tekinka007
Pro
Вот я и решилась на это. Давно хотела, но вроде как с конями я толком не завязана - нет у меня своих четырёх копыт, в прокат не хожу, в аренде коня тоже нет. Только вот в конный завод Гели иногда на несколько дней выбираюсь. Вроде для этого дневник заводить не стоит - всё же записи в нём хочется вести регулярнее чем пост раз в месяц.
Тем, кто меня не знает - звать меня Анастасией, Настей короче :wink: , с конями себя связала давно: мысленно, в мечтах, рисунках, книгах - с семи лет. Первый раз верхом села в Измайлово в 14 летнем возрасте на коня по кличке Свист (может кто помнит такого? На нём, говорят, Спартак Чистяков начинал), с этого момента и начинаю отсчёт своей конной жизни, хотя и ездила я хорошо, если раз в три месяца в прокатах Измайлово и Тимирязевки. А хотелось конечно же чаще, но удалённость обоих комплексов от дома и отсутствие денег в семье не позволяли записаться хотя бы в учебную группу. О существовании других комплексов, например Сокороса, до которого мне было бы гораздо удобнее было добираться, я даже не подозревала.
Так что лошади были редкой и долгожданной радостью в моей жизни до 17 лет. В этот момент я решила связать свою жизнь с лошадьми и пойти в ветеринарную академию. Успешно поступила на зоофак, и тут же пошла на кафедру коневодства, дабы осчастливить преподов явлением будущего великого лошадника и набраться новых знаний. При кафедре по идее был кружок (как он там назывался - не помню) и я поспешила в него записаться. Сначала нас-желающих долго посылали и кормили завтраками - то времени у преподов нет, то занятия, то подождав до конца 4-й пары, мы узнавали, что занятий не будет.
В итоге кружок этот открылся только к февралю. Я побывав на двух занятиях узнала, что 1) мне делать там нечего, ибо это я уже итак знаю, и 2) что в академии есть конно-спортивная школа, только переехавшая из учебной базы в Конобеево. Куда я тут же и понеслась записываться. Оглядываясь назад понимаю, что название это было слишком громким: ни конский состав, ни условия работы не представляли возможности заниматься каким-либо видом спорта. Но тем не менее я благодарна тому, что попала туда, да и тренеру своему - Наталье Первушевой, которая теперь работает в Прадаре.
Лошадей у школы было немного, всего шесть голов, но для нашей группы из трёх человек этого вполне хватало.
Серая рысачка Роксана, вроде бы орловская, ничем не запомнившаяся кроме своей практически белой масти.
Тёмно-гнедая русская рысачка Катя,- крупная (во всяком случае мне так казалось), нервная, боящаяся шенкеля лошадь. Считалась лошадью тренера - Наташа сама её работала, она нам и рассказала, что лошадь попала в школу истерящей на шенкель и от простого его приложения могла унестись махом выпучив глаза.
Соловая белорусская упряжная Песня - спокойная, мягкая кобылка разве что с небольшой ленцой. Не знаю почему, но я её особо не любила.
Гнедой американский рысак Герцог, - вот его-то я и любила больше всех, отчасти из-за того, что на нём можно было особо не напрягаться всякими посылами-досылами - конь шёл от лёгкого нажатия шенкеля и рулился замечательно. Наверное с него у меня пошла любовь к резвым лёгким на шенкель коням, которых не нужно долго выпинывать.
Арфа - помесная серая кобыла, молодая, мягкая и удобная в езде.
Гвидон - гнедой тракененский жереб, не реагирующий на кобыл и вечно в сонном недвигательном состоянии.
