Путешествие. Часть седьмая.
В Париж мы въехали, когда стемнело.
Первое впечатление от города было неприятным. Въехали мы со стороны новой части, причем окраины, так что за окном проплывали не самые приятные пейзажи: новые дома, обшарпанные подворотни, разрисованные стены, мусор под мостами, желтые лампы..Наверняка такое же впечатление может сложиться, если въехать в наш город со стороны Купчино.
Обстановку нагнетали так же увещевания Бондарева (нашего командира автобуса). Мол, в Париже очень много преступников, выхватывают сумки, воруют деньги, могут ударить по голове, ходите группами.. После выслушанной лекции выходить из автобуса расхотелось напрочь. Более того, хотелось, чтобы он двигался без остановки. Казалось, что когда он встанет и откроет двери, то на нас всех накинутся все напасти, какие только могут случиться. Но тем не менее, автобус все же заехал в небольшой «карман» перед невзрачным зданием отеля и распахнул двери.
На улице было пустынно. Я взяла свои вещи и послушно стала ждать Ольгу, Лешу и Аллу – женщину, с которой мне предстояло ночевать во всех отелях в течение нашей поездки. Наконец, все взяли свои вещи и вошли в отель.
Нам выдали ключ на двоих и мы отправились в свою комнату. Особенность всех отелей в том (а может не только отелей?), что этаж, на котором находится администрация, столовая и прочие служебные помещения, считается нулевым. Соответственно на первый этаж надо подниматься. Не могу сказать, что меня сильно удивила такая логика, но почему-то момент запомнился. Ибо так было везде.
Мы поднялись на нужный этаж, с Ольгой и Лешей я распрощалась, попросив зайти за мной перед завтраком, а с Аллой мы вошли в номер.
Что я хочу сказать. На протяжении всей поездки мы ночевали в отелях с двумя и пару раз с тремя звездами. И я была в восторге от номеров. Кажется, лучше не придумаешь. Особенно после трех дней, проведенных в палатке, без душа и кровати =)
Да и даже не в этом дело. На протяжении всей оставшейся поездки отели радовали каждый раз, хоть мы ночевали в них каждую ночь. Вы себе представить не можете, какое это счастье, когда можно принять душ, постояв под водой в свое удовольствие, когда можно умыться, когда можно заползти на удобную кровать, принять горизонтальное (!!!!) положение, когда, обняв подушку, можно тут же уснуть… Вот это счастье =)
Все номера были замечательными. Кровати, душ, телевизор (который мне был и не нужен), стол, стулья, тумбочки, шкаф, светильники. А что, собственно, еще надо? По-моему для отдыха самое то. В таком можно жить даже не одну ночь. Единственное, можно еще повыбирать по уровню питания. Но у нас были только завтраки, а они, как правило, везде одинаковые. Так что в этом плане нам тоже было все равно.
В общем, это было счастье. Я спала, как убитая. Очень хорошо. Но мало. Встала я в 6.45, в 7.00 за мной зашли Ольга с Лешей и мы пошли на завтрак. А потом вещи в зубы и в автобус.
Итак повезли нас в Париж.
Высадили нас около небольшой площади, недалеко от Лувра. Недолго думая, мы направились туда. Желание попасть в Лувр было велико. Где-то с десятого класса обнаружила в себе большой интерес к живописи. Наверное, это началось с первого нашего похода в Русский музей с Ириной Николаевной.
В искусстве я все равно ничего не понимаю. Не узнаю художников по стилю письма и сюжетам, не различаю художественные направления.. Но это не мешает мне получать удовольствие от созерцания картин.
