hip
Pro
Интересно бывает перечитать старые статьи
Боше
В развитии искусства верховой езды большую роль сыграл основатель высшей цирковой школы Франсуа Бошэ (1799—1873)
...
осуществилась главная мечта Бошэ — его метод был принят на апробацию в армии—в нескольких маленьких частях кавалерии. Бошэ обещал, что, следуя его указаниям, каждый рекрут станет хорошим всадником через 45 дней и сможет сам начинать выездку (а выездка лошади до пиаффе и прыжков через препятствия длится два месяца). Но обещания известного мастера на деле не оправдались. Мало того, в армии обратили внимание на окровавленные сапоги «бошэристов», которые злоупотребляли шпорами.....
Огорченный Бошэ продолжал бороться с противниками, но к 1864 году он сам, во многом пересмотрев скоростные методы, стал выезжать лошадей только на трензеле, без острых шпор, и заявил, что теперь «ему мало шести месяцев, чтобы заставить лошадей идти прямо вперед». Словом, он в основном вернулся к классической школе.
Но что же представлял собой метод Бошэ?
Он считал, что выездка — это совершенное обладание всеми возможностями лошади. Такая абсолютная власть требует уничтожения малейшего сопротивления животного. Любое сопротивление лошади возникает из-за физических недостатков, которые создают ложное напряжение в ее мышечной системе, в цепи этого напряжения самым слабым звеном является челюсть, следовательно, выездку надо начинать со смягчения и сгибания челюсти, затем шеи, потом поясницы.
Из этих общих принципов следует и последовательность упражнений: сгибания челюсти в руках, боковые сгибания шеи, когда лошадь находится под седлом на месте, прямые сгибания шеи, повороты на передних ногах, осаживание.
Только после того, как лошадь при такой работе сделается мягкой в поводу, ее начинают посылать в движение, обязательно сохраняя легкость повода и вертикальное положение головы.
В конюшне Бошэ основная подготовка лошади продолжалась 60 дней, работали два раза в день по 30 минут.
.
Ход выездки Бошэ прямо противоположен классическому. Вместо длительного привыкания, формирования желательных физических качеств и навыков, способствующих взаимодействию лошади со всадником, Бошэ, подчиняя лошадь психически до того, как она была готова для этого физически, начинал с самых неестественных требований. Он считал своей главной заслугой ускорение выездки в 10—12 раз, но никогда и нигде не говорил о сроках службы своих лошадей.
Такой методикой выездки Бошэ калечил лошадей психически больше, чем физически. Они скоро превращались в «отрешенных страдальцев» или, как писал современник Бошз, «его лошади выполняют все с точностью часового механизма, но делают это в состоянии смертельной тоски».
Так как лошадей держали постоянно в искусственном равновесии между поводом и шенкелями, и любое движение выполнялось при помощи условных рефлексов, а врожденные при этом подавлялись, очень возрастало нервное напряжение лошадей и они становились сложными в обращении.
Бошэ вообще не ценил хороших коней, искусство берейтора он видел в исправлении «порочных лошадей». Эту тенденцию увеличения до максимума роли всадника и берейтора и уменьшения роли лошади он выражает в такой фразе: «Удивляйтесь! Человек сделал больше, чем сама природа. Лошадь стала олицетворением всадника!». И все же деятельность Бошэ принесла некоторую пользу. Его искаженная, но иногда изумительно разультативная выездка заставила конников задуматься и улучшить классическую методику, которая в то время включала в себя только овладение крайне собранными движениями и была также негодна для поля, как и методика Бошэ. Она приняла в неумелых руках такие черты, как грубое замыкание повода, излишнее пользование разными приспособлениями, монотонность.
Бошэ выше всего ставил легкость и отрицал применение любых механизмов. Ему принадлежат афоризмы, подчеркивающие эту сторону выездки: «Поводья без шенкелей, шенкеля без поводьев!»; «Не употребляй для управления тех сил, с помощью которых управляешь».
Р. КОЛЛОМ
И о Венской школе
Наследие Гэриньера вряд ли дошло до наших дней, если бы не Венская испанская школа верховой езды, история которой начинается одновременно с историей выездки в Европе вообще. Эта школа впервые упоминается в 1572 году. В 1580 году учрежден конзавод «Липпица», где была выведена липпицанская порода лошадей, очень способных для выездки. Известно, что предками липпицанов, которыми была укомплектована Венская школа, были испанские лошади. Отсюда и название Венской школы — испанская. «Испанский шаг» и другие искусственные упражнения в школе не культивировались и с ее названием не связаны.
