Свершилось…
Мы переехали. Само слово «переезд» для меня является синонимом слова «катастрофа», ма-а-аленькая такая, ядерная война в моих мозгах. Я избегаю появления этого слова в моей голове всеми возможными способами. Перебираю тысячу вариантов, сама себя убеждаю, что, может быть, еще потянем, может быть все наладиться. Но, нет, слово прочно укрепляется у меня в сознании, с удовольствием подпитывается внешними факторами и обстоятельствами, которые так щедро нам подкидывает жизнь, развернувшись своими филейными частями. Тоскливое чувство того, что покидаешь близкое тебе место, все стало родным и привычным, вы с лошадью уже удачно вписались в ритм жизни, в голове есть четкое расписание маршруток, и график работы только-только подогнался к этому расписанию, все уютно и мило. И так жалко это покидать.
Но я твердо уверена, что переезд – это начало нового жизненного этапа. И как все новое, это делать страшно и боязно, а вдруг не получится.
Тем не менее, все решилось в последний момент.
-Да, Я переезжаю.
- Когда?
- Прямо сейчас.
Почему-то предательски дрожат коленки, успокаиваю себя, что это от холода. Ловлю колени руками и тут же, словно по команде, во рту начинает вибрировать нижняя челюсть. Да что ж такое-то? Мысленно даю себе парочку успокаивающих пенделей и читаю Наташкину мантру про то, что все будет хорошо.
За 2 часа нахожу коневозку. Договариваемся на четыре часа дня. Ровно в половине четвертого я сижу в машине перевозчика, сложив руки на коленях, и вымучиваю из себя улыбку. – Здрааасти!, А это Вы нас повезете? (водителем коневозки оказался местный тренер, который меня в прошлом годе покрыл толстым слоем мата по поводу того, что я одела на Гаврюшку недоуздок и собственно из-за которого случился наш внеплановый переезд в Импульс с двухнедельным ребенком на руках). Тренер промолчал, крякнул в усы и завел мотор. Тронулись. Странно, с первыми движениями машины коленки трястись перестали, появился какой-то внутренний настрой, что все, назад дороги нет. Переезжаем. За окном проплывает лицо женщины-конюха, опершееся на метлу, узнаю в ней бывшую хозяйку Зайцы. Вот ведь иронии судьбы.
Приехали на конюшню. Зайца лежала в опилках и томно дремала после обеда. Подняла, слетала в амуничник, за 5 минут собрала все вещи, которые попались на глаза. Нарядила Зайцу в сайд-пулл и попону. Мало ли. У меня вон как коленки тряслись от холода. А не дай бог она замерзнет. Выводимся, полусонная Зай, разомлевшая от моего внимания, ковыляет рядышком. Коневозка. Трап опущен, подымаемся. На середине трапа Зайцу что-то привлекает в резине на полу. Останавливается, начинает ковырять и нюхать. Через пять минут, чтобы она не проделала дырку в полу, отзываю покачиванием корды. Заходим в коневозку …. Я не успеваю лошадь пристегнуть на развязку, как сзади подходит этот самый тренер, чтобы закрыть трап и лошадь, присев, пулей вылетает из коневоза вместе со мной и останавливается. Оххх… Зай, миленькая, пойдем, надо зайти. Зай честно выполняет просьбу, подымается до середины трапа и замирает как памятник самой себе в лучах заката. Сзади опять подходит тренер, чтобы кордой под попу подтолкнуть ее вперед. Ага. Она четко принимает от него в сторону и, оказывается по другую сторону трапа, не задев при этом меня. Смышленая лошадь. Плюнув, тренер уходит пить чай: «Уздечку на нее надо и хлыста побольше, че слюни развела?». Я остаюсь с кобылой одна. Она четко доходит до середины передними ногами, останавливается и замирает: «Дальше я не пойду! ПАТАМУЧТАНЕХОЧУ».
- Зай, ты ж как родная заходила в коневозки.
