очень люблю тексты
Ольги Кушнир, надеюсь, автор дневника не против!
Про конюхов. И загадочную таджикоузбекскую душу.
Многабукф и не смешно. Мне просто поговорить не с кем. Шучу. Просто вроде как обещала поделиться мыслями, вот и делюсь.
В жизни каждой конюшни наступает момент, когда хозяин (а чаще всего хозяйка) всего этого праздника жизни критически смотрит на окружающую действительность и приходит к выводу, что пора. Пора искать лошадям кормильца, поильца, в леваду водильца и платить ему за это денюжку. Потому что сам/сама либо не успеваешь, либо физически не можешь, либо все вместе. Так и начинается увлекательная многосерийная эпопея под названием «поиск конюха». Через это проходили многие - и лишь единицы сохранили оптимизм и веру в светлое будущее. Я им честно завидую.
Почему же? Попробуем разобраться.
Найти нормального конюха в наше нелегкое время - это примерно как выиграть мильон в лотерею. Такое же счастье и такие же шансы на успех. Лотерейных билетиков много, покупай какой хочешь, но только помни: по одному ты выиграешь миксер, по другому - тот самый мильон, а третий ничего не даст кроме разочарования и понимания, что зря потратил на него деньги, а еще нервную систему и время.
Так себе сравнение, конечно, но все-таки.
Нормальный конюх в наше тяжелое время зверь столь редкий, что обнаружив такового - хочется вцепиться руками и ногами, а иногда еще и зубами вгрызться. Чтобы уж наверняка никуда не делся, сокровище. Но ты его еще найди. Иголка в стогу сена фигня по сравнению с этим поиском. И ведь казалось бы - работа не такая уж и сложная, с нюансами, конечно, не без этого, но при желании научиться можно всему, если умеешь думать и руки имеются.
Почему же тогда так тяжело найти человека, которого не страшно оставить наедине с лошадьми и за которым не нужно каждый день ходить по пятам? Которому не нужно тысячу раз объяснять одно и тоже? Который спокойно и молча будет делать свою работу?
Ответ на этот вопрос я так и не нашла, а сейчас кажется и искать перестала. Наверное, проблема в том, что работа конюхом привлекает либо наших друзей из Таджикистана или Узбекистана, которые редко вдаются в подробности и акцентируют свое внимание на "работа", а что и как наивно думают разобраться по ходу дела (коль не разберутся - тихонечко уйдут в закат на поиски лучшей доли), либо огромное количество творческих/альтернативно одаренных личностей со сложными взглядами на жизнь и тягой к романтическим профессиям. Среди обоих категорий всегда есть шанс откопать бриллиант, с которым долгие годы будешь жить душа в душу и каждый день благодарить мироздание за свое и лошадиной счастье, а есть шанс качественно офигеть, а потом еще раз, а потом еще.
Потому что - лотерея. И специфика конного мира.
Конечно же, чаще всего на вакансию конюха откликаются наши таджикские или узбекские друзья. И здесь начинается самая мякушка. Ибо кто, если не они, скрашивают наши скучные конюшенные будни.
Мне стыдно, но так и не научилась их полноценно различать. Они все у меня слились в единого таджикоузбека, приветливо улыбающегося абсолютно на все претензии и коверкающего мое имя как только можно - видимо в качестве мести за то, что его оригинальное имя временами произнести довольно сложно и приходится придумывать славянский аналог, наиболее близкий к оригиналу. Поэтому по конюшням в большинстве своем ходят таджикские Ромы, Саши, Бори и Васи.
Иногда даже отзываются.
Поставками таджиков на просторы нашей Родины чаще всего занимается какой-нибудь их осевший здесь благородный и умудренный родственник, Верховный таджикоузбек, организовавший систему доставки соотечественников для работы. У любого уважающего себя таджикоузбека в наличии имеется примерно сто братьев, которые хотят работать, так что дефицита в кадрах нет, ведь у каждого к двадцати годам уже имеется тихая таджикская жена, тихо родившая десяток наследников. Которых надобно кормить. Так что да, жаждущие работать кадры есть. Проблема в том, что кадры эти иногда специфичны до жути.
