zara
Pro
Приколы нашей конюшни.
Собственно, день был как день. Жарко, от чего уже противно и липко. Не люблю жару в Питере… Мне бы 25 – хватило за глаза и за уши. Вот в Ебипте – люблю. А в Питере – нет.
В конце дня позвонила Хела: «ты меня возьмешь в конюшню?» Конечно! Подхватываю ее на Чкаловской, еду забирать под мостом Лиску. Мало, что жарко – еще и пробочно. У народа явно течет от жары крыша. В городе масса неадекватных водителей: неожиданно тормозящих на пустом месте, едущих посреди дороги (причем непременно – медленно), стоящих поперек… И весь город тянется, тянется в пригороды… На последнем куске Выборгского встаем в пробку. Очередь из желающих покинуть этот душный, жаркий город…
Кобылы встречают гуканьем. Они стоят на привязи в тенечке, перед мордами недоеденная свежая трава. Ага, в траве был чертополох – его мы не едим. Очевидно, потому что – не можем… В порядке «приветов» получают морковки. Хеле выдается Липтон для первичной обработки – Оли сегодня не будет, просила взять его пастись. Чистим и моем из шланга лошадей. Зара явно тащится от процедуры – сегодня можно поливать даже на голову.
Переезд перегорожен составом – приходится обойти с другой стороны платформы. Липтон чудовищно хромает… Лиска полна решимости сесть на него верхом – пошагать на нем до поля… Пройдя переезд, Лиска закидывает на Ню Хелу, я – закидываю на Липтона Лиску, а сама топаю пешком, размахивая хлыстом – отгонять зазаборных собак. Доходим до поля, собак отогнала, лезу Заре на спину с бревна в траве. По дороге звонит Маша со строгим указанием: прорысить Липтона 3 по 5 рыси и отшагать… Блин, он хромает так… Лиска ноет, что сидеть на Липтоне – мучение… Мы-то планировали пасти, даже корд не взяли. Липтону на недоуздок уздечку одели – Лиска стремалась вести его через жд. Ладно, гонять, так гонять… отвязывается от дерева веревка, и используется вместо корды. На рыси он хромает меньше. Особенно, когда правое плечо – наружу. Отшагиваться решили – в поисках таинственного озера, про которое вчера рассказала Маша… Тропа в высокой траве, протоптанная Машиными конями, отчетливо видна в море полевых цветов. Одуряющее пахнет медом, горячей землей, и – свежестью. Вдали, где-то над городом, висит сизая туча и дымка серой воды. Радуга. Где-то там, идет дождь… Низкое уже солнце спряталось за неожиданным облаком. В дымчато-голубом небе из-за этого облака разлетелись черные солнечные лучи.
Зара идет головной, с шуршанием рассекая широкой грудью высокие травы. По дороге от дома пускать ее головной – легко, она осторожничает, нащупывает грунт, выбирает дорогу – никаких попыток подорваться или пугануться, ответственная головная кобыла. Кобылы у нас на недоуздках, без седел, лошади покусывают верхушки травы по пути. Тропа привела нас к небольшому круглому озерцу. Черная зеркальная поверхность воды, прямая и строгая осока по краям, как ресницы… отражается в воде, создавая видимость двухслойности и бесконечности пространства. Озеро – глаз земли… разворачиваемся и идем обратно. Головной ставим Униту – когда она первая, она спокойна, как танк, задает всем спокойный и ровный темп движения. Она уже первая, ей некуда спешить. Зато Зара возмущена – я держу ее третьей, чтобы Лиске на Липтоне было спокойнее в середине. Зара пытается лезть на хвост рыжему, вывести морду в параллель, нервно цапает траву по пути. Ну, вот мы и дошли до пастбища. Навстречу нам по дорожке шли Маша на Мелком и ее девочки.
Маша строго интересуется, как бегал Липтон. Недовольно сдвинув брови, берег веревку и идет проверять его движения. Попросила Лиску сесть на Сыночку – отшагать. К моему удивлению, Лиска соглашается… У нее, видать, сегодня экстремальное настроение
. Первый раз в жизни на Липтоне – мало. В первый раз в жизни – на Мелком. Мы с Хелой, отпустив в поле кобыл, располагаемся на краю в траве, закуриваем… Неспешно течет беседа. Маша приводит и привязывает Липтона – пастись. Мелкий наматывает с Лиской круги по «манежу» рысью. Каждый раз, когда Мелкий проносит Лиску мимо нас, она повизгивает: Маша, сними меня уже отсюда. «А Мелкий хорошо смотрится», - говорит Хела.
