Не могу что-то взяться писать....
Два дня валил снег. В городе-то повалит - растает, я даже не успела сфотографировать первый снег, хотя во дворе газоны были очень красивые. В городе случился коллапс, связанный с неожиданной зимой. Но гололеда нет.
А чего не могла писать... А случилось что-то. Вечером во вторник я ехала без машины домой, и вдруг - накрыло. У меня бывает. От меня это не зависит. Фантазия, что ли, богатая... Вдруг перед глазами совершенно четко появилось что-то вроде окна в черно-синее пространство и пришла лошадь. Мощная шея чуть сбоку, голова повернута ко мне. Черная лошадь зацепила взглядом и не отпустила. На черной гриве не таяли крупные мокрые снежинки. И на челке. А на морде снег таял, и шерсть была мокрой. Снег никогда ей не мешал... Легкий ветер чуть шевелил волос гривы. Это было похоже на пятисекундную видеозапись, которая повторяется подряд многократно. Выражение глаз не меняется, грива шевелится ветром, ноздри вздрагивают от дыхания, чуть подрагивают ресницы, когда на них попадают тяжелые мокрые снежинки. И такой спокойный, внимательный взгляд - чуть сверху. Хотелось, как обычно, стряхнуть снег с гривы и челки, но даже не пыталась - не дотянешься... Но ощущение холодного жесткого волоса гривы, мокрого от снега, и теплой мокрой шерсти лба, и сухой бархатной теплой кожи ноздрей в ладонь пришло. И пропало.
Видение не давало мне покоя два дня. Окно с лошадиной головой, фиксирующей мое внимание взглядом, появлялось не зависимо от меня и в совершенно неожиданные моменты. Вдруг. Изображение было прозрачным и реальность через него я видела. Но внимание было сосредоточено в эти моменты только на лошадиных глазах.
Что же ты хочешь сказать мне, Моя Вороная….
Вчера с утра, поймав наваждение с утра на работе, я полезла за афабазолом. Потому что непроизвольно начала всхлипывать. А надо было работать. Коллеги, конечно, привыкли, что периодически у меня глаза на мокром месте и сбивается дыхание. Вопросов уже никто не задает. Но на совещание ехать в администрацию района – и там вдруг словить глюк и непроизвольно зарыдать – совсем плохо. Афабазол меня берет хорошо - работоспособность и внимание сохраняется, но при этом нет никаких эффектов расстройства.
Вечером я села в машину и пока я грела ее перед отъездом домой – все же зарыдала… У меня какой-то странный детский плачь, с крупными слезами по щекам и всхлипами, от какого-то огромного детского горя.
Когда снится плохой сон, и ты просыпаешься на его середине, есть такой прием – снова заснуть и попытаться «досмотреть» сон, изменив его к лучшему. Я пыталась придумать окончание наваждению – увидеть, как вороная лошадь в снежной метели уходит в черно-синюю даль. И закрыть окно. Я представляла себе движение, круп, хвост, даже снег на крупе. Но это не помогало. Глаза лошади появлялись вновь и вновь. Последняя таблетка афабазола ненадолго прекратила рыдания и всхлипы, но не прекратила видение.
Что же ты хочешь сказать мне, Моя Вороная?
Вся квартира провоняла сгоревшим – матушка поставила сковороду с картошкой на плиту и начала трендеть по телефону с подружкой. Сковороду выкинула. Квартира за несколько часов не проветрилась. Порычала на матушку на предмет – или ты следишь за собой, или тебе нельзя поручать правнучек. И что угорит на фиг и сама, и собак мне спалит.
Вечером мне надо ехать в конюшню. Хорошо, я буду осторожной и внимательной, я знаю про погоду, возможный гололед и летнюю резину. Если ты хочешь меня предупредить об опасности – я постараюсь ее избежать.
За городом просто рождественская ночь. Мокрый снег облепил деревья, кусты и огромные розетки высохшего борщевика. Снег тяжелый, над дорогой нависли тонкие березки, выгнувшись дугой. Гололед был условным – просто на асфальте скользкая, как масло, вода. Наезженная колея – если промахнуться мимо нее под колесом начинает хрустеть обледеневший снег. У меня хорошая новая летняя резина, с приличным протектором, на полном приводу машина более, чем управляемая. Но я внимательна, я берегу себя.
Окно с головой лошади появлялось, но становилось все более нечетким и туманным. Она уходила. Просто растворяясь в пространстве реальности.
Может быть, дело в этом снеге… и просто снег похож на тот, который был 14 апреля, в тот день…
Белка радостно встретила у ворот. Как раз выезжал Валера, хозяин Бумера, на шевиниве. Белка на всякий случай облаяла его машину, когда она проезжала мимо меня.
Майбах был слегка отстраненным. Ну, я от него и не сильно требовала работы – до этого он день только гулял. Подвигается, и ладно. Периодически Хоха подходил ко мне за сухарем – а я забыла сухари в конюшне.
Больше не пришла.
Что же ты хотела сказать мне, Моя Вороная?
Больше не приходит….
Сегодня – звонок ветеринара – Майбах закололся. Конюх привел с левады, конь отказался от еды и начал копать. Велено сделать новосул и вести шагать. Ветеринар уже едет в конюшню. А я вообще в Кронштадте в командировке, на совещании…. Зашибись. Хорошо, что Злата срывается сразу, как в конюшне что-то происходит с конями…
По пути из Кронштадта звоню Злате – чо-как?
Приехала – конь нормальный, веселый, ест. Выдохни.
Выдохнула… Что это было? Ну, ладно, лучше перебздеть.
Что-то я избалована в последние годы от «срочных вызовов», и неожиданные звонки из конюшни меня не торкают. Зара в последние годы тоже меня баловала тем, что редко выдавала причины для срочных срывов в конюшню, да и в персонале конюшни я была уверена – отвыкла от неприятных неожиданностей. Это что, чтобы меня держать в тонусе, чтоб не расслаблялась?
Знаете, чем сейчас занимаются юристы в количестве 8 голов у меня в кабинете?
Они обсуждают сказку «Курочка ряба» - высказывают свои позиции по теме. Все началось с того, что возник вопрос: почему дед и баба золотое яйцо били-били, не разбили, а когда мышка хвостиком его смахнула и яйцо разбилось – они заплакали. Хотели же разбить. Вот он результат. Чего реветь-то.
Юристы жеж. Яйцо было съедобное или нет? В результате пришли к выводу, что мышь унизила деда – он осознал свою немощность и у него возник комплекс неполноценности оттого, что он не может сделать то, что может какая-то мышь. Правда, момент накуренности героев не исключается – говорящая курица пообещала бабке с дедом снести другое яйцо, причем настоящее. Вывод – все же хотели жрать…для этого и били яйцо, чтобы добыть еду. Какое на фиг золото! Видимо, еды там не было.
Слушать юристов, которые подводят обоснование под любую самую невероятную мысль – это непередаваемое удовольствие! Представляю себе, как они выступают в судах.
В итоге мы послушали запись сказки в исполнении Т. Пельтцер и захотели покурить. Желательно то же покурить, что сказочники и чтецы. Юристы дружно решили, что их выступления в судах очень похожи по технике на сказку в исполнении Пельтцер!
От одной подруги пришла не менее шедевральная мысль:
Получила по почте! Внимание!
. Но я не успела вообще верхом поездить в эти выходные....
