ninabara
Активист
Re: Принцесса рождённая южным ветром.
Вернёмся к Манускрипту...
Часть III
Манускрипт
Перевод манускрипта оказался затеей не из лёгких, т. к. он был написан на старом арабском языке и устаревших диалектах различных бедуинских племён. Переводчицам пришлось немало поработать, разыскать и обратиться к помощи многих людей старшего поколения, в особенности тех, кто имел отношение к разведению лошадей, чтобы разобрать то или иное значение. В манускрипте не только описываются родословные лошадей Аббаса Паши, но и приводятся данные и истории, связанные с ними, так что это исключает всякую возможность сомнения в чистоте их крови и оригинальности происхождения.
К примеру о происхождении уже известной вам линии Джеллаби.
«Рассказ о Кухайлан Ибн Джаршан, его имя Аль Ханиф, и его отпрысках аль Захия и Аль Джеллабия: в присутствии Хузами Ибн Хатлина, шейха Аль Ажман и тех, кто присутствовал на аль маджлесс (совете) Аль Хасы, рассказывали о кобыле Кухайлан Ибн Джаршана.
Амир ибн Шайи из Аль Хатлин, человек с седыми волосами и Мани ибн Муайил, так же с седыми волосами, кузен с отцовской стороны Хазаму ибн Хатлину, и Месуд ибн Фалах, брат Сирхана Аль Абда и Раи (управляющий конюшни), отвечают:
Эта кобыла Кухейла Аджуз, первая от Аль Кухайил, и самая ценная и дорогая из всех арабских лошадей Неджда, и её должны были покрыть самой тёмной ночью. Она принадлежала Ибн Джаршану из Аль Бакума и у неё есть родственники в конюшне Ибн Джаршана. Случился однажды «газу» (набег) на Аль Бакум, и были украдены отара овец и стадо верблюдов Ибн Джаршана. И когда Ибн Джаршан узнал эту новость, что угнана отара, что Аль Бакум в ужасе и что овец не удалось вернуть, Ибн Джаршан взял свою кобылу, Аль Кухайла, догнал грабителей и обратился к ним с таким стихом:
От моей Кухайла
и от моих людей из моего племени
четыре раза по двадцать всадников
и четыре раза по двадцать лучников
тебе не уйти.
Подумай о том, чего ты желаешь,
но ничтожно твоё желание
ограбить Рашида Ибн Джаршана,
так как его лошадь, чьи пастбища — пустыня,
несёт гордость и победу своему хозяину.
И в тот день он забрал овец из того племени.»
Мохссен Ибн Даржан Аль Абд из Аль Ажмана купил у Ибн Джаршана кобылу сафра (белую), которую звали Аль Дугаим, и обещал отдать первого жеребёнка от неё Ибн Джаршану.
И покрыл Аль Дугаим жеребцом линии Рабшан Аль Мойади из наших лошадей, О Ажман, и родилась кобылка хадра (белая с рыжим налётом), которую назвали Аль Шохайба, которую купил у Ибн Джаршана Сирхам Аль абд из Аль Ажмана.
Аль Шохайбу покрыли Сиглави Иордан, жеребцом Абдул Азиз Аль Сауд, и родилась кобылка сафра (белая), у которой передние ноги были развёрнуты внутрь (ханеф джавани), так её назвали Аль Ханиф. Аль Шохайба была убита под Сирханом Аль Абд в одной из битв с племенем Аль Батания Но'ман.
Аль Ханиф покрыли жеребцом Ибн Селба линии Сиглави Иордан, который был родственен лошадям Ибн Урайера, и у неё родилась кобылка харда барда (снежно белая), которую Сихран продал ещё жеребёнком Ибн Джеллабу из Аль Мурры.
И эту кобылку, которую купил Ибн Джеллаб потом взяли для метхнави (в долгосрочную аренду). Её покрыли её же дядей по материнской линии Аль Ашкаром (святой), и появилась кобылка шакра (рыжая), которая принадлежала двум хозяевам Ибн Джеллабу и Сирхану. Сирхан её продержал 4 года, но она умерла у него, не оставив потомства.
