Ну, Насть…. Я когда в Финку приезжаю, мне сразу как-то хочется быть исключительно примерной и законопослушной. Потому я была готова подождать, пока дверь закроется, опустить в прорезь монетку и заходить. Но меня буквально затолкали во внутрь финки
.
Итак, Мы пешком потопали в город. Надо сказать, что от арены в город топать и топать. Особо приятно топать под ливнем. Впрочем, через полчаса было уже все равно, ливень – не ливень, поскольку мы были уже до нитки мокрые снизу. Через два часа у меня стал протекать мой любимый английский зонтик. И пуховик на плече стал мокрым насквозь. Ну, да неважно.
Странный город Хельсинки….
Там практически нет машин. Ну, пустые улицы! Ехай, не хочу.
Там золотая осень. И дождь не серый и грязный, а прозрачный и разноцветный. И золотые ливни уносит реками дождевой воды, в которые превратились улицы и тротуары, и эти листья оплывают твои промокшие ноги и уносятся вниз по склону.
Там современные строения совершенно гармонично сливаются со старыми историческими зданиями.
Там около гигантской кирхи на клумбах в октябре цветут алые розы.
Там кирха… Огромное, просто вавилонское здание серого камня, тяжелое и легкое одновременно, парящее и давящее землю, высокое – до серого неба, настолько крепко стоящее на земле, что его незыблемость не вызывает сомнений. Оно – сама вечность… То ли оно выросло до небо, то ли оно держит небо на своей вершине… И все дело в том, что кирха не похожа на этот город. Кирха вне города. Она не вписывается в многослойный город, сам по себе низкорослый, с пещерами подземных паркингов.
Там надо смотреть под ноги, дабы не пойти случайно по велосипедной дорожке, отмеченной линией на асфальте тротуара. Потому что шальной велосипедист станет объезжать тебя по газону, но не заедет на пешеходную дорожку. И непременно обернется с укором глянув на дикую русскую бабу, не понимающую, что ходить ногами надо тоже в специально отведенных местах.
Там везде висят таблички с перечеркнутой собачкой. С собачками гуляют в многочисленных скверах. Вопрос в том, как их до этих скверов доводят… Мимо всех этих табличек, запрещающих гулять собачек.
Там скалы, скалы, скалы. Серый гранит (?) вылезает из грунта между домами, в выгрызах в скалах припарковались машины, деревья цепляются корнями в скальную породу и осыпают серый камень красно-золотой листвой.
Там свободно. Там просто много места, несмотря на узкие улицы. Там нет безумной давки многоэтажных домов, занимающих каждую пядь земли. Там легко дышать.
Теперь слово «Хельсинки» получило свое лицо в моем воображении. И это лицо совсем не противоречит тому, что я вижу, говоря «Суоми».
И мы опять заблудились, нас закружило в дождевой круговерти скал, домов и холмистых улиц, а надо было возвращаться. Надо было найти вокзал, попить горячего кофе, пойти в арену, погреться в машине на парковке, пойти во внутрь, посмотреть на торговлю (ибо купить что-нить нужное вряд ли удастся) и пойти на вожделенный семинар. И мы пошли. Примерно туда, куда нам казалось надо идти, чтобы попасть к вокзалу. Оказалось, что раньше мы «гуляли» все время вниз по холмистым улицам. И теперь нам, уставшим и промокшим, надо все время подниматься вверх. Это было «приятным» открытием. Учитывая, что мы в упор не знали, как мы «сюда попали», мы пытались находить те места, которые мы уже проходили. То есть, шли мы не по прямой, а теми же кругами и вверх. Под тем же дождем, только листья потоками воды теперь уносило не по пути нам, а против нашего движения. И ветер теперь в основном дул не в спину, а в лицо. И мы таки выбрели к вокзалу, взяли кофе в плюшками и, слегка стесняясь, сели мокрыми задницами на пластиковые сидения кафе…А потом мы быстро-быстро пошли в арену… У нас было немного времени посидеть в машине с включенной печкой и чуток обсохнуть.
В арену мы вошли за час до начала. И пошли по торговым рядам. И сколько же хотелось всего купить, божеж мой! Да, всего, что там было, хотелось купить… Хорошо, что денег не было. Купила Зарке очередную флисовую попонку (на дождевую денег не хватило) и успокоилась.
И. наконец нас запустили на семинар Изавель Верт…
Рассказ не сильно интересующегося происходящим дилетанта.
