О Бельмондо
Начало
Это случилось в то время, когда я заканчивала первый курс университета. В одном из обществ защиты животных я значилась как завзятый «эрделист» и потому не сильно удивилась, когда в один день раздались сразу два телефонных звонка на тему того, не хочу ли я обзавестись новой собакой. Я хотела, и поскольку первый звонок был из Сухарево, где значился пес-отказник, а второй – из близлежащего дома, я вначале выбралась посмотреть собачку, живущую по соседству.
Это был Чак – красавец-найденыш почти шоколадного окраса с ярким чепраком и, как и у нашего прежнего эрделя, черными ушами. Он радостно встретил нас у порога, облобызал и всячески демонстрировал свое расположение. Мне он понравился (а не понравиться просто не мог), но имелся же еще отказник, на «смотрины» к которому договорено было ехать на следующий день, посему Чак моим тут же не стал. А на следующий день мы с папой выбрались в Сухарево.
Поездка эта мне запомнилась – тем, что было жутко душно, ехали мы долго, и вдобавок я умудрилась на ровном месте поранить руку и даже в связи с этим почти грохнуться в обморок. Короче говоря, доехали не без приключений.
Но вот, наконец, мы у нужной квартиры. На наш звонок изнутри донесся басовитый лай, дверь открыла пожилая женщина, а за ее спиной стоял… практически белый пес! Вернее, он был светло-палевого окраса, но мы-то ожидали увидеть настоящего чепрачного терьера, а это… Нет, в том, что это эрдель, сомнений не было. Но окрас! Такого пса я видела в первый раз и, надо сказать, больше не встречала. Просто вообще не предполагала, что подобные экземпляры встречаются в природе.
Пес тут же принялся с нами знакомиться, как ни странно, активно виляя хвостом, и тут же продемонстрировал одну из причин, по которым от него отказались прежние хозяева: едва хозяйка решила оттащить собакА, он вдруг грозно рявкнул на нее (зубищи щелкнули в паре сантиметров от запястья) и уселся у наших ног. И больше он от нас не отходил.
Как выяснилось, с собакой никто толком не занимался. Взяли его как плюшевую игрушку, которая оказалась неожиданно большой и (надо же!) со своим характером, сломать который впоследствии не удалось. Собаку отдавали уже полгода, но никто на это чудо не польстился. Обучен он тоже не был – знал только команды «сидеть», «гулять» и «голос».
Мне категорически не нравятся светлые эрдельтерьеры, даже собаки с серым чепраком, а у этого же чепрака не было вовсе. Не знаю, что повлияло на мое решение – то, что он с первой минуты не отходил от нас, или то, что он был такой вот нелепый, «блондинистый» и никому не нужный – но из квартиры мы вышли вместе.
Кстати, когда я расспрашивала, какие проблемы с собакой, прозвучало, что с ним «невозможно гулять». В чем заключается эта невозможность, я уточнять не стала, ибо собаку было жалко и решение, по большому счету, было принято. Впрочем, после того, как я, словно флажок, болтающийся на конце поводка, перескакивая через три ступеньки, скатилась с лестницы и едва избежала тесного знакомства с косяком подъездной двери, тайной эта «невозможность» быть перестала.
Несмотря на то, что знакомство прошло вроде как благополучно, смену хозяев пес переживал трагически. Целый месяц он почти ничего не ел и слабо реагировал на окружающую действительность. Когда мы с ним переселились на лето на дачу, первые дни он просто сидел на крыльце, понурив голову, совершенно безучастный и апатичный. Даже наш сосед, зашедший как-то к нам во двор, помня характер собакиного предшественника, глядя на ушедшее в себя чудо, сказал:
- Я думал, он меня разорвет, а он даже не смотрит…
Мы даже имя ему долго придумать не могли. Звать «Тобиком», как он именовался у прежних хозяев, было вроде как несолидно, а ничего нового в голову не приходило. Так и числился: «пес», «дружище» и т.п. Пока однажды моя мама не сказала, глядя на него:
- Ну что ты все скучаешь, Бельмондо?
- Почему Бельмондо? – удивилась я.
- Такой же здоровый и белобрысый…
Так и повелось: Бельмондо и Бельмондо. Потом, для удобства, сократили до… Бима.
Постепенно пес привык к тому, что сейчас у него новая «стая», но тут началась новая веселуха. Он, во-первых, выбрал меня главным человеком в своей жизни, а во-вторых, решил, что раз первые хозяева исчезли из его жизни, то и я могу невзначай испариться. А потому меня нельзя отпускать ни на шаг. Буквально.
Он телепался следом, куда бы я ни направилась, и если я вдруг отлучалась, например, в магазин, об этом была оповещена вся деревня, потому что он садился возле калитки и выводил горестные рулады, а голосищем его природа не обделила.
Более того, он каким-то образом внушил мысль о возможности моего бесследного исчезновения Элси, Максу и Чону, так что моя свита заметно увеличилась в размерах. Наташа острила, что если возле душевой, неотрывно глядя на дверь, сидят две собаки и два кота, можно даже не гадать, кто внутри. И если коты еще иногда отлучались по своим делам, то собаки просто превратились в тень.
Кроме того, с какого-то перепугу он вообразил, что мне со всех сторон грозит страшная опасность, а он ниспослан на землю с важной миссией ограждать меня от нее. При этом источником опасности по умолчанию стали считаться все окружающие. Первый раз, когда это обнаружилось на прогулке в лесу, он здорово напугал меня, с рычанием преградив дорогу двум незадачливым собирателям ягод. Я растерялась, потому что понимала, что стоит мне приблизиться – и опасность в его понимании станет еще более реальной и требующей активных действий, а насколько активными будут эти действия, я даже предположить не рискнула. Отозвать его тоже тогда не получилось. И я, развернувшись, побежала в обратном направлении. Это сработало. Пес, убедившись, что я уже далеко от «злоумышленников», рыкнул напоследок и помчался меня догонять.
