КТО НЕ ВИНОВАТ И ЧТО НЕ ДЕЛАТЬ?
(мнение по поводу / конный мир №4 2016)
Совсем скоро пройдут перевыборы президента ФКСР. Чем значимо это событие или оно в очередной раз не привнесет ничего нового? Есть ли шанс перемен к лучшему, возможность наконец вывести и конный спорт, и коневодство из затяжного кризиса, сделать их процветающими, вернуть хотя бы частично былую славу? Есть и «официальный» кандидат в президенты ФКСР; с программой, которой он будет руководствоваться в своей работе, нас обещают ознакомить на сайте федерации. Но сегодня эффективной работу ФКСР назвать сложно. И мы, кажется, даже уже привыкли к тому, что многие вопросы, находящиеся непосредственно в сфере деятельности федерации, гораздо проще и эффективнее решаются в других местах. Но сейчас как раз время поговорить о том, что нужно поменять в главном управляющем органе конного спорта, чтобы сделать его действительно работающим механизмом.
- Вита Святославовна, давайте, если вы, конечно, не возражаете, для начала попробуем охарактеризовать сложившуюся ситуацию.
- Я думаю, многие из нас понимают, что менеджмент и в целом, и в спорте в частности, является зеркалом состояния развития общества. Он не развивается в отрыве от общества. Если в советское время можно было управлять коневодством и конным спортом посредством одних инструментов, то в постсоветскую эпоху общество достаточно заметно изменилось. И мы, соответственно, больше не можем использовать те же инструменты и ту же структуру. Между тем, в последние два десятка лет мы почему-то занимаемся именно этим: пытаем¬ся использовать прежний, давно уже морально устаревший инструментарий, а современные модели предложить никто не удосужился. Из года в год, от одного олимпийского цикла к другому мы сталкиваемся с одними и теми же проблемами, набиваем шишки, но выводов все равно не делаем...
- Что представляют собой современные модели и возможно ли их применение в России?
- Начну с коневодства, поскольку результатов в конном спорте ожидать не следует, если не начать развивать коне¬водство здесь и сейчас, сегодня, чтобы пусть не сразу, но в будущем получить конкурентоспособную продукцию, которая сможет удовлетворить запросы наших спортсменов. Я имею в виду достойных лошадей.
Пора набраться смелости, а в большей степени, скорее - здра¬вого смысла и признать, что спортивное, скаковое и рысистое коневодство не может больше считаться отраслью сельского хозяйства. Это чистейшей воды абсурд, ведь мы не едим и не доим наших партнеров, их шкуры не используются для изготовления каких-то вещей - следовательно, спортивные лошади никак не могут считаться сельскохозяйственными животными! Продукцией спортивного, скакового и рысис¬того коннозаводства является результат, а не конина или кумыс.
У нас же получается казус: разведением спортивных, ска¬ковых и рысистых лошадей де-юре управляет Минсельхоз. В точности по тем же шаблонам, по которым он распоряжается разведением племенного скота. Но, принимая во внимание, что критерием качества лошади служит результат, пока¬занный на соревнованиях, то, естественно, Минсельхоз не в силах контролировать этот процесс. А без учета и анализа результатов, о какой селекционно-племенной работе может идти речь? Не могут племенные книги в спортивном, ска¬ковом и рысистом коннозаводстве вестись в отрыве от учета результатов выступлений лошадей, потому что селекционный итог - спортивный результат, а у нас ведение племенных книг с ним никак не связано! Полноценной базы результатов выступлений лошадей в спорте попросту не существует. То, что собрано в архивах федерации, никак не согласовано с базой ВНИИКа.
Безусловно, управление спортивным, скаковым и рысистым коннозаводством должно быть передано федерации конного спорта России. Почему именно ей? Потому что все пробле¬мы, которые в нашей стране присутствуют у спортсменов в классических дисциплинах конного спорта, существуют и в скачках, и в бегах. Они аналогичны! Кроме того, скачки, проходящие в нашей стране не признаны международным сообществом - они не имеют статуса, какой-либо международ¬ной группы, их результаты не попадают в международный рейтинг, который крайне важен для того, чтобы лошади из России могли выступать за рубежом.
