Всадник Шредингера (начало продолжения в нулевом дубле)))
"Скорая" уехала, неизвестно зачем взвыв сиреной в чистом поле. Он пнул ногой брошенный на земле расколотый шлем и ушел в конюшню.
Два дня прошли бестолково. Потом забылось, и не то что бы быльем поросло... Опилочная пыль - она помощнее былья, ложится надежнее.
А что Ольга с неживым лицом - так мало ли, с каким лицом ходят бабы. Особенно выездковые.
***
Оля ненавидела белые халаты с тех пор, как провожала без возврата папу. Теперь халаты стали зелеными, и это... И это тоже ничего не значило.
- Рита...
- Оля.
Улыбается. Улыбка стекает с лица:
- Муся? Оля, Муся - она???
- Тихо, что ты. Данилыч смотрит. Ну, Гран-При вы не поедете уже точно...
Рита заулыбалась вновь. Муся - живая.
Ноги лошади под присмотром Данилыча. Ноги всадницы собрали по частям. Упала, конечно. Упала при приземлении, но удачнее, чем могла бы, да и успела притормозить себя, цепляясь до последнего за лошадиную шею. Сотрясение мозга и покалеченные ноги все же лучше, чем быть прошитой металлическими прутьями. Вот только неизвестно, доведется ли когда еще сесть на лошадь. Да и просто ходить без костылей.
Раз-два-три - девочка, живи...
***
Перед самой выпиской ей предложили работу в соседнем городке. Она подумала и согласилась.
- Буду переезжать, - поделилась она с Олей.
- Слушай, а я ведь даже не знаю, кем ты работаешь, - спохватилась та.
- Здесь в музыкальной школе. Там предложили училище. Я виолончелистка... Бывшая. Когда-то подскользнулась неудачно, руку повредила, с оркестром пришлось проститься.
- Везет тебе на падения, - вздохнула Оля. - Сыграешь мне как-нибудь?
- Если в гости приедешь. Только ничего сложного я теперь не могу. Оль, посоветуешь там конюшню какую-нибудь? Нам ничего особенного не нужно, Муське теперь только шагать, а мне и вовсе верхом не судьба.
Ольга посмотрела удивленно:
- Я думала, ты ее себе не оставишь.
- Ты что? - возмутилась Рита. - Мусю продать? Да никогда в жизни! Она и не виновата ни в чем. Если бы меня пчела в ухо ужалила, я бы тоже с ума сошла.
Ага, продать, подумала Оля. Продать эти дрова можно только мяснику на вес конины. Ей и с целыми-то ногами цена была три гроша в базарный день. Вслух ничего такого не сказала и поняла, что рада и за кобылу, и за ее хозяйку.
***
Оля влетела в комнату обиженным ураганом, взметнулась с порога:
- Андрей! Убирай препятствия! Ну какого черта ты ставишь по средней линии и диагонали? Ну я же просила! У меня завтра ученица стартует, у нас последний обкат схемы!
- А у меня лошадь в тренинге, - пожал плечами, не оборачиваясь.
- Я говорю тебе - убирай, у меня тренировка! Тебе какая разница, когда ехать? Ты целыми днями здесь, как неприкаянный!
- Куда мне до крутых домохозяек от выездки, - хмыкнул в пустую чашку.
- Домохозяйки не устроили? Выездка рылом не вышла? Тренинг звезды конкура? - Подошла ближе, спросила тихо и спокойно: - А что будет, если случится чудо и тебя перестанет хватать паралич при виде твоих препятствий? Перестанешь чудом падать в обморок при виде боевого поля? Не дергайся, у меня подруга была в судейской, когда ты в том году на подкошенных лапах аж с разминки приполз сниматься. Все спрашивала потом - больной ты или запойный, так там трясся и зеленой мордой отсвечивал.
- Оля! - Игнатьев чуть привстал с табуретки, не доверив предостережение голосу.
- Короче, убирай свои дрова, будь человеком.
- Препятствия. Выучи сначала, как эти дрова называются, - плеснул кипятка в кружку, начал неловко сыпать сверху рассыпающийся мимо кофейный порошок. - Катай свой прокат без моего участия.
- Островский, ну что ж ты за скотина такая! Ну неужели нельзя ни дня без гадостей прожить?
И сказала совсем уже спокойно, почти ласково:
- И я тебе скажу, что будет. Моя ученица поедет Малый Приз, хоть ты ей кубометр своих дров положи на диагональ. И будет счастлива, имея при этом любящую нормальную семью, хорошую работу, спорт для души и возможность реализовать свою мечту. А что будет у тебя? Даже если ты прыгнешь эти свои сто шестьдесят, которые никто, кроме тебя, не заметит. Тот же ноль в той же дыре. Ты всерьез на Гран При собрался? Семейство Бербаумов уже покой и сон потеряло от такого конкурента? Еще один из миллиона на лошади разлива местных табунов? Даже среди таких есть поинтереснее. Что твои сто тридцать, что сто шестьдесят. Тебя только два с половиной спасут - зациклись на них, результат один.
Обернулась, сказала расстроенно:
- Александр Данилович! Ну нам же ехать надо, ночь на дворе, у Алены ребенок, езда с утра!
- Да пошли вы, - кружка разбилась в мойке, плеснув разводами на стену. Хлопнула дверь.
-Оля, - устало сказал Игнатьев.
- Что? Ну что?? - огрызнулась она.
- Оля, это жестоко.
- Неужели? Отобрали игрушку у ребенка? Да смешно и странно смотреть уже, как мужик под полтинник носится с детским бредом! И ладно бы тихо бредил - так что ж всем костью в горле вставать!
Яростно убрала осколки из мойки, вытерла стену.
-Вы думаете, Ваша жалость ему на пользу? Уф. Извините, побегу, Алена ждет.
Он сказал сам себе в закрытую дверь:
- Я там был.
, за что отдельное спасибо 
