Во как, оказывается, с любимой лошадью в мое отсутствие. Ведром да по красивой щучьей морде. Ех!
События у нас просто водопадом, только успевай отмахиваться. Но в благодарность к тем, кто волновался и поднимал дневник (приятно. Очень-очень), хоть маленький рассказ.
Клички и имена изменены. А вот остальное, увы, так и было.
ЗЫ: спасибо за комплименты в адрес Вальса.
СИЛЬВЕГА
Скажите, велики ли шансы у новичков в конном мире купить недорогую, здоровую, красивую, добронравную и при этом перспективную в спорт лошадь?
Особенно если выбирается она не взрослыми, а десятилетним ребенком. Причем выбирается без помощи тренера или ветеринара?
С моей точки зрения шансов вообще нет. Но семье Дениса невероятно повезло.
Купленная «потому что понравилась» гнедая шестилетняя кобыла по кличке Сильвега соответствовала всем вышеперечисленным требованиям.
Прежде всего, она была чудо как хороша. Золотисто-гнедая, тоненькая, изящная, но при этом очень рослая – 174 в холке. В Сильвеге тесно перемешались текинские, донские и тракененские крови. От текинских предков она унаследовала эффектную масть и сухость конституции, от донских – редкое здоровье и неприхотливость, от тракененских – рост, добронравность и спокойную уравновешенную психику.
Спортсмен, у которого купили Сильвегу, с кобылой не сработался. Лошадь очень тянулась к людям, была отзывчива на ласку и любовь, но при попытке добиться всего и сразу, причем добиться грубой силой, замыкалась и сопротивлялась. Она неплохо выступала по четырехлеткам и чуть хуже по пятилеткам, но чем выше поднималась высота, тем хуже Сильвега прыгала.
Еще золотисто-гнедая кобыла очень боялась боли. И зацепив ногами жердь, не только не старалась поднять ноги повыше, но отчаянно кидалась на прыжок грудью. И при попытке применить хлыст тоже кидалась – только более быстро и почему-то закрыв глаза.
Решив, что спортивной лошади из Сильвеги не получится, ее выставили на продажу. И отдали первым же покупателям, причем именно за ту цену, которую те сами предложили.
Изначально в спорт Сильвега новыми хозяевами не планировалась. Ее покупали как игрушку единственному ребенку. Но ребенок неожиданно увлекся всерьез: по полдня проводил с лошадью, причем, что редко бывает в этом возрасте, с одинаковым удовольствием ездил верхом и водил щеткой по золотистым лошадиным бокам.
В результате Денису наняли тренера. Старого мастера, опытного и талантливого, с одним, но очень серьезным недостатком – Валерыч считал, что жизнь с ним обошлась сурово и несправедливо, и что «все эти богатые частники», которые в лошадях ничего не смыслят, но при этом покупают, ему должны. По жизни.
Тренеровал он действительно хорошо. Но при этом не стеснялся по мелочи воровать у своих же нанимателей. Причем чем больше и щедрее ему платили, тем меньше он стеснялся.
Зарабатывать Валерыч умудрялся практически на всем. Накручивал по пять долларов на каждой рассчитске. Заказывал якобы для Сильвеги всевозможные корма и подкормки, которые перепродавал потом другим частникам на той же конюшне, «терял» щетки и вальтрапы, рассказывал, что выбросить пришлось очередную попону, которую Сильвега, никогда себе ничего подобного не позволявшая «вдруг» порвала «на ленточки».
Денис между тем своего тренера обожал. Они начали прыгать, и получалось на удивление хорошо у обоих – они сначала проехали соревнования по высоте до 80 см, потом до 90 см, а потом еще был заветный и такой желанный метр с перепрыжкой 110 сантиметров.
На этом заветном метре Денис отсался вторым, обойдя куда более старших и опытных соперников. Но тренер, похоже, радости мальчика, не разделял. Похвалил, конечно, пожал по-мужски руку, а потом отвел в сторону для разговора родителей.
-- У вас очень талантливый и перспективный мальчик, -- сказал Валерыч. – И поработал он отлично. Только вот дальше я заниматься с ним не вижу смысла.
-- Почему?! – всполошились ролители, -- Вы же сами сказали – талантливый, перспективный.
-- Мальчик – да, -- ответил тренер. – А вот для лошади эта высота – предел. Она и метровый маршрут отпрыгала только из любви к вашему мальчику. Или вы думаете, что если бы у Сильвеги были бы какие-то перспективы, вам бы ее продали? Словом, заниматься дальше в Денисом я не хочу. Чему я смог его научить на этой лошади, я научил. А дальше пусть сам катается.
