты, не плачь. – Она сама была готова заплакать, но сдерживалась. Вытащив из сумки шарф, который она положила сверху, Вероника аккуратно замотала в него котёнка и положила в сумку поверх вещей, чуть прикрыв верхней «крышкой».
Морось прекратилась, и даже сумка показалась немного легче….
Охранник Слава, увидев её на мониторе, чуть не подавился очередной, уже шестнадцатой, чашкой кофе.
- Вероника, ты чего? – Выбежал он из «сторожки» и подхватил сумки.
- Из дома ушла. – Спокойно ответила Вероника. Она до сих пор не понимала, правильно ли она поступила, ни как не могла смириться с посетившей её мыслью, что родители просто за неё боялись, но прикрывались злостью и ненавистью к лошадям. Может, им было просто страшно, что в один миг она может упасть и погибнуть, и поэтому они с таким равнодушием относились к её увлечению, а на самом деле им было просто страшно за неё!? Может, им было невдомёк, что она просто счастлива рядом с лошадьми? Что её не привлекает копание на грядках на даче у друзей, вязание вечером перед телевизором, обсуждение темы покупки вещей и накопления денег для этой покупки. Её бесила постоянная фраза мамы: «Вот когда разбогатеем…». Она понимала, что они ни когда не разбогатеют, и что ещё долго папа будет ездить на старенькой «Девяносто девятой Ладе». У них были свои интересы, у неё свои. Иногда она интересовалась их делами, они её – никогда. Она окончила колледж с красным дипломом, сама поступила в институт, хотя родители и убеждали её, что она «проскочит без труда», а ей даже маленького праздника не устроили. В «Уютном дворике» отмечали эти события в два дня, с размахом, а потом ещё и восемнадцателетие отмечали, и всем было интересно, как она поступала, всем были интересны её дела. Многие спрашивали, будет ли она участвовать в соревнованиях, дальше работать здесь…она чувствовала себя как дома, среди этих разных людей.
- Как ушла? А родители?
- Практически сами выгнали. Сказали, если ещё раз сюда приду, то вещи из окна выбросят и замки сменят. Я решила сама уйти.
- Ну ты Вероника даешь! – Выдохнул Вячеслав, сделав ударение на букве «о» в её имени. – И что дальше делать?
- Жить. Я с Печориной говорила, она разрешила занять комнату в коттедже.
- Ладно, пошли, я тебе вещи помогу донести. Кстати, к нам опять грузин с любовницей приехал!
- Ну и ладно.
Положив вещи в комнате, Вероника размотала котёнка. Малыш спал, свернувшись клубочком и отставив больную лапку. Сама девушка легла на не расстеленную кровать и уснула. В голове был сумбур, было больно от всего – что украли фотоаппарат именно здесь, что она расстроила родителей, что они не понимают её, и она не понимает их…. Ночью Нике ничего не снилось….

Незаметно пролетели последние дни августа. Кроны деревьев были уже на половину жёлтыми. Краснела рябина.
Галина Печорина перессорилась с владельцем одной из лошадей, и он пообещал «прикрыть эту лавочку». Таким образом, она нажила себе ещё одного врага, которых в последнее время становилось больше и больше. По слухам «дикий» парк отдыха хочет выкупить один из бизнесменов и устроить здесь коттеджный городок. Конюшня ему очень мешает, так как занимает лучшее место у озера, и в «Уютный дворик» потекли толпы ментов, пожарников, сотрудников санэпидемстанции, Печориной припомнили все нарушения и все падения учеников, которые заканчивались серьёзными травмами. Вскоре должен был состояться суд, и было ясно, что выиграть дело «Уютному дворику» будет ой как не просто. Посетители, владельцы лошадей, коллектив клуба уже сейчас подыскивали новые места жительства для своих лошадей. Огорчались сотрудники детского дома для инвалидов и детского центра инвалидов, с которыми клуб занимался бесплатно, грустили мамы и папы детей, которые ходили сюда учиться и работать. Вот уже пять лет родители знали, что их дети не шляются по улицам, а занимаются делом.
Несмотря на неудачи и ссоры Галина сняла очередную рекламу и дала большое интервью местному каналу. В рекламе опять в главной роли выступала Вероника. Её лицо, прильнувшее к могучей шее Спецназа (и с адресом и телефонами внизу экрана) красовалось в конце ролика аж двадцать секунд. Всего реклама длилась минут шесть – это в разделе «Хорошие Товары и Услуги», в «обычной» заставке – не больше минуты, но мелькала на экране в основном Вероника, Спецназ, Варкрафт и Галина с Байкалом. Изредка промелькивали кадры занятий с группами детей и поездки по лесу и озеру из «личных фондов» клуба.
Атласов так же исправно ездил, но уже с новой любовницей. Смешно получалось. Ночью папа занимается в конюшне любовью, а днём его дочка на этой самой же конюшне ездит верхом. С лёгкой руки Евгении Атласовой среди «сливок» молодёжи города стало очень престижно не только ездить верхом, но ещё самому чистить и седлать «своего» коня. Однажды в клуб заявилось нескольку человек во главе всё с той же Женей, переоделись, и стали неумело убирать навоз в конюшне, раздавать корма, подметать территорию. Со стороны это смотрелось забавно, на самом деле тот, кто не бросил Женю в этом нелёгком труде, стал чуть ли не её другом. А этой компании это считалось высшей наградой.
Нике было интересно в компании молодых людей, собирающихся на дискотеках, куда она ездила раза два-три в неделю. Руслан перестал её стесняться и даже стал ревновать к некоторым «тусовщикам». Чтобы показать свою крутость, он преподнес ей большой плазменный экран, DVD-плеер и огромную гору дисков с записями фильмов о лошадях.
Вероника валялась на диване, гладила спасённого котёнка и смотрела один из своих любимейших фильмов - «Девушка и Гранд». Она отсыпалась после ночной смены, и ей было положено полдня отдыха. В дверь её комнаты аккуратно постучали. Это было более чем странно – все знали, что до двух часов её беспокоить нельзя! Ворча под нос проклятья, Вероника поднялась с дивана, переложила котёнка, которому так и не придумала имя, и прошла к двери. В коридоре стояла Галина.
- Ник, поехали покатаемся.
- Галина…э-э, сейчас?
- Ну да. Мне так плохо. Пожалуйста.
Вероника сама знала, что когда ей плохо так хочется поездить верхом в тишине, разговаривая со своим конём, который выслушает и всё поймёт, пройдётся по мокрой от слёз щеке мягкими губами, тяжело вздохнёт и посмотрит так, будто что-то хочет сказать, но не может. Наверное, Галине тоже знакомо это чувство, но зачем она приглашает с собой Веронику? Этого девушка понять не могла….
Они выехали из ворот, ведущих в парк в одинаковой одежде – красных свитерах, чёрных касках, белых бриджах, чёрных сапогах. Под свитерами были жилеты. Пусть многие в клубе ездили верхом великолепно, но правил придерживались все – во время езды в парке все надевали жилеты, предохраняющие от травм позвоночник, ключицы, рёбра. Было ещё одно не писаное правило – на территории клуба можно было ездить верхом хоть в трусах и лифчике, выезжая в парк – только в майках или свитерах, с эмблемой клуба, цвета которых соответствовали сезону. Зимой – синий, весной – пёстрый (зёлено-жёлто-красный), летом – зелёный или бежевый, осенью – красный или желто-оранжевый. В принципе, можно было всегда надевать вещи красного цвета – этот цвет, вкупе с синим и жёлтым, считался фирменным в «Уютном дворике».
Вероника на вороном Спецназе, Галина на светло-сером Байкале, которые были под вальтрапами так же красного цвета, одинаковой ровной рысью ехали по одной из самых желтых аллей. Ника была довольна – красота была вокруг неописуемая, Спецназ шел весело, не высказывая ни малейшего недовольства в адрес присутствия ещё одного жеребца. Галина же наоборот, чем дальше они уезжали от клуба, становилась всё мрачнее и мрачнее. Было видно, что её тяготит что-то, что ей надо что-то рассказать своей спутнице. А что директор и владелец может рассказать своему конюху, пусть даже и очень приближенному?
Постепенно она отвлеклась от мыслей, наслаждаясь прогулкой. Были минуты, в которые она чувствовала себя одним целым с лошадью, ей казалось, что время вдруг останавливалось, оставалась лишь она, лошадь и деревья, травы, цветы, одуряющие запахи. Она не могла надышаться ароматами лета, осени, весны. Она была счастлива, когда ехала верхом по заснеженному лесу, спугивая снующих везде синиц и воробьёв, которые пёстрыми комками вылетами из-под копыт. Иногда дул ветер и тогда в высоких деревьев сыпался лёгкий снег, падая на девушку и лошадь. Она в такие минуты была самой счастливой на Земле.
Сделав огромный крюк по парку, всадницы выехали к другой стороне озера. Галина перевела Байкала на шаг, и он, низко опуская голову и фыркая, медленно пошел по кромке воды.
- Вероник, я бы хотела с тобой поделиться одним секретом. – Наконец Галина собралась с духом. Поглаживая рукой могучую шею жеребца, она заговорила. – Ника, мне угрожают. Кто-то слил информацию про ночного гостя…. Ты знала? – Вера кивнула. – Я знала и запретила Костику заниматься этим! Сама проверила, что камер в конюшне больше нет! Вот что, не дай бог со мной что-то случится, клуб просто растащат по кускам все недоброжелатели…. У меня есть документы, которые оберегают «дворик». О них знают Даниленко и Костик. Но они не знают, где находится папка. Я расскажу тебе, и ты его найдёшь…. Оно в основании клуба, это….
Галина не успела что-либо сказать ещё – настолько быстро понеслись события, будто включили ускоренную перемотку плёнки. Внезапно Байкал присел на задние ноги, рванулся вперёд, встал на свечу и стал заваливаться на бок, норовя придавить своим телом Галину, безвольно мотавшуюся в седле. С ужасом Вероника увидела, что круп жеребца окрасился в багровый цвет. Что-то вжикнуло около уха. Спецназ, поддавшись панике серого, крутился на месте, Вероника сдерживала его изо всех сил. В это время встал Байкал, тело, уже тело, Галины висело, зацепившись ногой за стремя. Дико озираясь, серый поскакал галопом, изредка отбивая странный, тяжелый предмет, который несся, не отставая, за ним, который пугал и заставлял скакать ещё быстрее. Вероника ударила хлыстом по крупу вороного и поскакала за, обезумевшим от страха и боли, Байкалом.
Испуганный жеребец влетел в ворота клуба и промчался, волоча тело за собой. Его поймали, подоспела Вероника. Охранник кричал, что жеребца надо пристрелить – он убил свою хозяйку. Девушки визжали, дети разбежались по самым укромным уголкам, чтобы не видеть и не слышать ничего вокруг.
Спустя двадцать минут взвыли сирены за воротами и во двор въехали две машины с синими номерами и проблесковыми маяками на крыше. За ними въехал микроавтобус с надписью «Судмедэкспертиза» на грязно-зелёном боку….
- Стреляли из винтовки. Такой шлем, в котором была Печорина из пистолета, да с такого расстояния не пробить…. Будем оформлять как несчастный случай? Нет!? Правильно! Будем оформлять как «заказуху» и очередной «глухарь»….