Что касается её матери, она оставалась с Ибн Джеллабом на протяжении 6 лет, но тоже не дала ни одного жеребёнка. Поэтому Сихран поссорился с Ибн Джеллабом и забрал силой кобылу и назвал её Фль Джеллабия, от Ибн Джеллаба. И Сихран покрыл её одним из жеребцов Ибн Сауда Кухайлан Зояр, и родился жеребчик асфар (белый). В последствие Абдулла Ибн Ахмед Аль Халифа захотел приобрести эту кобылу и её жеребёнка и заплатил за кобылу 1 200 риялов, два верблюда и два сокола, плюс одного раба, одежду и сбор урожая фиников того года. А за жеребёнка он заплатил 800 риялов. Так Аль Джеллабия, дочь Аль Ханифы перешла к Ибн Халифе. И так мы лешились семейства Аль Джеллаят.»
Или вот такая запись о кобыле Ghazala Ash Shakra, известная конематка линии Сиглави Иордан от Нахар Ибн Залхуби из племени Саб, импортированная Аббасом Пашой в Египет. Ghazala Ash Shakra была матерью Ghazeih I от Mahyubi (тоже Сиглави Иордан Убайри от Ибн Джавиш из племени Руала), бабки по материнской линии известного жеребца Али Паши Шерифа Messaoud (впоследствии приобрели Блант, поэтому он сидит во многих европейских арабах и в нашем Прибое, в частности).
http://www.allbreedpedigree.com/mesaoud
“Считается, что она происходит из племени Дабби Ибн Шутайви, Тамр Ибн Судан. Старцы племени Гамсах рассказывают, что Ибн Джудран оставил одну кобылу Сиглави в тот год, когда продали воду, бану-Хайсану. Затем её продали Салиму, кузену по отцу Шутайви. Её покрыли жеребцом Сиглави Иордан Buhayyim, который принадлежал Сууду. Она родила рыжую кобылку, которую приобрёл Али Ибн Судан. Эта кобылка, чей отец был Buhayyim, родила кобылку также рыжую от Rabdan Khashibi, который принадлежал племени Унайзам; эту кобылку приобрёл Мутлик Ибн-Рушуд из племени Масариба, который покрыл её жеребцом Hamden Simr, который принадлежал племени аль-Джасим. Родилась рыжая кобылка, которую крыли жеребцом Ибн Судана два раза. От этой последней конематки происходят все Сиглави, т. к. кобыла племени Мультик, первая кобыла Ибна Судана, умерла, не оставив потомства.”
А теперь вопрос — можно ли верить всем этим рассказам?
У бедуинов существовал такой институт, как «свидетельство». Свидетельство — это когда шейхи и старейшины племени клянутся «своей честью, своей верой и своей удачей», что всё, что они рассказывают есть сущая правда. Эти свидетельства и их точность были необычайно важными, в особенности если это касалось происхождения лошадей. В ту эпоху войны, стычки и конфликты между племенами были обычным делом. Скот (овцы, верблюды и лошади) были часто целью таких конфликтов (ghazu). Самые смелые и быстрые лошади всегда были самой большой драгоценностью племени. Лошадиная жизнь иногда расценивалась дороже человеческой. Чистота крови этих лошадей блюлась очень строго, и никогда не допускалось, чтобы кобылу покрыл какой-нибудь не достойный её не чистокровный жеребец (ta'radat). И именно во имя сохранения линии крови лошадей в племени у бедуинов появилось «право запроса потерянной собственности». Согласно этой традиции, хозяин имеет право возвратить себе лошадь или её потомство, если сумеет доказать, что она происходит из его семьи. Лошади часто переходили из рук в руки во время стычек и войн в пустыне, так что это право играло важнейшую роль в сохранении многих линий. Однако, такое доказательство могли дать только «свидетели», старейшины племени.
Часто о таких «судебных тяжбах» и рассказывают записи Али Бейя и его комиссаров. Как, к примеру, в случае с семейством Кохейлан аль Науваг, ему посвящено более 100 страниц.
Али Бей описывает одно из таких разбирательств между потомками Моабхель и аль Касир, каждый из которых утверждал, что Кохейлан аль Науваг принадлежит их семьям. У обеих сторон были здесь очень большие интересы, т. к. дело касалось большого числа лошадей. Переговоры с участием свидетелей длились много дней, а судьи должны были преодолевать большие расстояния, для того чтобы выслушать того или иного свидетеля. Естественно одна часть свидетелей клялась «своей честью, своей верой и своей удачей», что их версии являются единственно верными, а другая наоборот — что именно их свидетельства правдивы. Так, в ходе этих переговоров открылась истина, и в результате потеряли доверие многие уважаемые свидетели и даже распался один брак.