Стоит ли говорить, что желание Ольги попасть в Лувр было в десять раз больше моего? Я думаю, нет. Мы направились туда. По пути к Лувру был парк с огромной центральной «дорожкой». Я прислушалась к атмосфере Парижа. Это совершенно не то, что представляешь, сидя дома и смотря картинки и фильмы о Париже. Связано это с тем, что всем знаменитый Париж с маленькими улочками, уютными кафе, клумбами цветов, художниками, работающими прямо на улице – все это умещается в одном единственном районе под названием Манмартр. И, к нашему великому сожалению, мы в него не попали. Как и не попали в Лувр. И все из-за «неподъемности» одного из моих спутников =\ Обидно, да. Но ничего не поделаешь. Есть повод приехать в Париж еще раз)
Как бы то ни было, того самого Парижа я не увидела. Что касается, всего остального.. Париж огромен. Просторен и помпезен. Он величественный. Он такой же стихийный, как и Петербург, хотя ему в этом и уступает.
У Парижа нет раздолья невских набережных, нет такого количества рек, а значит, нет настолько свободолюбивого, своенравного ветра. Но это ничуть не умоляет его своевольного характера.
Париж молод. Это не имеет никакого отношения к годам, он просто молод. Петербург молодой. А Париж кажется юнцом. Но уже знающим, чего хочет. Наглым, экспрессивным, настойчивым, обольстителем..
Таким видится Париж, когда стоишь в парке, перед тобой раскрывается широкая дорога, окаймленная стройными деревьями и искусно выполненными красивейшими статуями. Дорога упирающаяся, раскрывающаяся на огромной площади, венцом которой возвышается великолепное здание Лувра.
Те, кто смотрел «Код Да Винчи», наверняка помнят, что главный герой нашел искомое в стеклянной пирамиде перед Лувром. В ту пору, когда я смотрела это кино, я не знала, что это за место и не особо акцентировала внимание на том, что речь идет о Париже.
И каково же было мое изумление, когда я узрела ту самую пирамиду здесь, перед Лувром, прямо перед собой. Забавное ощущение.
На деле пирамида оказалась входом в Лувр. Через нее пропускают людей, дабы те могли попасть внутрь. В пирамиде – эскалатор, спускающийся в небольшой холл, откуда, по всей видимости, идет коридор непосредственно в сам музей.
Но, увы, как я и говорила, попасть нам туда не удалось и многие шедевры искусства так и остались не увиденными нами воочию.
Мы направились дальше.
Еще на подъезде к городу Ольга обронила фразу об Нотер Даме. К своему стыду я ни разу не задумалась о том, что Нотер Дам находится в Париже. Я это знала. Но не связывала это знание никак.
Теперь же, поняв, куда я попала, желание увидеть Собор стало нестерпимым. Мы направились туда и все внутри меня наполнилось каким-то чудесным предвкушением. Ничто не вызывало у меня такого живого интереса. Ничто, за всю нашу длинную поездку.
Пока мы шли, я, по своему обыкновению, обратила внимание на людей. Я обращала на них внимание на протяжении всей нашей поездки. Любопытно, но ни одна национальность мне не понравилась. И это не тупое патриотическое упорство. На мой взгляд, они действительно некрасивы. Каждый день я была в новой стране, в новом городе, смотрела на разные лица. Я находила человек пять-шесть с довольно симпатичной внешностью. Не более. И ни одного человека, которого с уверенностью можно было бы назвать красивым.
Особое внимание я обратила как раз на парижанок. Ну как же.. Париж, город моды, красивые статные женщины, элегантно одетые, все такое… Парижанки некрасивы. И все тут %) Одежда? Ох, не знаю. Либо у меня нет способности понимать красоту современной модной одежды, либо они действительно одеты абы как. Я понимаю, что у нас тоже не ходят на работу в вечерних платьях. Но наши женщины выглядят намного ярче, ухоженнее и интереснее тамошних дамочек.
Вот с такими мыслями я шла по Парижу, не забывая при этом восторгаться архитектурой, ухоженностью и темпераментом города.
Странно, но многие места казались мне знакомыми. Вообще в этой поездке часто возникало ощущение, что в каких-то конкретных местах я была. Особенно часто это чувство посещало меня в Париже, хотя, надо признать, никогда не испытывала особого интереса к этому городу.
Все эти места мне снились.