К нам возвращается Лиска, ложится на траву и… достает из кармана джин-тоник. Пить хочется ужасно, баночка идет на троих по рукам. Лиску обозвали многостаночницей-экстремалкой. Ну, что ж, пора и к дому… Отвязываю Липтона, цепляю повод уздечки за недоуздок – лень одевать уздечку, а я могу его вести и так, причем даже вдвоем с Зарой. Единственно, что он – мальчик нервный и иногда может толкнуть невзначай. Лиска лезет на Униту (начинает тихо постанывать: это – оргазм… родная спина…. Это – родина…), следом Хела ведет Зару и я – Липтона. За нами увязывается овчар Вулкан – пес хозяйки конюшни. Доходим мы до собачьего забора… и оттуда… мало что вылетает привычная стая шавок беспородей – с этими легко, они уже выучили, что у нас есть бичи и камни. Оттуда вместе с ними вылетает сорвавшийся цепной азиат! Один раз я уже имела с ним дело – ехала с поля верхом на Заре без седла, когда это чудо выскочило из-под забора. Оно с рыком взлетело Заре в бочину. Я ногами повернула Зару так, чтобы спрыгнуть между ними… В общем, это была какая-то секунда, я оказалась на земле между лошадью и псом, резко махнула выездковым хлыстом. Не знаю, попала или нет, но пес в полете извернулся и убежал. Тут же вся свора бросилась на Вулкана… Я повернула Липтона задом к сцене, поскольку не знаю, как он себя ведет в таких случаях, не вырвется ли и не ломанет ли через железку домой… А Лиска… Я ж говорю – экстремальное настроений было у деушки! Спрыгнула с Нюшки, бросила кобылу стоять и полезла, размахивая хлыстом и громко матерясь, в клубок псов… Как ни странно, это подействовало, псы разлетелись в стороны, вулкан вывернулся а свора убежала за забор… как ни странно, Нюшадь все это время спокойно стояла и ждала сумасшедшую мать. В общем, мы пошли дальше…
Однако, прошли мы всего метров 50 от заветного забора, как у Лиски зазвонил телефон… Маша: Ник сорвался, бежит к вам – ловите! Лиска кидает Хеле чембур Униты с криком : держи кобыл, - и бежит назад. Я разворачиваю Липтона и иду назад, туда, где улица поуже и есть шанс перегородить Липтоном дорогу. Из-за поворота, с поля, галопом выбегает Ник. Он потряхивает головой, скачет по обочине. Лиска с вытянутой рукой и сухариками пытается его подманить, но – моток головой, изгиб изящного тела, - и Ники обходит ее. Обходя Лиску, Ник поменял траекторию движения и теперь у него на пути мы с Липтоном. Я раскидываю в стороны руки с хлыстом, Ник подается к обочине со стороны Липтона, я быстро двигаю Липтона к обочине и они оказались на траве нос к носу. Ник тормозится, я между ними, беру Ника за недоуздок и слышу обреченный голос за спиной: Сыночка бежит…. И тут же Лискин крик : Хела, держи кобыл! Сорвутся!». Я завожу коней мордами в куст-канаву – с Зарой такой прием работает конкретно, ей как бы некуда разворачиваться, потому что через меня она не может, а куст создает иллюзию замкнутости пространства. Вцепляюсь в недоуздки и молюсь, чтобы и с этими двумя сработало… Кони жуют траву, мордами вплотную друг к другу, косят глаз в сторону топота… Лиска смело кидается навстречу Мелкому… Он ее весело обходит, она бежит следом, Мелкий проскакивает мимо меня с конями… Те слегка напряглись, но попыток развернуться и дернуть не делают… Мелкий самостоятельно останавливается около кобыл, где его берет Лиска. Стоим. Ждем Машу. Кажется, экстрима на сегодня хватит. Все это происходит в 200 метрах от ж/д… Сдаем беглецов Маше и уже топаем домой. Привычные процедуры – чистка/копыта/морковка.
Раньше приехать домой опять не получилось. Вечер не был томным.
А в памяти об этом вечере осталось:
Шуршание и запах свежей, ждущей своего дождя, травы, рассекаемой широкой грудью вороной кобылы…
Запах меда от белых воздушных цветов…
Запах горячей, влажной земли сохранявшей прохладу под ярко-зеленой, густой осокой на болотине…
Черный, зеркальный, глубокий глаз земли – полевое озеро, в ресницах травы…
Черные, нереальные лучи солнца, скрывшегося за неожиданным облаком…
Проявляющаяся, растущая из ближайшего леска, радуга…
Сизое небо и стена воды, омывавшей расплавленный город вдали…
Куда нам надо опять вернуться.
