zara
Pro
В поля.
Вчера удалось приехать пораньше. Странная такая штука – время. Жизнь, впрочем, вообще – странная штука… Вот, если я выезжаю на работу в 8 часов 30 минут, то приезжаю к 10 часам (рабочий день, на всякий случай, начинается в 9-30), собирая все пробки по пути. Матерясь, куря и изнывая. Если я выезжаю на работу в 9 часов-10 минут, я тоже приезжаю к 10 часам, но почти без пробок. Все равно опаздываю – так чего мучить себя пробками? Сплю на полчаса больше. Та же фигня вечером. Если я выезжаю с работы в 18-15, когда заканчивается рабочий день – еду мучительно и гнусно около 2 часов в конюшню. Если выезжаю ровно в 18 часов – долетаю за 45 минут-1 час. Пятнадцать минут – а так интересно девки пляшут…
Вот вчера мне и удалось сдриснуть пораньше.
Кобылы мирно паслись на поле у конюшни.
Сашки еще не было.
Лиски не ожидалось.
Я решила подождать Сашку и пойти пока, позаниматься хозделами, дабы снизить их количество на время после работы и перед отъездом. Для начала я решила накосить травы и разложить по денникам, чтобы крысы по возвращении сразу могли предаться любимому занятию. Хорошо, что я таки забыла попросить Виталика (хозяина Сильвера) наточить мне серп… Пусть он будет вечно тупым! Тогда можно отделаться только царапинами на пальцах. Мешок травой я набила так, что он стал неподъемным. Пришлось с поля тащить волоком. Особенно мило это выглядит, когда перекатываешь его через канаву. Изящно оттопырив левую руку с серпом (потому что страшно навернуться и на этот серп надеться тельцем), правой рукой придерживая мешок сзади, пытаться переставить ножки настолько быстро, чтобы толкающий в спину мешок не свалил меня в канаву (на серп, еесно) и не накрыл. Надо будет попробовать мешок катить впереди себя… Потом мешок усилием воли надо перекинуть через грязь внизу, а самой перебраться по досточкам на другую сторону. Ну, тащить его вверх – отдельная история… На самом деле, умные люди ходят в обход с тачкой. Занимает это на полминуты больше времени, чем приключения с канавой. Где один раз я себе ногу уже свернула. Ну, мы люди русские, создаем себе трудности, которые героически преодолеваем.
Когда я выбралась из канавы с мешком травы и серпом, я увидела Сашку, которая задумчиво курила и наблюдала процесс моего перелаза. Решили, что Сашка забирает кобыл с пастбища, а я пока вынесу грязную воду из ванн, где замачивается сено. Сашка потопала в поле, а я забегала с ведрами, рассыпав траву по денникам.
Зару привели какую-то странненькую… какая-то слишком поднятая шея… какие-то слишком торчащие ушки… ножки как-то слишком бодро переставляет… Рядом прозвучало: седлаться и в поле, ты как? А я – что? Я ничего… в поле…
Кобылу привязала на развязку у денника – чиститься. Выпив 20 литров воды, Зара заглянула через закрытую дверь денника во внутрь. И увидела свежескошенную траву. Сами понимаете, траву лошадь увидела в первый раз в жизни. Она ее никогда ранее не ела. Хорошо, что проникнуть в денник кобыль пыталась только путем перегибания туда шеи. А ножки на стену не ставила. В глазах кобылы, когда я сняла с нее маску-сетку, было одно: достать и съесть. Впрочем, так тоже можно почистить лошадь. Что я и сделала. Поседлались. В поле…
Заводная пружинка в ее теле случилась еще по пути «туда». В поле – безумно красиво. Как мы «отработали» в поле, я рассказывать не буду – модераторы меня не поймут. Поскольку все изложение будет непереводимой игрой слов, самыми приличными из которых были: куда ломишь, дура старая, сдохнешь жа! Поездка на гарцующем бешеном гиппопотаме по открытой местности – удовольствие еще то. Для таких подвигов кобыла совершенно не в тренинге. Я пыталась ей объяснить, что она смертельно больна – кажется, у нее было что-то со слухом. Кстати, пугалок не было. Было просто стремление вломить. Ежесекундно, даже на шагу. Впрочем, шага тоже не было. Оно даже на месте делало рысь. Порадовало одно: зря я грешу на зверюгу, что она под ноги не смотрит. Когда по новой дороге чешет – смотрит и еще как. Бежим по милой такой тропочке среди высокой травы. За нами – Наташка на Хмелевиче. Зара бодрит рысью. Вдруг – морда втыкается носом в землю и