В общем никуда мы сегодня не поехали, так что продолжу экскурс в историю так сказать.
Итак настала пора браться за дело и заниматься лошадью; приступать к своим новым, неожиданным, но желанным обязанностям. Естественно на тот момент у меня ни опыта никакого ни знаний, хотя бы теоретических, не водилось. Ну ещё бы, всего месяц назад от меня можно было только слышать, что жеребцов на фиг-на фиг, а тут вдруг нате вам - завожу жеребца, да ещё и скакового да ещё и крипторха впридачу, строгого и темпераментного.
Его строгого нрава опасались даже владельцы конюшни. Но вообще оказалось, что конь очень добр, отзывчив и честен, просто его тогда всё доконало: нехватка сена, плохая подстилка, хреновый корм, отсутствие заботы, больные ноги и одиночество. Сейчас, спустя почти 2 года, по сравнению с тем Бокалом, Бокал сегодняшний - просто золото во всех отношениях)). Ну какая-то строгость в нём всё же осталась, он любит позадираться на некоторых лошадей, иногда может и по стенке копытом стукнуть, но тогда, летом 2011 года это было нечто! Очень сложный у него был тогда характер. При всей его строгости он наедине со мной был ласков как домашний кот. А если мы выходили за территорию на прогулку, то становился пуглив до безобразия, причём пугался самых неожиданных вещей, зато пройти, например, по качающейся бетонной плите или по шуршащей полиэтиленовой плёнке - это вот запросто.
Перед лошадьми и посторонними для него людьми он старался показать, что он этакий "конь-огонь", со мной был добр независимо от настроения, а оставаясь один в своём деннике, в пустой конюшне, когда ещё очень сильно хромал и не выходил на прогулку, он был собой, таким, какой он есть теперь, не прячась за показной строгостью; однажды он не услышал как я вхожу в конюшню и передо мной предстала очень трогательная картина: Бокал разглядывал жёлтых бабочек, весело порхавших перед окошком денника, с таким поэтичным выражением лица, что у меня невольно повлажнели глаза. :roll: Хоть и не было при себе фотоаппарата, эта картинка в мельчайших подробностях сохранилась в моей памяти. У него вообще богатейшая мимика, неправду говорят авторы некоторых книг о лошадях, что у них скудная мимика; я не могу сказать про его лицо "морда" как принято, ну язык не поворачивается. И душа у него богатейшая эмоциями и чувствами. Тогда, поначалу, он относился ко мне с любовью, это было видно, но несколько насмешливо и покровительственно. Иногда и проверить мог, в руках не ходил совершенно, хулиганил, кусался, ну а как же без этого, всё-таки жеребец же, и должен был понять насколько можно на меня положиться и стоит ли слушаться или же утвердить своё лидерство; жеребцы могут любить кого-то, но без уважения; их уважения ещё надо добиться и изрядно при этом попотеть
Ещё Бокал в то время очень любил протестовать и возмущаться, особенно чисткой; он и сейчас её не очень жалует, просто терпит и редко бывает когда чистка доставляет ему удовольствие; бывают такие моменты, если почесать его, когда где-нибудь сильно чешется, он вытягивает верхнюю губу в трубочку и задирает голову под потолок. В те, первые, дни нашей с ним дружбы, он приходил в негодование уже при одном виде щётки или скребницы, начинал приплясывать и махать задней ножкой. В искусстве махания ногой он достиг поистине виртуозного мастерства - мог отбить не только назад, но и вбок и даже вперёд; по человеку никогда не попадал, но впечатление производил конкретное. И вот за таким хулиганом мне надо было как-то ухаживать при полном отсутствии опыта и имея в активе лишь комплект причиндалов для чистки, накупленных по советам Сенди в магазине "Галоп", да свою робость. Учитывая моё восприятие жеребцов в то время, моё новое положение коневладельца преизрядно потрепало мне нервы на первых порах)). А ещё ведь, помимо чистки, надо было как-то лечить, заниматься ногами; брать у него ноги и что-то с ними делать не только мне казалось тогда крайне рискованным предприятием; пришлось пару недель подолгу и изнурительно приучать его давать ноги. Сколько с меня пота сходило! Бывало по полчаса уходило на сражение с конём за то, чтобы он дал наконец ногу. Хорошо, курсы ликбеза помогли, которые провела со мной Ксени-я; сначала используя её Рубина в качестве учебного пособия, потом контролируя мои действия с Бокалом в этом плане.
Многое пришлось освоить в сжатые сроки и приложить к этому множество усилий. Помочь то особенно было некому... У Сенди свой конь, да и Бокал её вообще гонял поначалу; полностью лояльным к ней он стал только прошлой весной, а тогда, особенно в моём присутствии, всем посторонним для него людям он строил крысу, причём так убедительно он это делал, что у людей не оставалось ни тени сомнения в серъёзности его намерений. Кроме меня он ценил только любимого всеми лошадьми конюха, Сафара.