Собственно, день был как день. Жарко, от чего уже противно и липко. Не люблю жару в Питере… Мне бы 25 – хватило за глаза и за уши. Вот в Ебипте – люблю. А в Питере – нет.
В конце дня позвонила Хела: «ты меня возьмешь в конюшню?» Конечно! Подхватываю ее на Чкаловской, еду забирать под мостом Лиску. Мало, что жарко – еще и пробочно. У народа явно течет от жары крыша. В городе масса неадекватных водителей: неожиданно тормозящих на пустом месте, едущих посреди дороги (причем непременно – медленно), стоящих поперек… И весь город тянется, тянется в пригороды… На последнем куске Выборгского встаем в пробку. Очередь из желающих покинуть этот душный, жаркий город…
Кобылы встречают гуканьем. Они стоят на привязи в тенечке, перед мордами недоеденная свежая трава. Ага, в траве был чертополох – его мы не едим. Очевидно, потому что – не можем… В порядке «приветов» получают морковки. Хеле выдается Липтон для первичной обработки – Оли сегодня не будет, просила взять его пастись. Чистим и моем из шланга лошадей. Зара явно тащится от процедуры – сегодня можно поливать даже на голову.
Переезд перегорожен составом – приходится обойти с другой стороны платформы. Липтон чудовищно хромает… Лиска полна решимости сесть на него верхом – пошагать на нем до поля… Пройдя переезд, Лиска закидывает на Ню Хелу, я – закидываю на Липтона Лиску, а сама топаю пешком, размахивая хлыстом – отгонять зазаборных собак. Доходим до поля, собак отогнала, лезу Заре на спину с бревна в траве. По дороге звонит Маша со строгим указанием: прорысить Липтона 3 по 5 рыси и отшагать… Блин, он хромает так… Лиска ноет, что сидеть на Липтоне – мучение… Мы-то планировали пасти, даже корд не взяли. Липтону на недоуздок уздечку одели – Лиска стремалась вести его через жд. Ладно, гонять, так гонять… отвязывается от дерева веревка, и используется вместо корды. На рыси он хромает меньше. Особенно, когда правое плечо – наружу. Отшагиваться решили – в поисках таинственного озера, про которое вчера рассказала Маша… Тропа в высокой траве, протоптанная Машиными конями, отчетливо видна в море полевых цветов. Одуряющее пахнет медом, горячей землей, и – свежестью. Вдали, где-то над городом, висит сизая туча и дымка серой воды. Радуга. Где-то там, идет дождь… Низкое уже солнце спряталось за неожиданным облаком. В дымчато-голубом небе из-за этого облака разлетелись черные солнечные лучи.
Зара идет головной, с шуршанием рассекая широкой грудью высокие травы. По дороге от дома пускать ее головной – легко, она осторожничает, нащупывает грунт, выбирает дорогу – никаких попыток подорваться или пугануться, ответственная головная кобыла. Кобылы у нас на недоуздках, без седел, лошади покусывают верхушки травы по пути. Тропа привела нас к небольшому круглому озерцу. Черная зеркальная поверхность воды, прямая и строгая осока по краям, как ресницы… отражается в воде, создавая видимость двухслойности и бесконечности пространства. Озеро – глаз земли… разворачиваемся и идем обратно. Головной ставим Униту – когда она первая, она спокойна, как танк, задает всем спокойный и ровный темп движения. Она уже первая, ей некуда спешить. Зато Зара возмущена – я держу ее третьей, чтобы Лиске на Липтоне было спокойнее в середине. Зара пытается лезть на хвост рыжему, вывести морду в параллель, нервно цапает траву по пути. Ну, вот мы и дошли до пастбища. Навстречу нам по дорожке шли Маша на Мелком и ее девочки.
