Василий Рысенков
Это люди спешат
к поездам на рассвете, с вещами.
Это поле мышам
до весны журавли завещали.
Городки. Рюкзаки.
Письмена привокзальных заборов.
Для высокой тоски
в низком небе так мало простора!
Оставайся, сдружись
с вечной горечью банного дыма.
Влейся в галочью жизнь
деревень, уплывающих в зиму.
Кружат тропы коровьи,
закат – словно сок облепихи –
по дроздовьим гнездовьям,
рябиновым зарослям тихим.
Снега ждать. Жечь дрова.
По-кошачьи стать мудрым и сонным.
Горевать, зимовать
и, скучая, не ждать почтальона.
Откажись от мечты,
для себя открывая простое:
не хотел суеты,
ну, тогда примирись с нищетою.
---
В тумане по таволге бродит река.
И боль далека.
Всё легко и просто.
Подсвечены вечностью облака –
Так было в семнадцатом и в девяностом.
Уткнувшись в цветы, улыбнётся дом.
В нём тени и призраки доживали.
Стрекозы над дальним лесным прудом
И в годы безвременья танцевали.
Беспечностью летней озарены
Все тайны и все миражи былого:
Броженье теорий и бред войны,
И хрупкая нежность живого слова.
Пока мотыльки стерегут траву
И курят деревни ольховым дымом,
Пока по соседству скворцы живут,
Нам кажется, беды проходят мимо.
Поэтому к бездне легко идём.
И там, за чертой, за последним вздохом –
Просёлок, пропахший сырым горохом
И ветром лесным, и грибным дождём.
-------
Выспаться. Бодрым и чистым
старую дверь отворить,
выйти и стать оптимистом...
Бросить курить.
Самым проклятым вопросам -
твёрдое, вечное - "нет!".
К дальним лесным сенокосам -
тракторный след.
Там, за низинами где-то -
жаркие копны мои.
Бабочки - брызги из лета,
из колеи.
Небом накроюсь от шума,
сонной ольхе под стать...
Как научиться не думать?
Как не читать?
-----
Тысячи вёрст зимы!
Лоси – по снегу – вплавь.
Смотрят из белой тьмы
Белые явь и навь.
Там, где была река –
Ива с одной клешнёй…
Не распороть лыжнёй
Мёрзлые дни сурка.
Ночью под Новый год
Двинемся мы в поход.
Тянется лыжный след
Через порталы лет.
Лыжи бегут домой
Наперерез луне.
Восемьдесят восьмой
Год наступил в стране.
Светел от печки дом,
Встали отец и мать.
Всё, что нас ждёт потом,
Лучше бы им не знать…
Печка гудит вовсю!
Снежная даль хрустит.
Горечь коры лосю
Солнышко подсластит.
-----
Есть в окошке свет,
меж сугробов – след.
Вот и всё, что осталось мне.
Мы – тяжёлая фракция мутных лет.
Мы – на дне.
Сбережём этот жалкий земной уют.
Пусть по клубам и кабакам
Тон столичные циники задают
дуракам.
Пусть в печной трубе
джаз поют тебе,
Одичав на безлюдье,
ветра.
Слушай песни о странствиях, о судьбе
до утра.
Ну и пусть этот мутный слепой прибой
Носит пену и шелуху.
Мы-то здесь не запачкаемся с тобой
Тем, что плавает наверху.
m.ok.ru