Обучение наше было в лучших традициях советской школы, говорю это не кривя душой - первые несколько занятий теория. Нас учили статям, мастям лошади, мы разбирали составные части седла и уздечки, разбирали основные их виды. Учили правильно подходить к лошади, как её вывести-завести, почистить-собрать-разобрать. Там я узнала, что денники бывают двухместными - это когда большой денник разгорожен деревянной перегородкой и дальнюю лошадь ты выводишь через денник её соседки. Практически все денники в конюшне были такими. То, что это ужасно с зоотехнической точки зрения, я узнала уже на 3 курсе на практических занятиях по зоогигиене - мне выпало оценивать освещённость конюшни. Впрочем, в отчёте я описала все минусы конюшни по зоогигиеническим критериям- вышел разгромный опус на три страницы.
Помимо этого в наши обязанности вменялось отбить перед работой денник той лошади, на которой ездишь. Причём меня не покидало ощущение, что занимались этим только мы - настолько они были грязными к моменту уборки и отбивались нами практически подчистую.Особенно весело было, если тебе предстояло ездить на Арфе или Роксане - обе кобылы стояли в совмещённом деннике, т.е. размерами с два нормальных и тут же в тусовались два их жеребёнка. Вот и отбей подчистую денник, куда гадят четыре головы :eyes: :upal: , ну и жеребята добавляют веселья то прихватывая за за***цу, то переворачивая тачку наполовину наполненную содержимым денника.
При всём при этом до прихода тренера Наташи нас старались выгнать из конюшни, почистить-поседлать заранее не всегда удавалось - аммуничник иногда оказывался заперт, а открывать его нам не торопились. Вообще нас считали нежелательными элементами до прихода Наташи.
Занимались мы в Кузьминском парке, там был самодельный неогороженный плац на берегу озера. За 4 месяца занятий два раза в неделю я вполне себе держалась в седле на шагу и рыси, в смысле, что не падала и более-менее умела рулить. О таких тонкостях, как рулёжка корпусом-шенкелем, полуодержка и пр. я и не подозревала. На учебной рыси искренне не понимала, как народ держится и не колбасится, облегчалась от стремян. До галопа мы не дошли.
На следующий год я конкретно забила на всё, было не до лошадей, тем более, что Наташа ушла оттуда и в школу я вернулась только весной. Местные тренера меня совершенно не устраивали, несколько раз они менялись и на нас им было начхать: сидят-не падают - и ладно. Стало ясно, что пора искать новый клуб.
Тем, кто меня не знает - звать меня Анастасией, Настей короче :wink: , с конями себя связала давно: мысленно, в мечтах, рисунках, книгах - с семи лет. Первый раз верхом села в Измайлово в 14 летнем возрасте на коня по кличке Свист (может кто помнит такого? На нём, говорят, Спартак Чистяков начинал), с этого момента и начинаю отсчёт своей конной жизни, хотя и ездила я хорошо, если раз в три месяца в прокатах Измайлово и Тимирязевки. А хотелось конечно же чаще, но удалённость обоих комплексов от дома и отсутствие денег в семье не позволяли записаться хотя бы в учебную группу. О существовании других комплексов, например Сокороса, до которого мне было бы гораздо удобнее было добираться, я даже не подозревала.
Так что лошади были редкой и долгожданной радостью в моей жизни до 17 лет. В этот момент я решила связать свою жизнь с лошадьми и пойти в ветеринарную академию. Успешно поступила на зоофак, и тут же пошла на кафедру коневодства, дабы осчастливить преподов явлением будущего великого лошадника и набраться новых знаний. При кафедре по идее был кружок (как он там назывался - не помню) и я поспешила в него записаться. Сначала нас-желающих долго посылали и кормили завтраками - то времени у преподов нет, то занятия, то подождав до конца 4-й пары, мы узнавали, что занятий не будет.
В итоге кружок этот открылся только к февралю. Я побывав на двух занятиях узнала, что 1) мне делать там нечего, ибо это я уже итак знаю, и 2) что в академии есть конно-спортивная школа, только переехавшая из учебной базы в Конобеево. Куда я тут же и понеслась записываться. Оглядываясь назад понимаю, что название это было слишком громким: ни конский состав, ни условия работы не представляли возможности заниматься каким-либо видом спорта. Но тем не менее я благодарна тому, что попала туда, да и тренеру своему - Наталье Первушевой, которая теперь работает в Прадаре.
