Re: Мой мир, возникший из мечты. О лошадях, о жизни, о себе.
Ага, ага, она самая!
Только почему-то ее наоборот кликали: ...-текинка. Видимо, по папе, типа папа главнее, потому и на первом месте
Судьба у кобылы была, судя по всему, не самая хорошая. Мы-то с ней познакомились уже в Тимирязевке, а где ее мотало до этого - кто ж теперь знает. Это дикое животное "работало" там мамкой, причем жеребята всегда были замечательные, несмотря на то, что мамка не отличалась крупными габаритами, скорее, наоборот. Ну, средняя такая лошадка. Ходили слухи, что она вовсе необъезженная, только и умеет, что на корде бегать, и по ее поведению в повседневной жизни можно было предположить, что так и есть, ибо реально дичилась людей, всякий раз задирала башку, отступала назад или в сторону, когда к ней заходишь, выпучивала глаза и делала вид, что прямо сейчас упадет в обморок. При этом послушание было невероятное. Ее можно было вывести из денника и в случае отсутствия свободных развязок просто приткнуть рядом или зацепить поводком, как собачку, за торчащее из стены кольцо или какой-нибудь штырь, сказать "Стой!" и она стояла. Могла потянуться за другой лошадью, но это просто за счет стадного инстинкта. За человеком же не шла до тех пор, пока не встанешь у плеча, взяв под уздцы, и не дашь четкую команду на движение. Помнится, зимой на занятия я ее так и водила с другой конюшни: вытаскиваешь из денника, подводишь к дверям, "Стой!" - кобыла стоит, дико вращая глазами, но никуда не лезет и не ломится, затем открываешь двери, выводишь на улицу, просто бросаешь у порога с командой "Стой!" - и она опять стоит! И пока ты корячишься, закрывая обледенелые двери, не шелохнется, только под ветром вздрагивает. Затем становишься рядом, у плеча, засунув застывшие руки в рукава, командуешь "Вперед!" и идешь, кобыла топает рядом, все так же дико выпучивая глаза, но топает же. При входе на основную конюшню надо было пройти двойные двери, которые из-за ветра-снега-льда тоже хрен откроешь и закроешь просто так. Вот на этих дверях я просто молилась на нее, потому что не надо было куда-то вести и притыкать в какой-то угол, кобыла сама шла и останавливалась, стоило только сказать пол-слова. В этом смысле ей просто цены не было! Конечно, в норме так и должно быть, но кто ж из нас об этом знал тогда... я вот точно не знала и потому такое послушание практически дикой лошади было для меня чем-то из ряда вон. Точно так же при уборке, даже в маленьких денниках на старой конюшне, ее можно было не выводить в коридор, она абсолютно не мешала, внимательно следя за продвижением человека по периметру, и сама отодвигалась, давая место для маневра, особенно с лопатой или вилами.
Однажды некая девочка из наших многочисленных помощников, задетая за живое слухами о дикости кобылы, взяла да и запрыгнула на нее, пока я копалась в деннике, а кобыла, как обычно, торчала в коридоре, лишь слегка прихваченная веревочкой к кольцу. Выкатившись из денника с тачкой, я едва не получила инфаркт. Кобыла, к слову, находилась примерно в таком же состоянии, но стояла, как вкопанная, и не делала ни малейших попыток куда-то рыпнуться или скинуть вконец обнаглевшего хомо сапиенса. Разумеется, заглажена, захвалена и закормлена наша дикарка была по самое не могу, и тут мы задумались всерьез, потому что никак не могли решить, что же это - проявление ее обычного послушания или же все-таки кто-то когда-то на ней ездил... Естественно, сплетня понеслась, дошла до начальства и начальство дало добро на то, чтобы кто-нибудь худенький-легонький из группы сотрудников попробовал лошадку под седлом. Села моя напарница Ольга. Боже мой... девочки, КАК кобыла шла... нет слов, одни эмоции! Несколько лет не ходившая под седлом, внафиг забывшая, видимо, что это такое, первое время она, конечно, слегка заваливала голову то на один, то на другой бок, будто заново примеряясь к уздечке, но КАКИЕ там были движения!!! Вся (ну или почти вся) наша тогдашняя выездка сбежалась смотреть на этот исторический момент и едва не кусала локти от зависти, потому что ни одна из спортивных лошадей на тот момент ТАК бегать не могла. Или не хотела, но это уже другой вопрос. К слову, у меня подозрения тоже были, когда доводилось гонять животинку на корде. Она упорно желала бегать только в одну сторону, делая вид, что другое направление ей вообще неведомо, и любые попытки "переключения" выливались в самую настоящую истерику, но движения-то, движения... в общем, получили мы от начальства задание, чтоб к осени кобыла была готова к прокату. Это был тот год, когда у нас народилось аж 6 жеребят и все мамки сначала отдыхали, им это понравилось, в результате прокат с них начал сыпаться. Тогда мы, сотрудники, получили карт-бланш и ездили на них каждый день до самой осени, приводя их в чувство, ну и конечно, наши дети-помощники тоже получали свою долю халявы, мы даже прыгали все потихоньку на дальнем поле, куда зоркий глаз начальства не достигал :mrgreen:
С осени все кобылы пошли в прокат и Икра тоже. Она по-прежнему дико выпучивала глаза всякий раз при виде седла, но никогда не делала попыток сотворить что-то плохое, например, скинуть всадника. Она считалась детской и женской лошадью, и главным условием была мягкая рука, так что кого попало на нее старались не сажать, потому что чуть дернешь - все, лошадь вкапывается в землю с задранной башкой и начинает тихо истерить. Вылилось это в то, что она стала плохо есть и за пару-тройку месяцев перепала так, что начальство махнуло рукой, сказав, мол, она давно уже свое отработала, и изъяло кобылу из проката, приказав забыть, что на ней вообще можно ездить. Редкий случай, когда мы все дружно в кулуарах не ругали Демина, а пели ему дифирамбы, потому что кобылку реально было жаль до слез.
Что с ней стало дальше, я не знаю. Рассказывали, что ее вместе с двумя такими же помесями забрали в Чехию, в какое-то частное хозяйство, куда несколько лет назад уехал наш же тимирязевский жеребец производителем, и кобыл брали именно под него. Хочется верить, что там ей жилось хорошо.