Эта бдительность пугала, потому что ладно в деревне, где в лесу редко кого встретишь, а в городе с ним как гулять, где люди на каждом шагу? Впрочем, это прошло само, когда он убедился в том, что я никуда не пропаду и никому моя жизнь сильно не нужна.
Хотя наши с ним прогулки навсегда остались бодрыми, с энергичным обозреванием окрестностей на предмет собак, людей и прочих провоцирующих факторов, но проходили уже без экстрима и с возможностью влиять на ситуацию.
Вообще, какой-то целенаправленной дрессурой мы не занимались. Пес оказался на редкость смышленым, и схватывал все на лету, главное было его заинтересовать. Команду «ко мне» мы освоили играючи, за 15 минут, то же самое с хождением «рядом», а что еще надо для нормальной жизни?
Все остальные проблемы решались по ходу их возникновения. Например, милое обыкновение скакать вокруг, пока я несла к месту кормежки миски с едой. Нет, меня это не напрягало. До тех пор, пока мне удавалось уворачиваться. Но однажды я оказалась несколько менее удачливой, чем обычно, и в результате особенно меткого броска оказалась на земле. Пытаясь стряхнуть с себя еду из четырех мисок и еле сдерживая рвущиеся наружу чувства, поняла, что с этим надо что-то делать. Пришлось объяснять, что пока Бимка не усядется и не дождется, пока я поставлю миску на пол, еды не будет. Уворачиваться от прыжков с воплями «Сидеть!!!» пришлось особенно усердно;-), но псу понадобилось всего несколько минут, чтобы понять, чего от него хотят.
Но как только он понял, что «стая» никуда не денется, его никто не обидит, «ломать» не будет, и вообще – с нами интересно, все проблемы, даже пресловутое «отрывание рук» на прогулке, решились сами, без каких-то специальных усилий. Все оказалось на удивление просто. И тогда я смогла оценить, что за золото в собачьей шкуре мне досталось.
Да и не было смысла в какой-то особой отдрессированности. Независимость и чувство собственного достоинства были очень яркими его чертами, он всегда делал то, что считал нужным, но действовал очень разумно. И при этом, если надо было потерпеть ветеринарные манипуляции – превращался в памятник самому себе и стоял, даже не шелохнувшись, и намордник можно было не надевать, хотя вообще очень не любил прикосновения чужих людей. И когда надо было пройти в 10 шагах от беснующегося боксера, спокойно шел рядом, хоть и порыкивал тихонько, и в любой момент готов был к бою, но раз надо – значит, надо.
Дома он всегда вел себя идеально – тихонько лежал на своем месте, мог, сложившись почти пополам, при необходимости, уместиться на любом пятачке, но больше всего он любил компанию людей, обожал приходить в комнату, ложиться в ногах и тихонько посапывать. Он никогда не тягал еду со стола, не обижался, если ему случайно наступали на лапу, просто старался побыстрее уйти с дороги.
На улице Мусь, несмотря на мои опасения, ходил абсолютно спокойно, производя впечатление непробиваемого флегматика. Когда отпускали свободно побегать, никогда не убегал далеко, и один на улицу не ходил – это, наверное, одно из ценнейших его качеств.
Кое-какие привычки с прошлой жизни он все же сохранил. Например, обожал играть в футбол, беря на себя роль вратаря. Когда Бим видел мяч, то становился просто невменяемым, мгновенно замирал, все мышцы напрягались, большие карие глаза неотрывно смотрели на вожделенный предмет, а хвост выбивал «барабанную дробь».
Как ни странно, наш пес обожал пылесос. Как только он слышал заветное гудение, тут же мчался на звук и не отставал, пока не поводишь щеткой по кучерявым бокам, и в это время стоял неподвижно и жмурился от удовольствия.
Очень любил Бим отбирать палки, особенно по команде «Взять». А вот забрать «взятку» назад было очень непросто, по крайней мере, до тех пор, пока палка не была совершенно изгрызена и измочалена. Может быть, благодаря этой своей привычке постоянно грызть деревяшки он и сохранил до глубокой старости крепкие белые зубы – кто знает.
Правда, драчуном он был вдохновенным. Нет, первым в драку наш пес никогда не лез, но если его задевали, тут же давал отпор, и не сдавался никогда. Впрочем, никогда и не стремился «добивать» врага. Как только тот признавал свое поражение, наш вояка обычно терял всякий интерес к дальнейшей борьбе, и к нему вновь возвращалось выражение благодушия и некоторого безразличия.
Стая – это святое, и первейший долг – ее охранять. Даже будучи совсем стареньким, защищая на улице нашего кота Феликса, на которого напал черный терьер, Бим умудрился ввергнуть в панику огромного, раза в полтора больше себя, пса, вцепившись ему в бороду мертвой хваткой и просто повиснув на ней. И хозяева черныша, и я еле растащили драчунов.
К кошкам, как ни странно, он вообще относился более чем терпимо, а наших так просто обожал, облизывал и всячески опекал.
Вообще, к маленьким Бим относился очень по-доброму, кем бы они ни были: и к щенкам, и к котятам, и к взрослым собакам менее полуметра ростом, снисходительно поглядывая на них сверху вниз, даже если они захлебывались лаем.
created by picasa2html.com