- Да и что? В ЭТУ я не пойду, вы против меня замыслили вселенский заговор.
- Зай, пойдем. Там сено лежит.
- Вижу. Я его и тут могу достать. (Кобыла вытягивает шею на максимально возможную длину и ухватывает несколько травинок).
- Зай, ну пойдем, смотри, я тебе там сделала сено с изюмом, морковка вон там лежит. Давай сделаем один шажочек?
- Ну, на тебе ТВОЙ шажочек! Довольна? Сама знаю, что довольна!
- Вот моя умница, хочешь мятную конфетку? Сделай еще один шажок?
- Конфету давай, ДАЛЬШЕ НЕПОЙДУ! Ах, ты не даешь конфееету? Ну, я тогда пошла отсюда, холодно и ваще, блин, надоело мне тут стоять.
Кобыла спускается с трапа и упирается уже на улице. Делаем упражнение вперед-назад перед трапом. Занимаю ей мозг тем, что по направляющей руке заставляю ее проходить всеми четырьмя ногами по трапу. Зай, как танк, ходит туда обратно с важным видом: ДА не Боюсь я ее, Я НЕ ХОЧУ! ТУДА!!! ИДТИ!!!. Зашли обратно на трап, как обычно застряли на середине, стою, делаю боковые сгибания. Сделали еще один шажочек. Смотрю, задние ноги стоят на земле и уже пустили туда корни. Прошу поднять одну ножку и переступить ей на край трапа.
- Зай, ну вот эту ножку подыми и переступи.
Кобыла радостно делает понимающее лицо, заходит обеими ногами на трап и заносит жопу в сторону и с чувством полного удовлетворения приземляется сбоку трапа. Лицо приторно-довольное, как будто съела килограмм сахара. Возвращаю ее в исходное положение. Прошу заново встать на трап задними ногами. Секунду кобыла находится в раздумьях и повторяет процедуру с разницей той, что виляет жопой в другую сторону. На лице радость неописуемая. Вот же оно развлечение–то где!!!
Вынесли жерди, пустили по бокам трапа. Получился как коридорчик. И жопу уже свесить сбоку неудобно, мешают крашеные палочки. По бокам встали девчонки, придерживать импровизированный коридор. Я встала возле приросшей к земле кобыле, скомандовала ВПЕРЕД, и погрозила стиком в сторону ее бока, как я это обычно делаю, когда лошадь начинает тупить. И вместе с лошадью ВЛЕТЕЛА в коневоз громадным прыжком.
Зай встала, огляделась:
- А я че, я ниче. Сено вот жую. Оой, морковки, какая прелесть! Наташк, ты мне вот чего не говорила, что тут есть морковки? Говорила? Ну, значит, я прослушала. Да, наа-а-армальна все, че переживаешь-то? Зашла же! Ну, иди-иди уже, не мешай мне, не видишь, я куу-у-ущаю.
Я вышла. Внутри, несмотря на осеннюю курточку, была настоящая турецкая баня. Вытерла капельки пота со лба, сказала спасибо девченкам. Жерди унесли, со всеми попрощалась, закинула вещи в машину. Тронулись. Было все равно. Какое-то облегчение от того, что Зай поддалась уговорам, что наконец-то едем уже туда, где нас заждались. По пути останавливаемся на заправке. Я бегом мчусь в коневозку: Зай принаряжалась к выходу в люди. Одела на голову копну сена и отдельные травиночки со вкусом свесила по ушам. Сразу видно, Женщина! Глянула на меня: «Ну, как? Красиво тут висит? Ой, убери вот эту, мне кажется, она несколько вульгарна и лишняя в моем образе. Ага. Ну, все-нормально, да? Ну, иди, замерзла вон уже вся»! Она обдувает меня спокойным теплым дыханием и продолжает трапезу.