Вот уже на протяжении более четырех веков в Вене верховую езду и выездку лошадей совершенствуют и доводят до уровня искусства, которое можно справедливо назвать классическим верховым искусством.
Школа не работает для представлений, она стала скорее музеем, при этом главным считается сохранение традиций — понимание верховой езды как цели в себе, как искусства, поиски совершенства, отказ от конкуренции, от моды, от дешевой популярности, от личной славы. А это довольно трудная задача.
Некоторые личности в этом хорошо организованном коллективе все-таки особенно выдвигались. Больше всех уважают Макс Риттер фон Вейротера, который работал в школе с 1813 по 1833 год и был здесь оберберейтором. Известными по всей Европе обер-берейторами были Нидермейер (1867—1887) и Мейкснер (1897—1916). Последнего иногда называли «гением верхового искусства». Его учеником был один из самых известных всадников и тренеров Ричард Ветьен (тренер олимпийских команд троеборцев США в 1948 году, и выездки в ФРГ в 1956 году).
Его книга «Дрессировка лошадей для высшей школы», 1922 года издания, до сих пор является одним из самых ценных руководств по выездке. Крупным деятелем в истории школы был и Алоис Подгайский (обер-берейтор с 1935 года, директор с 1939 по 1964 год), развивший особенно бурную деятельность для популяризации школы.
Подгайский сам стал в 1936 году бронзовым призером Олимпийских игр.
Школа дала много воспитанников, которые перенесли методы школы в другие страны и школы и в более обычную выездку. Самой видной фигурой среди них был Льюис Зеэгер, автор книги «Система верхового искусства» (1844), которая стала пособием как для берейторов Вены, так и для «немецкой школы» по выездке. В широко известной Ганноверской кавалерийской школе работал бывший обер-берейтор Гебхардт (Вена, 1887—1897), сделавший эту школу главным центром высшей школы верховой езды в стране. Совсем недавно свой вклад в олимпийскую историю внес еще один бывший обер-берейтор школы Георг Валь — тренер олимпийской чемпионки 1976 года Кристины Штюкельбергер.
В чем же сущность «классической школы» или «классического верхового искусства»?
Подгайский выражает цель выездки так: «Всадник должен чувствовать, что он является частью своей лошади». Такая гармония лошади и всадника — это главное отличие классической езды. Венская школа по своим традициям и конскому материалу склонна искать гармонию путем постоянного повышения сбора. Совершенство выполнения упражнений в максимальном сборе характеризуют такие примеры:
Нидермейер (обер-берейтор с 1867 по 1887 г.) показывал пиаффе, изменяя ритм движений точно по метроному, ритм которого изменяли посетители. На крупе его лошади при исполнении пиаффе стоял полный стакан с водой.
Мейкснер считал лучшей пробой выезженности лошади упражнение, которое сам иногда демонстрировал:двигаясь галопом по средней линии манежа, выполнял через каждые два маха галопа пируэты переменно налево и направо, каждый пируэт ровно шесть махов галопом, — всего восемь пируэтов налево и направо.
Неизменность идеалов способствовала образованию в Вене строго регламентированной методики подготовки лошадей. Последовательность упражнений в целом цикле подготовки и в каждом уровне очень стандартна. Вся подготовка делится на три фазы:
Первая фаза (один год) называется—езда прямо вперед. Лошадей берут в работу с 3,5-летнего возраста. Сначала их приучают двигаться и уравновешиваться на корде, потом выезжают ездой по прямым линиям, свободно, без малейшего сбора. Большое внимание уделяют спокойствию, ритму, контакту с поводом. Специальных упражнений не требуют, к концу года доходят до правильного подъема в галоп. В седло сажают обычно только молодых, начинающих всадников, так как старые будут слишком требовательны.
Вторая фаза (около одного года) — строевая езда. Развивают аллюры, импульс, гибкость лошадей, работают много на крупу, в углах, боковыми движениями на рыси. Применяются полуодержки, выпрямление, езда в сборе. В конце периода вырабатываются остановки, пируэты на шагу, осаживание.
Третья фаза может быть очень продолжительной. Это вся высшая школа. Упражнениями высшей школы начинают только на совершенно послушной, мягкой, собранной лошади. Естественные аллюры должны быть лучше развиты, лошадь физически заметно красивее и сильнее, чем в начале подготовки.