Лошадей у школы было немного, всего шесть голов, но для нашей группы из трёх человек этого вполне хватало.
Серая рысачка Роксана, вроде бы орловская, ничем не запомнившаяся кроме своей практически белой масти.
Тёмно-гнедая русская рысачка Катя,- крупная (во всяком случае мне так казалось), нервная, боящаяся шенкеля лошадь. Считалась лошадью тренера - Наташа сама её работала, она нам и рассказала, что лошадь попала в школу истерящей на шенкель и от простого его приложения могла унестись махом выпучив глаза.
Соловая белорусская упряжная Песня - спокойная, мягкая кобылка разве что с небольшой ленцой. Не знаю почему, но я её особо не любила.
Гнедой американский рысак Герцог, - вот его-то я и любила больше всех, отчасти из-за того, что на нём можно было особо не напрягаться всякими посылами-досылами - конь шёл от лёгкого нажатия шенкеля и рулился замечательно. Наверное с него у меня пошла любовь к резвым лёгким на шенкель коням, которых не нужно долго выпинывать.
Арфа - помесная серая кобыла, молодая, мягкая и удобная в езде.
Гвидон - гнедой тракененский жереб, не реагирующий на кобыл и вечно в сонном недвигательном состоянии.
Обучение наше было в лучших традициях советской школы, говорю это не кривя душой - первые несколько занятий теория. Нас учили статям, мастям лошади, мы разбирали составные части седла и уздечки, разбирали основные их виды. Учили правильно подходить к лошади, как её вывести-завести, почистить-собрать-разобрать. Там я узнала, что денники бывают двухместными - это когда большой денник разгорожен деревянной перегородкой и дальнюю лошадь ты выводишь через денник её соседки. Практически все денники в конюшне были такими. То, что это ужасно с зоотехнической точки зрения, я узнала уже на 3 курсе на практических занятиях по зоогигиене - мне выпало оценивать освещённость конюшни. Впрочем, в отчёте я описала все минусы конюшни по зоогигиеническим критериям- вышел разгромный опус на три страницы.
Помимо этого в наши обязанности вменялось отбить перед работой денник той лошади, на которой ездишь. Причём меня не покидало ощущение, что занимались этим только мы - настолько они были грязными к моменту уборки и отбивались нами практически подчистую.Особенно весело было, если тебе предстояло ездить на Арфе или Роксане - обе кобылы стояли в совмещённом деннике, т.е. размерами с два нормальных и тут же в тусовались два их жеребёнка. Вот и отбей подчистую денник, куда гадят четыре головы :eyes: :upal: , ну и жеребята добавляют веселья то прихватывая за за***цу, то переворачивая тачку наполовину наполненную содержимым денника.
При всём при этом до прихода тренера Наташи нас старались выгнать из конюшни, почистить-поседлать заранее не всегда удавалось - аммуничник иногда оказывался заперт, а открывать его нам не торопились. Вообще нас считали нежелательными элементами до прихода Наташи.
Занимались мы в Кузьминском парке, там был самодельный неогороженный плац на берегу озера. За 4 месяца занятий два раза в неделю я вполне себе держалась в седле на шагу и рыси, в смысле, что не падала и более-менее умела рулить. О таких тонкостях, как рулёжка корпусом-шенкелем, полуодержка и пр. я и не подозревала. На учебной рыси искренне не понимала, как народ держится и не колбасится, облегчалась от стремян. До галопа мы не дошли.
На следующий год я конкретно забила на всё, было не до лошадей, тем более, что Наташа ушла оттуда и в школу я вернулась только весной. Местные тренера меня совершенно не устраивали, несколько раз они менялись и на нас им было начхать: сидят-не падают - и ладно. Стало ясно, что пора искать новый клуб.
