Девочка
Жизнь её получилась короткой, как у бабочки, уместилась в промежутке между парой писем домой. В первом письме я написал, что у меня прибавилось забот и на заставе меня дразнят "кормящим отцом", а во втором... во втором я ничего о ней писать не стал.
Родилась она ранним утром.
В окно дежурного связиста постучал колун (часовой заставы):
- На конюшне грохот какой-то, поднимайте кавалерию!
Я в тот день был дневальным кавалеристом, меня и подкинули проконтролировать.
На конюшне всё было спокойно, лошади на выгоне, Нюрка на положенном ей месте.
Пару дней назад к ней вызывали Гудрата, ветеринара из Аваша. Он осмотрел, сказал: "Скоро. В течение недели", - и, озаботившись, что не всё в порядке с выменем, уехал. Ночным часовым в приказе ставилось особое внимание уделять шуму на конюшне, если что, поднимать по тревоге кавалерию.
Нюрка спокойно стояла в углу.
Решил прибраться и обнаружил в потемках что-то шевелящееся у прохода. "Гришка что ль забрёл", - подумал я о ягненке замполита и пошел прогонять. Шевелящийся комок встрепенулся и неуклюже, с большим усилием, встал на длиннющие ноги. Жеребенок! Ай да Нюрка, втихую ожеребилась и стоит скромно в сторонке! Дитё было еще не вполне обсохшим, шерстка кудрявилась под шеей и на боках, смешная щеточка хвоста вовсе была мокрой. Девочка! Угукает, тычет носом в ладони, бодается. ПШ у меня насквозь конским потом пропахло, за своего приняла. Теплыми сухими губами пытается схватить мою руку. Голодная!
Я подтолкнул её к матери, может, потерялись в потемках... Нюрка насторожилась и, когда мы подошли, грозно фыркнула, отпрянув к стене. Я подвел ближе, Нюрка опять фыркнули и... лягнула копытом воздух рядом с жеребенком.
- Ты что ж делаешь, стерва! Это ж твоё!
Решив, что мать сошла с ума, я запер девочку в сенник и побежал докладывать начальнику.
За Гудратом выслали УАЗик, срочно доставили на заставу. Осмотрев мать и дитя, он вынес неутешительный вердикт - у Нюрки мастит, молока не будет. Выкармливать придется из соски по строгому режиму. Главное - теплым. Обещал договориться в селе, чтоб нас поддержали молоком. Своего на заставе не было, только сгущенка и сухой порошок.
Вот у меня и закрутилась жизнь! Бегом к старшине - вставать на довольствие, к замполитовой жене за соской и бутылками. Ковшики, воронки... Повар на кухне уже привык меня наблюдать сонным на табуретке у дровяной плиты.
Разбавил, размешал, подогрел, попробовал, процедил, перелил.
Часовой с вышки усмехается, как я метусь с бутылкой подмышкой на конюшню, потом назад - заряжаться и становиться на приказ. А после службы опять на конюшню.
Так началась моя первая весна на заставе.
Не много времени прошло, даже имя ей придумать не успели, а я называл просто Девочкой. Да и привыкнуть друг к другу не успели. Я только расстраивался, что молока не хватает, что она всё спокойней встречает меня, вялая и слабая стала. Сильно злился я на Нюрку, ругался и обзывал «кукушкой» - мне, неопытному городскому парню, подкинула такую драгоценность.
А служба шла своим чередом. Предстоял долгий дозор по связи левого фланга, связь на вышке, починка крайней розетки на рубеже под Мраморным камнем. Младшим к Косте Вербовому поставили меня. С собой взяли минимум: оружие, доппай, монтажные блоки для подтяжки проводов и когти. Собирались уходить на весь день. За Девочкой обещали присмотреть.
Работы действительно было много, да и километров протопали несчетно. Вернулись ближе к вечеру. Сил не оставалось совсем. Вызвав дежурного на ворота, мы распластались на прохладной земле. Я лежал и думал только об одном - не вставать бы часик другой.
Подошел дежурный, загремел ключами:
- Подъем, солдат!
- Не встану, тут остаюсь!
- Встанешь! Я тебе сейчас такую новость скажу, что подскочишь и побежишь бегом!
- Нет таких новостей, которые могут заставить меня бежать!
- Поднимайся, Девочка пала...
Так получилось, что и первым и последним видел её я. Хоронить возможности не было. Начальник приказал мне перенести... в балку за хоздвором.
Ночью не спалось, я всё прислушивался, как в той балке кричат шакалы, а в бреду между сном и реальностью мне чудилось, что я сижу там, на склоне, и наблюдаю...
Ну, это традиция - Лиска ее тоже на Московском пыталась встретить
Оригиналы-то совсем даже хорошие были, качвенные, аж по 2 метра 
.