Вскоре перед нами возник указатель «Нотер Дам».
Я подскочила от нетерпения и ускорила шаг. Слева, через дорогу, из-за угла какого-то дома показалось здание Собора..
Это он?
Я застыла на месте. Я все это время честно готовила себя к восторгам, «онемению» и прочия, но.. все это как-то умялось и запряталось обратно в душу.
Передо мной был тот самый собор, я даже могла уже различить знаменитые водостоки с горгульями. Но он был меньше. Меньше. И он был светлый. Светло-бежевый цвет..
Я перешла дорогу и направилась к нему. Влечение стало больше, меня тянуло к его стенам, с каждым шагом все больше и больше. Я увидела небольшое место в ограде, где можно было пройти и подойти к стене. Прибежав туда, я припала к его стене и посмотрела вверх.
Я стояла у стены Собора и не верила своим глазам, своим ощущениям, своим ладоням.
Но со мной были люди, и нам надо было идти дальше. Не спуская глаз с Собора, я медленно двигалась за друзьями, огибая его угол. И когда мы обогнули..Боги! Боги!!..
Я потеряла все. Способность мыслить, говорить, существовать. Мне казалось, что я стала зрением. Одним сплошным зрением. Я созерцала это Чудо. Мне хотелось раствориться. Раствориться в воздухе и смотреть, и смотреть не отрываясь. Смотреть на эти стены, на изящные подпорки, на горгулий, на розу… Прекрасная, великолепная готическая роза, составленная из витражей. Она прекрасна.
А Собор огромен. Он растянулся вдоль набережной всей своей громадой. Огромный, ослепительный, великолепный..
Я шла не чувствуя себя.
Зазвонили колокола.
Я подошла к решетке, ограждающей двор Собора, и припала к ней. Смотря на стены, на каждый камушек. Мимо меня проходили люди. Люди сидели на скамейках и разговаривали. Дети кричали, бегали, играли в песочнице. Возможно, даже смеялись..
А я не могла оторваться. На глазах навернулись слезы.
Но надо было идти дальше. Мы обогнули еще один угол собора. С этой стороны он был так же великолепен. А у ограды, пышными кустами росли красные и розовые розы..
Меня позвали, мы свернули на мостик и пошли дальше. Я оглядывалась, мне хотелось разреветься в голос и кинуться обратно. Кинуться назад, упасть на колени и стоять перед ним, запрокинув голову и смотря на эти стены, на его изгибы, на его силуэт..
Это как прощание с любимым: невыносимо больно, в груди все разрывается.. последнее прикосновение, последний взгляд. Ты смотришь на него, пытаясь запомнить каждую деталь, улыбку, в уголках глаз, изгиб губ, непослушную прядь, упавшую на сияющие живые глаза…
Я смотрела на Собор до конца. Но вскоре он скрылся, и я впала в отупение.
Я шла, смотрела под ноги и ничего не могла сказать. Меня душили слезы. В голове вертелась одна единственная мысль: «Я его видела..я видела Собор.. Нотер Дам.. Я его видела.. видела».
Люди, шедшие со мной, не понимали меня. Ольга могла понять, но не захотела. Просто не захотела поверить, увидеть. Поэтому мое состояние для них было забавным.
Чем дальше я уходила от Собора, тем спокойней на душе мне становилось. Я по-прежнему была до глубины души восхищена им, я считала оправданными все свои эмоции. Но теперь плакать расхотелось. Расхотелось рваться назад, сломя голову. Я снова ожила, а мы тем временем шли дальше.
К своему стыду, я не помню больше ни одной достопримечательности. Хотя почему к своему стыду? Важно лишь то, что вызывает в тебе действительно яркие чувства.
И я нисколько не согласна с позицией Ольги, что «надо посмотреть все и во всем найти свою красоту». Красота она сама по себе бессмысленна. Да, я видела красивые дома. Я видела красивые скульптуры, я видела памятники и парки. Это была приятная прогулка. Это было красиво.