Сейчас принято сложные упражнения начинать с менки ног на галопе, которые развивают до менки в два этапа. (В Вене менку ног в один темп считали цирковым трюком, но в книге Подгайского дается описание этого упражнения.) После менки следуют пируэты на галопе, потом пиаффе и пассаж.
Когда лошади уже совершенно обучены пиаффе как в руках, так и под всадником, в пилярах и в длинных поводьях (вожжах), начинают работу над школьными прыжками. Подготовкой к ним является левада, которая достигается увеличением сбора во время пиаффе до того, что вся тяжесть лошади переносится на задние яоги и передние ноги сгибаются под передом. Лошадь не должна вставать на дыбы, и такая стойка при хорошем исполнении абсолютно неподвижна, как конная статуя.
Из этого положения махом переда вверх и отталкиванием задними ногами получается круппада, несколько (2—5) маленьких прыжков на задних ногах называется курбет. Труднейшие прыжки — баллотада и каприоль — требуют сильнейшего толчка, при котором корпус лошади будет в воздухе в горизонтальном положении.
Школьные прыжки довольно спорные упражнения. В Вене считают их естественным продолжением развития несущих и толкающих сил задних ног и умения пользоваться этими силами. Но поскольку школьные прыжки культивируются в очень узком кругу и требуют таких качеств, которые очень редки и не очень связаны с движением вперед, то понятно, что ФЕИ никогда не включало их в свои программы.
Обучение всадника происходит в Вене в той же последовательности упражнений, что и обучение лошади.
На освоение правильной посадки идут первые 6—12 мес и в это время ученики ездят только на корде. Следует езда на готовой лошади, обычно на лошади учителя, который так лучше всего может показать каждое упражнение. Через 2—4 года ученик способен выполнять на такой лошади все упражнения высшей школы, иногда его выпускают даже на представления. Но самому обучать лошадей ему позволят через 4—6 лет занятий, полный курс длится 6— 8 лет. Вообще всадник продолжает учиться всю жизнь, даже его посадку регулярно улучшают и поправляют работой на корде. «Высшая школа верховой езды как мудрость жизни—она приобретается в зрелом возрасте», — писал директор Гандлер.
В Венскую школу принимают только с 18 лет и предыдущие занятия верховой ездой считают скорее минусом, чем плюсом. Одновременно в школе только 4 ученика (лошадей в школе 60, выступающая группа берейторов 12 человек). С каждым из них занимаются два тренера из числа выступающих берейторов. Ученик имеет двух лошадей — готовую, которая учит его, и молодую, которую он сам учит. Требования к ученикам строгие, довольно часто их просят уйти через несколько лет занятий.
Для сохранения традиционной методики подготовки лошадей ограничены средства управления. Например, в руке всадник может держать только деревянную палку, притом при езде на трензеле—во внутренней руке концом вниз; при езде с мундштучным оголовьем — в правой руке концом вниз, а при езде только на мундштуке — в правой руке концом вверх.
Работу в руках считают классическим приемом, но им сейчас пользуются только на лошадях, которые уже освоили под всадником энергичное движение вперед и податливость и мягкость при хорошем контакте повода. В руках работают 5—7 мин на уроке, в основном при выработке пиаффе и школьных прыжков.
К принципам классической школы относится избегание любых пороков и отклонений от правильных движений. Если у лошади уменьшается мах или изменяется ритм естественных движений, работу считают неправильной. Большой проблемой остается уход лошадей за повод, так как липпицанские лошади очень склонны к этому.
Большой ошибкой считается также открытый рот у лошади. Это понимают как сопротивление, избегание контакта с поводом. Но и такие маленькие пороки, как беспокойные уши или хвост, замедляют часто процесс подготовки. Ведь главным условием, чтобы чисто работать и долго сохранять лошадь, называют в Вене всегда медлительность, умеренность, терпеливость.
«Вполне можно готовить лошадь высшей школы уже к 8-летнему возрасту, но такая лошадь скорее всего уже в 12 лет будет изношена»,— пишет Подгайский. В Вене лошади выступают иногда до 30 лет. Конечно, сами последователи классической школы признавали, что абсолютно по классическим правилам лошади будут готовы к соревнованиям слишком поздно, а часто и никогда. Например, Штейнбрехт писал о пассаже и пиаффе: «Нормальной работой могут только отдельные особенно способные лошади в руках опытных и умелых всадников усвоих эти упражнения и только очень немногие из них подойти близко к идеалу». Искусство признает только таланты. Для современной верховой езды Венская школа дала основы выездки, сохранила и распространила культуру верховой езды.