Видеть все это очень больно, особенно, если вспомнить об огромных достижениях, столетних скаковых традициях нашей страны. Вот только с появлением цифровых технологий, мы сразу выпали из этого цивилизованного процесса...
- Почему?
- Потому что система международного тотализатора за¬ставила отрасль во всем мире идти семимильными шагами вперед и использовать высокие технологии. Большинство стран объединились в единую мировую игровую систему, для этого они унифицировали правила, создали единый инфор¬мационный ресурс. У нас же даже правила бегов и скачек не соответствуют международным требованиям. Фактически, правил, как таковых, нет!
- Их нет, поскольку спортивные лошади все еще считаются сельско¬хозяйственными животными?
- Да, конечно. В силу того, что они находятся под юрисдик¬цией Минсельхоза. Любой нормативный акт под названием «правила» - по скачкам ли, по животноводству - неважно, должен регистрироваться в Минюсте. И есть закон о норма¬тивных правовых актах, согласно которому Минюст не имеет права регистрировать документы, содержанием которых являются взаимоотношения между субъектами процесса, и получается, что государство выступает третьим лицом! Ведь правила скачек - это, по сути договор, между организато¬рами скачек и коневладельцами. Государство здесь, - как в договоре между двумя физическими или юридическими лицами, - третья сторона, оно не может ни поставить под¬пись под таким договором, ни выступать третейским судьей. Особенно, если дело касается штрафных санкций, различных финансовых вопросов, не говоря уже о допинг-контроле. В правила допинг-контроля изменения вносятся чуть ли не каждый месяц, это живой организм, отражающий постоян¬ное совершенствование этой сферы. И все страны-участницы должны немедленно реагировать, корректируя свои нацио¬нальные правила. Если вносить изменения в правила через Минсельхоз и через Минюст, - эта процедура займет девять месяцев! Государство вообще не должно заниматься такими вещами - у него совсем другие задачи.
- А как это организовано в других странах?
- Даже в странах с невысоким, скажем так, уровнем раз¬вития бюрократии такие функции переданы профильным негосударственным организациям - ассоциациям, жокей- клубам, федерациям, союзам! Но наше законодательство ничего подобного не позволяет. У нас не прописана в Законе о сельском хозяйстве возможность управления скачками через жокей-клуб.
- Каким мог бы быть выход из этой казуистики?
- Выход есть. В Законе о развитии физической культуры и спорта в Российской Федерации записано, что федерация по виду спорта может выступить с представлением о внесении в государственный реестр спортивных дисциплин те дисцип¬лины, которые сочтет нужным профессиональное сообщес¬тво. То есть, если конноспортивное сообщество принимает решение, что скачки и бега теперь будут неолимпийскими дисциплинами конного спорта, то они становятся таковы¬ми, после прохождения определенной процедуры и подачи соответствующего комплекта документов. Юридическое про¬тиворечие разрешается, так как Федерация конного спорта регламенты своих дисциплин принимает самостоятельно, ей не нужно ходить за каждой запятой, или разрешением на удар хлыста в Минюст и там объяснять, почему вчера их было восемь, а сегодня десять.
- Вита Святославовна, не могли бы вы конкретизировать, что при¬нципиально изменится в конном спорте, если все, о чем вы говорите, произойдет в реальности?
- Этот ход решает сразу несколько проблем. Мы даем воз¬можность бегам и скачкам стать полноценными участниками международного профессионального процесса и интегриро-ваться в Профильное сообщество; наши скачки постепенно могут быть им признаны, а мы, наконец, получим возмож¬ность продавать результаты российских бегов и скачек через систему международного тотализатора, став частью системы, через которую проходят огромные денежные потоки. Об этих потоках мы с таким воодушевлением любим поговорить, но истина заключается в том, что уже в течение многих лет они обходят Россию стороной! Это и глупо, и беспечно, и доста¬точно обидно. Отказываться от таких возможностей...
