Ну, может и с неправильными, кто ж их знает. В мозгу засело намертво. Но свекровь аж зеленела. Доктор наук, преподавала в университете, правда казахском. И таки да - у нее не было кучи поколений в Казахстане, приезжая она. Но шипела как простреленный шланг на фразу типа "поехали в Алма-Ату" – «так не говорят даже в последнем казахском селе". И при этом прищуривалась, как прицеливалась . :mrgreen: Свекровь, кстати, и по-казахски говорила свободно, и на каких-то там еще наречиях... Она вообще была способной к языкам, знала их штук пять. Уже когда в Ленинград переехали, после нашей свадьбы, она в командировку в Монголию ездила на месяц. Поскольку там экспедиция была какая-то по степям, она готовилась и чего-то там по самоучителю с монгольским языком научилась. А приехала через месяц - вроде как на бытовом уровне по- монгольски балакала. Мне судить сложно, но ее коллеги говорили, что быстро освоила и общалась с проводниками без переводчика практически.
Вот, блин, она тогда была практически мне сейчас ровесницей, а еще ездила по экспедициям и память такая – язык за месяц… аж завидно!
Про Алма-Ата. Вот именно так. Потерпите!
Впрочем, последняя "а" не была чистой, это верно, там произносилось как-то средним между "а" и "ы" :mrgreen: , но окончание не менялось в речи. На самом деле, у нас и в стране-то разными словами определяются одни и те же предметы
– вот, Москва и Ленинград – батон/булка, паребрик/бордюр, парадная/подъезд. А что кура/курица тоже чисто питерское я и не знала
Так что – что уж говорить про разные республики!
Был это год, наверное, 1983-1984. То есть, сына я уже родила и был первый раз, когда я оставила его так надолго с родителями... 4 дня поездом - очень утомительно. Неделю там. 4 дня обратно поездом – с ума сойти!
Впечатлений от поездки была куча! Ну, понятно, Медео... Были мы там зимой, минус 15 у них воспринималось как у нас минус 2. Сухой морозец такой, легкий и приятный. Солнце, снег, красотища неимоверная… Просто чувство полета и восторга. Правда, как-то быстро Медео заволокли облака и в основном это место я помню серовато-сумрачным. А вот в самом городе все дни было солнце...
Муж водил меня по своим одноклассникам. Удивительно гостеприимный там народ…
Самое яркое впечатление о людях было, когда мы целый день шлялись по городу – жаль, фонтаны не работали, там роскошные фонтаны в центре, и муж мне их показывал. Моя фантазия рисовала мне эти красоты летом… В общем, возвращались мы уже поздно, шли пешком, в темноте. Ноги гудят, устала я жутко, а еще была голодна и хотелось пить. А магазины были уже закрыты. Муж и говорит: хочешь я тебе покажу разницу между вашими ленинградцами и здешними людьми? Берет меня за руку, заводит в первый попавшийся дом и звонит в первую попавшуюся квартиру. Открывает женщина, казашка. Муж ей и говорит: здравствуйте, мы из Ленинграда приехали, я жене город показывал, она очень устала и хочет пить. Не могли бы вы напоить ее? Женщина заулыбалась, пригласила нас на кухню, налила чаю, накрыла стол какими-то вкуснющими пирожками. Сидела с нами за столом и разговаривала с нами и Ленинграде и о моих впечатлдениях об Алма-Ата… Совершенно незнакомый человек. Ночью. Все потихоньку, потому что в соседней комнате спали дети. Потом муж и говорит: здесь люди больше доверяют друг другу.
А еще ярко запомнился обед в уйгурской семье. Одноклассницу мужа звали Ингирой. Как я поняла, отец назвал ее в честь Индиры Ганди, но букву в имени перепутали. Вообще, сколько я там встречала уйгуров, они внешне очень отличались от казахов. Удивительно красивые люди… Ингира была очень хороша – высокая, стройная, вытянутое скуластое лицо, огромные черные глаза. Закралась мне тогда мысль, что в старших классах промеж моим мужем и Ингирой были некоторые отношения … Надо сказать, что я очень внешне перед ней проигрывала.
Но дело не в этом.
Там я приняла участие в готовке лагмана.
Мужчины сидели в комнате типа столовой, а женщины колдовали на кухне. И мне тоже доверили сделать макаронину для лагмана. Ну, у меня получилось длиной не больше 5 метров… а они-то делают макаронину до 15 метров! Но у меня тоже получилось. Кусок теста обваливался с муке, катался в колбаску, а потом брался за концы и бился о край стола, от чего вытягивался. Потом, когда кусок вытягивался на ширину рук, он макался в муку, складывался вдвое и опять бился об стол. И так складывался многократно, получался такой многократно сложенный моток-макаронина. Одна макаронина – одна порция. Потом этот моток сматывался в клубок и бросался в чан, где варился. Вот у нас в семье так пельмени всей семьей лепили – такое почти шоу-действо для семьи.
Потом в миску положили готовую макаронину, щедро полили мясной подливой с мясом и специями, дали мне и сказали, чтобы я шла в столовую. Ну, я пошла, поставила перед мужем миску и вернулась на кухню – думала, что надо помогать теперь накрывать на стол. Мне тогда казалось странным – а чего все отслеживают, что я делаю. Мать Ингиры спросила, куда я дела тарелку? Я сказала – мужу поставила, давайте еще отнесу на стол. Нет, - говорит мама Ингиры, - ты все правильно сделала, а теперь иди садись за стол рядом с мужем – ты гость и накрывать на стол не должна. Ну, я пошла и села за стол. Женщины очень быстро разнесли лагман, сели за стол сами. На самом деле, было очень вкусно, но порция была настолько огромной, что в меня с трудом влезло. Оставлять я не рискнула, давилась уже (ага, до состояния, когда съеденная еда уже давит на глазные яблоки снизу!), но впихивала в себя лагман с улыбкой – просто думала, что наверное не принято оставлять не доеденным… А потом все выпивали рисовую водку. Мне очень хотелось попробовать, но я заметила что женщины, кроме Ингиры, не пьют… И когда мне предложили водки, я отказалась.
Потом была проблема - пирожки. Которые я физически есть уже не могла, а требовалась оценка их вкусности
, от меня ждали, чтоб пробовала каждый вид...
Собственно, я и не думала, что там у меня такие смотрины. Это муж потом объяснил, что меня там как бы тестировали – какая я ему жена. Потому что в школе он с Ингирой были друзьями и муж часто бывал у них дома – особо когда его родители были оба в экспедициях. Судя по всему я все сделала правильно, потому что отец Ингиры поднял тост за меня, сказал что из меня бы получилась хорошая казахская жена (я не поняла тогда, к чему он это сказал). На мужа я потом рассердилась – надо было предупредить и вообще научить меня, как себя правильно вести с казахских семьях, раз уж он начал меня по гостям таскать! И только тогда я поняла, что перед поездкой мне надо было со свекровью поговорить, чтобы она мне рассказала про обычаи мира, в который я еду… Правда, некоторая подготовка у меня все же была – потому что застолья у свекрови отличались всегда какими-то жесткими традициями. Просто потому что так, без объяснения причин. Это отличалось от застолий у нас в семье – пока была жива бабушка, общий семейный стол по выходным это было святое.
Но вот вообще, по ощущениям – очень теплый и дружелюбный мир – Алма-Ата… Летом мне туда поехать не довелось, а жаль. Во-первых, очень далеко, во-вторых, с мужем я развелась
Про лошадь.
Все же - мудрая у меня лошадь...
Овчарка просто сорвалась с катушек. Не знаю, как ей объяснить, что на лошадь нельзя лаять, да еще и с задних ног. Зарочку уговариваю проучить овчарку, но не убивать. Зарочка стоит и терпит. Идет и терпит. Видно, что злится, но терпит. А овчарка в истерике, аж до визга. Каждый раз, когда собака начинает гавкать сзади на лошадь - подзываю и командую "рядом". Идет рядом, но при этом выпрыгивает из собственной шкуры. Успокаивается - высылаю вперед. Собака обегает лошадь по большому кругу, какое-то время держится и не лает, но тусит сзади. Потом срывается на лай. Останавливаю лошадь, подзываю собаку и так по кругу... Вчера в поле я очень не педагогично подозвала овчарку, схватила за горло, свалила в снег на спину, легла сверху, придушила до скулежа и выкаченных глаз. Лошадь все это философски наблюдала сверху, как мы в снегу барахтаемся. Овчарку отпустила, велела рядом идти. Вот после таких внушений псина становится оооочень послушной. Минут на 5-10. Потом опять срывается...
ну, не знаю я, как ей объяснить уже!
И вот что интересно: у нее такая реакция только на свою лошадь (три*тьфу!). Зара должна с ней играть, и все тут! Вот когда Наташка на Хмеле на плацу ездит - Наташка совсем не против того, чтобы овчарка с ней там тусила, потому что лана не лает на Хмеля, а бегает рядом со всадницей. А с Зарой никак не получается...
Понятно, что к другим лошадям, когда с ними работают на плацу, я собаку просто не пускаю - привязываю или закрываю в деннике. Хорошо, что вечерами там только мы с Татой обычно, больше никого нет. А днем я собаку на всякий случай и не вожу. Там и дети могут ездить, и прокат, и не очень опытные ЧВ.
В поле грунта нет совсем
- подмерзло все колдоебинами, верхний слой снега с настом и тяжелый. Лошадь-то упахать можно, но удовольствия - ноль.
Вот сейчас у меня начнутся проблемы...
Завтра таки меня переезжают обратно, на старое место работы, туда, откуда привезли полгода назад. И мой размеренный образ жизни разрушится совсем. Потому что оттуда ехать домой на общественном транспорте гораздо дольше, чем отсюда. Вообще туда удобнее ездить на машине. Зато оттуда близко конюшня, и я все время, что там работала, на той площадке, ехала в конюшню по пути с работы. И по бензину экономия получалась, и по времени. Но мама не гуляет с собаками, а им не выдюжить столько времени без выгула. Если я буду прямо с работы ехать в конюшню и только потом домой. Плюс - придется вставать раньше, чтобы выгуливать с утра собак как следцует, а не санитарно - овчарку-то в конюшню теперь и не знаю, как возить. Да и на дорогу на работу теперь бульше времени надо... В общем - вроде и возврат на старое место, и там я в каком-то режиме жила, а сейчас и не помню, как я организовывала свое время. То что я имею сейчас - меня очень устраиват... жаль.