Маша строго интересуется, как бегал Липтон. Недовольно сдвинув брови, берег веревку и идет проверять его движения. Попросила Лиску сесть на Сыночку – отшагать. К моему удивлению, Лиска соглашается… У нее, видать, сегодня экстремальное настроение
. Первый раз в жизни на Липтоне – мало. В первый раз в жизни – на Мелком. Мы с Хелой, отпустив в поле кобыл, располагаемся на краю в траве, закуриваем… Неспешно течет беседа. Маша приводит и привязывает Липтона – пастись. Мелкий наматывает с Лиской круги по «манежу» рысью. Каждый раз, когда Мелкий проносит Лиску мимо нас, она повизгивает: Маша, сними меня уже отсюда. «А Мелкий хорошо смотрится», - говорит Хела.К нам возвращается Лиска, ложится на траву и… достает из кармана джин-тоник. Пить хочется ужасно, баночка идет на троих по рукам. Лиску обозвали многостаночницей-экстремалкой. Ну, что ж, пора и к дому… Отвязываю Липтона, цепляю повод уздечки за недоуздок – лень одевать уздечку, а я могу его вести и так, причем даже вдвоем с Зарой. Единственно, что он – мальчик нервный и иногда может толкнуть невзначай. Лиска лезет на Униту (начинает тихо постанывать: это – оргазм… родная спина…. Это – родина…), следом Хела ведет Зару и я – Липтона. За нами увязывается овчар Вулкан – пес хозяйки конюшни. Доходим мы до собачьего забора… и оттуда… мало что вылетает привычная стая шавок беспородей – с этими легко, они уже выучили, что у нас есть бичи и камни. Оттуда вместе с ними вылетает сорвавшийся цепной азиат! Один раз я уже имела с ним дело – ехала с поля верхом на Заре без седла, когда это чудо выскочило из-под забора. Оно с рыком взлетело Заре в бочину. Я ногами повернула Зару так, чтобы спрыгнуть между ними… В общем, это была какая-то секунда, я оказалась на земле между лошадью и псом, резко махнула выездковым хлыстом. Не знаю, попала или нет, но пес в полете извернулся и убежал. Тут же вся свора бросилась на Вулкана… Я повернула Липтона задом к сцене, поскольку не знаю, как он себя ведет в таких случаях, не вырвется ли и не ломанет ли через железку домой… А Лиска… Я ж говорю – экстремальное настроений было у деушки! Спрыгнула с Нюшки, бросила кобылу стоять и полезла, размахивая хлыстом и громко матерясь, в клубок псов… Как ни странно, это подействовало, псы разлетелись в стороны, вулкан вывернулся а свора убежала за забор… как ни странно, Нюшадь все это время спокойно стояла и ждала сумасшедшую мать. В общем, мы пошли дальше…
Однако, прошли мы всего метров 50 от заветного забора, как у Лиски зазвонил телефон… Маша: Ник сорвался, бежит к вам – ловите! Лиска кидает Хеле чембур Униты с криком : держи кобыл, - и бежит назад. Я разворачиваю Липтона и иду назад, туда, где улица поуже и есть шанс перегородить Липтоном дорогу. Из-за поворота, с поля, галопом выбегает Ник. Он потряхивает головой, скачет по обочине. Лиска с вытянутой рукой и сухариками пытается его подманить, но – моток головой, изгиб изящного тела, - и Ники обходит ее. Обходя Лиску, Ник поменял траекторию движения и теперь у него на пути мы с Липтоном. Я раскидываю в стороны руки с хлыстом, Ник подается к обочине со стороны Липтона, я быстро двигаю Липтона к обочине и они оказались на траве нос к носу. Ник тормозится, я между ними, беру Ника за недоуздок и слышу обреченный голос за спиной: Сыночка бежит…. И тут же Лискин крик : Хела, держи кобыл! Сорвутся!». Я завожу коней мордами в куст-канаву – с Зарой такой прием работает конкретно, ей как бы некуда разворачиваться, потому что через меня она не может, а куст создает иллюзию замкнутости пространства. Вцепляюсь в недоуздки и молюсь, чтобы и с этими двумя сработало… Кони жуют траву, мордами вплотную друг к другу, косят глаз в сторону топота… Лиска смело кидается навстречу Мелкому… Он ее весело обходит, она бежит следом, Мелкий проскакивает мимо меня с конями… Те слегка напряглись, но попыток развернуться и дернуть не делают… Мелкий самостоятельно останавливается около кобыл, где его берет Лиска. Стоим. Ждем Машу. Кажется, экстрима на сегодня хватит. Все это происходит в 200 метрах от ж/д… Сдаем беглецов Маше и уже топаем домой. Привычные процедуры – чистка/копыта/морковка.
Раньше приехать домой опять не получилось. Вечер не был томным.
А в памяти об этом вечере осталось:
Шуршание и запах свежей, ждущей своего дождя, травы, рассекаемой широкой грудью вороной кобылы…
Запах меда от белых воздушных цветов…
Запах горячей, влажной земли сохранявшей прохладу под ярко-зеленой, густой осокой на болотине…
Черный, зеркальный, глубокий глаз земли – полевое озеро, в ресницах травы…
Черные, нереальные лучи солнца, скрывшегося за неожиданным облаком…
Проявляющаяся, растущая из ближайшего леска, радуга…
Сизое небо и стена воды, омывавшей расплавленный город вдали…
Куда нам надо опять вернуться.
Не думайте, что теперь не буду на вас ругаться :lol: Я теперь буду ругаться УМНЫМИ словами :lol:
