Эгоистка
Pro
Ой, как далеко заходит эта тема. Ну, наверное, мой тип несколько различался для лошадей в разные периоды.
Первое впечатление кобылы, на которой я начинала учиться, наверное, было таким: "О, как тут все запущено". У кобылы на тот момент был опыт работы в детской иппотерапии, в том числе с аутистами. Соответственно, она примерно представляла себе, что делать со взрослым человеком с похожими проблемами. Наверное, тип был такой: больной ребенок, только взрослый. Мне тогда было 27 лет. Кобыла обращалась со мной бережно, лечила аккуратно. Ну, роняла иногда, но не больно. Привязала к себе сильно. В результате, когда ее через шесть лет собирались усыплять, мне пришлось забрать ее себе, и она еще восемь лет прожила у меня на пенсии.
Ну, лет через пять я вышла на уровень продвинутого проката. Но хорошо ездить я так и не стала. У меня выработался свой неповторимый стиль езды "пьяный гномик". Соответственно, лошади, с которыми я знакомилась с этого периода, воспринимали меня с некоторым удивлением. Когнитивный диссонанс заключался в том, что посадка и всякие случайные движения выдают слабого всадника, а общая уверенность действий говорит за опытность. И при этом я четко жду от лошади лояльности и повиновения. И большинство лошадей либо сразу дают их мне, либо все же дают после некоторой проверки. Потому что в сложные моменты во мне просыпаются некие скрытые навыки ВЕ, а неповиновение бесит в принципе, ну и мобилизует. Поэтому умный зверь быстро убеждается, что проще бережно покатать меня тремя аллюрами, чем доводить до греха. Так и живем.
А еще они все-таки безумно мне нравятся. Удивительно, что уже почти два десятка лет в седле, а это все еще воспринимается как чудо, и после того, как слезла с лошади, хочется носить ее на руках. Хоть бы это никогда не прошло!
Первое впечатление кобылы, на которой я начинала учиться, наверное, было таким: "О, как тут все запущено". У кобылы на тот момент был опыт работы в детской иппотерапии, в том числе с аутистами. Соответственно, она примерно представляла себе, что делать со взрослым человеком с похожими проблемами. Наверное, тип был такой: больной ребенок, только взрослый. Мне тогда было 27 лет. Кобыла обращалась со мной бережно, лечила аккуратно. Ну, роняла иногда, но не больно. Привязала к себе сильно. В результате, когда ее через шесть лет собирались усыплять, мне пришлось забрать ее себе, и она еще восемь лет прожила у меня на пенсии.
Ну, лет через пять я вышла на уровень продвинутого проката. Но хорошо ездить я так и не стала. У меня выработался свой неповторимый стиль езды "пьяный гномик". Соответственно, лошади, с которыми я знакомилась с этого периода, воспринимали меня с некоторым удивлением. Когнитивный диссонанс заключался в том, что посадка и всякие случайные движения выдают слабого всадника, а общая уверенность действий говорит за опытность. И при этом я четко жду от лошади лояльности и повиновения. И большинство лошадей либо сразу дают их мне, либо все же дают после некоторой проверки. Потому что в сложные моменты во мне просыпаются некие скрытые навыки ВЕ, а неповиновение бесит в принципе, ну и мобилизует. Поэтому умный зверь быстро убеждается, что проще бережно покатать меня тремя аллюрами, чем доводить до греха. Так и живем.
А еще они все-таки безумно мне нравятся. Удивительно, что уже почти два десятка лет в седле, а это все еще воспринимается как чудо, и после того, как слезла с лошади, хочется носить ее на руках. Хоть бы это никогда не прошло!