Читая эти рассказы, изумляет, насколько мир наш не изменился и не изменился человек в нём со временем. Обман, предательство, взаимная выгода и юмор в жизни были всегда в любую эпоху.
Есть ещё один почти библейский рассказ о поэте Шахване и о том, как покусились на его лошадь Дахму.
«Несчастье случилось с Шахваном, и Аллах отвернулся от него, с рождением дочери Дахмы. Однажды Сани` приехал к Шахвану и остановился у него ненадолго. Обе кобылы - кобыла Сани` и кобыла Шахвана были жеребы. По велению Аллаха и судьбы обе кобылы паслись на горном склоне и обе ожеребились в одну ночь. Сани` проходя мимо и увидел, что его лошадь придавила своего жеребёнка. Шайтан заставил его отнести мёртвого жеребёнка к Дахме, а жеребёнка Дахмы положить рядом со своей кобылой. На утро пришло время отвести кобыл на конюшню, и когда Шахван увидел, что рядом с его кобылой лежит не её жеребёнок, он сказл: «О, Аллах, это не те отметины, что носит Дахма, т. к. ты Дахма из благородного рода!». Так Шахван догадался о том, что произошло ночью.» Т. к. Сани` был гостем Шахвана (здесь мы сталкиваемся с ещё одним древним институтом, который сохранился у бедуинов, это институт гостеприимства, Шахван в данном случае не мог выступить против своего гостя), то ему пришлось сгладить свою вину впоследствии, и он отплатил за обиду Шахвану спустя 3 года. Вот вам и отметины. Нужны всё-таки они были бедуинам.
Конечно, у бедуинов были такие понятия как честь и данное слово, но человек всё-таки остаётся человеком со всеми свойственными ему слабостями. Так что в пустыне нельзя было обойтись без ещё одного обычая, обычая оставлять в залог за купленную лошадь её жеребёнка. Ещё Диксон в своей книге «Арабы Пустыни» (H. R. P. Dikson “The Arabs of the Desert”) пишет об этой очень распространённой практике: «Часто бывает очень сложно европейцу приобрести чистокровную лошадь. Никто из членов племени как правило не обладает лошадью полностью (и об этом мы узнаём также из Манускрипта), поэтому невозможно продать её целиком. Обычно большинство обладают правом только на половину лошади или меньшую её часть, и владельцы часто живут на очень большом расстоянии друг от друга.. Забавно, но также досадно, когда продавец согласен продать тебе, скажем, переднюю часть лошади, и потенциальному покупателю нужно ехать за 100 миль, чтобы узнать не продадут ли ему остальное». Затем Диксон поясняет, что ещё досаднее, когда ты уже заключил сделку с владельцами лошади, и вдруг проясняется, что есть человек, обладающий правами на первого её жеребёнка, и который ещё к тому же живёт за 300 миль. И ещё досаднее, если этот человек ни при каких обстоятельствах не согласен, чтобы кобылу продавали иностранцу, который её увезёт из страны.
Теперь понятно, почему так мало чистокровных арабов попадало в Европу. Фактически было невозможно, чтобы кобылу продавали на рынке, лошадей могли дарить шейхи друг другу, или же эта кобыла должна была быть трофейной. Такие трофеи естественно были, как в случае с Египтом, или же в Турции было сосредоточено много прекрасных лошадей Неджда. Так нет сомнений в том, что Сметанка, которого в свою очередь тоже привезли в Россию как трофей из Турции, был несомненно одним из чистокровных арабов Неджда. Добровольно никто не стал бы продавать своих военных лошадей, даже если, как пишет Блант, роль лошадей на Аравийском полуострове значительно снизилась с появлением огнестрельного оружия. Сами Блант путешествовали по Аравии и имели дела именно с бедуинами, и им удалось приобрести действительно ценных военных лошадей таких как Родания, к примеру. На рынках в Дамаске, Алеппо или в Багдаде практически нельзя было найти ничего хорошего, за редким исключением, наверное, потому что центр торговли лошадьми из Аравии был всё-таки был Бомбей. Я думаю, что туда, за залив, уходили лошади добытые не совсем честным или относительно честным способом. Вот и отыскали Блант там Хадбана. Ух какой конь!
http://www.allbreedpedigree.com/hadban
Вернёмся к Манускрипту...