 

[Zаnoss]

- Мы ехали верхом по озеру. Потом Байкал упал, Галина Андреевна зацепилась ногой…но она уже была, наверное, мёртвая.
- Почему?
- Она не кричала…. – Вероника всхлипнула. При ней раздели Галину, сняли каску – в голове была дырка, это было настолько ужасно и страшно, что её до сих пор передёргивало при мысли об этом. Потом ей пришлось обрабатывать раны жеребца – к Байкалу все боялись подойти, кроме Вероники. Милиционеры долго осматривали круп лошади, ездили на озеро, где произошло убийство; приехали журналисты, сняли все происшествия, взяли репортаж у некоторых обитателей клуба, к Веронике никого не подпускали – она была единственным свидетелем произошедшего. Водолазы нашли на другом конце озера разобранную винтовку СВД, без отпечатков.
Веронике сделали какой-то успокаивающий укол, который должен был свалить её в сон…но он всё не шел…в голову лезли разнообразные мысли, она вспоминала все детали произошедшего, всё ещё не веря в то, что Галины Андреевны больше нет. Вроде недавно разговаривали, она делилась страхами и планами, что-то рассказывала о завещании, что оно спрятано в основании клуба…это…. Что может быть основанием конюшни? Не фундамент же…и не сейф с кабинете Галины? Что теперь будет с клубом? Неужели его закроют, снесут здания, продадут (или сдадут на мясо?) лошадей, разгонят ребят? Что же делать? А если его не закроют, то кто станет у его «руля». Кто ещё знает о завещании? Наш менеджер, он же бухгалтер, Даниленко и Костик? Неужели кто-то из них решил таким образом занять место директора и владельца? Или…Атласов узнал о съёмке, которую ведёт Костик? Кто ему приказал снимать «авторитета»? Неужели сам придумал? Зачем ему это? Хотел срубить денег…бред.
Через два дня приехал коневоз за двумя светло-серыми жеребцами, которых хозяева ставили сюда после соревнований. Вероника, глядя вслед белому фургону, закусила нижнюю губу, но сдержаться не смогла – из глаз покатились слёзы. Рафинад и Байпас должны были везти по манежу в аккуратном парном фаэтоне Галину на пятилетии их клуба. А теперь ни клуба, ни Галины, ни пятилетия…. Это был уже третий коневоз за прошедшие два дня – хозяева, узнав о случившемся и узнав о том, что клуб могут в скором времени закрыть, вывозили своих лошадей. Оказался брошенным Перстень – про мерина просто забыли, своим хозяевам он был не нужен…. Прекращали ходить дети, многих просто не пускали, боялись…
В тот день было на удивление тихо. С утра никто не приезжал, никто не требовал показать документы или какие-то бумаги. Однако потом приехал шестиместный коневоз. Сердце вероники нехорошо ёкнуло. Менеджер, она же бухгалтер и руководитель клуба в настоящее время, Ирина растерянно смотрела бумаги, притянутые приехавшим хмурым мужчиной.
- Что случилось, Ир? – Вероника подошла и перегнулась через плечо женщины.
- Приехали забрать лошадей. Вер, тут кличка Спецназа написана, и Варкрафт, и Байкала.
Вероника выхватила лист из рук и начала быстро читать текст.
«По условию договора в случае невыплаты арендной платы за участок в лесопарковой зоне …. Администрация города имеет право …. Восемь лошадей в пользование города…. Жеребец Спецназ. Кобыла Варкрафт. Жеребец Колос. Жеребец Байкал. Кобыла Верба. Кобыла Плясунья. Мерин Паркур. Кобыла Аллегра….»
Вероника опустила руку с листом. Она не могла ничего сказать. Галина заложила одних из лучших лошадей конюшни…а сейчас…их увезут…. И поставят в небольшую тесную конюшню городского проката…. И Вероника больше не увидит Спецназа, Варкрафт, Плясунью, Колоса, не услышит их ржание, не сядет на них. И больше не сможет она лечь на широкую спину Спецназа и тихонько дремать, чувствуя его тепло….
Тем временем мужчины начали вытаскивать попоны из кузова машины. Один из них вошел в конюшню и пробежался глазами по табличкам, выискивая нужные. Вероника тенью проследовала за ним.
- Можно я сама их одену и выведу? – Тихо спросила она, с трудом сдерживая слёзы.
- Валяй! – обрадовался тот, не замечая состояния девушки. Ещё бы – такая удача. Дура сама накинет попоны и заведёт в коневоз. Надо будет только проверить, хорошо ли привязаны лошади.
Спецназ удивлённо ткнулся ей в плечо. Через полчаса кормёжка, а она надевает сыромятный недоуздок вместо привычного тесьмяного, да ещё и попону надевает.
- Так надо, мальчик, так надо. – Тихо сказала она. Зарываясь лицом в его гриву.
- Ну, долго ты там!? – Крикнул мужчина, выглядывая из комнаты конюха в проход.
- Пошли. – Вероника потянула вороного за чумбур, Спецназ покорно пошел за ней. Из-за решеток смотрели удивлённые глаза других лошадей. Что-то происходило, но они не понимали – что….
Моргнув красными стоп-сигналами, коневоз исчез за поворотом. Вероника кинулась в конюшню, вбежала в денник Спецназа и села на недоеденное сено, уткнувшись лицом в колени, плача навзрыд. В деннике напротив крутился Байкал – его не забрали из-за раны на крупе, обезобразившей жеребца.
Вот и всё – думала Вероника. Теперь можно спокойно вернуться домой и быть уверенной в том, что с родителями она больше ссориться не будет. Идти-то больше некуда. Она была уверена, что всех лошадей продадут в скором времени. Плясунья, Паркур, Аллегра и Варкрафт великолепно прыгали, Спецназ годился как в конкур, так и в выездку, а Верба и Колос очень прилично “ездили” Средние призы, зная и элементы Большого приза. Таких лошадей с руками оторвут…. А ведь было столько планов, так хотелось пригласить известных спортсменов выступать за их клуб, выезжать на соревнования в большие города…. Всё это было….
Тогда, сидя в деннике, Вероника вспоминала слова Галины: “ Ника, мне угрожают. Кто-то слил информацию про ночного гостя…. Я знала и запретила Костику заниматься этим! Сама проверила, что камер в конюшне больше нет! Вот что, не дай бог со мной что-то случится, клуб просто растащат по кускам все недоброжелатели…. У меня есть документы, которые оберегают «дворик». О них знают Даниленко и Костик. Но они не знают, где находится папка. Я расскажу тебе, и ты его найдёшь…. Оно в основании клуба, это…. ” И вдруг сама для себя девушка приняла решение – найти это завещание, прочитать его, понять, в чём дело. А, может, найти и убийцу Печориной. Тогда, может, с клубом всё будет в порядке – его оставят на старом месте, вернутся лошади, люди….
