Как покупают и продают лошадей

"пыхтишь, стараешься, а в ответ к тебе поворачивается грустная и чуть удивленная морда – мол, чего тебе надо, человече? "

Вот тут я плакаль :))
 
Чумовой дневник. Очень хорош.
Уже глаза красные от чтения, а оторваться невозможно.
 
Опять про моих коней
Зарисовки

Как мы с Вальсом с лужами сражались

Так уж получилось, что к лужам у меня и у моих лошадей отношение особое. Белла их боится панически, причем не капризничает, а именно боится по-настоящему. В принципе, я могу заставить пройти ее по луже – но при этом она будет так самозабвенно сопротивляться, так искренне трястись от ужаса и страдать, что без сильной на то необходимости я стараюсь такие эксперименты не проводить.
Причем проехав по луже, второй раз она зайдет в нее с меньшими проблемами. Но только в эту конкретную лужу. А на следующей все начинается по-новому.
Этой же «лужебоязнью» страдал и Шквал. И прыгать после дождя на нем было настоящее мучение. Как лошадь честная, позволить себе обнести барьер, под которым разлилась лужа, он не мог. Прыгал. Но на всякий случай так издалека, что я каждый раз опасалась приземления на препятствие.

И Белла, и Шквал попали ко мне довольно взрослыми лошадьми. И их страх перед лужами не был моей ошибкой. А вот Вальса, взятого мной годовичком, к лужам я решила приучить с самого начала. Чтобы он их если и не полюбил, то по крайне мере и неприязни не испытывал.

И вот…
Дождались большого дождя, одели недоуздок с чембуром, набили карман сахаром и тронулись в путь.
«Главное не злится и не раздражаться – говорила я себе по дороге, -- Не напугать, чтобы там не случилось»
Выбрали нужную лужу – широкую, глубокую, но с хорошим ровным и крепким дном. Сначала я попробовала просто провести Вальса по луже – мол, идем себе и идем, на разные мокрые пакости внимания не обращаем.
Как бы не так! До начала лужи он дошел спокойно, потом посмотрел с удивлением на меня («ты что хозяйка, совсем сбрендила – там же мокро!») и попробовал обойти лужу справа.
Сделать этого я ему не дала. Стала в лужу перед жеребенком и начала одной рукой потихоньку подтягивать чембур к себе, а второй крутить перед носом арабчика сахар…

В результате этой попытки выяснилось две вещи. Во-первых, шея у Вальса длинная просто на диво, до сахара он дотягивается чуть ли не из любого положения, и в лужу при этом наступать ему не обязательно. Во-вторых, что как-то он за последние месяцы сильно вырос. Раньше я могла его перетянуть, а теперь – фигушки. Эффектный скачок назад, и я, вместе с чембуром вылетаю из лужи. В которой остаются стоять мои резиновые сапоги. Точнее, не мои, а одолженные у родителя, и 44 размера.

Выражаюсь в слух и про себя разными нехорошими словами. Но тоном нежным и ласковым, чтобы не напугать жеребенка этими самыми лужами. При помощи близлежащей палки извлекаю из лужи сапоги, и пробую еще раз…

Пятнадцать спустя, мокрая с головы до ног, стою у той же лужи и с тем же результатом. Спокойствие дается все тяжелее. Особенное если учесть, что Вальс хорошо понял, что именно от него хотят, и сопротивляется просто самозабвенно. И периодически начинает бить по луже передней ногой, окатывая мое бренное тело холодной и грязной водой.

В этот момент к нам подъезжает машина с моим другом и учеником в одном флаконе – Алешей. Недоуменно посмотрев на наш живописный дуэт, он пробует поинтересоваться, в чем, собственно говоря, дело. И весьма раздраженным тоном (человек – не лошадь. Потом извинюсь) получает указание:
А) не мешать
Б) сбегать в конюшню за бичиком

Поле того, как бичик доставлен, Алексей получает указание В). А именно: стать сзади жеребенка и тихонечко его подогнать.
На слабые его возражения «я в костюме, можно хотя бы переоденусь» я со злобным удивлением отвечаю, что сейчас не до церемоний, и вообще мне в луже стоять холодно.