Эту схему еще в 2005 году предложила олимпийская чем¬пионка, чемпионка мира Елена Владимировна Петушкова, человек большого интеллекта и глубоких знаний. ФКСР, таким образом, могла бы помочь бегам и скачкам избавиться от на¬копившегося груза проблем, не решаемых под юрисдикцией Минсельхоза. А 1% оборота национального тотализатора, который начинает развиваться при снятии существующего правового моратория, останется чистым доходом федерации, деньги пойдут на финансирование классических дисциплин конного спорта, профильного образования, племенного учета и многого другого. «1 процент» - звучит очень скромно, но на самом деле это огромные деньги, учитывая, что годовой оборот тотализатора в давно и активно играющих странах, например, в Японии, Франции, или США составляет десятки миллиардов евро.
Естественно, и заказчиком ведения племенных книг должна стать Федерация конного спорта, а не Министерство сельского хозяйства, и уже она будет передавать заказ во ВНИИК, точно формулируя, каким она хочет видеть итоговый продукт. В то время, как Минсельхозу, повторюсь, сегодня неважно, ведется ли при регистрации лошадей база данных их выступ-лений или нет, и это имеет фатальные последствия, ибо нет заказа - нет и результата.
- Вы уверены, что это поможет?
- Да, я совершенно уверена в том, что после всех этих преобразований федерация конного спорта России должна стать крупной и, главное, успешной корпорацией. Правда, параллельно и центральный аппарат федерации должен перестать сидеть на всех стульях одновременно - его обяза¬тельно нужно подвергнуть внутренней реструктуризации. Мы должны децентрализовать структуру организации и передать полномочия по управлению дисциплинами со¬ответствующим дивизионам.
Проблемы пробегов должны решать люди, имеющие пря¬мое отношение к пробегам, проблемы скачек - аналогично, управлением выездкой должны заниматься те, кто зани-мается этой дисциплиной. И взносы, в перспективе, могут платиться адресно: членами федерации, занимающимися выездкой - на выездку, членами жокей-клуба - на развитие скачек. Мы должны создать вертикально-интегрированную модель, объединяющую все - племенной учет, проведение турниров, коннозаводство, классический спорт, бега, скачки. Но сама структура федерации должна стать дивизионной, разделенной по направлениям! Действующая сегодня уп¬равленческая модель препятствует развитию конного спорта - люди друг друга не слышат, не заинтересованы что-либо делать, система управления не прозрачна, система движения денежных средств - тоже. Непонятно вообще, куда исчезают деньги и какие суммы приходят на счета федерации. Такого просто быть не должно!
- Почему вы думаете, что это работающая схема?
- Извините, но так сегодня управляется многие бизнесы: вертикально-интегрированные компании имеют диви¬зионную структуру. И мы должны наконец принять, что спорт сегодня - это тоже некая разновидность бизнеса, фун¬кционирующая по соответствующим законам. Для успеш¬ного развития и популяризации важно понимать, из чего складывается его конкурентоспособность. Что представляет собой прямая конкуренция - например, между клубами, и что - функциональная, при которой конкурентами ФКСР становятся все производители зрелищ.
Иными словами, среднестатистический человек 15% семей¬ного бюджета и определенное количество времени может и готов потратить на досуг. Для того, чтобы этот человек выбрал этап Кубка мира по конкуру и отправился с семьей посмотреть этот турнир, а не, например, новый спектакль в «Ленкоме», у него должны быть на то веские аргументы. Я отдаю себе отчет, что на первый взгляд это кажется стран¬ным - конный спорт как конкурент театрам. Но только на первый взгляд.
- Невозможно не затронуть, пожалуй, самую болезненную тему: медали на Олимпиаде.