Часть III
Манускрипт
Перевод манускрипта оказался затеей не из лёгких, т. к. он был написан на старом арабском языке и устаревших диалектах различных бедуинских племён. Переводчицам пришлось немало поработать, разыскать и обратиться к помощи многих людей старшего поколения, в особенности тех, кто имел отношение к разведению лошадей, чтобы разобрать то или иное значение. В манускрипте не только описываются родословные лошадей Аббаса Паши, но и приводятся данные и истории, связанные с ними, так что это исключает всякую возможность сомнения в чистоте их крови и оригинальности происхождения.
К примеру о происхождении уже известной вам линии Джеллаби.
«Рассказ о Кухайлан Ибн Джаршан, его имя Аль Ханиф, и его отпрысках аль Захия и Аль Джеллабия: в присутствии Хузами Ибн Хатлина, шейха Аль Ажман и тех, кто присутствовал на аль маджлесс (совете) Аль Хасы, рассказывали о кобыле Кухайлан Ибн Джаршана.
Амир ибн Шайи из Аль Хатлин, человек с седыми волосами и Мани ибн Муайил, так же с седыми волосами, кузен с отцовской стороны Хазаму ибн Хатлину, и Месуд ибн Фалах, брат Сирхана Аль Абда и Раи (управляющий конюшни), отвечают:
Эта кобыла Кухейла Аджуз, первая от Аль Кухайил, и самая ценная и дорогая из всех арабских лошадей Неджда, и её должны были покрыть самой тёмной ночью. Она принадлежала Ибн Джаршану из Аль Бакума и у неё есть родственники в конюшне Ибн Джаршана. Случился однажды «газу» (набег) на Аль Бакум, и были украдены отара овец и стадо верблюдов Ибн Джаршана. И когда Ибн Джаршан узнал эту новость, что угнана отара, что Аль Бакум в ужасе и что овец не удалось вернуть, Ибн Джаршан взял свою кобылу, Аль Кухайла, догнал грабителей и обратился к ним с таким стихом:
От моей Кухайла
и от моих людей из моего племени
четыре раза по двадцать всадников
и четыре раза по двадцать лучников
тебе не уйти.
Подумай о том, чего ты желаешь,
но ничтожно твоё желание
ограбить Рашида Ибн Джаршана,
так как его лошадь, чьи пастбища — пустыня,
несёт гордость и победу своему хозяину.
И в тот день он забрал овец из того племени.»
Мохссен Ибн Даржан Аль Абд из Аль Ажмана купил у Ибн Джаршана кобылу сафра (белую), которую звали Аль Дугаим, и обещал отдать первого жеребёнка от неё Ибн Джаршану.
И покрыл Аль Дугаим жеребцом линии Рабшан Аль Мойади из наших лошадей, О Ажман, и родилась кобылка хадра (белая с рыжим налётом), которую назвали Аль Шохайба, которую купил у Ибн Джаршана Сирхам Аль абд из Аль Ажмана.
Аль Шохайбу покрыли Сиглави Иордан, жеребцом Абдул Азиз Аль Сауд, и родилась кобылка сафра (белая), у которой передние ноги были развёрнуты внутрь (ханеф джавани), так её назвали Аль Ханиф. Аль Шохайба была убита под Сирханом Аль Абд в одной из битв с племенем Аль Батания Но'ман.
Аль Ханиф покрыли жеребцом Ибн Селба линии Сиглави Иордан, который был родственен лошадям Ибн Урайера, и у неё родилась кобылка харда барда (снежно белая), которую Сихран продал ещё жеребёнком Ибн Джеллабу из Аль Мурры.
И эту кобылку, которую купил Ибн Джеллаб потом взяли для метхнави (в долгосрочную аренду). Её покрыли её же дядей по материнской линии Аль Ашкаром (святой), и появилась кобылка шакра (рыжая), которая принадлежала двум хозяевам Ибн Джеллабу и Сирхану. Сирхан её продержал 4 года, но она умерла у него, не оставив потомства.
