Приближающиеся экзамены все еще являются лучшей мотивацией для того, чтобы вместо подготовки заниматься дневником.
Июль 2017
Так получилось, что в следующий раз я смогла вырваться на конюшню практически ровно через месяц - 12 июля. Это как раз был срок выжеребки Симоны, хотя я и понимала, что скорее всего мне как обычно "повезет", и кобыла решит родить в другое время.
Помариновавшись по жаре в электричке среди бабушек с цветочками и граблями два часа, я прибыла в Заринск. Еще два часа пришлось провести дома, смотря глупые программы по тв и играя в не менее глупые игры на телефоне. Но вот наконец-то пришло время ехать на конюшню, и в автобус, который приехал на удивление быстро, на одной из остановок зашли девочки лет 12-14, по которым я сразу поняла, что едут они на конюшню. Еще до того, как в их речах начали звучать знакомые имена и клички.
Конюшне встретила классическим хрустом стена, шаркающей по полу метлой, лаем собак, громкими разговорами девочек. Ольге Павловне срочно нужно было уехать и мне, видимо, как самой старшей, был вручен пони Фунтик и пришедшая на первую тренировку девочка. Поскольку тренировка была первой, она подразумевала чистку, седловку и шаг, ничего грандиозного. Тем не менее, это было довольно волнительно, ведь, получается, ребенок навсегда запомнил своего первого коня - толстого и наглого Фунтика, и первого тренера - девочку в цветастой кепке. Я постаралась подойти к этому ответственно, объясняла как чистить коня, седлать, как что называется и зачем оно нужно. В манеже мы сначала шагали в поводу, потом я объяснила девочке управление и уже не держала пони, а просто шла рядом. Мы пытались усвоить управление конем, остановки, поделали гимнастику. В целом мне было даже интересно попробовать себя в роли тренера, интересный опыт.
Где-то в середине тренировки у конюшни притормозила машина и я услышала подозрительно знакомый голос... Катюха. Точнее, конечно, Екатерина Петровна. Сложно сказать кем именно она нам приходилась - второй тренер, друг, ветеринар. Я знала, что в последнее время их взаимоотношения с Ольгой Павловной ухудшились, так что увидеть ее не ожидала. В свое время от нее мы узнали множество веселых и интересных историй, иногда она тренировала нас, и тренировки эти были очень сложными, но интересными. Было приятно встретиться с ней, немного поговорить обо всем и ни о чем одновременно.
Вскоре вернулась Ольга Павловна, которая, как оказалась, ездила в полицию, так как старый конюх тихонько подворовывал вещи. Причем воровал у тех, кто приходил на конюшню редко, с самых верхних полок, а перед уходом стащил и Ольги Павловны новый дорогой недоуздок. Как оказалось, Екатерина Петровна приехала делать прививки. Она набрала вакцину в шприцы, которые отдала мне, чтобы не бегать туда-сюда, и мы пошли колоть лошадей. Тут я будто вернулась в прошлое, но смотрела на это скорее со стороны. Девочки лет 12 кружились вокруг Ольги Павловны и Екатерины Петровны, старались помочь и практически с открытыми ртами ловили каждое их слово, стараясь все понять и запомнить. Так и мы когда-то с восторгом и интересом слушали своих тренеров, впитывая их слова как губки. Укололи сначала жеребят, спящих в денниках с мамками. Форсаж после укола вскочил, дернулся, а Рафаэлька, кажется, вообще ничего не понял. Встал, удивился и пошел есть. Кобыл кололи тоже спокойно, хотя не всегда они были такими мирными. Но в итоге и Фахра, и Рева, и Колибри, и Марго вели себя спокойно, немного дергались, удивленно пучили глаза, а потом заедали стресс сушками, не более того. Хотя раньше эти же лошади вели себя при прививках куда менее адекватно. Но больше всего боялась уколов у нас старушка Дарья, спокойный как танк тяжеловоз, пока дело не касалось прививок или салютов.
Дело близилось к вечеру, когда на конюшню приехала Арина, тренировку которой я обещала пофотать, да и сама я поездить планировала. Но основным лошадям поставили прививки, а садится на Мышку или Майку во вторую или третью смену не хотелось. Оставались Капра и Оскар. Обе лошади работали редко, так что я решила не рисковать, а Арина выбрала Капрюху. В руках и в деннике кобыла вела себя не очень адекватно - бежала куда хочет, наплевав на повисшего на недоуздке человека, в деннике крутилась, дергалась. Но все же ее подседлали и вывели побегать на корде.
Отбегала Капра спокойненько, без лишних нервов и истерик.
А вот под седлом кобыла уже начала заметно нервничать, не хотела шагать, постоянно прижимала уши и хвостила.
На рыси тоже была не всегда спокойна, двигалась рывками, много хвостила, иногда козлила и даже встала на свечку.
Лужа около входа воспринималась как прекрасный барьер, который, конечно, нужно бодро перепрыгивать.