Она резко встала, от решетки отшатнулся невысокий человек, в котором Вероника узнала одного из охранников – Виктор.
- Тьфу, напугала, ты что здесь делаешь!? – Отошел от неожиданности он.
- Это ты что здесь делаешь. День же ещё!
- Какой день, уже девять. Ты что, спала?
- Наверное… - пробормотала Вероника. Машинально отряхнув штаны от опилок и сена, она вышла на улицу – действительно уже было темно.
Она подошла к коттеджу, когда услышала знакомый голос от ворот:
- Вероника! – это был голос её мамы. Девушка не выдержала. Она поняла, что уже две недели не была дома после той ссоры с родителями, и что, наверняка, они волновались за неё.
Утром она проснулась и громко чихнула – в комнате было холодно. И вообще, комната не была похожа на её любимую – куда делись все фотографии, где кубок, где плакаты, книги? И только потом вспомнила о том, что все вещи находятся в коттедже «Уютного дворика». От этого Веронике стало грустно, и она всхлипнула. Кому надо было убивать хозяйку клуба? По сути, чуть ли ни единственного человека, который относился к Нике хорошо? Неужели действительно из-за того, что кассета с записью «свиданий» попала в руки Атласова? Или?
Девушка приказала себе не плакать и встала с кровати. Замотавшись в одело, и сунув ноги в большие папины тапочки, она подошла к столу и открыла ящик. Где-то здесь лежали листы и ручки, она их, кажется не брала…. Нашлись листы, нашелся карандаш…. Вероника погрызла кончик и написала в центре листа: «Уютный дворик», пустила стрелочки, под каждой подписала имена тренеров, коноводов-конюхов и рабочего персонала. На другой стороне листа написала список проката, который неплохо помнила. Потом надо будет съездить в клуб и посмотреть журнал посещений, а так же книгу жалоб. Кто-то там оставлял свою запись недавно.
Ника переоделась и вышла на кухню. Там уже сидели папа и мама – завтракали.
- Проснулась? Доброе утро!
- Доброе утро! – как-то виновато улыбнулась девушка и, протиснувшись на своё место, стала вилкой ковырять в тарелке…. – Ребят, вы простите меня? Я вас люблю….
Мама заплакала и обняла Вероничку. Они сидели и плакали вместе, пока дверной звонок не потревожил их.
- Я пойду, посмотрю… - как-то виновато пробормотал папа и боком выскользнул из кухни. Уже через полминуты из коридора послышался его голос: - Вероника, иди сюда! К тебе приехали!
Ника сразу поняла, кто приехал. И от этого стало как-то радостно. Теперь ещё родители увидят, что их дочь не одна, что у неё есть парень.
- Привет! – она вышла из кухни, вытирая глаза рукавом папиной рубашки. – Я знала, что ты приедешь!
- Привет. – Руслану было как-то неуютно в присутствии высокого мужчины, отца его девушки. А так хотелось её обнять, поцеловать так, как она любила – в висок. А ещё и котёнок. Она про него забыла, уезжая вчера из клуба. И он его привёз…. Будто поняв, что Руслан думает про него, кот заворочался за пазухой и тоненько пискнул.
- Ой, Васька! Ты Ваську привёз! – Вероника обрадовалась своему любимцу, которому она дала самое простое имя. Естественно, Васька, а как же иначе можно назвать самого обыкновенного серого в полоску кота? Девушка выхватила котёнка из куртки Седельникова и прижала к себе. В коридоре, привлечённая писком, появилась мама вероники.
- Ой, здравствуйте. Вер, кто это?
- Это Васька!
- Очень приятно, но я о молодом человеке интересовалась!
- Ой. – Смутилась Вероника. – это Руслан…Седельников.
- Рада познакомится.
- И я тоже рад. – Улыбнулся Руслан. Ника просияла. Так улыбаться мог только он, мама должна быть сражена наповал!
- Может, вы чая с нами выпьете?
- Да мне…
- Не стесняйся, пошли! – Удержала свободной рукой за полу ветровки Вера парня. Тому пришлось согласиться.
- Мам, мы пока у меня посидим! – Сказала Вероника, увлекая Седельникова за собой. - Слушай, Русь, отвезёшь меня в клуб?
- Зачем тебе? – Парень оглянулся и сел на край кровати.
- Я хочу журнал просмотреть. Там должно указываться, кто был недоволен посещением конюшни! Можно будет среди них поискать убийцу!
- Глупенькая моя! Кто ж из-за простого недовольства будет стрелять в хозяйку клуба?
- Мало ли….
- Ник, но ведь известно, что её кто-то из богатеньких заказал! Надо срочно им это место! А Печорина твоя ведь никогда бы не согласилась его просто так уступить! Выход? Убить Печорину, добиться расформирования клуба, и дело сделано. Эти хлопоты себя окупят!
- Да я думала…. Но ведь вчера Спецназа увезли…. А теперь его продать могут! Как это?! Надо же что-нибудь сделать!
- А что ты сделаешь?
- Мне Галина говорила что есть какие-то документы, которые охраняют клуб…
- Я тебе могу сказать, что у меня есть документы, подтверждающие моё владение футбольным клубом «Реал». Ты мне веришь?
- Нет!
- Почему?
- Да это не реально!
- И вот эти документы могут быть такими же нереальными. Их ещё кто-нибудь видел?
- Вроде ещё тренер, бухгалтер и Костик.
- Да, Костик, конечно, важный свидетель! Да и тренер ваш с бухом представляют из себя сомнамбулы! Проку-то от них?
- Руслан, не ругайся на меня! Мне и так хреново!
- Ты думаешь, мне здорово слышать, что Спецназа твоего увезли? И других лошадей!
- Нет, наверное.
- Ладно, собирайся, отвезу тебя в клуб – заберёшь оттуда свои вещи. Может, чем конюхам поможешь. Они утром переводили всех лошадей в маленькую конюшню, чтобы свет лишний не жечь. Только не реветь! – Предупредил он, видя, что глаза девушки наполняются слезами. – знаешь ведь, что тогда я сяду рядом с тобой и тоже реветь начну!
- Иди ты! – Ника обняла Руслана, он притянул девушку к себе. В этот самый момент их и застала мама.
- Ой…. – Ника быстро отстранилась от парня. Руслан вмиг покраснел.
- Вера…. – Не могла поверить собственным глазам женщина. Господи, неужели её дочь…с парнем…обнимается!? Этого не может быть! - Вера….
- Что – Вера? – Ника немного успокоилась и вдруг поняла, что мама не рассержена, а просто ошарашена. – Что? Руслан – мой парень!