Спустя пять минут, мокрых и грязных существ было уже трое. Алеша, вначале взвизгивавший на каждое попадание воды на костюм, теперь уже на такие мелочи внимания не обращает. Оно и понятно – поздно уже.

И в этот момент – ура! Вальс, то ли уставший от наших раздумий, чтобы еще такого придумать, то ли еще по какой причине, бодрой рысью устремляется прямо через лужу! Счастье было бы совсем полным, если бы не бежал он прямо на меня. Полноценно увернуться, из-за тех же больших сапог, мне не удалось. Но, в конце концов, бридж на конюшне у меня несколько, и из-за падения в лужу я усилием воли решила не расстраиваться.

Покормили жеребенка сахаром, рассказали, какая он умница, попробовали еще раз.
Как бы не так!
Воды и лужи к этому моменту Вальс не боялся уже абсолютно. Но и сдаваться просто так не собирался.
Раз пройдет так, словно он земноводное, а не лошадь – спокойно, с любопытством, да еще и грязной водички поцедит. На второй – изобразит из себя ослика или статую самому себе: все 4 ноги уперты в землю, голова задрана, хвост трубой.
Подуешь ему в мордочку, почешешь щечками, потянешь мягонько на себя – сдается, делает одолжение. Шлепает по воде.

После трех удачных попыток подряд, тренировку с лужами мы закончили. По-моему, к полному негодованию жеребенка, который только-только вошел во вкус и не понимал, почему его тащат обратно…

… Кое-как отчистились, переоделись, пошли седлаться. И, как ни странно, хорошо в тот день позанимались. И даже то и дело принимавшийся моросить дождь нам почему-то совсем не мешал…
 
Вальс и коровы

Поскольку Вальсу всего год и два месяца, и седлаться нам еще ох, как не скоро, гуляем мы сейчас с ним в поводу. Точнее, «в чембуре» если так можно выразится. Гуляем долго, по часу, двигаясь то шагом, ты рысью и иногда даже делаем небольшие репризы галопа (на большие меня не хватает). Ходим по проселочным дорогам, по лесным и полевым тропинкам.

И во время таких прогулок характер жеребенка вырисовывается особенно ярко.

Например, подмечено мной было, что Вальс – тот еще позёр. Завидев людей (особенно если компания большая), он тут же сам себя собирает – сдает в затылке и подводит зад, хвост по-арабски на отлете, ноздри раздуты, и давай пассажировать. И нарочито ни на кого не смотрит. А пассаж делает так качественно, что даже самый придирчивый судья хорошие оценки поставил бы.

А пройдем мимо благодарных зрителей (ибо еще я не встречала того, кто остался бы к этому зрелищу равнодушным), скроемся за каким-нибудь поворотом – все. Двигается Вальс обычным шагом, вертит головой по сторонам, пощипывает приглянувшуюся травку.

Но самое большое впечатление на Вальса произвела встреча с коровами. Их у нас в саду пасется всегда три – две взрослые и один молоденький бычок, примерно ровесник моего жеребенка.

Когда мы встретились с коровами первый раз, они лежали в высокой траве. И раньше, чем самих коров, Вальс учуял их запах. Насторожился. Вытянул шею. Пошел «по следу» и через несколько шагов обнаружив себя в метре от огромного страшного и очень рогатого существа.

Первой мыслью Вальса было – бежать! И задние ноги его тут же присели, спружинили, приготовились к стремительному бегу.
Второй – да я же жеребец! Я не боюсь! И передние ноги намертво вросли в землю.

Так, разрываемый противоречивыми чувствами, приплясывая задом и мертво вцепившись в землю передом, стоял он и смотрел он на корову. А та с пониманием и как-то очень благодушно вздыхала и медленно двигала челюстями.