- Теперь - о медалях на Олимпиаде. . . Создав описанную выше структуру, можно переходить к реализации стратегии развития организации. Здесь стоит сразу оговориться, что всерьез рассчитывать на какие-либо значительные дости¬жения мы можем только к 2028 году. Шанс на Олимпиаде в Токио мы уже потеряли.
Что является индикатором успешности любого вида спорта? Медали - это очевидно. Согласитесь, тем не менее: чтобы эти медали завоевать, нужно попасть туда, где они разыг-рываются. А Россия из раза в раз, каждый олимпийский цикл, упускает командную лицензию. И это продолжается уже четверть века! С личной лицензии никогда не начнется триумф страны. Как правило, личная медаль может оказаться у представителя лишь той страны, чья команда участвует в Олимпиаде. Голландия завоевывает медаль в личном зачете - и выступает командой. Англичане выигрывают медали, но и у них всегда участвует команда, а не только Шарлотт Дюжардин.
Российская же Федерация после развала СССР не участво¬вала в Олимпийских играх командой по выездке никогда! Только вдумайтесь! Никогда!
Тем временем, существуют возможности, которыми мы не пользуемся. Композитная команда. Совершенно официально из трех всадников одной страны, получивших личные ли-цензии, может быть сформирована композитная команда, и ей будет дано право выступить на Олимпийских играх, если эта команда помещается в общий лимит участников! Хоть что-то было сделано в этом направлении? Ровным счетом ничего. Конечно никто не мешал, предположим, Елене Сидневой, Екатерине Масловой или Регине Исачкиной ехать и добиваться этой возможности - но это не было приоритетной задачей. А ведь могла быть сформирована композитная команда, по аналогии с троеборьем!
Как хорошо сказала Александра Корелова : «Если стране не нужна медаль - то кто нам ее даст?» Когда всадники нашего клуба тренировались под руководством Яна Бемельманса, одного из самых авторитетных тренеров в мировой выезде, он объяснил мне, почему у нас результаты в финале Кубка мира ниже, чем были на предшествовавших турнирах. Ян просто указал рукой на трибуны: «Вот - столики федераций Германии, Голландии, Великобритании и многих-многих других... А где на этом турнире представители вашей феде¬рации, где ваш флаг, флаг России?». И этим все сказано!
Достойные выступления на Олимпийских играх Алексан¬дры Кореловой, Инессы Меркуловой - это исключительно заслуги самих всадников, владельцев лошадей, но никак не федерации. Это самодеятельность, а олимпийские меда¬ли всегда были и будут продуктом системы, управляемой профессионалами.
- Что бы вы еще назвали продуктом этой системы, на который стоило бы обратить особенное внимание?
- Звезды и шоу. Причем, конный спорт здесь имеет устойчи¬вое конкуретное преимущество, которым тоже, к сожалению, совсем не пользуется. Участие животных! Давно известно: животных и детей переиграть невозможно. Но мы об этом не думаем совершенно! Мы не производим шоу. Федерация конного спорта раздает права на проведение турниров част¬ным лицам - при том, что без ее участия такие вещи вообще делаться не должны, она же по непонятной причине сама лишает себя права на этом зарабатывать. Членство в федера¬ции тоже не очень активно и отнюдь не успешно продается, - многим давно уже все равно. На самом же деле клубы долж¬ны быть аккредитованы, должны контролировать, чтобы все лошади на их территории были с паспортами федерации, а люди - с членскими билетами. Так, по копеечке, будет создаваться финансовый успех организации.
- Но что-то же наша федерация все-таки продает?
- Только одну вещь. Свой единственный «ликвидный продукт». Кресло президента! Главная задача - найти че¬ловека, который принесет нам свои деньги и будет все оплачивать - турниры, покупку лошадей, работу аппарата. С момента избрания Елены Батуриной федерация вообще перестала пытаться на чем-то зарабатывать. А если феде¬рация так себя ведет - стоит ли удивляться, что ее никто не слушает и не уважает?