Боше
В развитии искусства верховой езды большую роль сыграл основатель высшей цирковой школы Франсуа Бошэ (1799—1873)
...
осуществилась главная мечта Бошэ — его метод был принят на апробацию в армии—в нескольких маленьких частях кавалерии. Бошэ обещал, что, следуя его указаниям, каждый рекрут станет хорошим всадником через 45 дней и сможет сам начинать выездку (а выездка лошади до пиаффе и прыжков через препятствия длится два месяца). Но обещания известного мастера на деле не оправдались. Мало того, в армии обратили внимание на окровавленные сапоги «бошэристов», которые злоупотребляли шпорами.....
Огорченный Бошэ продолжал бороться с противниками, но к 1864 году он сам, во многом пересмотрев скоростные методы, стал выезжать лошадей только на трензеле, без острых шпор, и заявил, что теперь «ему мало шести месяцев, чтобы заставить лошадей идти прямо вперед». Словом, он в основном вернулся к классической школе.
Но что же представлял собой метод Бошэ?
Он считал, что выездка — это совершенное обладание всеми возможностями лошади. Такая абсолютная власть требует уничтожения малейшего сопротивления животного. Любое сопротивление лошади возникает из-за физических недостатков, которые создают ложное напряжение в ее мышечной системе, в цепи этого напряжения самым слабым звеном является челюсть, следовательно, выездку надо начинать со смягчения и сгибания челюсти, затем шеи, потом поясницы.
Из этих общих принципов следует и последовательность упражнений: сгибания челюсти в руках, боковые сгибания шеи, когда лошадь находится под седлом на месте, прямые сгибания шеи, повороты на передних ногах, осаживание.
Только после того, как лошадь при такой работе сделается мягкой в поводу, ее начинают посылать в движение, обязательно сохраняя легкость повода и вертикальное положение головы.
В конюшне Бошэ основная подготовка лошади продолжалась 60 дней, работали два раза в день по 30 минут.
.
Ход выездки Бошэ прямо противоположен классическому. Вместо длительного привыкания, формирования желательных физических качеств и навыков, способствующих взаимодействию лошади со всадником, Бошэ, подчиняя лошадь психически до того, как она была готова для этого физически, начинал с самых неестественных требований. Он считал своей главной заслугой ускорение выездки в 10—12 раз, но никогда и нигде не говорил о сроках службы своих лошадей.
Такой методикой выездки Бошэ калечил лошадей психически больше, чем физически. Они скоро превращались в «отрешенных страдальцев» или, как писал современник Бошз, «его лошади выполняют все с точностью часового механизма, но делают это в состоянии смертельной тоски».
Так как лошадей держали постоянно в искусственном равновесии между поводом и шенкелями, и любое движение выполнялось при помощи условных рефлексов, а врожденные при этом подавлялись, очень возрастало нервное напряжение лошадей и они становились сложными в обращении.
Бошэ вообще не ценил хороших коней, искусство берейтора он видел в исправлении «порочных лошадей». Эту тенденцию увеличения до максимума роли всадника и берейтора и уменьшения роли лошади он выражает в такой фразе: «Удивляйтесь! Человек сделал больше, чем сама природа. Лошадь стала олицетворением всадника!». И все же деятельность Бошэ принесла некоторую пользу. Его искаженная, но иногда изумительно разультативная выездка заставила конников задуматься и улучшить классическую методику, которая в то время включала в себя только овладение крайне собранными движениями и была также негодна для поля, как и методика Бошэ. Она приняла в неумелых руках такие черты, как грубое замыкание повода, излишнее пользование разными приспособлениями, монотонность.
Бошэ выше всего ставил легкость и отрицал применение любых механизмов. Ему принадлежат афоризмы, подчеркивающие эту сторону выездки: «Поводья без шенкелей, шенкеля без поводьев!»; «Не употребляй для управления тех сил, с помощью которых управляешь».
Р. КОЛЛОМ
И о Венской школе
Наследие Гэриньера вряд ли дошло до наших дней, если бы не Венская испанская школа верховой езды, история которой начинается одновременно с историей выездки в Европе вообще. Эта школа впервые упоминается в 1572 году. В 1580 году учрежден конзавод «Липпица», где была выведена липпицанская порода лошадей, очень способных для выездки. Известно, что предками липпицанов, которыми была укомплектована Венская школа, были испанские лошади. Отсюда и название Венской школы — испанская. «Испанский шаг» и другие искусственные упражнения в школе не культивировались и с ее названием не связаны.