Когда вздохи у коровы получались особенно громкими, Вальс не выдерживал, стремительно отпрыгивал назад. Что бы мгновение спустя вновь рвануть вперед и напряженно застыть в том же метре от коровы.

Продолжалось все это минут пять. Пока я не решила, что пора двигаться дальше. И Вальс, порядком трусивший все это время, с огромным удовольствием подчинился.

Вторую корову мы встретили через 30 метров. Она уже не лежала, а стояла у самой кромки дороги. И хотя от этого зрелища у арабчика явно захватило дух, мимо коровы он прошел почти спокойно, своим эффектнейшим пассажем. Только чуть-чуть, на всякий случай, прижимался ко мне шелковистым боком.

А еще через несколько минут дорогу нам преградил бычок. То ли потому, что его размеры не намного больше размеров самого жеребенка, то ли осмелев после встречи с первыми двумя коровами, Вальс решил с ним познакомиться.
Страшно ему было жутко. Но он шел, правда, оглядываясь на меня, маленькими шажками, но очень целенаправленно.

Бычок тоже трусил, но тоже стоял до последнего. И только когда Вальс потянулся к нему мордой, с жалобным мычанием кинулся прочь, оборвал свою цепь и в долю секунды очутился рядом с мамой – той самой первой коровой.

Как гордился собой Вальс! С каким радужным настроением он шел домой! Как свысока поглядывал на людей и на меня в частности!

В прочем, в последующие наши прогулки попыток приблизиться к коровам он не предпринимал. Заключил с ними такой своеобразный нейтралитет и теперь просто каждый раз закидывает на спин хвост и шумно выдыхая воздух продолжает двигаться своей дорогой.
 
Тера, еще и еще рарз говорю спасибо за ваш дневник и сама себе обещаю, что выделю день своего отпуска, что бы все это скопировать себе и распечатать...Буду держать дома как любимую книгу.
 
Тера очень интересно.
А какой сейчас масти Вальс. Ты вроде писала, что он будет серым.
 
Щетка написал(а):
Тера очень интересно.
А какой сейчас масти Вальс. Ты вроде писала, что он будет серым.
И еще если можно новых фотографий. Он наверно меняется быстро, растет
 
Белла. Зарисовки с натуры

Белла -- это лошадь, в которую часто влюбляются мужчины. Без всяких шуток и в самом хорошем смысле этого слова. Может быть именно поэтому среди моих учеников так много молодых людей.
Чего стоит только наблюдаемая мной намедни картина:
Саша, выпускник мединститута, пять лет проработавший хирургом, а нынче работающий с медпрепаратами, интеллигентнейший и приятнейший человек, после тренировки высказывает желание попасти Беллу.
Я с сомнением смотрю на небо, готовое вот-вот пролиться дождем, но соглашаюсь – уж что-что, а пастись Белла просто обожает. Дальше происходит следующее…

Сверху капает мелкий, но теплый дождик. Белла самозабвенно и уже третий (!) час щиплет траву. Саша умиленно ходит вокруг и сгоняет с лошади случайных насекомых. То и дело ласково дотрагивается до лоснящегося крупа, а когда кобыла поднимает голову, нежно прижимается к ней щекой.
Рядом с Сашей кругами ходит его девушка, ежится от дождя и спрашивает периодически, когда же они отправятся домой. Но что получает искренний и недоуменный ответ:
-- Ну сегодня ведь выходной, мы же никуда не спешим?
:) :) :)
И это при том, что и к девушке он своей относится так славно, что я периодически даже по-хорошему завидую. И верхом тоже ездят всегда вдвоем, хотя инициатором занятий конным спортом в этой паре был, как ни странно, именно Саша.

В прочем, повышенная любовь и безграничное внимание сильной половины человечества Беллу несколько портят. Иногда она своей невесть откуда взявшейся жеманностью даже напоминает актрису второсортного театра: глазки страдальчески закатаны, на морде вселенская скорбь (это мы подпруги затягиваем), постоянные попытки опереться на сильное мужское плечо (заканчивающиеся либо падением этого самого сильного и мужского, либо позорным бегством из денника)...