Что касается её матери, она оставалась с Ибн Джеллабом на протяжении 6 лет, но тоже не дала ни одного жеребёнка. Поэтому Сихран поссорился с Ибн Джеллабом и забрал силой кобылу и назвал её Фль Джеллабия, от Ибн Джеллаба. И Сихран покрыл её одним из жеребцов Ибн Сауда Кухайлан Зояр, и родился жеребчик асфар (белый). В последствие Абдулла Ибн Ахмед Аль Халифа захотел приобрести эту кобылу и её жеребёнка и заплатил за кобылу 1 200 риялов, два верблюда и два сокола, плюс одного раба, одежду и сбор урожая фиников того года. А за жеребёнка он заплатил 800 риялов. Так Аль Джеллабия, дочь Аль Ханифы перешла к Ибн Халифе. И так мы лешились семейства Аль Джеллаят.»
Или вот такая запись о кобыле Ghazala Ash Shakra, известная конематка линии Сиглави Иордан от Нахар Ибн Залхуби из племени Саб, импортированная Аббасом Пашой в Египет. Ghazala Ash Shakra была матерью Ghazeih I от Mahyubi (тоже Сиглави Иордан Убайри от Ибн Джавиш из племени Руала), бабки по материнской линии известного жеребца Али Паши Шерифа Messaoud (впоследствии приобрели Блант, поэтому он сидит во многих европейских арабах и в нашем Прибое, в частности).
http://www.allbreedpedigree.com/mesaoud
“Считается, что она происходит из племени Дабби Ибн Шутайви, Тамр Ибн Судан. Старцы племени Гамсах рассказывают, что Ибн Джудран оставил одну кобылу Сиглави в тот год, когда продали воду, бану-Хайсану. Затем её продали Салиму, кузену по отцу Шутайви. Её покрыли жеребцом Сиглави Иордан Buhayyim, который принадлежал Сууду. Она родила рыжую кобылку, которую приобрёл Али Ибн Судан. Эта кобылка, чей отец был Buhayyim, родила кобылку также рыжую от Rabdan Khashibi, который принадлежал племени Унайзам; эту кобылку приобрёл Мутлик Ибн-Рушуд из племени Масариба, который покрыл её жеребцом Hamden Simr, который принадлежал племени аль-Джасим. Родилась рыжая кобылка, которую крыли жеребцом Ибн Судана два раза. От этой последней конематки происходят все Сиглави, т. к. кобыла племени Мультик, первая кобыла Ибна Судана, умерла, не оставив потомства.”
А теперь вопрос — можно ли верить всем этим рассказам?
У бедуинов существовал такой институт, как «свидетельство». Свидетельство — это когда шейхи и старейшины племени клянутся «своей честью, своей верой и своей удачей», что всё, что они рассказывают есть сущая правда. Эти свидетельства и их точность были необычайно важными, в особенности если это касалось происхождения лошадей. В ту эпоху войны, стычки и конфликты между племенами были обычным делом. Скот (овцы, верблюды и лошади) были часто целью таких конфликтов (ghazu). Самые смелые и быстрые лошади всегда были самой большой драгоценностью племени. Лошадиная жизнь иногда расценивалась дороже человеческой. Чистота крови этих лошадей блюлась очень строго, и никогда не допускалось, чтобы кобылу покрыл какой-нибудь не достойный её не чистокровный жеребец (ta'radat). И именно во имя сохранения линии крови лошадей в племени у бедуинов появилось «право запроса потерянной собственности». Согласно этой традиции, хозяин имеет право возвратить себе лошадь или её потомство, если сумеет доказать, что она происходит из его семьи. Лошади часто переходили из рук в руки во время стычек и войн в пустыне, так что это право играло важнейшую роль в сохранении многих линий. Однако, такое доказательство могли дать только «свидетели», старейшины племени.
Часто о таких «судебных тяжбах» и рассказывают записи Али Бейя и его комиссаров. Как, к примеру, в случае с семейством Кохейлан аль Науваг, ему посвящено более 100 страниц.
Али Бей описывает одно из таких разбирательств между потомками Моабхель и аль Касир, каждый из которых утверждал, что Кохейлан аль Науваг принадлежит их семьям. У обеих сторон были здесь очень большие интересы, т. к. дело касалось большого числа лошадей. Переговоры с участием свидетелей длились много дней, а судьи должны были преодолевать большие расстояния, для того чтобы выслушать того или иного свидетеля. Естественно одна часть свидетелей клялась «своей честью, своей верой и своей удачей», что их версии являются единственно верными, а другая наоборот — что именно их свидетельства правдивы. Так, в ходе этих переговоров открылась истина, и в результате потеряли доверие многие уважаемые свидетели и даже распался один брак.