Плетемся по заснеженной сельской дороге со скоростью 30 км в час, быстрее нельзя. Минуты тягомотной трассы тянутся как часы. Темнеет. Быстро темнеет. Тренер выдает шикарную фразу о том, что надо было бы взять джип, а не волгу и что он не уверен, заедет ли он в горку на повороте в лес. Класс. Челюсть опять начинает отбивать чечетку, то ли от холода, то ли от нервов. Дорога. Встречные машины ослепляют светом, который отражается в замерзших стеклах тысячью искринок. В темноте это раздражает. Мешает вести машину. Тренер ворчит.
Доехали до злополучного поворота… Машина делает рывок, въезжает на полгорки и виновато замирает. Вз-з-з-з… колеса вгрызаются в укатанный снег, но не могут сдвинуть с места ни машину, ни драгоценный груз. Зай начинает топтаться в коневозке, как примадонна, предчуствуя свой финальный выход. Аккуратно даем задний ход. Съезжаем с горки, тренер выходит из машины, сплевывает себе под ноги: «Выгружай! Дальше пешком!» :shock: Темнота, лес, узкая тропинка на шириной в одну машину. Ничерта не видно. До нового места жительства еще 5 км. «Выгружай, я сказал!» - с этими словами он опускает трап. Зай радостно гугучет: щас ее увидят во всей красе!. Отстегиваю развязки, осаживаю лошадь задом. Встав на трапе, она огляделась, разочарованно втянула ноздрями ночной морозный воздух: «Куда вы меня выгрузили? Тут же никто не приехал нас встречать! Для кого я наряжалась?».
- Все, Зай, приехали. Пешком идти надо.
- Какой пешком? У меня вон сено еще недоеденное осталось! (с этими словами она заходит обратно в коневозку и принимается хомячить сено) :shock:
- Зай, ну пошли уже, сено я с собой возьму, ок?
- Ну ладно, пошли. Да стой ты, неторопись, дай я погляжу на машинку.
- Зай, ну пошли. Холодно ведь уже.
Оставив тренера с машиной и коневозкой, мы погружаемся в темноту дикого леса. Я вижу только несколько сантиметров у себя под ногами. Из-за каждого дерева мне кажутся Наташкожоры. На спине и затылке волосы поднимаются дыбом, когда слышу лай собачьей стаи и вой. От страха и померещившихся ужасов путаюсь в ногах, спотыкаюсь, падаю в сугроб. Больно ударилась коленкой. Подымаю глаза, Зай смотрит с насмешкой: -Ну, че, сусанин, говорила я тебе взять правее, а ты куда пошла? На, уж, держись за гриву. Пааа-а-ааадымаемся! Ну все, встала? (Зай обнюхивает лицо) .
- Спасибо, Зай! Там просто эти, Наташкоеды. Вон я их вижу…
- Где? Да ниче там нету! Ты че паникуешь-то? Пошли, я знаю дорогу как идти. А, нет, погоди, смотри, как удачно ты упала, прям на кустик моей любимой замороженной амброзии.
- Зай, пойдем, холодно.
- Ну, пойдем, пойдем. А ты хочешь рысью? Ну, пошли рысью. Держись за гриву. Держись, кому говорят! Горе ты мое! Навернешься же опять! Ну вот, теперь можно и рысью.
В полной темноте, Зай, в абсолютно незнакомой для нее местности, в лесу, со мной-истеричкой, спокойно как удав, бежит рядом. Ее ухо бдит только меня. Дыхание спокойное, ровное, без всхрапываний и фырканий в пустоту. Постепенно я успокаиваюсь, мое дыхание стабилизируется и мы бежим… Бежим в темноте. Я бегу, держась за мою черную лошадь, которая сама отслеживала все повороты, ускоряясь немного на горках и притормаживая на спусках, бдила ямы, заблаговременно уводя меня от того, чтобы я в них не сковырнулась. Пробежали мы трассу за 23 минуты.
Пысы: на следующее утро я чувствовала себя дровами….
to be cont...
Ну, как минимум, со своими тараканами 
фото супер, спасибо :drink:
