Re: Verba volant, scripta manent: остатки фот из Аванпоста,Lauff
Рассказ НЕ мой. И не про лошадей.
Но очень хороший, хоть и грустный
Был напечатан в прелестном журнале "Между кошкой и собакой" несколько лет назад...
Котяра раньше пса уловил нечто странное в поведении хозяина. Тот вышел со двора поутру, пока еще не пробудились домашние. Прикормил пса холодной котлетой, что расценивалось царским жестом со стороны скупердяя.
После ночной охоты на мышей кот хотел было соснуть, но вот эта подозрительная щедрость жадюги, аппетитный запашок мясной котлеты возбудили у кота любопытство. И он последовал за хозяином и псом к ближайшей роще. Миновали неглубокий овраг с озерком студеной воды, и когда поднялись к дубовому редколесью, хозяин подозвал пса. Бечевку из бразильского сизаля, который вплетают для крепости в судовые канаты, хозяин обрезал складным ножом. Пес смиренно подставил голову, так что хозяину ничего не оставалось, как покороче закрепить на шее веревку. Второй конец ее закрутил вокруг сука дуба и повернул назад к деревне.
Пес решил лечь и дождаться возвращения хозяина, но короткий поводок сизаля не дал ему такой возможности. Пес недоуменно дернул головой в одну, другую сторону, но веревка, как удавка, врезалась в шею, причинила необъяснимую боль. Это вывело пса из благодушного состояния.
Котяра со страхом наблюдал за извивающимся телом пса. Страх вздыбил шерсть при виде, как в щепу пес обстругивал когтями кору дуба, как клацали зубы в безуспешной попытке дотянуться до аркана. Но чем круче пес выворачивал голову, тем жестче натягивал титву сизаля, и пса всякий раз отшвыривало на землю. Через час-другой подобных усилий шерсть под ошейником начисто сбрило веревкой в кровь, и невесть откуда налетевшие мухи и комарье досаждали болезненными укусами. Он отказывался понять, почему хозяин оставил его мучиться? За что? Пойди пойми смурного молчуна, когда за все годы ни пес, ни кот не слышали от него ни одного доброго слова.
Впрочем, разве сейчас об этом? Как бы вызволить приятеля из беды? Удавка, видел кот, буквально расчленила кожу, врезалась в мышцы. Из-под кровавого месива, казалось, белели суставы позвоночника.
К полудню, когда лес накалился от солнечного жара, желание унять боль уступило одному, - пес тулился у дуба, выискивал каким-нибудь хитроумным маневром приспособиться и как-то улечься. Все тело от перенапряга ломило, и если еще днем пес скулежем мог привлечь кого-либо из грибников или пастуха, то к вечеру он замер, положив лапы на сук привязи. Хотелось пить. Но горячий язык натыкался на горькую кору дуба, да и под нею оказался не влажный стебель, а иссохшая древесина.
Кот не решался приблизиться к псу даже в те минуты, когда тот не подавал признаков жизни. Единственно чего не допускал, это оставить в одиночестве в темени леса товарища. При всей равнодушной неприязни, что сохранялась между ним и псом, кот ясно понимал: случилось нечто непоправимое и будет предательством, если он покинет кудлатого.
Кот запрыгнул на ветку повыше той, к которой привязан пес, и два горящих глаза отпугивали всякого, кто попытался бы приблизиться к обреченному псу.
Ночь миновала. Затем накатил еще один жаркий день. Белые черви уже копошились в бурой ране пса. Будь у кота сноровка принести воды из оврага, он вмиг бы исполнил желаемое. Но единственное, чем попытался облегчить мучения пса, так это, осмелев, кот подобрался к петле и шершавым языком слизывал червей и кровоподтеки. Мутным взглядом пес поблагодарил пушистого приятеля, и слеза увлажнила шерсть под его глазами.
Вторую и третью ночь животные провели вместе. Уже жутко завывал котяра от недоброго предчувствия. Вместе им было теплее, да и кот ощущал себя смелее рядом с большим псом.
Задремали под утро. Но первым пробудился кот не от обильно слившейся на них росы, а от человеческих голосов. Кот сориентировался, откуда доносились шаги и треск валежника. Выкатился под ноги грибников.
- Может, окотилась? - ахнул веселый парень, наблюдая за круговыми, странными выкрутасами кота возле своих сапог.
- Не отличишь кота от кошки? - хмыкнул мужчина постарше. С пристрастием оглядел лес. Погоди, зовет ведь куда-то!
Кот словно одобрил слова старшего. Завертел хвостом, заурчал дружелюбно. Поманил за собой догадливого грибника и вывел мужчину к дубу. - Так и оказалось, звал на помощь!
Кот сбегал за парнем. Так же яростно указывал молодому тропу к издыхающему другу.
Тем временем старший срезал петлю с шеи собаки.
- Жив?
- Теплый, кажись! - старший осторожно выковыривал из раны впившиеся куски сизаля. - Что ж скоты делают! Ну, отслужил пес, пни его сапогом под хвост... Но не оставлять же издыхать в удавке!
Он высыпал в траву собранные сыроежки и свинушки. Перенес собаку в корзину. Кот заволновался, подлез под мужскую руку.
- Брысь!.. Не видишь, к воде твоего кореша надо! - и понес тяжелую корзину к оврагу.
- Кто ж до такого додумался? Искать надо!
- Вот и ищи, Шерлок хренов! Улика одна: сизаль... Наверняка этот хмырь со шпагатки... у них пользуют сизаль из Бразилии для лифтовых канатов...
- И наверняка из ближней к лесу деревни?
- А то: охота живодеру куда-то переться с псом...
- Вычислим, начистим нюхало! - подытожил следственные потуги возбужденный увиденным парень.
На дне оврага старший обмыл листья подорожника, попластал их ножом и лечебным крошевом присыпал глубокую рану. Придвинул собаку к самой кромке озерца, плеснул водой в морду. Безуспешные попытки мужчина повторил не один раз, пока пес неожиданно не чихнул. Вода проникла через носоглотку, и в следующее мгновение длинный собачий язык слизнул набежавшую каплю.
Пес уперся лапами в дерн, почти сполз мордой в лужу. Не пил, а жадно сглатывал воду, как большие куски льда или снега. Давился. Отфыркивался. Только после насыщения глаза открылись и первой его реакцией было дать деру.
- Не боись!.. И твой братан туточки!
- Мужчина подтащил кота к собаке. Но котяра извернулся, оцарапав руку, ускользнул подальше от тяжелой морды пса.
- Очухался! Значит будет жить!
- А то! Недаром говорят, как на собаке все заживает! Лежи, лежи, - поощрял старший пса раньше времени не уходить от воды.
Грибники оставили лесных найденышей у озерка. Сами, переваривая случившееся, удалились по чапыжнику в поисках свинушек.
Кот с недосягаемой для пса ветки дерева наблюдал за товарищем. Когда тот окреп и в ногах появилась устойчивость, спрыгнул на землю и засеменил к дому.
Конек родного подворья выглянул из-за деревьев через полчаса. Пес и кот, не сговариваясь, приостановились. Говорят, у прирученных животных короткая память. Но так говорят те, кто живет без переживаний. На самом деле не такая она короткая, как кажется людям, чтобы не помнить предательства и быстро простить подлянку.
Влад ЛУГАНСКИЙ
Нет, с ней хорошо заниматься, но просить её меня фотографировать я не решаюсь... А ведь я должна была заниматься с Наташей, но её резко отправили оплачивать свет 
