Моя лошадь, или особенности лошадиной психики.
Всё-таки я никогда не пойму, как и почему лошади решают слушаться меня. Убедилась ещё раз на Плюшке.
Чуть больше года назад, когда я давно спокойно ездила на ней и, когда она приняла управление без шенкеля и даже указки в виде хлыста, мы решили попробовать её под ребёнком. Ребёнок не справился вообще никак. Сил у него на такую тушу не хватило, а сама туша хамила, как могла. В итоге после падения, решили оставить это занятие. Позже тот же ребёнок попытался завести Плюшу в конюшню. Она благополучно поволокла его пастись дальше. Словно не напаслась за день.
За последний год я могу по пальцам сосчитать, сколько раз кобыла работала под седлом. Но во все редкие наши приезды, а садилась я либо сразу, либо, что редкость, после минут пяти шаганья на лошади Лёши, она вела себя так, будто я на неё каждый день сажусь.
Да, за этот год я сдала немного в плане езды, поскольку это происходило нерегулярно и на разных лошадях. Перерывы были и месяц, и больше. По этой причине мне приходилось только над собой трудиться, управление было забыто.
Это всё присказка.
Приезжаем мы в минувшую среду в конюшню. Её величество Полночь совсем зажралось и, пока остальные паслись на территории, стояла попой ко всем, с видом великого философа взирая вдаль.
Вооружённая рассказами об её поведении, я снова ожидала как минимум проявлений неуважения ко мне от своей тушки-Плюшки. Особенно после описания эпопеи с последней порцией глистогонки, когда эта милая лошадка свечила с двумя мужиками, висящими у неё на недоуздке. (Хоспидя, эта гигатакса свечит, оказывается!)
Только Лёха вышел из машины, вороная обернулась и призадумалась. Когда он вынул из багажника коляску, кобыль с самым заботливым видом уже стояла сзади неё. Когда из машины вынимали меня, я автоматически попала на тщательное вылизывание. Так же радостно был поприветствован Дима, как любимый коваль, но я оказалась вкуснее. Перед заходом в конюшню ещё надо кучу дел сделать. Перегнать машину, достав из неё всё нужное помимо меня. Пишется коротким предложением, а возни много. А мы с кобылой продолжали обниматься на пороге. Потом к нашему тисканью, во время которого мы ещё повторяли наклон головы Плюхи вниз, присоединился и Лёха, но нанёс смертельное оскорбление. У него в кармане было яблоко, а он его не отдал! Кобыла гордо начала удаляться в табун. Вернули, утешили, отдали яблоко раздора, пошли в конюшню. Заводила её я, за недоуздок. Учитывая, что стояла я ко входу спиной и по ходу дела разворачивалась, а в проходе со стороны лошади стояло ведро (или сумка большая?), действие это было весьма авантюрное. Плюха могла наступить на переднее маленькое колесо коляски, или споткнуться об него, или на ведро налететь, но она зашла строго за коляской, обогнув всё с грацией лани. Очень слаженно мы дошли до денника и кобыла с лицом пай-девочки зашла в него, пока Лёшка бегал за развязками и щётками.
Вообще-то мы планировали быстренько почистить места седловки, поездить и поскорее вернуться домой, ведь Лёхе надо было вставать в шесть утра на следующий день, но уже при встрече стало ясно, что планам не суждено сбыться. Эта лошадь не просто спала на опилках и валялась в песке, она их методично втирала в шкуру, хвост и гриву! А получившуюся «причёску» хорошенько сдобрила репейниками! Если кондиционер помог с длинным волосом и репейниками, то шкуру он не взял…. Таким образом, от чистки меня Лёха быстро отстранил, поскольку после прохождения щётками бока, половины спины и живота Плюши родился вопрос, что теперь делать со мной. Отмыть, или проще выбросить? Зато как себя кобыла вела!
- Принять в бок? Конечно. Нагнуться? С радостью. Вымя почистить? Даже ножки расставлю. К спинке с коляски тянешься? Чуть не на бок завалюсь, а спинку подставлю.
И вот эта лошадь бьёт наотмашь любого, кто лезет к её драгоценному вымени?
А вот со спиной я эксперименты проводила этот раз. Веду щётку вверх – Полночь моментально заваливается боком в коляску, подставляя спинку. Убираю щётку – Плю выпрямляется. И так несколько раз. Работает!
В какой-то момент она отвлеклась и шагнула назад, когда я стояла наполовину под её брюхом. Копыто задело колесо коляски. Плюха моментально в исходное положение вернулась и оглядываться стала, цела ли хозяйка. Или, чтоб я точно увидела, как она зажевала, извиняясь.
Потихоньку подошло дело к занятию. Плюшка чуть ли не сама поседлалась и в оголовье нырнула, что у меня уже просто шок вызвало. Да она ж всегда ужом вертелась при затягивании подпруг, крысилась и топталась! А тут даже толком не надулась!
За день до этого на местном форуме меня оповестили, что полушпагатом я на ней уже не обойдусь и должна готовиться выполнить полный шпагат. Подготовки не хватило… Как я ни корячилась, а нормально сесть смогла только со второго захода. Если эта лошадь ещё немного поправится, то я реально не смогу на неё нормально сесть. Просто длины бедра не хватит.
И началось. Второй раз Дима меня мучает «по долинам и по взгорьям» левады.
После первого раза я так долго отходила, что даже не описала это в дневнике. Намучалась я тогда знатно. Мой организм так не желал падать, что припомнил и облегчённую посадку, и как цепляться ногами и сидеть на маленьком вольту на рыси, и как удержаться на резком спуске, после которого следует резкий подъём, а так же все отличия длинных рысей по пересечённой местности от дозированных по ровному плацу. Я попискивала и расписывала Диме, как он мне дорог.
В этот второй раз я была морально готова и лёгкой жизни не ждала. Правильно делала, кстати. Но далось всё в этот раз замечательно легко. А под копытами так славно шуршали осенние листья… Лёха давно отстал от нас. Я позанималась упражнениями на предмет отцепиться от ручки седла. Пару раз чуть не скатилась, но выровняла сама себя, причём ногами, чему подивилась. А потом я решила поуправлять. Сперва Плюха ломанулась по заданной Димой траектории, но я её развернула. Прелесть моя! Газ, тормоз, уступить, повернуть… Она сделала всё! И даже лучше, чем год назад! Потом мы с ней стояли, ждали Лёшку с недоуздком. Плюша прекрасно видела табун, отлично знает, как откатить мою коляску, но она стояла со мной. Переодевшись в недоуздок, вороная забрала угощения и отправилась снова гулять.
Сидела я одна в леваде и размышляла. Вот что мешает Полночи обойтись со мной, как с тем ребёнком? Почему (ттт) я могу пожаловаться только на периодические попытки меня подвинуть, когда она, оказывается, может свечить и мужиков расшвыривать? Почему я могу чистить ей вымя и прощупывать его спокойно, а тот же Лёха при этом виртуозно от копыт уворачивается? Нет, это всё прекрасно. В этот раз вообще феноменально прекрасно. Но вопросы есть. Она и видит-то меня редко…
Вот так я раздумывала и сознательно копала носком ботинка песочек. Очень новые ощущения, между прочим…