Отмечу, что когда я седлаю ее сама – лошадь и лошадь. Ну, надуется иногда. Но представлений с закатыванием глазок не устраивает и попыток опереться на меня не предпринимает.

Еще самозабвенно любит Белла мужские попы. И если бы только умозрительно! Нет! Сильной половине человечества задом поворачиваться к Белле настоятельно не рекомендуется, а в седло садится им надо быстренько и хорошенько подобрав правый повод. Иначе рискуют молодые люди быть как следует пощипанными за филейные части. Не то чтобы очень больно, но синяки, по признанию ребят, остаются.

На мою рекомендацию шлепнуть в ответ на укус Беллу по морде или хотя бы прикрикнуть на разошедшуюся лошадь, я получаю такие вот глаза %-( и возражение типа «она же не со зла» или «ей же больно будет!».
И еще полное восхищение тем, что лошадь к ним не равнодушна и даже слегка пристает и грязно домагивается.

Белла такое отношение чувствует великолепно, и привычка пощипывать за зад любимых всадников укоренилась в ней достаточно прочно.

Та же беда и с посылом. Выезжена Белла хорошо, приз для пятилеток хоть завтра можно ехать, на шенкель и повод чувствительная, пока… Пока не оказывается на ней один из таких воздыхателей.
Увещевания типа «вышли ее как следует вперед» не действуют абсолютно. Возражение классическое – «не хочу делать лошади больно», а лошадь, довольная тем, что ее бокам прикасаются так, словно боятся комара задавить, с удовольствием сворачивает с плаца в траву, и ждет там, что последует дальше.

Дальше обычно я беру ее под уздцы и возвращаю на место. И тренировка продолжается.

И пока все ее участники довольны, можно, пожалуй, закрыть глаза на некоторые причуды этой эффектной караковой кобылы.
 
Вальс сейчас то, что называется красно-серый. И с синей мордой -- это мы спреем пробовали царапину на храпе обработать, в результате синькой вымазались все -- и я и жеребенок по самые уши.
Постараюсь его и других лошадей за выходные сфотографировать и выложить на неделе фоторгафии.
 
Я такую же историю слышала как про Дань, только девушку Илоной звали. Кличку мне не удалось узнать, но доподлинно известно, что огромную злобную вороную кобылу Илона вывезла из Белоруссии, где работала долгое время. На текущий момент кобыла бежит БП. Я знаю Илону лично, но сейчас она работает со своим вторым конем в Твери, поэтому я не могу спросить ее лично. Просто расспрашивала про нее.

Тера, как думаешь, такое может быть? Неужели так много совпадений и это окажутся два разных человека??

как часть той истории - Илона еще владеет своей кобылой!
 
Я такую же историю слышала как про Дань, только девушку Илоной звали. Кличку мне не удалось узнать, но доподлинно известно, что огромную злобную вороную кобылу Илона вывезла из Белоруссии, где работала долгое время. На текущий момент кобыла бежит БП. Я знаю Илону лично, но сейчас она работает со своим вторым конем в Твери, поэтому я не могу спросить ее лично. Просто расспрашивала про нее.

Тера, как думаешь, такое может быть? Неужели так много совпадений и это окажутся два разных человека??

как часть той истории - Илона еще владеет своей кобылой!
 
С Илоной и ее вороной кобылью мы стояли на одной конюшне... а разве ее звали Дань?
 
Из всех прочитанных историй рассках про Дань произвел наиболее сильное впечатление...
Может, потому что сама являюсь владелицей вороной латвийской кобылы с непростым характером...
Потому, Тера - спасибо за рассказ. А владелице латвийки, как бы ее не звали - респект!!! :lol:
 
Как справедливо заметила Сказочница, имена и клички я изменяю. Если только у меня нет возможности согласовать написанное с владелецей лошади -- тогда имена настоящие. Потому что то, как видется история мне, может вызвать бурный протест у его героев. Как, например, в случае, когда лошадь поставили в подвал коттеджа. Хозяйка той бедной кобылы с пеной у рта доказывала, что у ее лошадки просто идеальные условия, что сама она работает в три раза больше, чем лошадь, и что все случившееся -- случайность.
Ну и потом, журналист я. По натуре и по жизни. И порой допускаю некоторую художественность повествования :)

Словом, повторюсь -- все совпадения случайны ;-)
Хотя многие читатели дневника, особенно минчане, часто звонят и говорят, что узнали описанную лошадь или человека. И выпытывают, правдивы ли их догадки. Молчу всегда, как партизан.
 