Читая эти рассказы, изумляет, насколько мир наш не изменился и не изменился человек в нём со временем. Обман, предательство, взаимная выгода и юмор в жизни были всегда в любую эпоху.
Есть ещё один почти библейский рассказ о поэте Шахване и о том, как покусились на его лошадь Дахму.
«Несчастье случилось с Шахваном, и Аллах отвернулся от него, с рождением дочери Дахмы. Однажды Сани` приехал к Шахвану и остановился у него ненадолго. Обе кобылы - кобыла Сани` и кобыла Шахвана были жеребы. По велению Аллаха и судьбы обе кобылы паслись на горном склоне и обе ожеребились в одну ночь. Сани` проходя мимо и увидел, что его лошадь придавила своего жеребёнка. Шайтан заставил его отнести мёртвого жеребёнка к Дахме, а жеребёнка Дахмы положить рядом со своей кобылой. На утро пришло время отвести кобыл на конюшню, и когда Шахван увидел, что рядом с его кобылой лежит не её жеребёнок, он сказл: «О, Аллах, это не те отметины, что носит Дахма, т. к. ты Дахма из благородного рода!». Так Шахван догадался о том, что произошло ночью.» Т. к. Сани` был гостем Шахвана (здесь мы сталкиваемся с ещё одним древним институтом, который сохранился у бедуинов, это институт гостеприимства, Шахван в данном случае не мог выступить против своего гостя), то ему пришлось сгладить свою вину впоследствии, и он отплатил за обиду Шахвану спустя 3 года. Вот вам и отметины. Нужны всё-таки они были бедуинам.
Конечно, у бедуинов были такие понятия как честь и данное слово, но человек всё-таки остаётся человеком со всеми свойственными ему слабостями. Так что в пустыне нельзя было обойтись без ещё одного обычая, обычая оставлять в залог за купленную лошадь её жеребёнка. Ещё Диксон в своей книге «Арабы Пустыни» (H. R. P. Dikson “The Arabs of the Desert”) пишет об этой очень распространённой практике: «Часто бывает очень сложно европейцу приобрести чистокровную лошадь. Никто из членов племени как правило не обладает лошадью полностью (и об этом мы узнаём также из Манускрипта), поэтому невозможно продать её целиком. Обычно большинство обладают правом только на половину лошади или меньшую её часть, и владельцы часто живут на очень большом расстоянии друг от друга.. Забавно, но также досадно, когда продавец согласен продать тебе, скажем, переднюю часть лошади, и потенциальному покупателю нужно ехать за 100 миль, чтобы узнать не продадут ли ему остальное». Затем Диксон поясняет, что ещё досаднее, когда ты уже заключил сделку с владельцами лошади, и вдруг проясняется, что есть человек, обладающий правами на первого её жеребёнка, и который ещё к тому же живёт за 300 миль. И ещё досаднее, если этот человек ни при каких обстоятельствах не согласен, чтобы кобылу продавали иностранцу, который её увезёт из страны.
Теперь понятно, почему так мало чистокровных арабов попадало в Европу. Фактически было невозможно, чтобы кобылу продавали на рынке, лошадей могли дарить шейхи друг другу, или же эта кобыла должна была быть трофейной. Такие трофеи естественно были, как в случае с Египтом, или же в Турции было сосредоточено много прекрасных лошадей Неджда. Так нет сомнений в том, что Сметанка, которого в свою очередь тоже привезли в Россию как трофей из Турции, был несомненно одним из чистокровных арабов Неджда. Добровольно никто не стал бы продавать своих военных лошадей, даже если, как пишет Блант, роль лошадей на Аравийском полуострове значительно снизилась с появлением огнестрельного оружия. Сами Блант путешествовали по Аравии и имели дела именно с бедуинами, и им удалось приобрести действительно ценных военных лошадей таких как Родания, к примеру. На рынках в Дамаске, Алеппо или в Багдаде практически нельзя было найти ничего хорошего, за редким исключением, наверное, потому что центр торговли лошадьми из Аравии был всё-таки был Бомбей. Я думаю, что туда, за залив, уходили лошади добытые не совсем честным или относительно честным способом. Вот и отыскали Блант там Хадбана. Ух какой конь!
http://www.allbreedpedigree.com/hadban
