Спасибо, мои дорогие! :lol:
Да, Заре - предположительно - 19 лет, и именно 22 октября мы подписали договор купли-продажи. Хотя, наша совместная жизнь началась несколько раньше. :wink: Ну, в нос я ее начмокала от всех, причем - через сухарь. У нас была передача сухаря из рота в рот, сопровождаемая поцелуями. Очки целы, личико тож, Хела - целоваться разрешено! :lol:
Сегодня был сеанс массажа. Прелюбопытнейшее существо эта лошадь. Массажистке она позволила практически все, без особых крыс и маханий ногами. Но: выдала болевую реакцию на массаж! Когда мы дошли до левой задней, скакательного (артрозец наш!) лошадь начала, не отбирая ногу, топорщить губу, как делает от боли! Потом еще интенсивнее при массаже левой стороны груди! Я заподозревала начало сердечного приступа и дала ей валокардин. Потом мы с массажиской Машей ходили ее отшагивать, бегали рысью. Я попросила Машу не кормить ее овсом сегодня, а держать на сене и яблоках. Поскольку ее поведение таки было странным и перельстатика вяловата... Возможно, это было реакцией на точечный массаж, или вообще на массаж - незнакомый человек и слишком много внимания, причем - слишком много прикосновений, что она не любит... Вот так девушка меня напугала седни. Вообще, массаж может дать нагрузку на сердце, ИМХО.
Убедившись, что лошадь в порядке, я поехала домой. Очень быстро. Потому что вечером мы с любимым шли на концерт.
Машина времени.
Сколько жизней проживает за свою жизнь человек? Можно ли однажды вернуться в свое прошлое, пережить заново сюжет собственной жизни. Не изменить, нет. Просто пережить…
Жили-были девочки. Три девочки заканчивали восьмой класс. Сколько им было? Шестнадцать. И это было в середине семидесятых… Для многих теперь это – история, неизвестное прошлое, принадлежащее их родителям.
Одна девочка прекрасно рисовала. Ей прочили будущее художника. Она готовилась стать женой миллионера (это – в советское-то время!!!). Она стала художником. Роспись фарфора…
Вторая – закончила музшколу по классу фано, готовилась к поступлению в Консерваторию. Ей прочили будущее аккомпаниатора. Она бредила балетом. Красивым движением, музыкой тела. Она стала женой миллионера. В Израиле.
Третья – ни то, ни се. Немного рисовала, иногда – очень недурно. Немного играла - садилась за пианино, подбирала понравившуюся мелодию, быстро запоминала движение пальцев подруги и воспроизводила. Но – не любила даже само слово – «ноты». Она мечтала…
Закончили девочки восьмой класс и пути их разошлись…
Однажды студентка Консерватории, имевшая роман с сыном дипломата, пригласила подруг на…
Это называлось «сэйшн». В огромном подвале старого дома старого города на сцене стояли огромные стойки усилителей, их сетчатая поверхность проталкивала звук басов прямо в грудную клетку, звук заполнял все тело, проникал в мозг. Сердце начинало биться в ритме рока, из мозга уходило все, оставались только снежинки яркого света, заполнившие зал. И тело начинало жить в унисон музыке, независимо от сознания, тело двигалось в вязком ритме, слившись с толпой таких же бессознательных тел. И это было счастьем… В этом акустическом великолепии подвала жила душа. Душа была едина и неделима, душа пела и летала в странном танце, и никогда не хотелось оставить этот бездонный мир звука, света, движения и мысли.
На сцену вышли. Они. И имя им было – «Машина времени». Кто тогда знал, что это имя – есть истина, что время не властно над словами их песен, что мой сын будет так же под их музыку уходить в тот же мир, где жили его родители, что смысл их слов будет так же проникать в душу ему, как мне?
Можете ли вы понять, как семнадцатилетние мы уходили в мир, где не было запретов и правил? Как отчаянно смело звучали слова песен, как песни объясняли нам, пришедшим из внешнего мира, что смысл жизни двояк и всегда есть выбор: как понять происходящее? И, поняв наличие выбора, многие начинали искать: можно изменить мир. Смогут ли понять дети, выросшие без запретов, какое это наслаждение: однажды перешагнуть за «нельзя», гордо поднять голову и посмотреть прямо, и просто сказать слово. Громко сказать слово – вопреки мнению «иных» - взрослых и знающих все, что и как должно произойти. Мы переписывали на кассетниках песни Высоцкого, «Машины», с замиранием слушали их, закрывшись в комнате коммуналки, пытались трактовать слова так, как их понимали. Так рождались легенды. Мы пускали по кругу сигарету «Мальборо», из пачки, которую кто-то счастливый достал у фарцы, и рассказывали, что есть еще «Кент» и «Филипп Морис» в золотистой пластиковой пачке. А лучшим подарком на ДР был полиэтиленовый пакет с картинкой «Кемел», который стоил безумных денег – аж 5 рублей, при зарплате родителей в 120. Мне когда-то сильно попало за такой пакет. Работая лаборанткой в институте я приклеила пакет с рекламой сигарет над столом. Чуть не уволили… Потому что это было НЕЛЬЗЯ. Мне было 18.
Какими мы были маленькими по сравнению с современными детьми-ровесниками. Какими мы были взрослыми. Потому что мы были готовы менять мир, ломать его и создавать новый. Уж простите: как получилось… В том, мире моей молодости, выросли бунтари, создающие миры. Просто, они не умели их создавать. Они мечтали. А мечты оказались весьма далеки от реальности.
Сегодня я была на концерте «Машины времени». Кто-то может сказать: они постарели. Я не вижу в них перемен. Как, впрочем, и в себе. Я не помню, что они пели тогда, в семидесятых. Кажется, они поют одно и тоже, и этим песням – века. И слова их песен все так же объясняют двоякость мира, говорят о наличии выбора и возможности изменить действительность. И весь зал в одно дыхание поет «Поворот», «Скачки», «Блюз», «Марионеток», пьет до дна за тех, кто… И к сцене идут седые мужчины, чтобы вновь закачаться в странном танце, подняв руку вверх и помахивая включенным мобильником, вместо зажигалки… Поседевшие мальчики семидесятых, распахнув глаза и души впитывают в себя аккорды гитар и слова знакомых с детства песен. И так странно, что вместе с нами поют наши сыновья. Впрочем, что е тут странного? Это – Машина Времени.
И что? Конечно, едва сев в машину после концерта я позвонила конюху с вопросом: как Зара!