Очень правильно. Я тоже так иногда поступаю.

У каждого свое видение на условия содержантия и работу лошади, у каждого своя правота.
 
Зомби

Я никогда не видела этой лошади. И врят ли увижу – уже год, как он уехал на частную конкурную конюшню в Германию, и едва ли будет выступать под своим русским именем. Все, что я знаю об этом жеребце, это что он один из сыновей знаменитого Бакена. И что Белла, моя лошадка, в свою очередь дочка самого Зомби. Говорят – лучшая. И очень на него похожа. Еще со слов Саши я знаю историю этого жеребца, которую и попробую изложить ниже…

… В Беларусь Зомби попал в том нежном возрасте, когда о спортивной карьере говорить можно только теоретически – ему еще и года не исполнилось. Кроме неплохого экстерьера он подкупал своей абсолютной невозмутимостью – спокойно перенес переезд, мгновенно освоился в новой конюшне. А два года спустя с тем же философским спокойствием разрешил положить на себя седло.

Учитывая, что и отец его, и мать показывали более чем приличные результаты в конкуре, и от Зомби ждали столь же блестящих прыжков. Они такими и были – техничными, очень сильными, но уж очень неаккуратными. Ему просто все равно было, перепрыгнуть барьер или разнести его вдребезги.

Под настроение он легко выпрыгивал из двухметровой левады (именно так и был зачат первый его жеребенок от калининградской тракенки Иволги), одним прыжком (вместо трех) преодолевал выставленные клавиши. А потом на метровом маршруте сносил 10 из 10 препятствий.

И лошадь оставили в покое. От Зомби родился первый жеребенок, потом второй, третий… В отличии от отца, все жеребята обладали прекрасными движениями и прыгали очень аккуратно. Хотя и пошли почти все в выездку.

Когда Зомби исполнилось 8 лет, он случайно встретился со своим новым владельцем.

Господин К., российский конник-любитель отдыхал на Нарочи -- озера, рядом с которым и располагалась конюшня. И случайно увидел пасущегося в леваде жеребца. Лошадь – огромная, внушительная, широкогрудая – понравилась ему необычайно. Ибо и сам господин К. размеров был приличных.
Дальше – дело техники. Спросить у играющих в футбол мальчишек, где находится конюшня. Разбудить дремлющего на сене тренера. Привести лошадь.

Уже седлая Зомби, К. обратил внимания на висящую у него на деннике табличку:

Зомби
украинская верховая
Зирка-Бакен

-- Он что, действительно сын Бакена? – спросил К.
-- Да, причем один из лучших. Как говорили при его продаже.
-- Значит, должен прыгать?

«Да ни черта он не должен. И не прыгает», -- хотел сказать тренер. Но неожиданно для себя сдержавшись, ответил:
-- Можете сами попробовать. Мы его как производителя держим. Очень уж хороших жеребяток дает.

О том, что последний раз лошадь видела барьер года 4 назад, тренер решил умолчать. Седлался Зомби тоже не то чтобы слишком часто. Но благодаря своему спокойному нраву и великолепной цепкой памяти, на его поведении под седлом это практически не отображалось.

Вот и под К. двигался он абсолютно спокойно, с ленцой, но правильно реагируя на движения повода и шенкеля. А примерно в середине тренировки произошло событие, в немалой мере определившие судьбу Зомби.