Среднестатистический таджикоузбек по-русски разговаривает чисто номинально. И даже если делает вид, что понимает – это ничего не значит. Понимать он может слов тридцать, остальное остается за кадром. Поэтому объяснение что и как в большинстве случаев очень красочно, с пантомимами и чуть ли не рисованием картинок. Это крайне затрудняет взаимопонимание, но выбирать не приходится. Таджикоузбеку нужна работа. За которую дадут денег. Еще он уверен, что выживет в любых условиях и ко всему приспособится, так что даже если ему по слогам перечислить обязанности, условия быта и прочее – он будет соглашаться и кивать. На этапе отклика на вакансию он что угодно скажет, лишь бы взяли. Кюшать хочется, жена звонить, дети плакать, таджик копать говно и получать денюшка. Как, зачем, почему – разберется. Главное чтобы взяли.
А мы берем. Потому что нужно срочно. Потому что из вариантов только эти. Потому что своих сил не хватает, а времени тем более. И потому что всегда верим в фей, единорогов и то, что всему можно научить. Ага-ага.
За все время существования конюшни, если подумать, у нас работал только один узбек которому я без зазрения совести могла доверить коней. Ему было за шестьдесят, он отлично разговаривал по-русски и когда-то работал в колхозе, в связи с чем не испытывал иллюзий по поводу работы и философски относился к тяготам нашего быта, говоря, что после советской армии ему ничего не страшно. С остальными же повезло гораздо меньше.
Уж не знаю, какие пасторальные картины они там себе все дружно рисовали, но в реальности все оказалось не так, как в таджикских мечтах.
Например, был у нас один. Утверждал, что работал на конюшне и все знает. Ну, когда проходил собеседование по телефону и ему объясняли, что наши реалии далеки от курорта. Очень далеки. Максимально далеки. Наши широты - антоним слова "курорт", здесь грязь 300 дней в году и сто первый километр, здесь летом ходит по территории дикий грибник, зимой ползет вдоль забора дикий деревенский алкаш, а еще сортир на улице. Из общества лошадки, курочки и пара угрюмых теток, с утра до ночи скачущих на конях или обучающих кого-то подобному делу. Братьев по разуму нет. Сходить некуда. Из развлечений – работать, считать машинки, проезжающие по дороге которую немного видно с нашего поля или смотреть телек. Все. Кино и танцы не завезли.
Товарищ благородно сообщил, что все понимает, что он готов, это вакансия его мечты. Когда же его привез на заниженном жигуле тот самый умудренный родственник и без лишних церемоний оставил посреди поля с вещичками, то вдруг выяснилось, что вершиной карьеры у товарища было подбирание какашек в манеже. На конюшне евро уровня. Все. С таким вот невероятным багажом знаний он и догадался приехать работать на расположенную в деревне конюшню, где помимо прочего куры/утки/козы и регулярная борьба за чистоту всего этого хозяйства, борьба вечная и неравная.
Приехал, стоит сказать, в новеньких светлых ботиночках, которые посреди нашей осенней жижи смотрелись инфернально. В них он кстати и пошел отбивать денники, потому что ничего другого не привез, вызвав у нас массу вопросов и задумчивости. Только природная жалость удержала от злорадного наблюдения за тем, как он обреченно попытается атаковать навозную кучу во всем своем великолепии. Выдали старые добрые говнодавы родом из Ашана, выполняющих роль дежурных. Вид их вызвал у товарища неимоверный ужас, но пришлось носить, ибо деваться некуда.
Этот же персонаж выносил мне мозг страданиями.