 

[Zаnoss]

«…в основании клуба, это…». Что можно считать основанием клуба? Фундамент дирекции? Или коттеджа? Или столбы ворот, на которых покоились витые створки? Ну что же? Что? Вероника даже лоб наморщила – так задумалась. На глаза выступили слёзы. Ну что же это? Ведь не под асфальт закатаны эти долбанные документы?! Основание клуба? Что это может быть?
Отчаявшись что-либо придумать, Вероника пошла в «старую» конюшню, где содержались лошади для детей, для инвалидов. Сейчас только здесь остались лошади – из главной конюшни вывезли почти всех, а кто остался – теперь стояли тут. Байкал, Буян, Айвенго, Гранд, Факт, Милка, Сегежа…. Ника остановилась у денника Сегежи – старой, полностью белой кобылы. У неё был заслуженный отдых. Ей что-то около двадцати пяти лет уже. А всё так же резво бегает под ребятнёй, высаживая их во время хорошей погоды. На двери денника висит табличка: «Самая старая лошадь клуба. С неё «Уютный дворик» и начал своё существование. Без тренера не кормить!». И ещё висела фотография, где кобыла была ещё серой.
- Муся! – Подозвала Сегежу девушка и потрепала по бархатистым ноздрям, когда кобыла подошла к решетке. Интересно, что с ней будет, когда распродадут всех лошадей? Серая – первая кобыла, самая старая, как написано на табличке, и, скорее всего, останется последней. Она ведь никому не нужна. Старая, бесперспективная, с не самым лучшим характером….
И вдруг Вероника поняла! Сегежа – это основа клуба! С неё всё начиналось! Девушка открыла щеколду на двери денника, вошла, отодвинула крысящуюся Мусю и растерянно оглянулась – где можно было спрятать папку с документами? Пусть даже она будет тонкой…. Не под слой же опилок? Денник Сегежи, как и денники остальных, был оббит деревом. Решение пришло быстро – надо искать за досками. Вообще-то, правильный расчёт – кто додумается, что столь важные документы могут оказаться в старой конюшне, да ещё в деннике не помнящей родства и старой лошади?
- Муся, миленькая, не лезь, нет у меня ничего в карманах. Ну где же эта чёртова папка?! – Бормотала Ника, оглядывая и ощупывая стены, а кобыла лезла ей в карманы, в капюшон куртки, ворошила волосы.
Одна доска немного подалась под ладонью. Показалось? Вероника ещё раз нажала – посильнее. Доска «провалилась», а гвозди чуть-чуть вылезли! Руки, как ни странно, не задрожали и не стали мокрыми и холодными. Загорелись щёки и уши. А тут ещё и Сегежа лезет!
- Ну, уйди, прошу тебя! Неужели нашла?
Доска не собиралась отходить, её надо было чем-то поддеть, а ничего тонкого и острого не было. Ника выскочила в проход. Где-то должны быть инструменты, а среди них – отвёртка! Обязательно должна быть! Хлопнула дверь, кто-то прошел и начал отпирать дверь раздевалки. Ника выглянула из-за последнего денника – тренер со «старой» конюшни.
Да чёрт, где же эти инструменты?! На окне она увидела кусок подковы – кто-то из лошадей постоянно стирал зацепы, не переставая скребя пол, но девушка не могла вспомнить – кто это был. Не суть, главное, этой подковой можно оторвать доску!
Вероника волновалась, внутри неё как будто проходили разряды тока. Да ещё жарко было и лоб мокрый, и струйка пота текла по позвоночнику. Наконец доска отошла, открывая небольшую нишу, уходящую вниз. Поддёрнув рукав куртки, Ника запустила туда руку, пальцы уткнулись в пластиковый уголок…. Вдруг стало как-то спокойно и надёжно, вдруг появилась вера в то, что ничего не было, и что все любимые Верины лошади стоят в своих денниках…. Она вытащила розовую папку, обмотанную скотчем – чтобы не раскрывалась, вдруг что произойдёт. В этот момент зазвонил в кармане телефон. Ника глянула на дисплей – Руслан. Она ответила и вдруг не выдержала – расплакалась.
- Вера, ты чего? – Испуганно спросил он.
- Я…ничего. Я отлично! Приезжай! Обязательно приезжай! Всё будет в порядке. – Она ещё долго что-то говорила. А Руслан ехал, нет, летел в клуб «Уютный дворик»….
Знаете, иногда сказка становится былью! Редко, но такое случается! Если очень-очень хотеть и верить в то, что всё получится!
- Жень, привет! Это Ника! – В тот же вечер, посовещавшись с Седельниковым и Даниленко, Вероника приняла решение позвонить дочке Атласова. Если кто-то и мог вернуть всё на круги своя в клубе, так это он…. – Мне с твоим папой встретиться надо. Это очень важно.
Обеспокоенная Женька встретила Нику и Руслана у ворот дома «авторитета».
- Ну, что такое?
- Потом, всё потом узнаешь!
- Ну хоть примерно!? – Взмолилась девушка и повисла у Руслана на руке.
- Даже примерно не могу сказать! – Отмахнулся парень и кивнула на дом: - Веди!
В кабинете один на один с Атласовым, которого многие боялись и уважали, ненавидели и прислушивались к его мнению, Вероника провела почти два часа. Руслан с Женькой пил на кухне чай, с достоинством выдерживая её допрос, твердя, как испорченная пластинка, что «потом всё расскажут».
О чём Ника говорила со Всеволодом Алексеевичем, осталось тайной….
Утром Вероника Миронова появилась в клубе раньше обычного. Удивлённый Виктор открыл калитку и почесал лоб под шапкой:
- Привет, Ник, ты чего рано так?
- Да вот, пришла проверить, все ли вещи свои забрала. А то сегодня милиция приезжает – будет описывать всё имущество, а через неделю уже и сносить конюшни будут. – Как можно более печальнее произнесла девушка и вздохнула, вытерев глаз.
- Какая милиция?
- Обыкновенная.
- Зачем?
- Вить, ты совсем отупел от безделья? Всё, клуба больше вообще не будет! – Сказав это, Миронова повернулась и пошла в коттедж. Хоть бы её догадка оказалась верна! Хоть бы это был Виктор Бобров, охранник, бывший автомеханик (не очень успешный)….
Спрятавшись за шторкой, девушка наблюдала за двором. С коробкой под мышкой Виктор побежал в конюшню. Ника переступила с ноги на ногу и приготовилась ждать. Через, буквально, пять минут Бобров выскочил и удивлённо стал оглядывать двор. Затем вытащил коробку и побежал к озеру. Внезапно всё пришло в движение, отовсюду появлялись люди, у ворот взвыла сиреной машина. Виктор бросил коробку и вырвал из-за пояса… пистолет. В том, что это был пистолет, Вероника не сомневалась…. Она, всё-таки, оказалась права….
- Господи, Миронова, откуда ты узнала? – Одной рукой держась за голову, а второй держа чайную кружку с коньяком, простонала Даниленко. Ирина Васильева полулежала на тахте и мяла пальцы.
- Не важно…. Но ведь всё закончилось!
- Это выше моего понимания. Витька – убийца? Чуть ли не киллер? Ой….
- Дамы, к вам можно? – Чуть приоткрыв дверь и постучавшись, заглянул Атласов.
- Господи, Всеволод Алексеевич, можно конечно. – Подскочила Ира и зачесала рукой выбившуюся прядь.
Авторитет вошел не один. За ним втянулись несколько хмурых мужчин в свитерах разной степени поношенности и одинаковых джинсах, Руслан, крайне растерянный Костик. Пара телохранителей застыла у двери.
Седельников тут же присел рядом с Никой и обнял её за талию. Атласов глянул на них и усмехнулся.
- Девушка, а вы прокурором там, или главным следователем стать не хотите?
- Ну что вы! Нет конечно.
- А ведь так это дело распутала!
- Всеволод Алексеевич, ну я же вам всё рассказала, откуда у меня информация!
- Ладно-ладно. – Махнул мужчина сразу двумя руками. – Но ты мне и репутацию спасла, между прочим.
- Может, мне хоть что-нибудь объясните? – Почесал бровь Руслан и посмотрел сначала на Атласова, потом на Даниленко, потом на Костика.
- Серёж, расскажи молодому человеку, что всё-таки произошло. Да и я послушаю окончательную версию.
Один из мужчин, в чёрном свитере поновее, удобнее сел и начал рассказ. Никто такого не ожидал….
Повествование началось издалека. Костик и Виктор вместе служили в армии. Да не просто в армии, а в армейском спецназе! Но прошли два года, и ребята стали искать своё «место под солнцем». Константин Колпаков, неплохой техник и программист, выучился в ПТУ и пошел работать в магазин электроники. А Виктор Бобров, не долго думая, присоединился к группировке некого Выморкова Валерия, второго заместителя мэра города. Прошло несколько лет и открылся «Уютный дворик». Костика туда переманила его девушка, работающая коноводом у состоятельных людей. С некоторого момента к ним начал приезжать Всеволод Атласов, правая рука губернатора. Уж очень хотелось ему «экзотики». Однажды Костик опознал в «госте» «авторитета», а вечером он вдруг встретился со старым другом Виктором. Естественно, мужчины выпили, и Колпаков поведал о своей работе и обо всём, что происходит в клубе после закрытия.