На плац, огороженный чисто условным декоративным заборчиком и примыкающий к конюшне, выскочило несколько кобыл. Как им удалось выбраться из левады, история умалчивает. Но как всякая лошадь в такой ситуации, кобылы рванули напрямую, по самой короткой дороге в конюшню. И поскольку дверь в нее была закрыта, оказались на плацу. Где в ужасе замер на огромном жеребце К.

В прочем, Зомби, повел себя в этой ситуации достойно. Кобылам он поржал и даже изобразил что-то вроде пиаффе. Но седока своего, ко всеобщему изумлению, не сбросил и за кобылами не рванул. Так и простоял все десять минут, которые понадобилась единственному конюху, чтобы отогнать кобыл. Проявил благородство? Как жеребец многоопытный определил, что ни одна из кобыл не была в охоте?
Кто знает, но господин К, твердо уверенный именно в первом варианте, проникся к Зомби глубочайшем уважением. И на следующий день опять пришел на конюшню.

Потом еще и еще раз. И через неделю, осмелев и окончательно освоившись с жеребцом, попросил разрешения прыгнуть.

Тренеру, разомлевшему от летней жары и от укоренившийся привычки ничего не делать, ставить для новоявленного прокатчика прыжки было лень. И он просто разрешительно махнул рукой в сторону ближайшего препятствия. Которое на проверку оказалось параллельными брусьями, 120 в высоту и столько же в ширину.

Господина К, считающего, что тренер знает, что делает, эта высота не слишком смутила. Зомби – тем более. На прыжок он зашел своим характерным ровным широким галопом. Сам рассчитал и прыгнул, к восторгу К., на удивление мягко:
-- А еще раз можно?
-- Можно, ответил тренер, от увиденного вышедший из сонного оцепенения и живо вскочивший на ноги. Только подожди малость, я чуть подниму.

Он поднял. Потом еще и еще раз. Когда высота превысила 150 сантиметров, господин К. и тренер поменялись местами – первый поднимал после каждого прыжка планку, а тренер раз за разом заходил на прыжок. На высоте 180 сантиметров эксперимент пришлось прекратить – высота стоек прыгать выше не позволяла…

-- Он ведь не продается, да? – без всякой на то надежды спросил К. в день своего отъезда с курорта.
Тренер на минутку задумался:
-- Сколько вы готовы за него дать?
-- Ну, тысяч 10. Хотя я и понимаю, что лошадь такого класса и таких кровей стоит больше.
-- Договорились, я попробую вам это устроить. При условии, что 10 процентов от сделки будут моими.

И устроил ведь! По бухгалтерии (покупка Зомби годовичком + транспортировка + корма за прошедшие 7 лет) себестоимость жеребца составляла половину этой суммы. Остальное было поделено между тренером и замдиректором конюшни.
В прочем, от момента заключения сделки и до момента отправки жеребца новому владельцу прошло около месяца. И им была покрыта еще одна кобыла, от которой впоследствии родилась моя Белла.

А Зомби уехал в Россию. На следующее лето состоялся первый и единственный старт в России этого девятилетнего жеребца. Выступал он на маршруте до 150 см. Потом еще в соревнованиях на мощность прыжка. И то и другое выиграл.

И через неделю был куплен немцем. За 50 тысяч евро – к обоюдной радости и старого, и нового хозяев…



… Когда Саша закончил эту историю, я удивленно спросила:
-- А так бывает? Чтобы лошадь, бывшая такой небрежной, вдруг сама по себе распрыгалась?
-- Бывает. И Зомби, и твоя Белла из поздних лошадей. Зомби до семи лет очень активно рос и в ширь, и в высь. И начинать на нем прыгать в 3-4 года было очень преждевременно. Потом из него конкурного коня делать перестали, и у Зомби было время окрепнуть и забыть свои старые привычки. И то, что он начал потом прыгать – целый, очень здоровый и сильный конь, да еще с шикарной природной техникой прыжка – нормально…

«Может быть и так, -- думала я, гоняя Беллу по леваде и периодически увеличивая высоту, стоящих вдоль стенку брусьев. – Глядишь, и мы к девяти годам дорастем если не до результатов знаменитого деда, то хотя бы до безызвестного отца. А что? Было бы очень и очень здорово…»
 
