СОБОР
Лирическое отступление.
Привычка кусаться.
Когда берешь в работу молодую лошадь, хочется верить, что сможешь завоевать ее любовь, доверие, стать гармоничной, чуткой и понимающей друг друга парой.
И заводя в коневозку полуторалетнего Собора – ровного, спокойного, доверяющего человеку жеребчика – я рассчитывала именно на такой сценарий.
С того дня прошло два с половиной месяца. Собор вырос, обмускулился, заблестел. Но характер его…
Жеребенком Собора научили кусаться. Это весело и забавно, наверное, когда неуклюжий трогательный стригунок бегает за тобой по леваде, прихватывает за одежду, раз за разом встает на дыбы.
Когда тоже самое делает полутонный и очень сильный жеребец, уже не весело – страшно.
Пробовали наказывать – бесполезно. Обернулось веселой (не для человека, правда) игрой под названием «кто быстрее». Лошадиная оскаленная пасть или рука человека, норовящая шлепнуть по этой самой морде?
Пробовали объяснить, что так нельзя. И лошадь подчинялась, понуро зевая стояла во время чистки и седловки. Но стоило Собора похвалить, как он вместо награды, вместо куска сахара требовал возможности укусить. И недоумевал, почему полтора года было можно, а теперь вот нельзя.
И остро встала проблема. Подчинить, заставить жеребца можно. А похвалить, погладить, приласкать – нельзя. Потому что как только от строгости ты переходишь к поощрению, пытаешься похлопать по шее, почесать гриву, Собор сразу же вдохновенно хватает тебя за рукав.
Правда, еще можно хвалить с помощью сахара или кусочков моркови. Но так хочется не только совать молодой лошади вкусности, но и возиться с ней, играть, не рискуя при этом быть придавленной и укушенной…
За время общения с Собором я собрала целую коллекцию способов отучить лошадь кусаться. Например, подсунуть ей для укуса горячую репу или свеклу. Или горячий кусок жирной баранины. Или в качестве наказания двинуть по лбу поварешкой – мол, не больно, но звук такой, что лошади запоминают надолго. Или вернуться от укуса и разбить в качестве контра меры на лошадином лбу куриное яйцо. Или носить с собой клещи и в ответ на укус тоже «укусить» этими самыми клещами. Или…
Не знаю, какой из этих способов самый действенный. Не пробовала пока ни одного.
Жду, что может перерастет Собор эту свою привычку. Что не имея возможности укусить человека – через месяц, два, полгода – он перестанет и пытаться.
И воспитывая Вальса, которому только-только исполнился год, и попытки которого укусить вызывают не страх, а умиление, каждый раз напоминаю себе, что такие вот, маленькие и забавные, уже через год своими неконтролируемыми играми смогут доставить ох, как много хлопот.
Лошадиный побег
День был самым обычным. И вечер тоже. Разве что опоздала я на маршрутку, и в ожидании следующей решила вывести попасти Собора.
В принципе, в обязанности берейтора это не входит. Но Умница на привязи по полдня пасется. Вальсу по три раза в день траву рвут. Белла после каждой работы имеет возможность пощипать минут сорок травку. Так чем Собор хуже? Ему расти и расти, витамины нужны. А майская травка так пахнет и так выглядит, что самому иногда хочется попробовать.
Вот с такими благими намерениями (дорожка коими известно куда вымощена), я прицепила к недоуздку чембур и потащила Собора на травку. Паслись мы долго и оба получали от этого удовольствие, пока… пока не отстегнулся вдруг карабин.
Вообще-то карабин такой конструкции не может сам по себе отстегнуться. Потом мы его как ни дергали, как ни крутили – ну не может! И застегнуть его плохо нельзя – он или застегивается, или нет.
Словом, фантастика, из рязряда раз в сто лет стреляющей палки.
Как бы то ни было, но Собор, почувствовавший свободу, отказываться от открывающихся ему перспектив не собирался. Сначала он просто щипал травку, наблюдая за нашими попытками подобраться поближе и жестко их пресекая. Потом… Потом на нашу беду с соседней поляны подала голос навязанная пастись Умница.
И Собор живо откликнулся на этот призыв.
До Умки он домчался в считанные секунды. Она, уже давно сытая и отдохнувшая, компании обрадовалась. Правда, на слишком откровенные приставания подбросила обиженно попой, но в целом к появлению страстного поклонника отнеслась благосклонно.
Собор тут же забыл обо всем. Даже о том, что надо иногда смотреть под ноги. Дважды он чудом не упал, запутавшись в веревке, которой была привязана Умница к колышку. А потом еще на этот самый колышек с размаху налетел.
Теперь рассказывать об этом просто. Тогда было откровенно жутко. Ибо я хорошо понимала, что ни остановить, ни успокоить обезумевшего от первой страсти жеребчика я не смогу. И что он может разбиться, повыворачивать себе ноги, но будет так же не обращая внимания ни на людей, ни на колышек, ни на веревки, напирать на нашу кобылу.
Тогда я попробовала увести Умницу. Ей, возбужденной и увлеченной происходящим, эта идея тоже не понравилась. Сначала она тянула веревку на себя осторожно. Потом, взбрыкнув на предпринявшего очередную сексуальную попытку Собора ножками, резко прыгнула в сторону, и резвым галопчиком понеслась по дорожке.
