А я все-таки больше любила пере-подкидного дурака :mrgreen:
Вот что странно - я сейчас вообще не помню, как в карты играть, ни одной игры! И пасьянсов не помню... Видимо, в детстве наигралась
Света, вот про следствие я еще расскажу
Пишу.
Учеба.
А так же работа и вообще жизня. И о переменах в жизни.
И я пошла.
В моем представлении работать в цеху было – ну совсем не прилично, я ж выросла в семье «бело- воротничковых инженеров». И я пошла по заводским КБ, а их там было несколько. В одном из КБ я приперлась в приемную директора КБ, а там была такая дама-секретарша, очень похожая на нашу англичанку. Я ей рассказала свою историю… Чего-то она ко мне прониклась, предложила подождать директора и напоила чаем. Вошел старичок в сером костюме (аааа, целый директор! – упала я в обморок). А секретарша и говорит: Вот к нам пришла устраиваться на работу, инженером… - и заходит с ним в кабинет. А я сижу в приемной. И вот она выходит, и говорит: иди в кадры, вот записочку передай. Много позже я узнала, что у директора нашего КБ было 2 семьи, и секретарша много лет воспитывала двух его детей. На заводе эти отношения очень уважали, и берегли - компартия там, и все такое...
Так я попала в отдел нестандартного оборудования завода – тот, что разрабатывал оборудование для собственного производства. И стала я разрабатывать печатные платы и рисовать их тушью за кульманом… и еще транформаторы – а для меня из всей физики самое гнусное было электричество, я никак не понимала, как оно работает… В общем, случилось то самое: «забудьте то, чему вас учили в институте, и учитесь работать».
И потому, когда через пару лет мне предложили пойти на курсы повышения квалификации ЛЭТИ, я согласилась. Вот эти полгода обучения были просто пыткой – ну, не люблю я это электричество! Но – курс был оплачен предприятием, пришлось соответствовать. К тому же я развелась с мужем, детеныш был с бабушкой и в детском саду, мне надо было занять мозг… И у меня завелись очередные корочки – в то время диплом окончания института повышения квалификации приравнивался ко второму высшему. Мы ждали выпускного экзамена, в коридоре у окна стоял председатель комиссии, смотрел в окно и задумчиво произнес: «вот идет Иванова в летящем розовом платье…». Был май. И я – сдала этот экзамен…
Однажды была какая-то конференция, я уже года 2 там работала. И встретился мне завкафедрой которую я окончила. Он меня увидел, пораспрашивал, как работа… и говорит: что ж ты не пришла, когда были проблемы с трудоустройством, ты же была отличным разработчиком-вакуумщиком, а теперь в этом отделе себя закопала… А мне и в голову не приходило, что я была отличным разработчиком.
Потом я услышала от сотрудницы, что ее муж - начальник отдела в другом КБ, и у него есть КОМПЬЮТЕРЫ! И напросилась на посмотреть. И там автоматическая разводка печатных плат. То, что мы делаем вручную.
Там стояли огромные стойки, серые и гудящие. И был зал, где за мониторами с синими экранчиками сидели странные люди, их пальцы бегали по клавишам…
И я пришла к начальнику своего отдела и сказала: я хочу освоить компьютерное проектирование печатных плат, а то что мы все вручную, прогресс там, и все такое…
Начальник отдела послала тетеньку ведущего инженера, лет 40 (старая, мне кащалось) в тот отдел, где я была на экскурсии – узнать, а насколько это возможно, освоить это самое проектирование и автоматизировать процесс.
Тетенька вернулась и сказала: это НЕ ВОЗМОЖНО!
Вот так вот обрубили на корню мою мечту.
Но тут же вторая я, которая везде лезет, и полезла. И я пришла к начальнику – мужу сотрудницы, и сказала: я хочу учиться после работы.
Сын был на даче с бабушкой, у меня было все лето впереди… И затянувший «служебный роман», который точно уже не закончился бы ЗАГСом. Надо было занять мозг. И время (чтоб партнер по роману осознал мою недосягаемость). И я, оттарабанив за кульманом 8 часов, топала через весь завод в то КБ и еще 4 часа там «изучала» работу на компьюторе…
На самом деле, начальник того отдела дал команду какой-то девочке, работавшей в ночную смену, меня учить. Выглядело это так: девочка давала мне в руки книжку – да-да, самоучитель работы на системе «Кулон»!, включала комп и уходила. И я тыкала пальцами по клаве, глядя в книжицу. Сначала очень боялась что-то сломать… Через неделю поняла, что сломать там что-то невозможно. Иногда я возвращалась ночью домой пешком – денег на такси не было, а на последний транспорт, увлекшись, я опаздывала. А к 8 утра – за кульман…
Но через 2 месяца я пришла к шефу и сказала: я МОГУ! Что подтвердил начальник того отдела (они были знакомы).
И шеф выбил покупку системы Кулон для автоматической разводки печатных плат на наш отдел.
И я стала богиней. У меня был отдельный кабинет, мои руки бегали по клавишам, перед очками светился голубой монитор, а посередь кабинета жужжал и рыскал чертежный аппарат, откуда вылезали отличного качества чертежи. А еще – перфолента для автоматического станка для разводки платы и магнитная лента для автоматического станка, который сверлил отверстия и лепил площадки… И я могла делать платы многослойными. Я вообще столько могла… И больше – никто.
Потом случилось страшное – ушел техник, который обслуживал мой Кулон. А этот техник умудрился совместить две системы: мой Кулон и еще какую-то не мою. А было лето, было жарко, стойки оборудования стояли в непроветриваемом помещении малой площади и грелись… И начал Кулон зависать. Иногда я приходила, а мне техники говорили – иди, включай своего, он у нас не включается. Я подходила к своей стойке, нажимала кнопочку вкл… я с ним разговаривала. И он начинал урчать и работал. Техники ржали – у меня с моим Кулоном явно были интимные отношения. Иногда Кулон зависал – от жары путался в координатах площадок платы и засовывал их куда-нить под Москву… раньше исправить это мог только наш техник. После его ухода… в общем, не знаю я, как я это делала и куда я там лезла. Но я – могла. Вообще-то, я совершенно не могла писать программы, даже самые универсальные, еще в ВУЗе. Там были начатки информатики. А вот использовать программы я, видимо, могла. Кулон был простым, как бамбук, там была элементарная логика, и я тыркалась и лезла в систему, и что-то там интуитивно получалось сделать, чтоб оно работало. Честно – я не знала как, хотя пыталась анализировать свои действия и даже записывать их на будущее в тетрадочку. Но это было напрасно – каждый раз был особенный и все мои «шаблоны» никак не пригождались. Почти. В общем, не знаю как, но я с Кулоном договаривалась. А он адаптировался ко мне, очевидно.
А потом крыса во мне поняла, что «Светлане» не долго осталось жить… и я начала искать другую работу. Конечно, я была уже компьютерным гением, и мне хотелось бы продолжить работу в этом направлении. Ну, и хотелось работать в НИИ, а не на заводе. Но оказалось, что там везде настолько мизерные зарплаты, что мне, в одиночку (с помощью родителей) растившей сына на такие деньги было бы не протянуть.
И я «временно» пошла работать на маленький, страшненький заводик, инженером-конструктором 3 категории. Заводик выпускал промышленные витражи. Это сейчас у нас стеклопакеты металлопластик. А тогда – такого не было. Стеклопакеты были из громоздкого алюминиевого профиля. И вот эти стеклопакеты выпускал завод, окна и двери изготавливались по индивидуальным проектам, и конструкторы это чертили. Там была сдельщина – каждый формат чертежа стоил определенную сумму. Это было легко и скучно, зато оттарабанив день – ты знал, сколько заработал.
Параллельно я работала на кабельном телевидении художником оформителем. И рисовала брошки под Палех, за которые со мной расплачивались валютой. А валютные статьи в уголовном кодексе тогда еще не отменили…
И пошла на педагогические курсы – сын-то рос, и сильно хотелось соответствовать. Учился он тогда в гуманитарной гимназии, с жуткой нагрузкой (каратэ, три языка -английский, французский и греческий, история России…) Да, это было году в 1989 – самое то перестроечное время. Возможностей – масса.
Педагогические курсы вела директор первой частной школы в Питере. Курсы были даже не педагогические, а –психологические реабилитационные курсы для женщин-матерей, которые в сложное перестроечное время потеряли почву под ногами А тогда все странно происходило: мужики отцы, потерявши почву под ногами, впадали в отчаяние и спивались, а женщины-матери начинали крутиться чтобы содержать семью, искали работу, учились и нарабатывали новые навыки. В основном руками: курсы парикмахеров, роспись посуды и тыды – маленькие предприятия тогда росли как грибы и найти себе работу руками было можно всегда). Очень были толковые курсы… и, как оказалось, семинары проводились с использованием НЛП. Директриса школы была в прошлом детским психиатром и имела весьма интересную подготовку… мы как-то с ней сошлись и она многому меня научила. Итак я получила корочки еще и этих курсов (параллельно закончив курсы росписи керамики), и начала работать еще и в ее школе – преподавала курс графики, на самом деле – развития мелкой моторики.
И начала меня грызть мысля, что надо бы мне изменить свою жизнь, то есть – профессию….