Но что я помню из этого? Помню только «приятно-ровные» эмоции. Чувства – вот, что важно.
Вот почему я нисколько не жалею, что «так сильно впечатлилась», глядя на Нотер Дам и не удостоила вниманием что-то другое.
Тем временем мы дошли до Эйфелевой Башни. А точнее, до того места, где начинаются лужайки, ведущие к ней.
Она поражает. Не видом, нет.. Слишком изъезжена эта форма, слишком часто видишь ее..
Но энергетика..Она величественна, непоколебима. Но вместе с тем изящна и красива. Даже то, что ее черный цвет очень здорово поубавила ржавчина, она поражает. Своей мощью, силой и устойчивостью.
Конструкция ее воистину сложна.
Мы не спеша пошли к ней и вскоре оказались под ней.
Это незабываемый момент.
Я сидела на скамейке в Париже, надо мной возвышалась Башня, и где-то совсем рядом играла музыка из «Амели»...
Еще до подхода к Башне я поняла одну вещь, которая меня ужаснула. Я была у Нотер Дама и не взяла с собой ничего, что хранило бы энергию этого места. Разочарование было ужасно велико. Это осознание полной безвыходности. Когда ты понимаешь, что ты в этом городе на один день, что через несколько часов автобус увезет тебя далеко-далеко, а ты не взял ничего…
Выслушав мой скулеж, Ольга пообещала, что мы вернемся к Нотер Даму.
С этого момента энергия во мне била ключом. Я начала прыгать, бегать, скакать.. И меня снова начало тянуть. Быстрее, быстрее. К этим стенам, быстрее..
Второй раз к Нотер Даму я подошла со стороны второй боковой стены, где росли розы.
Кажется, это место обладает своей магией. Оказавшись у его стен, я снова перестала быть собой. На глазах навернулись слезы.
Рядом с оградой пел хор.
Я встала перед Собором на колено. Я смотрела на него, а в воздухе звучал хор голосов. Мягкий, необычайно красивых голосов. А я сидела на колене перед ним, смотря на него сквозь густые кусты роз..
Подошла Ольга, спросила, какая роза мне приглянулась, и оторвала для меня лепесток.
За это время она сделала три вещи, помогая мне тем самым. За что я ей несказанно благодарна. Жаль только, что она так и не поверила в мои чувства.
Я сказала, что хочу еще раз прикоснуться к стене, и мы пошли туда.
По дороге я сорвала листок с дерева, которое своими ветвями почти касалось стен Собора.
Обойдя его с другой стороны, я обнаружила, что калитка закрыта и доступа к стене нет.
Я вскинула голову и посмотрела не стену. Я не могла ничего сказать. Слезы сковали мне горло с самого начала и не опускали.
Ольга взяла меня за руку и куда-то повела.
Опустив глаза, я увидела, что она ведет меня внутрь Собора..
Меня не существовало. Я послушно шла за Ольгой. Сначала моему взору открылся вход в Собор, за порогом которого царил полумрак. Постепенно, как мы приближались и входили внутрь, Собор как будто раскрывался передо мной. Появлялись колонны, своды уходили вверх, вверх..
Он огромен. Своды уходят высоко-высоко. Огромный зал с двумя рядами изящных колонн, великолепные скульптуры, скамьи. Все освещалось свечами, желтым огнем и светом, проникающим внутрь через готическую разу..
В Соборе пел мужчина. Ольга подвела меня к скамье и усадила. Я тут же запрокинула олову и отвернулась.
Я плакала и ничего не могла с собой поделать. Слезы душили, рвались наружу. От восторга? От величия? От Тайны?
Меня не существовало. Я сидела не в силах осознать то, что открылось моим глазам. Упасть на колени и рыдать, припав губами к колонне..
Ольга подтолкнула меня. Мы встали и пошли по залу. Я поставила свечку. Не молясь, не крестясь. Я просто поставила свечку, рассказав Собору о самом дорогом, что у меня было и что есть сейчас. Попросила оберегать.
