Древний сказ про лошадь скаковую, да неказистую, зато большой души и сердца
.
Вчера перед сном вспоминала, как мы переезжали, как строили Бэст. Про лошадей наших думала. И вспомнилась мне одна лошадка. Неприметная, ни чем особым не выделявшаяся, но...
Ворсинка.
С Ворсинкой и её хозяйкой Людой я познакомилась в Генетике. Какими судьбами они там оказались я не помню, много чего уже утеряно из моей памяти, так что и вспоминать буду крохами и частями. Но судьбе было угодно, чтобы мы познакомились, сдружились всей нашей компашкой и, однажды, дружно взяли и отстроили свой клуб. Так началась история кск Бэст, но сейчас не о нём. Я ехала из Фёдоровскогосо с парой коней, девчонки заказали в Генетику Сашу с пятиместным коневозом. Пятая ( она и первая побывала и серединная), самая последняя лошадь - Ворсинка, грузиться отказалась наотрез: сначала не заходила, потом зависла ( в прямом смысле) на трапе, как только в коневозе за ней закрыли стену - легла. Перегоняла Люда кобылу под верхом, под проливным дождём. Благо не так далеко, километров 10-15. Вот они уже совершенно промокшие подбредают к конюшне. Сушить и греть, а дальше разберёмся.
Люда купила Ворсину в Ковчеге. Не знаю за какие качества выбрала именно её: невысокая - 155 в холке, обычно-гнедая, тонкая и звонкая чистокровка, бегающая на негнущихся ножках-палочках, такой я её помню. Кроткая, где-то стеснительная, но при этом немножко вредина и немножка стервочка, как любая уважающая себя женщина. У Люды были амбиции, а клубу надо было по-тихоньку раскручиваться и заявлять о себе. Начались подготовки к стартам. Готовились ко всему: к гладким скачкам в Ропше, к конкуру, к манежным ездам. На скачки поехать так и не случилось. Первые конкурные старты прошли мимо, ибо сняли со старта ещё на разминке из-за досадной ошибки всадника: прыгнула разминочное препятствие обратно. Про манежку не помню... Я тогда то с беременностью, то с младенцем носилась, половину событий пропустила. Точно были домашние старты по манежке.
Помню, как приезжала с мелким в конюшню и гуляла с ним по проходу, показывая ему лошадей. Ему тогда год был... И дольше всего мы задерживались у денника именно Ворсины. Тогда двери были не на всех денниках, наши кони стояли за задвижками - трубами, у частных и у жеребят были настоящие двери. Ворсинка стояла, чаще всего, наполовину высунувшись в проход, всегда готовая контактировать. Не крысилась, не кусалась. Ворошила губёшкой, подошедшего человека, выпрашивая вкусняшку. Мелкий изучил всю морду Ворсинки, ковырялся ручонками у неё во рту, в ноздрях, лез в уши. Просто обнимал ладошками её морду и прижимался лицом. А Ворс стояла и не шевелилась. Ни единого лишнего движения.
Встал вопрос о спортивных достижениях. У Люды, совершенно спонтанно, появилась вторая лошадь: англо-рысак ( снова без ч/к не обошлось
) Наполеон от Натагеи ( или Нотогеи или Натогеи...) и Апатита. Для своих Мася, Масяня. Очень нарядный: рыжий, в белых гольфах, с лысиной на всё лицо, высокой, длинноногий, многообещающий жеребец (пока ещё). Встал вопрос о содержании двоих, ну и вообще. Ворсинку продали. Кому и куда - не помню. Масяня - совсем другая история. Упёртый, но нежный, совершенно без мозгов, даже кастрация не вернула их место. Не потому что, безбашенный, а потому что глуповатый мальчик, при всём своём обаянии.
Шло время. Масяня тоже продался. Люда покинула клуб, занялась собаками. Прошло много лет. Конник остаётся конником. Год назад Люда снова купила лошадь, но по недоразумению кобыла убежала и так и не была найдена, может увели, а может...
И вот, спустя какое-то время мне рассказали, что Ворсинка и Люда снова вместе. Ворсина была найдена и выкуплена. Конечно, она сильно изменилась. Слепая на один глаз, ножки больные, но она узнала свою прежнюю хозяйку! Вот так спустя годы можно хоть что-то исправить. Дать второй шанс и тому, кого ты любил и себе.
Люда и Наполеон ( из жизни муравьёв)
совсем из жизни муравеев: Ворсинка, я и мелочь
