Re: Главный бухгалтер и ВЕ. Две кобылы и одна кобылка
Ariel983 написал(а):
Нее нос это святое! В нос надо целовать! Обязательно!Нос наше все!))
Целовать его можно, да! А вот пихать в него мазь от насморка нельзя ни в коем случае!
И поднимать губу, чтобы посмотреть зубья - тоже очень-очень нежелательно! ))))
Tаnka написал(а):
Поучительная история :wink:
Абсолютно согласна. Лошади - хорошие учителя
B-veter написал(а):
Нет, от породы конечно оброслость тоже зависит. Но просто одна и та же лошадь может обрасти сильней или слабей в зависимости от все в жизни шикарно или не особо кмк.
Ага, понял! Теперь буду наблюдать!
Пешеход написал(а):
...Желаю радоваться жизни
И улыбаться чаще!
Олечка, спасибо!
Не очень люблю этот праздник, т.к. считаю, что чтобы любить человека и говорить ему об этом - специальный день не нужен. Но с другой стороны - это повод сделать фан, веселье и много-много признаний ))) Особенно юным и романтическим натурам идет этот день
Но любовь нам всем нужна. И я желаю её много-много-много.
*****************************************************************************************
Нашла в закромах давний свой опус. Вроде бы я не выкладывала его.
А, может, и да. Ну да ладно.
Про любовь
«Безумству храбрых – поём мы песню»… Или гимн? Или речь с трибуны? Не суть. Вопрос в количестве и качестве безумных, бесшабашных и и прочих дурацких поступков в жизни.
Ну, конечно, для каждого индивидуума характеристики безумных поступков крайне разнятся. Что для одного – норма жизни, для другого – ни в какие ворота. Что для одного – плод длительных сознательных логических процессов, для другого - абсурд и непонимание.
Вынуждена признать, что безумные поступки в моей жизни – гм… бывали. Рациональное и абсурдное, абстрактное и логическое мышление существуют в организме, постоянно споря друг с другом. Побеждает сильнейший, как и положено. Но иногда этот сильнейший одерживает крайне нежелательную в данный момент победу. И я совершаю что-либо. Дурацкое, не совсем адекватное для собственной личности, и вполне себе безумное
))
Однажды было мне 16 лет. Романтическая цифра, что не говори. Общепринятый стандарт. На самом деле из романтического случился очередной сезон дачи и полное погружение в творчество Нирваны. На фотографии в паспорте у меня были совершенно белые губы и роковые глаза, обведенные толстым карандашом по контуру, отчего они казались размером с копейку. Как раз в 16 лет я подстриглась совершенно коротко и щеголяла с хвостиком в полсантиметра. Казалась себе жутко стильной. Очень любила ходить с одной серьгой. Прынцесса, как ни крути.
Подружки маялись разными туманными желаниями на предмет вечной любви и читали в сомнительных газетках о технике поцелуев. Мы ходили друг к другу в гости и делились теоретическими знаниями, цинично усмехаясь. Мы думали, что мы очень взрослые.
Одной из нас (пусть её зовут Оксана) только предстояло погрузиться в удивительный мир шестнадцатилетних девушек. Я и моя закадычная подруга-тезка получили официальное приглашение на празднество этого события. Приглашая нас, Оксана бледнела, краснела и наконец-то выдохнула: - будут приглашены мальчики!
Оксана была влюблена. Мужество влюбленной женщины заставило её преодолеть смущение и пригласить свою пассию, а чтобы никто об этом не догадался, особенно предмет вожделений, заодно двух его друзей и, конечно же, нас.
Мы с Юлькой покраснели, побледнели и убежали обдумывать эти интригующие новости на вечернем променаде. Нужно было немедленно придумать стратегический план: как преодолеть природную стеснительность, превратится в светских львиц и просто сразить наповал мальчиков своей неотразимостью. Я, как круглая отличница, вооружившись логикой, прекрасным знанием русского языка и литературы, а также памятью, отягощенной сотнями прочитанных книг, должна была придумать тактику покорения. Юлька, как девушка обладающая навыками кройки, шитья, а также умения смастерить сногсшибательную прическу из выделенного природой запаса волос, получила задание придумать нам светские образы.
Дни шли. Празднество приближалось. План трещал по швам. В голову никаких стратегий не приходило. Романтические образы не желали создаваться. Я хотела длинные романтические кудри, а с обратной стороны головы торчал сантиметровый хвостик, не желающий выглядеть локоном. Юлька хотела короткую юбку в шотландскую клетку, для чего собралась уничтожить мамино твидовое пальто. У мамы имелся свой взгляд на собственную одежду, и Юлька осталась без юбки.