Для проживания конюха выделена отдельная бытовка, он там как и полагается живет в гордом одиночестве. И да, даже спит один, страшной темной ночью, в нашем страшном темном поле, рядом со страшным темным лесом, где ходят страшные темные звери и страшный темный одичавший еще с лета дикий грибник, а иногда ночами временами брожу темная и страшная я потому что мне не спится. В первый же вечер товарищ в поисках общения пришел ко мне в дом с фотографией своей тихой таджикской жены, которая была беременная очередным наследником и рассказал в подробностях историю их любви и знакомства. Я вежливо выслушала, благословила их союз, одобрила фотографию, выдала батон хлеба и повелела идти спать в свою бытовку, ибо мне строго пофиг на историю их таджикских взаимоотношений и количество детей. На что товарищ неожиданно расплакался и сказал, что ему там, в бытовке, страшно. Тут-то я и прифигела. Ибо лично обитала в этой бытовке год и единственное, чего боялась - это что меня какая-нибудь скотина разбудит раньше лошадиного завтрака, не дав доспать свои законные часы. Однако таджик был не таков. "Там дзынькает!", - дрожащим голосом поведал он мне, бледный от ужаса. "Чебля?", - вежливо переспросила я, после чего в компании собаки потопала в бытовку выяснять, что же там покушается на жизнь нашел драгоценного работника. Который, не дыша и на полусогнутых пошел за мной, готовый в любой момент тикать куда глаза глядят. Походив вокруг строения и совершив глубинный анализ происходящего снаружи и внутри, я взяла товарища за ручку и подвела к контейнеру с кормами, закрытому на цепь с замком - как раз рядом с бытовкой. Дул нежный осенний ветерок, срывающий шифер с крыш, и цепочка грустно болталась, жалуясь на свою судьбу звуком "дзынь". Вдвоем мы постояли напротив этой цепочки, как следует послушали, после чего я спросила "это дзынь или какое другое?". "Это!", - обреченно сообщил товарищ и поникнув плечиками удалился в бытовку, обняв батон.
Продержался он у нас недели три. Дальше душа не выдержала и растворился он в осеннем тумане, явив на свое место какого-то родственника.
Которому я долго-долго объясняла, почему у каждой лошади свои подкормки и почему нельзя просто взять и насыпать их в первую попавшуюся миску. Он искренне не понимал, зачем так усложнять жизнь. Молча глядя на меня как на полную дуру. И каждое кормление, в течении которого я подпирала стенку и наблюдала, старательно, даже с некоторым удовольствием все путал. Вызывая во мне смутное желание тихонечко биться головой об стену. Потому что ну нельзя быть настолько идиотом специально, это талант.
Чем еще запоминаются наши таджикоузбеские друзья?
Они очень любят мобильные телефоны. Болезненной временами страстью, вынося мозг всем, кто подвернулся под руку. Они хотят звонить домой почти постоянно, но очень удивляются, что за это снимают денег. Начиная ходить, дышать в затылок и монотонно просить с этим разобраться. Аргументы что "я нифига в этом не понимаю, ищи другую жертву" и "иди работать" не имеют веса, в случае, когда дело касается священного телефона сознание слегка отключается. Чудо техники имеет магическую власть над таджикоузбекскими умами. Занимая все их время и являясь головной болью остального персонала. Не всегда, но часто. Еще в телефонах живет интернет, в наших ибинях он работает очень плохо, и тогда за тобой ходят бубня что-то про «сделай интернет, хазяйка», незыблемо веря в волшебную силу прикосновения хозяйской руки к телефону. Совершенно не понимая, что хозяйка бессильна, надо пинать провайдера и глядеть покрытие сети.
Но это ладно.
А делать вид, что ты понял, когда ты нифига не понял? Или наоборот, прекрасно понимать, что от тебя хотят, но старательно притворяться человеком, который не в силах преодолеть языковой барьер? Это святое. И прекрасный способ довести работодателей до нервной икоты чисто из любви к искусству и желания постебаться, скрасив тем самым свой скучный быт.
Одна из последних наших попыток завести конюха по-русски если и разговаривала, то только в своем резюме, и выяснилось это как водится уже по факту, в процессе. На любой твой вопрос или фразу он счастливо улыбался и говорил либо "харашо!", либо "да!". Диалоги наши были примерно такие:
- Баха, Алеся тебе вчера сказала, что капор на попоне не нужно застегивать. И даже показала. Раз десять.