животная вкапывается, растопырив все четыре лапы. Оказалось, поперек тропки – свежая подземная дорожка крота. Ну, такая полоска рыхлой земли. Это, безусловно было опасно, лошади перешагнуть это не могут. Потому рыхлость была всячески изучена, обнюхана, разве что копытом не проверена на прочность. После чего кобыла приняла решение, что это можно перешагнуть и продолжила движение. Вообще она явно считала, что прерогатива принятия решений за ней, а я там сверху не то, что не должна ей мешать, а меня там вообще как бы не было. Разведка в целях поиска места, где можно перейти вброд речку, не удалась, потому что Зара даже канаву переходить не пожелала. Сил моих не было ее туда запихать. Плюнула. Была не права… Откусывать верхушки травы она умудрялась даже на галопе, одновременно предлагая мне сделать этот галоп на вольту карьером. В общем, вернулась домой я с оторванными руками, свернутой шеей и вопросом, чего у меня там на месте ног. С поля мы шли замыкающими. Лошадь вспомнила, что она смертельно больна и еле волочила ножки. Мы были уже в поселке, когда далеко в поле сзади начали взрывать петарды. Тут же вернулся бешеный бегемот, который попробовал залезть на попу Хмеля от страха. Стервь редкая…
Будучи поставлена в денник после обработки ног, лошадь накинулась на вожделенную траву. При этом постучала по стенам денника и погрызла эти стены – демонстрируя соседям, что траву она им не отдаст. Нюшка, кстати, имея свою траву, все равно умудряется выдергивать травинки из-под стены, общей с Зарой. Зару это ужасно бесит и она воюет со стеной. Со мной, впрочем, тоже. Как и со всеми моими товарищами. Стоит заглянуть в денник, когда там трава положена – тут же прилетит крыса и устроят угрожающие половецкие пляски. Объяснить, что я приношу ей траву, а не отбираю ее – невозможно.
Короче – в поле, на свихнушемся бронетранспортере – только на трензеле! Который ей не сильно мешает, на самом деле…
Лиска! Как мне не хватало ваших с Унитой надежных поп впереди! Ты себе не представляешь!
Вчера удалось приехать пораньше. Странная такая штука – время. Жизнь, впрочем, вообще – странная штука… Вот, если я выезжаю на работу в 8 часов 30 минут, то приезжаю к 10 часам (рабочий день, на всякий случай, начинается в 9-30), собирая все пробки по пути. Матерясь, куря и изнывая. Если я выезжаю на работу в 9 часов-10 минут, я тоже приезжаю к 10 часам, но почти без пробок. Все равно опаздываю – так чего мучить себя пробками? Сплю на полчаса больше. Та же фигня вечером. Если я выезжаю с работы в 18-15, когда заканчивается рабочий день – еду мучительно и гнусно около 2 часов в конюшню. Если выезжаю ровно в 18 часов – долетаю за 45 минут-1 час. Пятнадцать минут – а так интересно девки пляшут…
Вот вчера мне и удалось сдриснуть пораньше.
Кобылы мирно паслись на поле у конюшни.
Сашки еще не было.
Лиски не ожидалось.
Я решила подождать Сашку и пойти пока, позаниматься хозделами, дабы снизить их количество на время после работы и перед отъездом. Для начала я решила накосить травы и разложить по денникам, чтобы крысы по возвращении сразу могли предаться любимому занятию. Хорошо, что я таки забыла попросить Виталика (хозяина Сильвера) наточить мне серп… Пусть он будет вечно тупым! Тогда можно отделаться только царапинами на пальцах. Мешок травой я набила так, что он стал неподъемным. Пришлось с поля тащить волоком. Особенно мило это выглядит, когда перекатываешь его через канаву. Изящно оттопырив левую руку с серпом (потому что страшно навернуться и на этот серп надеться тельцем), правой рукой придерживая мешок сзади, пытаться переставить ножки настолько быстро, чтобы толкающий в спину мешок не свалил меня в канаву (на серп, еесно) и не накрыл. Надо будет попробовать мешок катить впереди себя… Потом мешок усилием воли надо перекинуть через грязь внизу, а самой перебраться по досточкам на другую сторону. Ну, тащить его вверх – отдельная история… На самом деле, умные люди ходят в обход с тачкой. Занимает это на полминуты больше времени, чем приключения с канавой. Где один раз я себе ногу уже свернула. Ну, мы люди русские, создаем себе трудности, которые героически преодолеваем.