Наступил день рожденья. В 17-00 мы должны были явиться к юбилярше с подарками, в образе и готовыми к романтическому знакомству. Подарок был. Образы кое-как слепили из того, что было.
- Приходи быстрей ко мне! – скомандовала Юлька мне по телефону.
В 16-00 я была у неё, не забыв захватить любимую помаду белого цвета для завершения образа. План по захвату по-прежнему отсутствовал. Дело пахло полным провалом. А романтических отношений хотелось. Хотелось прогулок под луной, пылких признаний, поцелуев и хвастаться всем этим подружкам. Цепи смущения окутывали нас всё сильней с каждой минутой приближения к 17-00.
Юлька сказала:
- Есть идея!
- Давай! – ответила я.
И мы пошли зачем-то в ванну, прячась от взглядов Юлькиных родителей.
- Жди здесь! Я сейчас! – сказала Юлька и убежала.
Я ждала, любуясь собой в зеркале. Сердце стучало.
Зашла Юлька, держа что-то в руках.
- Нам нужно немножко выпить, - прошептала она. – Дома только это.
И она с гордым видом протянула бутылку. В руках у неё был хит тех времен – спирт «Ройял» собственной персоной. Немного спирта, немного воды, немного сухого концентрата сока, и вуаля, - напиток любого желаемого цвета готов – зеленый, розовый, желтый. Полная феерия и никакого мошенничества.
- Ты что! – возмутилась я. – Он же неразбавленный!!!
- А мы немножко. Для смелости, - пообещала Юлька.
- Слушай, Юлька, а ты пила неразбавленный спирт в жизни хоть разок? – спросила я.
Юлька помотала красивой блондинистой прической и еще разок повторила:
- Мы немножко.
- Ну, тогда давай! – согласилась я.
И мы моментально начали действовать. Открутив крышку, сначала Юлька, а потом я влили в секунду в себя определенное количество белой жидкости, да так и застыли с перекошенными лицами перед зеркалом в ванной. Сказать, что нам было некомфортно – слишком слабо. Было совсем-совсем хреново. Горло адски жгло. Слезы лились из-под тщательно накрашенных ресниц, оставляя абстрактный узор на щеках. Дыхание перехватывало, вдобавок началось повышенное слюноотделение. Шуметь и бегать с высунутым языком в ванне было никак невозможно. Плюс в соседней комнате сидели Юлькины родители, у которых могли быть вопросы. Пихая друг друга, мы подставляли языки под кран с водой в надежде унять жжение.
- Хи-хи, -сказала, наконец, Юлька, тыкая в меня пальцем. – Ты жутко смешная!
- Хоть соблазнительная? – хихикнула я в ответ.
- Ваще да! – ответила верная подруга и попыталась заново накрасить глаз.
- Ты тоже, - успокоила я её.
Кое-как вернув себе подобие первоначальных образов, мы вывалились из ванны, квартиры и оказались перед дверью именинницы. Легкая эйфория окутывала нас всё больше и больше. Смущение больше не беспокоило. Мы такие красавицы и умницы. Звонок в дверь.
Оксана, прекрасная и кокетливая ожидала нас на пороге.
- Ик, - сказала Юлька. – с Днем рождения!
- С днем рождения! – повторила я. – Ик. Хи-хи.
Оксана насторожилась, но мы немедленно приняли приличный вид. И тут появились мальчики…
- Феликс, - представился один из них.
Что случилось - я до сих пор понять не могу, но имя «Феликс» послужило пусковым механизмом для настоящей истерики. Как мы смеялись с Юлькой! Мы смотрели друг на друга и ощущали полное единение друг с другом. Были на одной волне. Взгляды, которыми нас одаривало общество, заводили нас еще больше, и мы смеялись еще сильнее. Оксана шикала на нас, пихала ногами, отводила в сторонку и просила быть сдержаннее. Мы пытались. Честно. Но Феликс был сильнее наших попыток вести себя прилично. День рожденья шел совершенно не по сценарию. Оксана злилась. Мальчики молчали. Нам было весело.
Надо ли говорить, что пассия так и не узнала о влюбленности Оксаны?
Надо ли говорить, что мальчики сказали Оксане о её подругах и о ней после?
Надо ли говорить, что Оксана не разговаривала с нами несколько месяцев?
Но, Боже мой, как же нам было с Юлькой весело много-много лет после этого события при воспоминании о нём.