Вертер

Буланного белорусского мерина Вертера отдали Люде и Ване в счет долга.
Они долго сопротивлялись, потому что им, профессиональным спортсменам, низкорослая упряжная лошадка была абсолютно ни к чему. Тем более, что оценил старый владелец двухлетнего меренка в 500 долларов – цену завышенную по белорусским меркам почти наполовину.
Отказывались, сопротивлялись -- но взяли, потому что через месяц споров и пререканий поняли, что либо берут долг лошадью, либо просто забывают о ссуженных некогда деньгах.
И Вертер переехал к нам на конюшню.
С моей точки зрения, продавать его надо было сразу, причем за любые деньги. Содержание лошади в то время у нас обходилось примерно в 100 долларов. Подержишь пару-тройку месяцев, и все. Проест он свою стоимость.
Но Люда и Ваня рассудили по другому. И стали готовить из Вертера спортивную лошадь.

Обычно белорусские упряжные оказываются неплохими прыгунами и до метра прыгают легко и с удовольствием. Увы, Вертер оказался печальным исключением. К конкуру он не имел ни таланта, ни душевной склонности. И через полуметровые барьерчики переваливался грузно, неаккуратно и как-то очень некрасиво.
В прочем, напрыгивал его Ваня по всем правилам. Не ленился выставлять клавиши, делать заложения, придумывать всевозможные связочки. Труда и профессионализма в эту лошадь вкладывалось море. Но даже мне было очевидно, что высота 70-80 сантиметров для Вертера – это предел.
Люда в свою очередь прилежно занималась с Вертером выездкой. В этом плане он оказался более талантливой лошадью, и простейшие элементы освоил достаточно быстро. Но движения у него были семенящие, начисто лишенные пластики и красоты. А впечатлить любителя (ибо кому, кроме любителя можно было предложить такую лошадь) идеально правильными вольтами и боковыми сгибаниями, как мне казалось, было малореально.

На всю эту подготовку ушло примерно полгода. Вертер подрос (примерно до 150 сантиметров в холке), подтянулся, заблестел. Хозяева срезали ему щетки и сбрили «бороду», продергали гривку, и конек стал просто чудным. Особенно когда двигался под миниатюрной Людой в сборе – эдакая золотистая игрушка, а не живая лошадь.

Просить за него они стали полторы тысячи. Правда, информацию о лошади при этом несколько исказили: добавили полтора года возраста и из типичного «беларуса» переделав в «верховую помесь».

Продажа Вертера поставила меня в несколько сложную ситуацию. Поскольку Люда и Ваня широко рекламировали свою лошадку в Интернет, многие мои знакомые и незнакомые (то есть знакомые моих знакомых) конников, дабы не тратить время на дорогу, звонили мне и спрашивали, что на самом деле представляет собой Вертер.

Врать мне не хотелось, говорить правду – тоже. Хотя друзьями с Ваней и Людой мы никогда не были, но относились друг к другу с симпатией и сдержанной теплотой. И я на такого рода звонки отнекивалась, утверждала, что видела Вертера только издали. Но, видимо, не достаточно искусно, потому что многие после моего такого ответа говорили «понятно» и смотреть лошадь потом не приезжали.

Так прошло еще два месяца, а Вертер по прежнему стоял у своих владельцев. Его уже дотянули до пресловутых 80 см в прыжках и приза для пятилеток в выездке. И даже научили делать менки в два темпа. Но и себестоимость Вертера с каждым месяцем стремительно увеличилась.

И тогда хозяева сделали единственный возможный в этой ситуации ход: отдали Вертера в Москву перекупщикам на передержку.
И странное дело! Продался он быстро и за две с половиной тысячи. И его фотографию на хорсях я видела только один раз.
Правда, на ней Вертер числился элитным тракеном редкой буланой масти и был 165 сантиметров в холке…
 
Сверху