Бобров пришел в восторг! Вот и подвернулся шанс для его хозяина занять кресло, рангом повыше, чем настоящее. Тем более что до выборов оставалось немногим более полугода. Следующим днём он представил свой план Выморкову, тот пришел в восторг. И уже вечером Виктор звонил Костику с просьбой, «замолвить за него словечко». Так в «Уютном дворике» появился охранник Виктор Бобров….
Проходит некоторое время. Колпаков обнаруживает у себя в кабинете «управления полётами» - комнате, где расположен пульт управления камерами и динамиками – кассету с непонятной записью. После десяти минут просмотра, он понимает, что кто-то снял «свидание» господина Атласова с любовницей! Покопавшись, Костя находит ещё кассеты. В ужасе он бежит к Галине и всё ей рассказывает. В его отсутствие к нему заходит Вероника и так же обнаруживает кассеты. Печорина делает Колпакову выговор, чтобы не придумывал, но всё-таки идёт вместе с мужчиной в кабинет, смотрит в кассету и…обвиняет Колпакова в подготовке шантажа правой руки Губернатора. Костя отпирается, Галина забирает кассеты и уничтожает их.
Вечером в кабинет приходит Виктор – он вспомнил, что забыл кассеты. Его друг сегодня, по идее, не должен был появиться на работе. Это значит, что кассеты дожидаются его в полной сохранности. Однако его ожидает неприятный сюрприз – в кабинете нет записей! Виктор обыскивает всё помещение и понимает, что кто-то их забрал. Это такой промах! Бобров опять включает камеры и уходит, в надежде что сегодня уж получится сделать запись, а завтра утром он заберёт кассету и дело можно считать сделанным. Но ни в эту ночь, ни в следующую Атласов не приезжает. Виктор в шоке – он обещал добыть компромат до выходных, а тут такая задержка…. Выморков устраивает выговор и советует поторопиться.
В тот же вечер Бобров вдруг откровенничает с Никой и сам пугается своей откровенности. Потом события начинают развиваться с огромной скоростью. Виктор узнаёт, что кассеты забрала Галина и начинает ей угрожать. Кто-то звонит Всеволоду и рассказывает, что все его похождения сняты на камеру. Сам того не зная, это колесо раскручивает Костик. В запале Виктор забывает снять камеры.
А тут ещё Выморков получает большую сумму денег на строительство элитного коттеджного района, для которого как нельзя лучше подходит парк, в котором расположен «Уютный дворик». В его голове мигом оформляется план и Валерий отдаёт приказ убить Печорину, а всё дело подставить так, будто Атласов, узнаёт о кассетах и убивает шатажистку. Когда Колпаков слышит, что приедет милиция, он вспоминает, что до сих пор по конюшне развешены камеры, их надо срочно снять – чтобы не осталось никаких улик. Он-то не знает, что Печорина догадалась раньше КТО за всем стоит, записала это и надёжно спрятала…. И то, что в последнее время вдруг наваливаются всяческие проблемы – всего лишь стечение обстоятельств…. Её просто подставили….
Даниленко, охнув, схватилась руками за голову…. Васильева просто смотрела в одну точку и тихонечко всхлипывала…. Остальные молчали. Тайной оставалось только содержимое папки, но Атласов не собирался рассказывать об этом…. Те документы, что были у Печориной, сильно помогли ему….
- Ну что, Ник, можем ехать за твоими лошадьми!
- Сейчас? За моими? – Вероника даже не разобралась, что надо делать – радоваться, удивляться…. Вроде бы она и была готова к тому, что теперь-то лошади вернутся…но так сразу….
- Можем, конечно, и завтра, но я думаю, что надо сейчас ехать….
- Ой….
- Кость, ты машину водить умеешь?
- Да, Всеволод Алексеевич! – Встрепенулся он.
- А с прицепом…с этим…. – Атласов замялся, вспоминая как называется прицеп.
- С коневозом! – Подсказала всё ещё пребывавшая в некотором ступоре, Даниленко.
- Вот! Да! Спасибо, Елена Леонидовна. – Хлопнул себя по коленке Всеволод. Всем было как-то не по себе из-за того, что «великий и ужасный» настолько простой в общении.
- Могу!
- Так чего сидишь?
- Мы сейчас едем? – Встала Вероника.
- Папа!!! – Влетела в комнату Женя, куртка была расстёгнута, а вид был крайне взволнованный. – Папа!!! Что случилось?
- Жень, цыц! Уже всё в порядке! И ничего не произошло!
- Но…мама сказала….
- Ей показалось. – Хмыкнул Атласов, подумав, что жена всё-таки слушала его разговор с Выморковым по отводной трубке телефона. И не могла не услышать, как они ругались…и как Валерий пообещал «устроить весёлую жизнь» зазнавшемуся и обуревшему Всеволоду. А потом не преминула поделиться своими переживаниями с дочерью….
- А чего у вас лица тогда…такие?
- Мы сейчас за лошадьми едем! – Сообщил Руслан, вставая и делая первые шаги к двери.
- Что ж вы молчали, что всех возвращают!? Я с вами! – Вероника улыбнулась. Прошел уже месяц с тех пор, как она узнала Атласову-младшую. Сначала она ей показалась жуткой «светской львицей», наподобие пресловутой Собчак, взбалмошной и самодуркой. Однако, пообщавшись с ней, девушка поняла, что Евгения совсем не такая. И, в принципе, Ника ожидала услышать такие её слова.
Все высыпали во двор, Костик убежал за коневозом, Даниленко и Васильева топтались у входа, Руслан обнимая за талию Нику, стоял около машины, женя теребила рукав куртки Всеволода. Наконец тот не выдержал:
- Да поеду я с вами! Поеду! Только отстань от меня.
- Пап, ты их же не видел. – Атласов чуть ухмыльнулся, припоминая свои ночные похождения. Но не рассказывать же об этом собственной дочери?!
- Ну вот поеду и посмотрю, каким мёдом намазаны эти лошади, что мне о них талдычат лучшие девушки нашего города!
Женя громко засмеялась, показывая, что шутку отца приняла. Громко просигналил джип «Грейт Вол», к которому был подцеплен длинный прицеп на шесть лошадей.
- По машинам! – Скомандовал Атласов. Почти одновременно захлопнулись двери, длинная кавалькада, состоящая из двух джипов Всеволода Алексеевича, «Мазды» Руслана, «Тойоты» Жени, «Девяносто девятой Лады» Васильевой и джипа «Грэйт Вол с прицепом», выехала из высоких ворот….

