Catherine1976
Pro
Тогда я упустила из виду, что иппомания - болезнь хроническая и абсолютно неизлечимая. Что после перерыва хоть в четверть, хоть в полвека запах конюшни, шарящие по ладони лошадиные губы, фразы "подбери повод" и прочее подобное не кажутся чем-то непривычным, а естественны, как мало что может быть естественным и само собой разумеющимся.
На втором занятии мы поехали рысью без стремян. С собой я затащила любимых женщин - племяшку и ее маму, жену моего брата. И с удивлением заметила, что рядом с племянницей, периодически занимающейся верховой ездой, не то что бы уж совсем отвратительно выгляжу. Хотя да - ужас, но ведь не ужас-ужас-ужас!
На третьем или пятом занятии мы пошли в поле. Там нежно мною любимый карачай (к сожалению, его больше нет в Лабрисе) душевно меня растащил, занеся в лесополосу. Я, как ни странно, осталась на нем. Наверное, сработало волшебное Настино слово "Сидееееть!!!". И даже ни одна береза не пострадала. И даже в тот день мы что-то такое прыгнули - что, не помню.
Жертвой стала только нервная система моей домработницы Марины, которую я впервые в жизни привезла "на лошадок посмотреть". К тому же, тогда на конюшне работала ее землячка и соседка, так что Марина ехала в охотку. Потом домработница долго держалась за сердце, выговаривала мне, что она немолодой человек со слабым здоровьем, и такие ужасы ей нельзя показывать. По всему было видно, что смотреть на мои верховые экзерцисы человек больше не будет даже под страхом расстрела и конфискации имущества.
На следующий день, заведя мне машину и положив в нее хлыстик и кулечик с морковкой, Марина машину не покинула. И морковки побольше приготовила, чтобы обязательно досталось коню по имени Азиз. На родине Марины имя распространенное (у людей, правда)), так что он ей сразу приглянулся.
На втором занятии мы поехали рысью без стремян. С собой я затащила любимых женщин - племяшку и ее маму, жену моего брата. И с удивлением заметила, что рядом с племянницей, периодически занимающейся верховой ездой, не то что бы уж совсем отвратительно выгляжу. Хотя да - ужас, но ведь не ужас-ужас-ужас!
На третьем или пятом занятии мы пошли в поле. Там нежно мною любимый карачай (к сожалению, его больше нет в Лабрисе) душевно меня растащил, занеся в лесополосу. Я, как ни странно, осталась на нем. Наверное, сработало волшебное Настино слово "Сидееееть!!!". И даже ни одна береза не пострадала. И даже в тот день мы что-то такое прыгнули - что, не помню.
Жертвой стала только нервная система моей домработницы Марины, которую я впервые в жизни привезла "на лошадок посмотреть". К тому же, тогда на конюшне работала ее землячка и соседка, так что Марина ехала в охотку. Потом домработница долго держалась за сердце, выговаривала мне, что она немолодой человек со слабым здоровьем, и такие ужасы ей нельзя показывать. По всему было видно, что смотреть на мои верховые экзерцисы человек больше не будет даже под страхом расстрела и конфискации имущества.
На следующий день, заведя мне машину и положив в нее хлыстик и кулечик с морковкой, Марина машину не покинула. И морковки побольше приготовила, чтобы обязательно досталось коню по имени Азиз. На родине Марины имя распространенное (у людей, правда)), так что он ей сразу приглянулся.