Когда я выбралась из канавы с мешком травы и серпом, я увидела Сашку, которая задумчиво курила и наблюдала процесс моего перелаза. Решили, что Сашка забирает кобыл с пастбища, а я пока вынесу грязную воду из ванн, где замачивается сено. Сашка потопала в поле, а я забегала с ведрами, рассыпав траву по денникам.
Зару привели какую-то странненькую… какая-то слишком поднятая шея… какие-то слишком торчащие ушки… ножки как-то слишком бодро переставляет… Рядом прозвучало: седлаться и в поле, ты как? А я – что? Я ничего… в поле…
Кобылу привязала на развязку у денника – чиститься. Выпив 20 литров воды, Зара заглянула через закрытую дверь денника во внутрь. И увидела свежескошенную траву. Сами понимаете, траву лошадь увидела в первый раз в жизни. Она ее никогда ранее не ела. Хорошо, что проникнуть в денник кобыль пыталась только путем перегибания туда шеи. А ножки на стену не ставила. В глазах кобылы, когда я сняла с нее маску-сетку, было одно: достать и съесть. Впрочем, так тоже можно почистить лошадь. Что я и сделала. Поседлались. В поле…
Заводная пружинка в ее теле случилась еще по пути «туда». В поле – безумно красиво. Как мы «отработали» в поле, я рассказывать не буду – модераторы меня не поймут. Поскольку все изложение будет непереводимой игрой слов, самыми приличными из которых были: куда ломишь, дура старая, сдохнешь жа! Поездка на гарцующем бешеном гиппопотаме по открытой местности – удовольствие еще то. Для таких подвигов кобыла совершенно не в тренинге. Я пыталась ей объяснить, что она смертельно больна – кажется, у нее было что-то со слухом. Кстати, пугалок не было. Было просто стремление вломить. Ежесекундно, даже на шагу. Впрочем, шага тоже не было. Оно даже на месте делало рысь. Порадовало одно: зря я грешу на зверюгу, что она под ноги не смотрит. Когда по новой дороге чешет – смотрит и еще как. Бежим по милой такой тропочке среди высокой травы. За нами – Наташка на Хмелевиче. Зара бодрит рысью. Вдруг – морда втыкается носом в землю и животная вкапывается, растопырив все четыре лапы. Оказалось, поперек тропки – свежая подземная дорожка крота. Ну, такая полоска рыхлой земли. Это, безусловно было опасно, лошади перешагнуть это не могут. Потому рыхлость была всячески изучена, обнюхана, разве что копытом не проверена на прочность. После чего кобыла приняла решение, что это можно перешагнуть и продолжила движение. Вообще она явно считала, что прерогатива принятия решений за ней, а я там сверху не то, что не должна ей мешать, а меня там вообще как бы не было. Разведка в целях поиска места, где можно перейти вброд речку, не удалась, потому что Зара даже канаву переходить не пожелала. Сил моих не было ее туда запихать. Плюнула. Была не права… Откусывать верхушки травы она умудрялась даже на галопе, одновременно предлагая мне сделать этот галоп на вольту карьером. В общем, вернулась домой я с оторванными руками, свернутой шеей и вопросом, чего у меня там на месте ног. С поля мы шли замыкающими. Лошадь вспомнила, что она смертельно больна и еле волочила ножки. Мы были уже в поселке, когда далеко в поле сзади начали взрывать петарды. Тут же вернулся бешеный бегемот, который попробовал залезть на попу Хмеля от страха. Стервь редкая…
Будучи поставлена в денник после обработки ног, лошадь накинулась на вожделенную траву. При этом постучала по стенам денника и погрызла эти стены – демонстрируя соседям, что траву она им не отдаст. Нюшка, кстати, имея свою траву, все равно умудряется выдергивать травинки из-под стены, общей с Зарой. Зару это ужасно бесит и она воюет со стеной. Со мной, впрочем, тоже. Как и со всеми моими товарищами. Стоит заглянуть в денник, когда там трава положена – тут же прилетит крыса и устроят угрожающие половецкие пляски. Объяснить, что я приношу ей траву, а не отбираю ее – невозможно.
Короче – в поле, на свихнушемся бронетранспортере – только на трензеле! Который ей не сильно мешает, на самом деле…
Лиска! Как мне не хватало ваших с Унитой надежных поп впереди! Ты себе не представляешь!
Правда весело :wink: :lol: :?:
" 
"