В этот момент заиграл орган.. Господи! Господи… Как он прекрасен.. Все своды, каждый уголок наполнился звуком..
Не в силах терпеть, я кинула Ольге пару слов и ушла по дорожке дальше. Одна.
Я дошла до решетки, за которой была часть Собора, в которую никого не пускают. Там было темно, были видны лишь силуэты колон и какой-то мягкий, темно-синий полумрак..
Сейчас мне трудно понять свои чувства, хоть я их помню. Наверное, это чудесное свойство того места. Сейчас я говорю о нем с не меньшим восторгом, но спокойно.
А тогда наружу рвались рыдания, и я готова была отдать жизнь только за то, чтобы пройти за решетку, чтобы подняться на самую высокую башню, чтобы заглянуть в самый темный уголок Собора, чтобы побывать там, чтобы смотреть, бесконечно долго смотреть…
Меня погнали назад – надо было спешить на автобус.
Уходить было невыносимо. Невыносимо… Я гладила колонны, цеплялась за стены, пытаясь продлить последнее прикосновение, уловить последний взгляд.
Плакать, плакать в голос..упав на колени, прижавшись к стене. Я уходила совершенно опустошенная.
- О! Если бы я знала в самом начале, что там свободный вход.. Я бы просидела там весь день, а потом вы бы пришли за мной..
Ольга посмотрела на меня с усмешкой:
- И пропустила бы все то, что мы увидели в Париже?
- Да.
Ольга с Лешей подарили мне монетку с изображением Нотер Дама, которая продавалась в самом Соборе.
Это была третья вещь, которую они для меня сделали.
Но они так и не поняли.
Вечерний Париж прекрасен. Он утопает в заходящем солнце.
О, Нотер Дам! Я хочу вернуться. Я хочу сесть на скамье и сидеть там. Смотреть, как солнечный свет, проникая сквозь витражи розы, заливает все вокруг чудесными цветами. Я хочу плакать, не сдерживая слез. Сидеть и плакать, слушая орган Собора.
О, Нотер Дам!
И все же могу ли я сказать, что он стал мне родным? Наверное, нет, хотя он был со мной все это время. Но все же не хватило мне тепла Исаакия.
Сейчас, глядя на все это издалека, я не могу с точностью сказать, были ли светлыми мои эмоции. Тогда мне казалось, что все вокруг поет Свет, что все пропитано им, что Собор – это сам Свет. Это действительно был Свет… Но он бывает разным. Сложно сказать, что так влекло меня туда. Действительно что-то важное или какая-то особая тяга этого места, возможно, и не совсем добрая.. я не знаю. Я знаю лишь одно, что восхищалась им до глубины души, что все мое сущее пело и плакало.. Пело и плакало! Искренне, полно, всецело отдаваясь этому славному месту, растворяясь в нем и исчезая, забываясь. Там была другая реальность, вот что важно.
Уехав за тысячи километров от дома, уехав из своей страны я, тем не менее, не прорывала пространства. Это чувствуется сильно и ясно. Ты никогда не ошибешься в ощущении того, что ты все еще в своем мире. Страна другая а мир тот же. Это ясно как день. Над этим даже не стоит задумываться. Ты чувствуешь это. Ты это видишь. Это не объяснить. Но это чувство есть и ему всецело веришь.
А там была другая реальность. Внутри Собора другая реальность. Сам Собор – другой мир. Как Ватерлоо было другим временем..
Переступая порог Собора, ты переступаешь в другой мир. И это ясно как день. Это есть, и это не требует доказательств.
Вне времени, вне пространства.
Мы уезжали из Парижа. Это был самый яркий город. Ничто не впечатлило меня больше. Самые яркие и теплые воспоминания остались об Ватерлоо и Париже.
Мы уезжали из Парижа. Красивый город, с великолепными силуэтами на фоне заходящего солнца.
Впереди был ночной переезд на автобусе. И это было счастье! Мы спали, как убитые.
Наутро нас ждал юг Франции.
