Yennefer
Опытный
Четыре дня со своей лошадью.
Я вырвалась с работы в среду днем, купила яблок, встретилась с Женей, и мы поперлись на конюшню. Приплелись по снегу где-то к шести. В вагончике нас встретил Дик – с кулечком на забинтованной лапе. Забегая вперед, скажу, что все четыре дня мы его держали в домике, обрабатывали лапу, кололи в попу антибиотики, выгуливали на чомбуре, а чтобы не тосковал, забирали с собой на конюшню каждый раз, когда туда шли. Зашла к кобылехе, она ломанулась к двери, чуть ее не выбила, обнюхала меня всю, мерзкий жеребусик тотчас наступил на ногу. Покормила, почесала…
Мучения животного начались в четверг. Три дня работали по полной программе. Подробно все описывать не буду, обозначу только пунктиром:
- делали переходы рысь-галоп-рысь-галоп. Наконец-то она поняла, что я от нее хочу. Ложится в руку меньше.
- Работали на вольтах до офонарения. В левую сторону гнемся прилично, в правую – хреново. Соответственно, при рыси направо пытаемся валиться плечом в сторону дома. Лечится исполнением вольта по одной и той же траектории три-четыре раза.
- Делали вольты на галопе. Опять же: налево на большом вольту – делаем. Направо – после двух-трех темпов переходим на такую мерзенькую рысь.
- Лошадь начала подниматься с правой ноги. Нестабильно пока.
- Отрабатывали голосовые команды – это как раз область, в которой Марья проявляет чудеса интеллектуальности. Результат: с голоса переходим с шага на рысь (стабильно), с рыси на шаг (с вероятностью 80%), с рыси в галоп (50%). За последнее Сережа в воскресенье меня чуть не убил.
- Отрабатывали команду «Стой». В смысле, не просто остановиться, а стоять, пока мама не скажет идти. Чтобы можно было по мобильному поговорить, прикурить на ветру, бросив повод через локоть, ну и все такое. Давалось с трудом. Делала попытки развернуться в сторону дома. В ответ жестко фиксировала повод, ругала. Пару раз вышло идеально. Но это пару раз на фоне общего безобразия.
- В четверг ночью у меня был сердечный приступ, к утру я вполне отошла, но это навело меня на мысль: а как будет вести себя кобыла, если я не буду ею управлять? Откатав «обязательную программу», я отдала повод, растопырила колени и предоставила животной полную свободу действия. У нас на пути было поле с кучей бугров, со сплошными лужами, затянутыми льдом. При езде «туда» я протаскивала лошадь хитрой змейкой, выискивая самые безопасные места. Обратно Марья пошла напрямую – но как пошла! Подходит к луже, постукивает по ней копытом, осаждает лед, ставит ногу, осаждает следующий кусок льда… Гениально! Шла шагом, потом перешла на рысь, потом снова на шаг – но факт тот, что шла аккуратно удивительно, ровненько, спокойно, как-то очень бережно. Пару раз оглянулась, все ли нормально. На шагу я на нее улеглась – и кобыла стала, повернула башку. Пока я не приняла сидячее положение – дальше не шла. В общем, я поняла, что в случае чего меня худо-бедно домой довезут.
О плохом. Кобыла явно похудела. Видны ребра. При этом шерсть блестит, глаза ясные, энергии и желания двигаться хоть отбавляй, ходит по малой и большой нужде вполне адекватно. Я заметила еще в среду, а в воскресенье мне подтвердил Сережа. Официально увеличена пайка. Я списываю на то, что лошадь прошлую неделю не паслась (только гуляла в леваде) и на то, что трава под снегом – это уже черт-те что, а не трава. Похудела Лукреция и ее малая. А вот Кешка, тьфу-тьфу-тьфу, откровенно круглый. И растет прямо на глазах… Но, что меня огорчило, не резвится, бегает мало. От нас с Марьей отставал, пасся, потом догонял.
Еще что было… Ну, четыре дня подряд табун загоняла. Ну так что в этом интересного?