-- Так может, -- неуверенно начала мама Дениса, -- нам купить другую лошадь? Если у мальчика есть желание и есть перспективы…
-- Это было бы просто отлично! – расцвел тренер. – У меня есть как раз на примете отличная молодая лошадь. С огромнейшей просто переспективой. Хотят за нее, правда, дорого, но для моего ученика, думаю, сделают скидку.
-- Правда? Так вы поговорите со своими знакомыми. Очень дорого мы не потянем, но если со скидкой…
… Так семья Дениса обзавелась второй лошадью – двухлетним тракено-белорусским жеребцом, симпатичным, но мелким и простоватым.
Его поставили в самую лучшую конюшню, берейтором, естественно, наняли Валерыча. И опять началось – пять долларов на расчистке, десять на ковке (хотя зачем ковать двухлетку, никто так и не рассказал), раз в месяц по новой попоне: обычный проверенный круг.
Денису новая лошадь не особо понравилась. Особенно потому, что жеребец оказался строгим – и ни пообниматься, ни погулять с ним, ни, тем более, поездить, было нельзя. А вот с Сильвегой у мальчика получалось все лучше. И весной они привезли несколько первых мест по метру и даже отпрыгали вне конкурса чисто стадвадцатисантиметровый конкур.
После этих ста двадцатисантиметров тренер вновь завел разговор о покупке лошади. Мол, молодой конь хоть и жутко перспективный, но ему еще расти и расти, а гонять на соревнования полупустую коневозку глупо. И вообще, где две лошади, там и три, и будет Денис выезжать на соревнования сразу на двух лошадях. Так и опыта больше получит, и повыигрывает все что можно.
В результате была по рекомендации куплена третья лошадь. Двеннадцатилетний мерин по кличке Салат. Оказался он полной противоположностью Сильвеге – рыхлый, массивный, угрюмый и крайне тяжелый на подъем.
Худенький невысокий Денис с Салатом не справлялся вообще. В рысь конь поднимался только с хлыста. В галоп под Денисом не поднимался вообще. Прыгал, правда, действительно хорошо, но только под сильными и жесткими всадниками.
С Салатом семья Дениса промучилась три месяца. После чего решила продать коня. И тут то вот выяснилось, что те десять тысяч, которые были заплачены за Салата, им никто не даст. Во-первых, кони возрастной, во-вторых, сложный, в третьих, не слишком здоровый и в четвертых, с «потолком» в сто тридцать сантиметров. И то если стоит не слишком навороченно и если всадник очень опытный.
Помучившись с Салатом еще три месяца, в результате с помощью Валерыча продали его за три тысячи с спортшколу. Причем тренер с этой продажи потребовал себе процент за помощь и объяснил, что без его связей они бы эту лошадь вообще не продали.
Процент родители заплатили. Но выводы для себя сделали. И не поленились обратиться к паре-тройке знакомых по соревнованиям конников с вопросом – а что стоит наша супер перспективная молодая лошадь?
Молодая лошадь, выросшая к трем с половиной годам до 158 сантиметров, все еще незаезженная и без каких-либо документов была оценена спортсменами в полторы тысячи. С оговоркой, что коник прехорошенький, и если кастрировать-заездить-напрыгать-выставить на пару стартов, то через годик может и за 3-4 тысячи продаться.
Родители тут же подсчитали, что при их расходах на содержания, за год лошадь подорожает на 6 тысяч. И имели неосторожность высказать это вслух. После чего их подробно расспросили, откуда взялась такая цифра, и просветили, сколько на самом деле стоит ковка и сколько вальтрапов изнашивает лошадь за год.
Через три дня родители Дениса забрали обоих лошадей из клуба и переехали. Не знаю куда – больше мальчика и Сильвегу я на стартах не видела. А вот их тракено-белоруса обнаружила какое-то время спустя в прокате. Куда его купили через третьи руки за 800 долларов.
Обиднее всего то, что родители Дениса, получившие такой жестокий урок, не были ни особо богатыми ни, тем, более, глупыми людьми.
Одну лошадь они даже по таким завышенным ценам тянули без проблем. А когда лошадей стало три, им уже пришлось ради «карьеры» сына очень жестко себя ограничивать и даже продать одну из двух своих машин.
Да и глупость их заключалось в вере в то, что люди, работающие с такими мудрыми и прекрасными животными, как лошади, не могут быть подлыми и нечистыми на руку. И что если мальчик так слепо любит и доверяет своему тренеру, значит, тренер хороший человек.
А Валерыч… Валерыч до сих пор рассказывает всем желающим, как плохо и зло обошлись с ним эти новоруши. Мол, всю душу в их мальчика вложил, а они взяли и бросили его за ненадобностью. И это ведь при том, что мальчик так себе был, без искры и старания, но даже при этом благодаря его, Валерыча, таланту, и прыгал и выступал.
У Валерыча сейчас два новых ученика – мальчик и девочка. И девочке вот по рекомендации Валерыча покупают вторую лошадь…
