Все дело в том, что пока я начинала летать и налет у меня был ничтожно-смешным, дядьлетчик выставлял меня в глазах моих подруг заправским асом. Ну то есть тихонько усиранял все мои косячины.
И я такой покоритель воздушного океана, мчала на ржавом яке сквозь облака.
Но в какой-то момент этому повелителю пингвинов реально стукнуло в голову, что я летчик и каждый вылет боевой.
Теперь дело обстоит так. Я косячу, а я косячу только в путь, рядом со мной сидит сфинкс, хорошо если сидит в правой чашке, а не на заднем сидении с телефоном. Самолет в моих умелых руках как незаезженный двухлетка, да-да, эта железная скотина, почуяв новичка и козла дать может и свечку. А уж поигрывать тобой в воздушном потоке, это только здрасьте.
Иногда сфинкс нарушает радиомолчание и начинает орать как в заборе застрял. Причем орать он начинает в тот момент, когда мне кажется что все у меня прекрасно конфигурация посадочная, обороты хорошие, глиссада верная. Расчет на посадку, это вообще больное место. Я вроде захожу, вроде все нормально и тут меня начинают терзать сомнения. И я начинаю истерически все исправлять. Понимаете, да?
Момент касания проходит обычно под ор и матюги.