Остальное Сережа расскажет.
Я вырвалась с работы в среду днем, купила яблок, встретилась с Женей, и мы поперлись на конюшню. Приплелись по снегу где-то к шести. В вагончике нас встретил Дик – с кулечком на забинтованной лапе. Забегая вперед, скажу, что все четыре дня мы его держали в домике, обрабатывали лапу, кололи в попу антибиотики, выгуливали на чомбуре, а чтобы не тосковал, забирали с собой на конюшню каждый раз, когда туда шли. Зашла к кобылехе, она ломанулась к двери, чуть ее не выбила, обнюхала меня всю, мерзкий жеребусик тотчас наступил на ногу. Покормила, почесала…
Мучения животного начались в четверг. Три дня работали по полной программе. Подробно все описывать не буду, обозначу только пунктиром:
- делали переходы рысь-галоп-рысь-галоп. Наконец-то она поняла, что я от нее хочу. Ложится в руку меньше.
- Работали на вольтах до офонарения. В левую сторону гнемся прилично, в правую – хреново. Соответственно, при рыси направо пытаемся валиться плечом в сторону дома. Лечится исполнением вольта по одной и той же траектории три-четыре раза.
- Делали вольты на галопе. Опять же: налево на большом вольту – делаем. Направо – после двух-трех темпов переходим на такую мерзенькую рысь.
- Лошадь начала подниматься с правой ноги. Нестабильно пока.
- Отрабатывали голосовые команды – это как раз область, в которой Марья проявляет чудеса интеллектуальности. Результат: с голоса переходим с шага на рысь (стабильно), с рыси на шаг (с вероятностью 80%), с рыси в галоп (50%). За последнее Сережа в воскресенье меня чуть не убил.
- Отрабатывали команду «Стой». В смысле, не просто остановиться, а стоять, пока мама не скажет идти. Чтобы можно было по мобильному поговорить, прикурить на ветру, бросив повод через локоть, ну и все такое. Давалось с трудом. Делала попытки развернуться в сторону дома. В ответ жестко фиксировала повод, ругала. Пару раз вышло идеально. Но это пару раз на фоне общего безобразия.
- В четверг ночью у меня был сердечный приступ, к утру я вполне отошла, но это навело меня на мысль: а как будет вести себя кобыла, если я не буду ею управлять? Откатав «обязательную программу», я отдала повод, растопырила колени и предоставила животной полную свободу действия. У нас на пути было поле с кучей бугров, со сплошными лужами, затянутыми льдом. При езде «туда» я протаскивала лошадь хитрой змейкой, выискивая самые безопасные места. Обратно Марья пошла напрямую – но как пошла! Подходит к луже, постукивает по ней копытом, осаждает лед, ставит ногу, осаждает следующий кусок льда… Гениально! Шла шагом, потом перешла на рысь, потом снова на шаг – но факт тот, что шла аккуратно удивительно, ровненько, спокойно, как-то очень бережно. Пару раз оглянулась, все ли нормально. На шагу я на нее улеглась – и кобыла стала, повернула башку. Пока я не приняла сидячее положение – дальше не шла. В общем, я поняла, что в случае чего меня худо-бедно домой довезут.
О плохом. Кобыла явно похудела. Видны ребра. При этом шерсть блестит, глаза ясные, энергии и желания двигаться хоть отбавляй, ходит по малой и большой нужде вполне адекватно. Я заметила еще в среду, а в воскресенье мне подтвердил Сережа. Официально увеличена пайка. Я списываю на то, что лошадь прошлую неделю не паслась (только гуляла в леваде) и на то, что трава под снегом – это уже черт-те что, а не трава. Похудела Лукреция и ее малая. А вот Кешка, тьфу-тьфу-тьфу, откровенно круглый. И растет прямо на глазах… Но, что меня огорчило, не резвится, бегает мало. От нас с Марьей отставал, пасся, потом догонял.
Еще что было… Ну, четыре дня подряд табун загоняла. Ну так что в этом интересного?
Остальное Сережа расскажет.
Желающие есть?