- Ни-ик, а тут Спеца нет…. И Крафт…. – Крикнула из глубины конюшни Женя, неведомым образом оказавшись там раньше Вероники.
- Как? – Заглядывая на ходу в денники, крикнула девушка. – Спец! Крафт! – Позвала она, обычно лошади откликались на сои имена и на голос Вероники, однако сейчас лишь тихо «хрюкнула» Аллегра, да ласково «гугукнул» Паркур. – Где они?
- Сейчас разберёмся! – Женя бросилась навстречу входившему Всеволоду. – Папа! Никиных лошадей нет!
- Всех?
- Двоих! Самых лучших!
- Вера, ты чего? Плачешь? - Подошел к Мироновой Атласов и заглянул ей в лицо, взяв за подбородок двумя пальцами. – Прекрати! Сейчас всё уладим! – Он и сам не понимал, чем ему приглянулась девушка, и почему он вдруг так разволновался. И вообще, зачем поехал сюда? Думал он об этом, а ноги уже несли к отдельно стоящему домику, где, по всей видимости, обитало местное начальство.
- Привет! Ты кто? – Распахнув дверь, Всеволод посмотрел на молодого парня в джинсовом комбезе. Тот лежал на кровати и читающего книгу некоего Байкалова, о котором Атласов даже и не слышал – не его «полёта» было чтиво. На появление местного «самого», парень не отреагировал, продолжая пялиться в раскрытую книгу, на тёмно-зелёной обложке которой в живописных позах застыли спецназовцы в камуфляже. Конечно, спецназовцы. Кто же ещё? Ведь книга так и называлась – «спецназ». Подойдя ближе, мужчина увидел причину полнейшего безразличия. Уши парня были заткнуты наушниками, а глаза – закрыты. Это он так спал, держа в руке книгу!
Не долго думая, Атласов пнул ногой кровать. Эффект превзошел все ожидания – парня как ветром сдуло с ложа. Не успел Всеволод и глазом моргнуть, как «джинсовый» уже стоял около стола чуть ли не навытяжку.
- Доброе утро. – Улыбнулся Атласов. От этой улыбки парня бросило в пот, он покраснел, потом побелел, потом опять покраснел. Естественно, не мог не узнать «самого».
- Д-доброе.
- Да не трясись ты. Никто тебя убивать не собирается! – мужчина даже опустил глаза – проверить, не обделался ли «джинсовый» со страха. Оказывается – ещё нет. Атласов расстроился, а потом развеселился – это ж надо, чего он удумал? С чего он взял, что простые смертные при виде него должны обязательно обделываться? Вон, Ника же ничего такого не делала!
- Да?
- Да! Ты мне лучше вот что расскажи. Куда лошадки делись?
- Ка-какие?
- Ника, какие лошадки пропали? – Всеволод как-то определил, что Вероника заглянула в комнату.
- Вороной Спецназ и рыжая Варкрафт!
- Слышал? Чёрная и рыжая лошадки. На них кто-то катается?
- Ах, Спецназ и Варкрафт. – Как-то приободрился «джинсовый». – так их купили!
- Как? – Ахнула из-за спины «самого» Миронова.
- Как их могли купить, если их только вчера привезли? – Атласов опять посмотрел на парня так, что тому тут же захотелось провались сквозь пол, сквозь землю и оказаться сейчас где-нибудь в Африке. Кажется, если проткнуть глобус, как раз под их городом будет какой-то африканский город....
- Объявление о них уже давно дали. А вчера сообщили покупателям, что лошади на месте.
- Та-ак. – Тихо произнёс Всеволод, и от этого «тиха» парня опять бросило в пот. – давно?
- Что?
- Увезли, спрашиваю, давно?
- Три или четыре часа назад. А, может, и пять...
- Так сколько?
- Ч-ч-четыре. – Пробормотал «джинсовый», скосов глаза за спину Атласова и увидев двух охранников «самого», лениво поглядывающих внутрь. От их взглядов парню стало вообще плохо и как-то сразу расхотелось жить...по крайней мере, здесь....
- Точно?
- Да!
- Хорошо. – Всеволод оглянулся, увидел своих телохранителей, и опять бросил взгляд на комбез «джинсового» - нет ли там мокрого пятна. Пятна до сих пор не было. Это расстроило Атласова, и он повернулся, чтобы идти к выходу, как вдруг спохватился, что не спросил, куда увезли лошадей.
- А увезли их в Питер, только я не думаю, что их обратно продадут.
- А это мы посмотрим....
Атласов вышел во двор, огляделся по сторонам и крикнул:
- Костя, забираешь этих лошадей и везёшь в клуб! А остальные – в мою машину! – Кир, ж-жми! Курс на Питер! – Это он уже приказал своему водителю.




Наконец закончилась метель. Вот просто взяла – и закончилась. Она была постоянно в течение последних нескольких недель. Дул ветер, шел снег, было очень холодно и как-то совсем не похоже на зиму. Снег не успевал задерживаться на земле – его попросту сдувало. Это было очень обидно, ибо до нового года оставались считанные дни. А какой новой год в метель? И вдруг всё прекратилось. Ника проснулась ночью от поразительной тишины. Она уже привыкла к тому, что за окном постоянно свищет ветер, завывает в трубах, хлопает подоконниками и дверьми подъезда. А тут вдруг – тишина. Не веря собственным ушам, она подошла к окну и отодвинула тяжелую коричневую штору, вместе с ней отъехала тюль и Ника обомлела – в мягком свете желтого фонаря искрился снег. Было потрясающе тихо – ни единая ветка не шелохнётся, крупные снежинки летели с чёрного-чёрного неба ровно, будто спускались по невидимым ниточкам. Это было настолько потрясающе, что Веронике тут же расхотелось спать. Она отдёрнула штору полностью и легла обратно в кровать – чтобы видеть потрясающую картину за окном. «Ну, а если и подремать чуть-чуть ничего ведь не случится» - подумала девушка и закрыла глаза.
