Дневник зарос пылью, поездка в Чагорту состоялась и, да, у меня новый питомец.
Но обо всём по порядку.
В связи с тем, что рассказывать предстоит много, а свободного времени мало, я буду излагать отдельными постами и скорее всего не каждый день.
Так… как обычно, перемен и новостей за время зарастания дневника пылью накопилось почти на полтома «Войны и Мира» и по традиции пребываю в замешательстве, не зная с чего начать. Понятно, что с начала, но тогда придётся вернуться к событиям полуторагодовалой давности и к тому же неприятным, к таким, которые относятся к разряду тех, о которых даже наедине с собой стараешься думать пореже.
27 июля 2017, прошлого то есть, года, от нас ушёл Бокал. Совсем. Пал в клинике «Макисма-Вет», от ошибки анестезиолога, по нашему мнению, а по версии врачей из-за возбудимости и слабого сердца.
Здесь, в дневнике, об этом не было ни слова, и это по моему сознательному желанию. Причина в том, что на то время все эти, неизбежно последовавшие бы, «зелёных лугов», «поплачь о нём» и прочее траурное сочувствие, подкосили бы меня основательно, ибо в моём восприятии Бокал - даже не лучший друг или член семьи, а нечто неизмеримо большее, примерно как бы немалая и неотделимая часть моей души, что и не удивительно, если вспомнить о том, что он открыл для меня целый огромный и удивительный мир и заставил начать совершенно другую жизнь, когда нашёл меня (по-другому и не скажешь, см.начало дневника) и сам меня сподобил на его покупку. О второй причине - чуть позже.
О том, как и почему Бокал оказался на операционном столе.
Как многие, кто читает этот дневник, знают, характерец у него не плюшевый. Скаковое прошлое, плюс крипторхизм, который сильно добавляет агрессивности в поведение. Поначалу мы приспособились и в принципе неплохо справлялись с этим, зная, что мериновать его – лотерея с шансами на успех сильно меньше 50 из 100. В то время ветеринары с этим старались не связываться. Так мы прожили рядом 6 лет. К 10 годам своего возраста Бокал достиг полного расцвета своих сил, натренировался в полях, окреп и небезопасные проявления его поведения также усилились – участились случаи немотивированной агрессии. Позапрошлой зимой, в начале 2017г, дошло до того, что он некоторое время кидался даже на конюха, который его кормил. И мы понемногу стали задумываться о кастрации, готовя себя к тому, что, хочешь-не хочешь, а рисковать придётся, ибо если этого не сделать, то всё может очень печально закончиться – либо прибьёт кого-нибудь, либо сам изувечится. З прошедшие 6 лет уже и ветеринария шагнула вперёд, врачи перестали в панике шарахаться от крипторхов и успешно мериновали немалое их количество. Но пока что мы просто подумывали на эту тему, но не торопились, планируя собрать как можно больше информации и заняться вопросом будущей осенью, оставив время на то, что вдруг что-то изменится к лучшему в поведении коня. Побольше стали загружать и поменьше кормить.
Точка в наших сомнениях была поставлена в конце весны, после неприятного инцидента.
Бокал якобы, во время прогулки в леваде, напал на ребёнка, находившегося близко к ограде, и укусил его за ухо.
Пострадавшего ребёнка мы видели потом, позже; ухо – сплошной синяк, но следов зубов ни на грамм, мог и упасть с велика допустим. Камеры наблюдения ничего не записали, свидетель один, но он оказался непорядочным человеком и больше там не бывает.
Но, как бы то ни было, звонок прозвучал серъёзный и мы, посовещавшись, решились на риск и стали наводить справки. Предварительно договорились на осень с Аликперовой на операцию через боковой разрез. И тут подворачивается такой случай: в клинику «Максима-Вет» приехал французский хирург, специалист по скаковым лошадям и привёз новое оборудование – роботизированный комплекс для проведения лапароскопических операций, т.е. через прокол, какие и людям ещё не везде у нас делают. И вот в течение нескольких дней клиника делала операции по сниженной цене (60 вместо 120) в качестве как бы рекламной акции. Нужно было быстро определяться. Рассудив, что, конечно, такая операция в условиях стационара менее рискованна, чем боковой надрез в неизвестно каких полупоходных условиях, мы приняли решение оперировать Бокала.
Что там было в деталях описывать и сейчас очень тяжело. Скажу только, что саму операцию сделали аккуратно, судя по виду, но ошиблись с наркозом. Хоть и обещали дать возможность наблюдать, но дальше ресепшена не пустили, так что можем только догадываться о том, что там происходило. Во время операции происходила какая-то озабоченная беготня употевших врачей с хлопанием дверями и питьём холодной воды, затем вроде всё шло нормально. Делали долго, часа полтора. Француз вышел сиящий и довольный, остальные тоже как бы не в плохом настроении. Но тут у коня начался отходняк и они снова забегали. Судя по выкрикам и суете, Бокал раньше стал приходить в себя и бился об стол. Затем прожужжал подъёмник, грохнуло и всё стихло. Нам показали на мониторе лежащего в углу в неудобной позе Бокала и сказали: «операция прошла хорошо, были некоторые трудности с приходом в себя, но всё обошлось, он попытался встать на ножки. Сейчас он спит, погуляйте полчаса и мы вам его предъявим в деннике.
Мы тогда были не в том эмоциональном состоянии, чтобы трезво мыслить и оба ничего не заподозрили, но потом уже, после всего, до нас дошло, что на мониторе нам показывали как минимум умирающего коня, если не мёртвого и просто тупо врали в глаза, давая себе полчаса передышки на обдумывание способа отмазки.
Вообще враньё – первое, что нас встретило в клинике. Ещё при входе, на ресепшене нам сказали: «О, а вашу лошадку уже оперируют. Присаживайтесь и ждите». Так мы ждали часа два. Потом пришёл доктор и выяснилось, что ещё и не начинали. И, так же, когда мы «погуляли полчаса», вернулись и нас встретил весь коллектив клиники с плохим известием, и мы пробились к Бокалу сказать «последнее прости», он лежал точно в той же позе, что и на предъявленном нам видео. Нам сказали, что «провели все необходимые мероприятии реанимационного характера и делали всё, что могли», но по всему было видно, что коня просто сбросили как тушу с подъёмника в угол и больше не притрагивались, так как очень торопились на обед.
Со слов хирурга (не француза, а нашего, который участвовал) Бокал во время операции «начал заводиться» и они добавили наркоз. Потом, когда Бокал стал раньше времени приходить в себя и биться, они его ещё сидировали, боясь, что разобьёт голову. Этот укол его и сгубил.
Вскрытия не было. Хирург предложил отвезти коня в питомник собакам. Получил отказ естественно.
Кремировали и развеяли потом в красивом месте в любимых его полях. Там, где он сам захотел. Да, глаза вас не обманули, именно так написано. Но об этом – позже. Как свободное время будет.
Очень любит, когда её гладят