Какое то время, держась за конец веревки, я неслась вместе с ней. Но скорости и силы оказались явно не равны. И в результате я могла только наблюдать, как две лоснящиеся гнедые спины скрываются за очередным холмом.
За Умницу я почему-то совсем не волновалась. Да, нехорошо, что лошадь ускакала вместе с болтающейся за ней веревкой. Может зацепиться. Но у Умки талант распутывать всевозможные узлы – сосредоточенно и не волнуясь. И себе вреда она не причинит. Чужим в руки она не дается, так что здесь тоже бояться нечего.
Более того, с большой вероятностью через час другой Умница появится дома. И приведет за собой Собора. Ибо любовь любовью, а представить, что Умка пропустит ужин, я не могла.
Но было здесь одно большое НО.
Лошади побежали по направлению к кольцевой дороге. И хотя до этого мне казалось, что до нее достаточно далеко (километр, или даже больше)… Но что такое для галопирующей лошади километр?
Машин Умка не боится, да и Собор тоже. А движение на кольцевой в любое время суток более чем оживленное.
В это время с той стороны раздался душераздирающий автомобильный гудок. Внутри у меня все похолодела, и размышления свои я продолжила уже на бегу…
… Через полчаса стало ясно, что найти лошадей среди наших холмов и перелесков будет непросто. Выписывая трусцой очередной круг, я наткнулась на лошадиные следы. Днем прошел густой дождь, и следы были жирные и хорошо отпечатанные. Две пары – круглые и широкие Умницы, и маленькие овальные Собора.
И я решила продолжать поиски по следу.
Наверное, со стороны это выглядело забавно. Девушка в туфлях на небольшом каблуке, светлых брюках и куртке (одета я была по-городскому, ибо выпас Собора грязной работы, а тем более пробежек не предполагал) наклонившись наполовину к земле, бодрой рысью движется по полю. В некоторых местах резко останавливаясь и кружась на одном месте (след иногда, особенно на траве, был практически невиден), потом вновь продолжая движение.
Я и действительно очень спешила. Ибо дело близилось к вечеру и уже заметно темнело. И минут через двадцать поиски пришлось бы прекратить. И уже надеяться, что лошади придут сами.
В прочем, пробежав таким макаром пару километров, я обнаружила, что описала петлю (в двух местах и в самом деле двигаясь вдоль самой кольцевой дороги) и теперь возвращаюсь к дому.
Не доходя метров 400 до конюшни, я обнаружила мирно пасущихся Собора и Умку. В прочем, паслись они явно недавно – бока у обоих ходили ходуном.
Умница моему появлению обрадовалась и сама пошла навстречу, всем своим видом показывая – что ж ты, хозяйка, так долго! Бросила, понимаешь, на ночь глядя несчастных животных одних!
Едва я взяла ее за недоуздок, тут же подлетел Собор и попробовал сделать очередную садку. В прочем, на этот раз к его приставаниям Умка отнеслась куда менее благосклонно и лягнула уже по-настоящему. Собор мгновенно присмирел и уныло поплелся следом.
В прочем, уже на территории конюшни он очнулся от своей унылой задумчивости и перед тем, как зайти за Умкой в леваду, пробежался по нашему огороду. Съел щавель, пару нарциссов. Выдернул с корнем хрен. Но есть его не стал. А потряс немного, выплюнул и пошел удовлетворенный в денник.
Закрыв как следует лошадей, я вновь отправилась на поиски, на этот раз родителей, которые помогали мне искать лошадей. И сами, похоже, потерялись. Уже было здорово темно. Свой телефон я отдала родителям, и звонок мог бы облегчить мои поиски. Но ни в одном из соседних домов свет не горел (что не удивительно, поселок только строится и наша улица практически не жилая), и обратиться было не к кому.
В прочем, мгновение спустя в одном из дворов я заметила слабый свет. Похоже, фонарика. Обрадовавшись, я устремилась туда. И вместо хозяина обнаружила незнакомого мужика, который тут же кинулся бежать. Не раздумывая, я устремилась следом. И преуспела, так как в отличии от беглеца спортом занимаюсь регулярно.
-- Простите, у вас телефона не будет, мне срочно позвонить надо! – крикнула я поравнявшись с бегущим. Он остановился. Посмотрел на меня с удивлением. И протянул телефон.
Я набрала номер, уточнила местонахождение родителей и сообщила им, что лошади на месте.
После чего вернула мобильник.
И только минут через десять до меня дошло, что, по видимости, я спугнула обыкновенного домушника…
… В город я вернулась ближе к утру. Ибо успокоить и отпоить валерьянкой родителей, вызвать мужа (мама после погони за лошадьми сесть за руль отказалась категорически), убрать с лошадей заклейки и накормить их заняло как-то очень много времени.
Самое удивительное, что бег по пересеченной местности и заигрывания на здоровье Умки и Собора никак не отразились. Разве что у последнего обнаружилась царапина в форме копыта. Но шрамы, как говориться, украшают мужчину.
А мне через пару месяцев придется вызывать врача и ректалить Умницу. Мало ли. Может это она только при нас сопротивлялась. В прочем, Собор в качестве потенциального папаши меня вполне устраивает
