Notka (wildnote)
Опытный
Эпизод 144. Репеллент или «мумия возвращается».
Единственное, что омрачало наше с Ноткой пребывание в Ромашково – это насекомые. Они были невыносимы. То мелкая мошкара после дождичка в лесу, то вечернее комарье, то слепни в поле. У кобылы шкура нежная, да еще и потлива, вот они на неё как на мед лезли. Раньше то я просто покупала разных репеллентов и жила себе спокойно. Но после этих пупырей я стала побаиваться всего. Врачи советовали – минимум любой химии, только на самый крайний случай. И я стоически держалась все три недели.
В леваде она ещё нормально гуляла, там насекомые не сильно донимали. А вот на прогулке, когда, побегав по лесу, кобыла потела и мы шли шагать – тут то и начиналась карусель из кусачих мух, слепней, оводов, комаров и т.д. и т.п. Кобыль очень нервничала и жаловалась на них. Пока мы шагали в лесу, я веточкой обмахивала все что могла, но лошадь, как известно существо крупное, всегда найдется место, куда не дотянешься. И однажды, уже почти перед самым отъездом, мы собиралась поехать надолго в лес, и я дрогнула - брызнула репеллентом чуть-чуть и в самых трудно доступных местах…И через день на плечах, где был репеллент, смытый сразу по возвращении, вылезли несколько волдырей. Я пришла в ужас, но они пропали через пару дней, и вроде бы все было нормально. Я перекрестилась, только этого нам не хватало!
В начале августа у Дикого начался «тур» - доской митинг, затем Эквирос, а мы с Ноткой вернулись в Матадор. Август этот был для меня трудным. Я уезжала в Ромашково с арендатором, а вернулась одна. Никулин купил, нового, вроде как дюже перспективного коня Форварда и Саша пересела на него. Ей надо было готовиться и выступать, а не пупыри считать. Головой я это понимала, но человек, существо эмоциональное. Мне было трудно пережить потерю, тем более, что Саша была с нами дольше всех, почти два года.
Я никогда прежде не грустила по арендаторам, так как с самого начала сказала себе – они приходят и уходят, а лошадь У ТЕБЯ всегда! Но вот уход Саши дался мне очень тяжело, она было ответственна, и по езде идеально подходила Нотке. Кобыла очень любила ее, узнает до сих пор и терпит её даже с ножницами в руках.
Сашка до сих пор как приезжает в гости, так начинает все кобыле стричь, у меня то рука только бабки подровнять поднимается, а она «лысиков» любит, говорит: «так спортивнее». Ну, им спортсменам виднее.
Так или иначе, мы вернулись в Матадор, и я уехала на две недели в отпуск, лошадь свою, поручив Катерине. Той самой Катерине, за которую мы так ревностно голосовали весь май. У нее тогда болел Реверс, болел – это вообще то громко сказано. У него была большая болячка на ноге, которую он постоянно сдирал, из-за этого его приходилось шагать, пока не заживет. Кате ездить было не на ком, и она с удовольствием рассекала на кобыле. А кобыле как раз надо было просто втянуться в работу на плацу после полей - лесов. Так что за работу лошади я не переживала, только за аллергию.
Я ежедневно писала ей и Маринке СМС-ки. Они отвечали, что все в порядке. А в последний день, уже в поезде я получила СМС от Марины: «Кажется опять пупыри». На следующий день я увидела обсыпанную волдыриками шею лошади и поняла, что «мумия возвращается»! :shock:
Так кобыла подготовилась к моему приезду. Народ долго шутил, что может быть аллергия на хозяйку? Может быть! И у нас началась – «вторая часть марлезонского балета!»
Единственное, что омрачало наше с Ноткой пребывание в Ромашково – это насекомые. Они были невыносимы. То мелкая мошкара после дождичка в лесу, то вечернее комарье, то слепни в поле. У кобылы шкура нежная, да еще и потлива, вот они на неё как на мед лезли. Раньше то я просто покупала разных репеллентов и жила себе спокойно. Но после этих пупырей я стала побаиваться всего. Врачи советовали – минимум любой химии, только на самый крайний случай. И я стоически держалась все три недели.
В леваде она ещё нормально гуляла, там насекомые не сильно донимали. А вот на прогулке, когда, побегав по лесу, кобыла потела и мы шли шагать – тут то и начиналась карусель из кусачих мух, слепней, оводов, комаров и т.д. и т.п. Кобыль очень нервничала и жаловалась на них. Пока мы шагали в лесу, я веточкой обмахивала все что могла, но лошадь, как известно существо крупное, всегда найдется место, куда не дотянешься. И однажды, уже почти перед самым отъездом, мы собиралась поехать надолго в лес, и я дрогнула - брызнула репеллентом чуть-чуть и в самых трудно доступных местах…И через день на плечах, где был репеллент, смытый сразу по возвращении, вылезли несколько волдырей. Я пришла в ужас, но они пропали через пару дней, и вроде бы все было нормально. Я перекрестилась, только этого нам не хватало!
В начале августа у Дикого начался «тур» - доской митинг, затем Эквирос, а мы с Ноткой вернулись в Матадор. Август этот был для меня трудным. Я уезжала в Ромашково с арендатором, а вернулась одна. Никулин купил, нового, вроде как дюже перспективного коня Форварда и Саша пересела на него. Ей надо было готовиться и выступать, а не пупыри считать. Головой я это понимала, но человек, существо эмоциональное. Мне было трудно пережить потерю, тем более, что Саша была с нами дольше всех, почти два года.
Я никогда прежде не грустила по арендаторам, так как с самого начала сказала себе – они приходят и уходят, а лошадь У ТЕБЯ всегда! Но вот уход Саши дался мне очень тяжело, она было ответственна, и по езде идеально подходила Нотке. Кобыла очень любила ее, узнает до сих пор и терпит её даже с ножницами в руках.
Сашка до сих пор как приезжает в гости, так начинает все кобыле стричь, у меня то рука только бабки подровнять поднимается, а она «лысиков» любит, говорит: «так спортивнее». Ну, им спортсменам виднее. Так или иначе, мы вернулись в Матадор, и я уехала на две недели в отпуск, лошадь свою, поручив Катерине. Той самой Катерине, за которую мы так ревностно голосовали весь май. У нее тогда болел Реверс, болел – это вообще то громко сказано. У него была большая болячка на ноге, которую он постоянно сдирал, из-за этого его приходилось шагать, пока не заживет. Кате ездить было не на ком, и она с удовольствием рассекала на кобыле. А кобыле как раз надо было просто втянуться в работу на плацу после полей - лесов. Так что за работу лошади я не переживала, только за аллергию.
Я ежедневно писала ей и Маринке СМС-ки. Они отвечали, что все в порядке. А в последний день, уже в поезде я получила СМС от Марины: «Кажется опять пупыри».
На следующий день я увидела обсыпанную волдыриками шею лошади и поняла, что «мумия возвращается»! :shock: Так кобыла подготовилась к моему приезду. Народ долго шутил, что может быть аллергия на хозяйку? Может быть! И у нас началась – «вторая часть марлезонского балета!»