Сафар заслуживает того, чтобы упомянуть его отдельно добрым словом. Пока лучшего конюха ни я ни Сенди не знали. Вообще кстати интересный человек, нехарактерный какой-то для многочисленного племени трудовых мигрантов; у себя дома, пока не развалилось всё, он вёл детскую спортивную школу по самбо и даже какое-то учебное пособие сочинил. Совершенно нормально, на фоне соплеменников, говорил по-русски, любил читать книги, особенно исторические и про животных. Он верой и правдой, именно буквально не покладая рук, трудился в Хаустово с первых дней существования конюшни и был беззаветно предан лошадям. Ни разу за всё время мы не видели ни одного даже намёка на злобу, жестокость или равнодушие к лошадям со стороны Сафара. Невзирая на требование жёсткой экономии со стороны хозяйки конюшни, рискуя получить нагоняй, он старался как мог обеспечить им дополнительную охапку сенца или тачку опилок (сена положено было давать килограммов по 7 в день, навряд ли больше, хотя в договоре и было кажется 10, а слой опилок подчас едва ли превышал 3 сантиметра). Ко всем лошадям он относился как к людям; он знал их характеры, всегда мог сказать в каком они состоянии, на него вполне можно было положиться. К Гоше он относился как к милому подростку, а к Бокалу относился так как мог бы относиться к много повидавшему и хлебнувшему лишений человеку, с сочувствием и уважением. Он разговаривал с лошадьми, постоянно что-то им рассказывал, пел им песни... Однажды мы с Сенди даже застали Сафара за таким неожиданным занятием: сидя на полу в проходе конюшни Сафар читал лошадям сказки
В общем замечательный был конюх, мы очень жалели когда хозяева его уволили. Мы даже набрались смелости и наглости и пытались образумить хозяев и почти склонили на свою сторону одного из них, но его жена была непреклонна - уволить и всё! "И вообще мы нашли просто чудесного конюха, он прекрасен!" - таков был её ответ. Формально причиной увольнения было то, что Сафар, не выдержав двух лет непрерывной работы без выходных и помощников, что называется "в одно рыло", напился до потери пульса. Практически в буквальном смысле до потери - однажды вечером мы его почему-то вдруг не обнаружили, а увидев его на следующий день, даже подумали, что он серъёзно заболел или его укусил энцефалитный клещ; Сафар не мог ворочать языком и еле двигался, больше всего он напоминал зомби из голливудского фильма, в ответ на наши с Сенди уговоры пойти отдохнуть и выспаться, пока мы сами всё необходимое сделаем, он замедленно двигаясь на прямых ногах и с разведёнными в стороны руками, медленно мычал: "нееет, ... яаа.... буддууу ... рабооотать!!". :mrgreen: На его беду как раз приехали владельцы конюшни. Куда он подался дальше - неизвестно; вроде бы брат устроил его на хлебокомбинат в Рузе, с бесплатными обедами и хорошей зарплатой. А "чудесный" конюх, пришедший на его место, свою работу в первый же день начал с того, что закидал в денниках сеном какашки, забыл напоить лошадей и попытался потребовать, чтобы его именовали "господин" (по-ихнему); он представился: "Умар-бек". Когда мне что-то понадобилось от него, я его окликнул: "Умар!". В ответ: "я не Умар! Я Умар-бек!" с таким полным достоинства и оскорблённым видом, будто он по меньшей мере визирь в каком-нибудь Джинистане. Я говорю: "Это ты дома бек может быть, а здесь ты Умар, запомни". :twisted: Однако после этого он как-то попроще уже стал с нами общаться, без заносчивости. Впрочем ну его в пень, очень не хочется его вообще вспоминать, как страшный сон из прошлого, хотя позже всё-таки ещё и придётся.
А вот Сафара мы оба помним и по сей день, вроде даже Бокал при упоминании его имени как-то оживляется)). А что до его увольнения, то мы с Сенди согласны в том, что скорее всего истинными причинами являются его "неэкономность", привычка спорить с хозяевами если этого требуют интересы лошадей и то, что он категорически отказывался взваливать на себя работы, не имеющие отношения к работе конюха (помощь по строительству, уборка территории и дома и т.д., а новый конюх привёз с собой жену, которая исправно вычищала до жемчужного блеска унитазы, зато боялась подойти к лошади без дубины).
Однако вернёмся к делам нашим лошадиным... Итак, не было умения, опыта, зато было: план по установлению взаимоотношений, куча накупленных в "Галопе" щёток (а с чего начинать полному неумёхе? конечно, с азов, хотя бы с чистки), собственно сам конь, моя робость, суровая необходимость (предстояло освоиться в сжатые сроки) и желание научиться. Кстати, необходимость и понимание того, что "кровь из носу, но надо" и осознание ответственности за разумное но беспомощное во многих отношениях живое существо очень помогли мне освоить азы на пути начинающего коневладельца. Бокал тоже этому способствовал)) Своим нежеланием подпускать кого-либо кроме меня, но и своей понятливостью тоже)). Был один такой случай в самом начале: захожу в денник (в проходе чистить возможности не было, т.к. его ширина составляла всего то 140 сантиметров), чищу коня с левой стороны.... А дальше надо же как-то переходить на правую... А как? Денник 3 на 3, конь поперёк и попробуй просочись, опыта то никакого. Я в растерянности. Не нахожу ничего лучшего как сказать ему: "Бокал, повернись другим боком, надо теперь с другой стороны почистить". Конь посмотрел на меня с выражением некоторого сомнения, как будто размышляя стоит ли это делать, вздохнул... и повернулся ко мне другим боком! :shock:
Так вот проходили первые дни моего коневладения: после работы - в конюшню, чистимся, пытаемся выйти на прогулку (из-за размягчившихся на влажной подстилке копыт, с которых незадолго до нашей встречи отвалились подковы, либо не получалось вывести вообще либо минут за 15 всё-таки выползали), учимся ходить рядом, потом возвращаемся и учимся брать (и давать) ноги. А на работе, пользуясь казённым интернетом, мы с Сенди оба рыли сетевое пространство в поисках способа лечения копыт. Бокалу была закуплена Марсталловская подкормка для укрепления копытного рога и начаты поиски доктора, который бы мог в этом помочь.
Но пожалуй я продолжу в другой раз, так как всё-таки через 4 часа вставать на работу
Пятнышки помельче то появляются то пропадают, зимой их меньше, летом больше, а вот самое большое, на левом боку, всегда на месте. Только форму иногда чуть меняет; этой зимой оно похоже на надкушенное яблоко. Наверное потому, что яблоки он очень любит 