Изавель стояла посередине манежа с микрофоном, говорила по-английски так, что кое-что понимала даже я, ибо команды всадникам и объяснения были очень краткими, когда она была чем-то не довольна или наоборот, довольна и хотела похвалить – переходила на немецкий. Сначала выехали две всадницы на лошадях: гнедом и вороном. Изавель сказала, чтобы разогрели и размяли коней. Всадницы начали рысить после непродолжительного шага, но, и шаг был видимо нужен для контакта, а не разогрева. Потому что лошади пришли с тренировочной площадки. Гнедой сразу начал бежать активно, работая плечами, и вот вороной поначалу шугался, замкнулся, бежал одними ногами. Мне показалось, что уровень всадниц был разным, та, что на гнедом, была более опытна. Саша сказала мне, что сначала покажут работу молодых лошадей. Блин, эти молодые лошади были огромными, играющими мускулами, роскошными конями… Что я видела дальше? Что Изавель работала в основном с гнедой лошадью, а вороной уделала мало внимания, периодически давая указание всаднице на вороной лошади. И вороная шла рысить так, чтобы не мешать в основном гнедому, всаднице которого Изавель часто давала указания. Я сдуру решила, что на вороном поставили «крест», поскольку там все плохо, а надо показать результат. Результат проще показать на спокойном, техничном коне, который явно сотрудничает со всадницей и выглядит просто роскошно. Изавель часто хвалила всадницу на гнедом, и только изредка обращала внимание (как мне казалось) на вороного… Чаще всего звучали фразы: руки ниже, руки свободнее, нога, нога! И чего-то там про справа и слева. И, видимо, просила двигаться медленнее и одновременно энергичнее. Фразы были какие-то короткие и для меня совсем не информативные. Изавель смотрела на работу всадницы, слегка наклонив голову набок, и периодически щелкала языком. И у меня было ощущение что щелчок языком означал прохождение какого-то этапа. Сеанс длился более получаса. Все это время лошади двигались рысью, где просили – галопом. Меня, воинствующего защитника лошадиных прав, стало напрягать отсутствие отшагивания. Лошади, вроде, толком и не работали…. Но, на плечах вороного стало появляться мыло. Впрочем, он был гораздо темпераментнее гнедого… Всадница на гнедом повторяла упражнения, которые ей задавала Верт, Верт корректировала что-то в ее действиях и доводила упражнение до положительного результата, после чего хвалила и предлагала сделать еще раз самостоятельно. Если что-то не получалось – упражнение повторялось. Лошадей часто хвалили…
Знаете, что удивительно? Оказалось, что все это время Верт работала и с вороной лошадью. К концу сеанса вороной вдруг «раздвигался» - откуда что взялось? Но вороной начала себя нести, заработал плечами и легко повторил те упражнения, которыми столько занимались с гнедым… Вот так вот сложно быть дилетантом - ни фига не понимаешь…
Потом выехали две всадницы на конях уровня малого приза. Разница в лошадях? Обмускуленные «машины», которые выглядели старше и опытнее. Очень гармоничные животные. Явно немцы, крупные, и, что характерно – ноги пропорциональны корпусу. Нет замечательных уродцев тонконогих, каких у нас вижу часто… Крепкие. Разница во всадницах? Хоть убейте, но мне казалось, что предыдущие всадницы были гораздо более высокого уровня. Разница в работе?
На взгляд дилетанта, который судит по принципу «красиво не красиво».
Знаете, вот суждение по критериям «красоты» имеет право на существование. Потому что когда я вижу естественные, легкие движения лошади, гармонию со всадником – это красиво. И, судя по всему, именно это и правильно…
Так вот. Лошади были вороная и рыжая.
Обратила на себя внимание рыжая. Чем? Тем, что картинисто и механически двигалась, подкидывая и фиксируя передние ноги. Это «движение» я часто наблюдаю в России матушке, почему-то многим кажется, что это… ну, как бы это по- русски… знаю тренеров, которые «ставят» такую рысь. Обычно движение задних ног не соответствует дрыганью передних и вместо лошади получается механический болванчик. Лошадь старается, задирает передние ноги, всаднику кажется, что он потрясающе красиво выглядит на потрясающе хорошо выезженной лошади… А выглядит это уродливо. Нет той летящей естественности движения. Мало я видела лошадей, которые то же движение совершают так, будто перед ними свободное поле и ветер в гриве… и тех-то я видела в основном в Финляндии. Там почему-то изначально учат лошадей двигаться легко и непринужденно. Почему-то они там летают…
И я увидела, как. Но, не поняла – как.
Верт на этот раз сосредоточилась на механическом рыжем, слегка корректируя по ходу дела вороного. И к концу сеанса рыжий приобрел недостающую легкость движения… Хотя, явно были проблемы со всадницей. Впрочем, с обоими всадницами: постоянно звучало: руки ниже, руки свободнее, медленнее, медленнее, нога, нога. Кажется, «посадить» уверенно обеих всадниц Верт не удалось. Кажется, она была не очень довольна.
Наблюдения? Посадка – прямая спина. Никаких прогнутых поясниц. Даже, сказала бы, легкая сутулость. Лошади работали на трензеле. Никакого высокого сбора – упражнения на расслабление лошади. При неудаче в упражнении – шаг назад, к предыдущему. Никаких наказаний, лошадей только хвалили.
О мундштуках. В разговорах выяснила, что в колледже на 4-м году обучения (!!!!) начинают преподавать теорию езды с мундштуком. И только потом – практика. То есть, перед окончанием обучения… Почувствуйте разницу.
К концу сеанса этих лошадей меня стало рубить не по-децки, я поняла, что сильно замерзла и хочу спать. И я оставила Сашку в зале, сама спустилась в машину, прогрела салон, укуталась в Зарину попону и уснула… Большепризных лошадей я так и не увидела.
Фотографий сего действа не будет – у меня что-то случилось с фотиком и там перестала отключаться вспышка. Глюкануло. Ко мне подошел администратор и попросил не снимать. И я убрала фотоаппарат…