Утром, естественно, она проспала работу. Теперь Вероника Миронова была не просто каким-то «коноводом», как называлась её должность у неё в трудовой книжке, а самым настоящим директором. Владельцем был Атласов, а Ника – директором. Теперь родители не могли запретить ей ходить в конюшню! Как она не пойдёт, если за это на неё наругается «сам» Всеволод Алексеевич! Нику это очень веселило, когда она вспоминала прошлые ссоры с родителями.
Окно так и осталось не закрыто шторкой – кто бы закрывал? И Миронова выглянула на улицу – проверить, вдруг за ночь весь снег пропал. Но он не пропал, его стало раз в пять больше. Нет, даже не в пять! В десять! Так казалось девушке. Господи, эта такая сказка! И она не закончилась – под окнами остановилась ярко-синяя «Мазда» Руслана.
Ника похолодела. Она совсем забыла о том, что сегодня они собирались поехать в клуб вместе. Вообще-то, Седельников постоянно её отвозил на работу – у Ники не было машины, а как ходить пешком по такому ветру? Собственно, в клубе было нечего делать – в крытом манеже было невозможно работать – жеребцов месте не вывести, с кобылами – тоже. Кобылы сходили с ума, носились как угорелые и усидеть на них не было никакой силы. Мерины не уступали в резвости и растаскивали своих всадников. В манеж выходили максимум по трое-четверо, ибо при большем количестве лошадей это было просто самоубийством.
Зато в метели был и свой плюс – так здорово было сидеть всем персоналом в деревянной столовой с огромными окнами, выходившими и на озеро и во двор конюшни, вести тихие разговоры, обсуждая какие-либо «лошадиные» вопросы. Никто не затрагивал тему про Печорину и про произошедшие события. Как только всё утряслось, ребята пустили в газету (не без помощи Атласова) огромную статью с фотографиями. Суть была проста – у нас опять всё в порядке! И люди потянулись, вернулись обратно лошади! Опять в большой конюшне стало живо и шумно. Опять Ржал колос, взвизгивала Плясунья, хрюкали частные жеребцы - Рафинад и Плэй Бой, дремала, не обращая ни на что внимания, Афродита, нетерпеливо скребла ногой Клякса, на которую даже прикрикнуть нельзя было – обижалась и показывала своему хозяину, что она обиделась.
А ещё удивила Женя, она взяла под свою опеку Перстня. Ведь того бросили хозяева! И вообще. По её примеру, вся «тусовка» начала ходить в клуб, некоторые так же брали «под свою опеку» (язык у Ники не поворачивался сказать – в аренду) лошадей. Так практически частными оказались Плясунья, Дебют, Капелла. Сам Атласов выбрал себе Байкала, уже полностью поправившегося, – он очень подходил высокому и статному Всеволоду. «Буду, как полководец, на белом коне» - шутил мужчина....
Всё это Вероника передумала за какие-то несколько минут, пока Руслан закрывал машину и поднимался к ней на третий этаж. От мыслей её отвлёк звонок в дверь и голос её мамы из коридора:
- Здравствуй! Русь, а она ещё спит.
- И ничего я не сплю! – Ника в одной ночной рубашке показалась на пороге своей комнаты, пряча свои голые ноги за дверью. – доброе утро.
- Доброе! Вы, никак, девушка, опухли? Сколько времени уже?
- Одиннадцать, с несколькими минутами....
- Ага. С пятидесяти двумя минутами! – Усмехнулся Руслан. – Ваша дочь, тётя Ира, очень неорганизованная девушка!
Мама Ники улыбнулась – Седельникова она одобряла полностью, хотя до сих пор и не могла понять, как едё дочь, убирающая лопатой навоз из-под лошадей, могла познакомиться с таким молодым человеком!
- Ну и ладно! – Наигранно надула губы Ника, заметив «перглядки» её мамы и её молодого человека. – Русь, подождёшь, я сейчас только оденусь, и поедем!
- А кушать?
- В клубе пообедаю! – Крикнула Вероника уже из комнаты, откуда так же послышался скрип дверцы старого шкафа.
- А, может, чаю попьёшь?
- Да нет, спасибо. – Руслан отказался, переминаясь с ноги на ногу. – Она ж, я надеюсь, быстро. Я тут посижу. – Седельников расстегнул тёплую куртку и присел на пуфик.
- Ну, как знаешь. – Мама Вероники вдруг потянула носом и бегом бросилась на кухню, откуда пахло чем-то пригоревшем. «Молоко убежало» - засмеялся про себя Руслан.
- Я готова! – В коридоре показалась Вероника с пакетом в руках, откуда выглядывал чёрный свитер.
- Быстро вы, мадам!
- Я такая! – Пропыхтела Ника, зашнуровывая свои ботинки фирмы «Коламбия». – Мам! Мы уехали! Будем поздно! Если что – звони! – Это она добавила уже почти из-за двери. Тут же, на площадке, Ника поцеловала Руслана в губы и скатилась на пролёт ниже по перилам. Дальше скатываться было опасно – деревянные поручни кто-то сорвал, а катиться по шершавому железу как-то не особо хотелось.
- Ах, так! – В три прыжка по ступеням догнал её Седельников и, обняв, тоже поцеловал. Поднимающаяся старушка только зыркнула на них недобро и начала бурчать, что «молодёжь совсем распустилась. Девушки не только носят брюки, но ещё и целуются, а это мерзко»... Засмеявшись и взявшись за руки, Миронова и Седельников сбежали вниз.

