Настали темные времена...В смысле на конюшне у нас временно (надеюсь) нет света. В среду, говорят, тоже не было, но поскольку я ездила с утра, то этот момент прошел мимо меня. А вот вчера я испытала это сполна.
День вообще был адский, куча важных дел и в конце, в 18:00, должна была быть тренировка. Большая засада была в том, что у меня на 2 дня накрылся мобильный, и Юля не могла со мной связаться, чтобы предупредить об отсутствии света и, соответственно, об отмете тренировки. Но в итоге получилось, что оно даже к лучшему было.
Приехав, я обнаружила отсутствие света, но почему-то решила, что это временно, поэтому переоделась и пошла чистить коня.
Петро встретил меня лежа. Это было несколько странно, так как я очень редко видела его в таком положении.
Заранее извиняюсь за плохое качество фоток, но света не было и пришлось воспользоваться вспышкой.
А вот что реально не порадовало, так это то, что удавка была одета неправильно (на фото видно, что она за ушами застегнута, а должна быть перед ними). Я переодела удавку, почистила коня, который уже начал активно кушать сено, и пошла проверить как дела в манеже, а там...темно!
Заниматься не реально, поэтому я позвонила Юле, которая сказала коня хотя бы просто пошагать в руках, ну или, если он не будет боятся, сделать одну маленькую рысь под седлом, чтобы подвигался, а то он стоял весь день. Я предпочла пошагать в руках и, как выяснилось, правильно.
Пока шагали, конь несколько раз опускал нос до земли, изъявляя желание лечь. Это насторожило. Пошагав 20 минут, я поставила коня в денник, где он первым делом лег, проигнорировав сено (что для него абсолютно неестественно). Сразу же подняла коня на ноги, отошла, он опять попытался лечь, опять подняла, и побежала за конюхом, уже почти уверенная, что у Петро снова колики...Оказалось, что кроме меня и конюхов на конюшне была только ЕВ, послала конюха за ней, сама пошла шагать коня в манеж, чтоб не стоял. Видимо ему было совсем нехорошо, потому что он несколько раз упирался, останавливался и чуть ли не бросался на землю.
Минут через 10 подошла ЕВ с готовыми шприцами. Задала довольно странно прозвучавший в данных обстоятельствах вопрос: "Ну и что ты с конем делала?" :shock:. Я несколько опешила от такой постановки вопроса, и спокойно рассказала, что мы шагали и т.д., она сделала уколы в вену и в мышцу, сказала шагать 10 минут
активным шагом и потом позвать ее.
Активно шагать Петро не любит даже под седлом, а уж в руках, так вообще плетется, как ленивый пенсионер, поэтому 15 минут активного шага стоили мне правой руки, которая потом зверски ныла. :x Снова позвали ЕВ, она послушала коню пузо, сказала дать воды и пошагать еще минут 10, после чего ушла. Принесли воду, а конь не пьет, опять попытался лечь, да еще и оборачивается на живот...
Продолжаю шагать в надежде, что ему наконец полегчает. Проходит уже полчаса после укола, а он все еще отказывается от воды и оборачивается на живот. Даю конюху поводить коня и сама иду за ЕВ (на свой страх и риск, потому что она была явно не в духе), но оказалось, что она уехала (правда обещала скоро вернуться) и я осталась одна в темной конюшне с 4мя конюхами в качестве помощи. Продолжая шагать Петро звоню Юле и спрашиваю что делать, если ему не становится лучше. Собственно, ответ один: шагать, но периодически проверять его на сахар, будет брать или нет. В итоге, прошагав уже час пятнадцать после укола, нам помогла женщина, подошла, послушала живот, сказала, что перистальтика есть (это хорошо), Петро взял сахар. Поставила коня в денник, он принялся с аппетитом уплетать сено. Уфф, вроде полегчало!
Позвонила Юле, проконсультировалась, она сказала зайти еще минут через 15 проверить как он будет и ехать домой. Коня мирно кушал, лечь не пытался, на живот не смотрел, вообщем, попросив конюхов приглядывать за ним, и если что звонить ЕВ я уехала, нагрузившись за эти 2 часа шага в руках так, как редко нагружаюсь за тренировку.
Думаю, надо будет повесить на деннике Петро бумажку с рисунком
как одевать удавку,
на какую дырочку затягивать, чтоб она действовала, потому что одна подобная оплошность стоит коню серьезных колик, которые, к слову могут очень плачевно закончиться.