- Харашо!
- Баха, сейчас я вижу тебя, я вижу коня и у него на попоне застегнут капор. Объясни мне почему.
- Да!
- Баха, я тебя сейчас придушу.
- Харашо!
- Баха ты вообще понимаешь что я говорю?
- Харашо, да!
- Ты безнадежен.
И каждый раз я удивляюсь. Ну не понял ты что сказали - так переспроси! Тебя ж не сожрут в конце-концов. Нет, надобно изображать понимание, а потом втихую творить какую-то хрень, ибо из всего диалога ты запомнил только как у хозяйки смешно открывался и закрывался рот, а еще она руками махала и в коня пальцем тыкала.
Еще они любят работать с видом, что делают тебе величайшее одолжение. Особенно молодые. Оно им все нафиг не сдалось, но нужно денюшку, хотя бы за первый месяц, поэтому с отпечатком трагедии на лике он гребет какашки, мысленно уже пакуя чемоданы. И старательно косячит, забивает на обязанности, пока за шкирбан не притащишь и носом не ткнешь, а работу делает кое-как и лишь бы отстали. Можно ходить за ним и монотонно бубнить про то, что ты опять творишь хрень, чувак, пиздюль не за горами – он будет также монотонно разводить грязь и творчески смотреть на такую вещь как подметание пола, раздача сена и так далее. И да, почти каждый таджик в определенный момент совершает глобальное открытие – чем меньше дашь сена, тем меньше потом навоза. Эврика, энельме-бешельме!
Короче, безысходность. Либо это нам просто так везло, что из кажется пятерых попыток удачной была только одна, но она уехала на родину. Остальные феноменально тупили и всячески пытались филонить, вольно интерпретируя обязанности. Хотя и отношение всегда хорошее, и на косяки какое-то время реагируем с пониманием, орать пытаемся по минимуму, только когда совсем край, да и в принципе работа не очень тяжела, если правильно распределить время.
Но нет. Походу у нас карма.
Если подумать - основная проблема заключается в том, что они сами откликаются на вакансию, сами приезжают, смотрят, говорят что нормально, все устраивает. Мы ничего не скрываем, мы водим за ручку по конюшне, объясняем обязанности и систему нашего быта, что здесь мало народу и нам нужен постоянный надежный человек, который будет кормить животных, помогать по хозяйству и таскать тяжелое, потому что мы старенькие и все поголовно инвалидки. Подробно все объясняем, чтобы человек подумал хорошенько и понял, надо ему это или нет. В результате получаем месяц хождения по пятам и веселое обучение так себе говорящего по-русски чувака, пытаясь донести до его сознания, у нас куча кормов для каждого, путать их не стоит, а старый пердун Борис, беззубый уже, жрет четыре раза в день сложные комбинации жома/мюслей/втм и запомнить это целая история, а чучмек смотрит с плохо скрываемым западлом и через какое-то время сруливает, ибо у него образуются неотложные дела. Ну вот почему нельзя было сделать это сразу, избавив нас от нервяка, связанного с постоянным бдением, чем и как покормит? На третий день уже становится ясно, подойдет тебе эта работа или нет. Ну скажи ты, что нет, не твое, тебе скучно и муторно - мы будем искать другого, может найдем подходящий вариант. Собственно, эта бессмысленная как выясняется трата времени и раздражает больше всего.
Нет. Надо страдать самому и трепать нервы хозяевам. И процесс этот вечен.
Напоминаю, что все написанное – это мой опыт. У вас может быть абсолютно по-другому, и я только порадуюсь, если не сталкивались с вышеописанными проблемами. Это очень здорово. Если вы нашли своего прекрасного конюха и живете с ним, радуясь каждому дню. Но не стоит на основании этого писать, что я не права. Если с вами этого не было – не значит, что так не бывает в принципе.
За сим всем традиционного бобра и хороших конюхов, а я откланяюсь
.