Они ехали по лесу. Обычная компания – Ника на Варкрафт, Руслан на Спецназе, Женя на Перстне, Лера на Аллегре и ещё несколько человек, входящие в «свиту» Атласовой - младшей. Впечатление было – будто они все уснули и попали в сказку. Кругом на ветвях лежали маленькие сугробы снега, стоило ударить или задеть дерево – как сыпался снежный дождь. Крупы лошадей, шапки, плечи – всё было белым. Спецназ и Крафт то и дело зарывались в снег мордами, с самыми счастливыми выражениями на...лицах (мордами в этот момент назвать нельзя было). Иногда попадались первые лыжники, так же наслаждавшиеся тишиной. Никто не ругался – здесь давно существовало неписанное правило – лыжники осторожны и не попадают под ноги лошадям (и не тыкают палками в крупы), а лошадники – не топчут лыжню. Вот такая идиллия получается. Аллеи широкие и дорожек много.
Внезапно Руслан поднял Спецназа в Галоп – просто так. Жеребец, почувствовав посыл, резво тронулся с места. Ника оглянулась – никто даже ухом не повёл, а Женя, так показалось Мироновой, подмигнула. Тогда Вероника подняла в галоп и свою Варкрафт. Рыжая комета мелькнула за деревьями и скрылась из вида. Руслана и Спецназа девушка нашла на опушке, которую от остального мира закрывал плотный ряд высоких елей и берёз. Здесь, такое впечатление, было ещё красивее. Седельников стоял по колено в снегу, а жеребец, опустив морду в снег чуть ли не по уши, громко фыркал, поднимая небольшие фонтанчики. Ника сделала несколько кругов шагом по полянке, давая чуть остыть кобыле. Затем подъехала, спрыгнула с лошади и встала рядом с Русланом.
- И что?
- Ты глянь, они не родственники? – Улыбнулся Руслан – кивая за спину девушке. Она оглянулась – рыжая точно так же закопалась мордой в снег.
- Может, и родственники. Ой, снегопад! – Действительно, неизвестно откуда в воздухе закружились крупные снежинки.
- Ник?
- Что? – Чуть прищурив глаза и махнув своим длинным русым хвостом спросила она.
- Я тебя люблю! Выходи за меня замуж?
Ника растерялась. А как же её принцип? А как же «дурное дело – не хитрое»? И как жжет намерение прожить «свободной» жизнью до двадцати пяти? Как все? Тут Спецназ поднял из сугроба голову - на чёрной морде забавно искрились снежинки - и как-то очень внимательно посмотрел на Веронику.
- Чего это он? – Спросил Руслан.
- Меня подбадривает. Да!
- Что – да?
- Я тебя тоже люблю.... И согласна выйти за тебя замуж, чёрт бы тебя побрал!

 

[_Чика_]

классно!Просто слов нет,как понравилось...И плакала и улыбалась))есть правда несколько ошибок, но несущественно

 

[Free as a bird]

Дааа... Сейчас таких рассказов уже мало. Очень здорово и даже волшебно! Как в сказке!

 

[Zаnoss]

Спасибо большое за отзывы!!!

Light Shadow, а что за ошибки - в грамматике или в чём-то, связанном с лошадьми?

 

[_Чика_]

ну, странно на мой взгляд, слово "оббивать", но не нашла как оно пишется.То ли с двумя "б",то ли с одной.

Доска «провалилась», а гвозди чуть-чуть влезли!

Не поняла, честно, куда влезли гвозди :?

А так, еще где-то были вроде ошибки...Но вот придет Mrs.John, и все расскажет. У нее это гораздо лучше получится, чем у меня.

 

[Nira]

Очень понравилось! Замечательно написано!

 

[Zаnoss]

Нира, спасибо!

Light Shadow, ой...блин...вЫлезли гвозди!!!!!!!!!! Сделала ошибку и не заметила!!!

А про "оббивать" никто не знает.... Развернули дискуссию - так и не выяснили....

 

[Ж и з е л ь]

В общем и целом, не обращая внимание на кое-какие мелочи (их совсем мало, имхо), мне очень даже понравилось!

 

[Mielga]

Здорово. Спасибо

 

[Зеркало))]

Да, на самом деле класно , :shock: мне очень понравилось. :aplod:

 

[Zаnoss]

СПА-СИ-БО!!!!

 

[Конёк]

Полтора часа рабочего времени псу под хвост влезала и читала. Недочитанную половину распечатала и по дороге до дома читала не отрываясь! Даже когда шла до дома от метро.
Пожалуйста, пишите ещё. Очень интересно!

 

[Zаnoss]

Ой, так приятно читать подобные отзывы, даже на душе как-то легко и приятно становится! Спасибо большое!

 

[Василизк]

Спасибо вам за рассказ. Действительно талантливо! Правда, хотелось бы, чтобы он был побольше

 

[Demona]

Спасибо за замечательный рассказ! Сохраню его у себя и выложу в дневнике, с Вашего - автора - позволения