Эпизод 77. Первый выезд в Серебряный бор.
Топография Серебряного Бора необыкновенна. Там есть лесные тропинки, причем лес то хвойный, то лиственный, то густой, то реденький с небольшими полянками. Там есть парковые дорожки с причудливыми мосточками перекинутыми через речки. После парка вглубь расстилается пляж. Пляжей несколько, в жаркие будние дни вечером и в выходные круглый день, все пляжи обсижены людьми – молодежь с пивом, мамочки с детьми, тетеньки с собаками. Все они, конечно, беда любого всадника :?
В тот день, когда кобыла порезала ноги, я просто пошагала с ней и верхом не садилась. Поэтому на разведку парка в первый раз пошла пешком. Это был выходной, народу был шквал, так что я еще раз убедилась в том, что я приняла правильное решение по будням ездить или рано утром или вечером после 20-00. Прогуляли мы с ней все праздники, за это время поджили порезы, кобыла привыкла к новой конюшне, снюхалась с соседями, поозиралась по сторонам.
Сразу за конюшней можно было спуститься на берег Москвы реки, там было тихо, и росла сочная трава. Нотке очень понравилось там пастись, после нескольких лет, проведенных на ипподроме, она как шальная кидалась на траву, я ходила за ней с часами, постепенно увеличивая минуты пастьбы и силой уводя ее с берега. Она так привыкла пастись, что приехав с работы, расседлавшись и помывшись, мы отправлялись с ней на берег, скоро я перестала брать с собой корду и даже чомбур, так как она ходила за мной попятам, рядышком, иногда смешно обгоняя суетливо семенила к берегу сама, то и дело останавливаясь, оглядываясь, с немым укором – ну чего ты там еле плетешься, я травки хочу. Я ложилась на траву, и наслаждалась природой, радуясь, что в Москве еще есть такие места, а кобыла бродила кругами возле меня, лопала травку, время от времени подходя за сахарком подсластить себе еду.
В первый будний день я приехала к 7 утра, в 7-30 мы уже выехали в парк. Кобыла пучила глаза, фырчала в предвкушении нового и неизведанного, и шла подо мной пружинным шагом, так как застоялась из-за ног. Первая сложность – перейти шоссе к парку, тут кобыла оказалась молодцом, напряглась, но перешла, благо так рано и машин то не было. Мы вышли в парк, прошлись минут 10 и, найдя симпатичную ровную дорожку, потрусили рысью вглубь.
Затем вышли на полянку и увидели речку с мостиком. Ох, чего тут случилось, аж затряслась вся, ну как же страшно-то. Минут 5 мы топтались рядом, пока я убедила ее ступить на мост, высоко поднимая ноги, свесив голову, она пассажем проклацала по мостику, осталось несколько шагов, как из-под моста выплыла серенькая уточка, с выводком крошечных утяток, спешащих за ней. Вы знаете, как страшны утки, как они нападают на лошадей? Короче мы схватили “инфаркт микарда” и опрометью кинулись с мостика. Я дала ей спустить пар и перевела в шаг. Шагом и уже немного успокоенные, но все еще ожидающие всяких злобных зверей и, поэтому, нервно озираясь, мы вышли на песчаный пляж. Пляж был пуст. Песок уходил вдаль сколько хватало взгляда. Про этот пляж мне почему-то посмеиваясь сказали, что он галопный. Мы и припустили. Нота обожает носиться, по мягкому песку, прохладным утром это было сплошное удовольствие. Мы проскочили мимо загорающего дяденьки, мне показалось, что голого. Не выспалась, решила я. Потом я заметила парочку, вроде как тоже в чем мать родила. Что бы это могло быть? Назад я шла шагом. Ба, да это и впрямь голые люди. Я поняла почему, хихикали девочки, рассказывая про это место, это был пляж нудистов. Надо сказать, что верхом там не страшно, так как рано утром их было мало, а от маньяков удрать можно, поэтому я пользовалась этой дорожкой все лето.
Назад я ехала с мыслью о злополучном мостике, надо же было перейти его обратно. Кобыла вышла, посмотрела философски по сторонам, и с олимпийским спокойствием перешла через него. Больше мостов она не боялась.
В этом вся Нотка, сначала она закатывает истерику, а через час смотрит на тебя изумленно: “Хозяйка, а ты чего так нервничаешь, все хорошо. Ах ты испугалась, батюшки, ну не боись, я тебя прикрою!”
Он уже почти шепчет, возраст видимо, опыт работы…(ой, допрыгаюсь я со своим дневником, если он читать будет). Но во времена ипподрома, он отдавал команды весьма и весьма громко. 
