Тем временем в наших с Кельей отношениях уже совершенно очевиден четкий перелом в лучшую сторону.
Да, в августе будет три года как.
Она однозначно выделяет меня среди остальных двуногих. Радуется, когда я прихожу. Перестаёт есть сено, если ела, крутится в деннике, высовывает морду: давай, давай поделаем интересное, пойдём приятно чесать холку, спину и попу, пойдём кушать траву, пойдём бегать, играть, пойдём смотреть всякое страшное. Сама лезет мордой в недоуздок, всхрюкивает от нетерпения: прежде меня из денника выйти нельзя, хотя дверь может быть нараспашку.
Лошадь, которая три года назад бестрепетно шла насквозь через любого человека.
Пыхтя, кряхтя, и отдуваясь, внаклонку я обрабатываю ей обожженную веревкой ногу, не фиксируя лошадь, а лишь слегка придерживая чомбуром.
С полными обреченной покорности глазами она стала позволять мне делать уколы (кололи три дня флуниджект после ожога веревкой). После укола мягко тычет носом мне в бок, знает, что полагается вкусное, но не наглеет.
Стоически терпит замывку ног из шланга: ненавидит воду, а я еще так бесцеремонно замываю, могу вдруг схватить за ногу, залезть пальцами под щетки, жестко ощупать, проверяя, нет ли мокрецов. Вздыхает, закатывает глаза. Стоит. Может нервно взмахнуть хвостом.
Я ее практически никогда не угощаю. Угощухи положены только за уколы и тому подобные неординарные действия. За бытовое и рабочее послушание: ай, молодец, огладить, отдать повод, пошагать, сняв всякое давление.
Блуждали с ней сегодня по Малинкам, паслись прямо в капцунге, трава у нас там бедновата. Изо рта у Кели смешно торчали одуванчики. Долго пыталась сфотографировать, она вертелась, как сатана на нитке, фоткать ее очень сложно, она каждую секунду переливается, словно ртуть, постоянно в движении. Еле ухватила момент.
Другое дело - Портобелла, пожилая, опытная, жеребая. Медлительная и неторопливая во всем, спокойно выбирает травинки повкуснее, медленно поднимает голову и осматривается. Фотографируй - не хочу.
Такие разные лошади.