Вот уже на протяжении более четырех веков в Вене верховую езду и выездку лошадей совершенствуют и доводят до уровня искусства, которое можно справедливо назвать классическим верховым искусством.
Школа не работает для представлений, она стала скорее музеем, при этом главным считается сохранение традиций — понимание верховой езды как цели в себе, как искусства, поиски совершенства, отказ от конкуренции, от моды, от дешевой популярности, от личной славы. А это довольно трудная задача.
Некоторые личности в этом хорошо организованном коллективе все-таки особенно выдвигались. Больше всех уважают Макс Риттер фон Вейротера, который работал в школе с 1813 по 1833 год и был здесь оберберейтором. Известными по всей Европе обер-берейторами были Нидермейер (1867—1887) и Мейкснер (1897—1916). Последнего иногда называли «гением верхового искусства». Его учеником был один из самых известных всадников и тренеров Ричард Ветьен (тренер олимпийских команд троеборцев США в 1948 году, и выездки в ФРГ в 1956 году).
Его книга «Дрессировка лошадей для высшей школы», 1922 года издания, до сих пор является одним из самых ценных руководств по выездке. Крупным деятелем в истории школы был и Алоис Подгайский (обер-берейтор с 1935 года, директор с 1939 по 1964 год), развивший особенно бурную деятельность для популяризации школы.
Подгайский сам стал в 1936 году бронзовым призером Олимпийских игр.
Школа дала много воспитанников, которые перенесли методы школы в другие страны и школы и в более обычную выездку. Самой видной фигурой среди них был Льюис Зеэгер, автор книги «Система верхового искусства» (1844), которая стала пособием как для берейторов Вены, так и для «немецкой школы» по выездке. В широко известной Ганноверской кавалерийской школе работал бывший обер-берейтор Гебхардт (Вена, 1887—1897), сделавший эту школу главным центром высшей школы верховой езды в стране. Совсем недавно свой вклад в олимпийскую историю внес еще один бывший обер-берейтор школы Георг Валь — тренер олимпийской чемпионки 1976 года Кристины Штюкельбергер.
В чем же сущность «классической школы» или «классического верхового искусства»?
Подгайский выражает цель выездки так: «Всадник должен чувствовать, что он является частью своей лошади». Такая гармония лошади и всадника — это главное отличие классической езды. Венская школа по своим традициям и конскому материалу склонна искать гармонию путем постоянного повышения сбора. Совершенство выполнения упражнений в максимальном сборе характеризуют такие примеры:
Нидермейер (обер-берейтор с 1867 по 1887 г.) показывал пиаффе, изменяя ритм движений точно по метроному, ритм которого изменяли посетители. На крупе его лошади при исполнении пиаффе стоял полный стакан с водой.
Мейкснер считал лучшей пробой выезженности лошади упражнение, которое сам иногда демонстрировал:двигаясь галопом по средней линии манежа, выполнял через каждые два маха галопа пируэты переменно налево и направо, каждый пируэт ровно шесть махов галопом, — всего восемь пируэтов налево и направо.
Неизменность идеалов способствовала образованию в Вене строго регламентированной методики подготовки лошадей. Последовательность упражнений в целом цикле подготовки и в каждом уровне очень стандартна. Вся подготовка делится на три фазы:
Первая фаза (один год) называется—езда прямо вперед. Лошадей берут в работу с 3,5-летнего возраста. Сначала их приучают двигаться и уравновешиваться на корде, потом выезжают ездой по прямым линиям, свободно, без малейшего сбора. Большое внимание уделяют спокойствию, ритму, контакту с поводом. Специальных упражнений не требуют, к концу года доходят до правильного подъема в галоп. В седло сажают обычно только молодых, начинающих всадников, так как старые будут слишком требовательны.
Вторая фаза (около одного года) — строевая езда. Развивают аллюры, импульс, гибкость лошадей, работают много на крупу, в углах, боковыми движениями на рыси. Применяются полуодержки, выпрямление, езда в сборе. В конце периода вырабатываются остановки, пируэты на шагу, осаживание.
Третья фаза может быть очень продолжительной. Это вся высшая школа. Упражнениями высшей школы начинают только на совершенно послушной, мягкой, собранной лошади. Естественные аллюры должны быть лучше развиты, лошадь физически заметно красивее и сильнее, чем в начале подготовки.
Сейчас принято сложные упражнения начинать с менки ног на галопе, которые развивают до менки в два этапа. (В Вене менку ног в один темп считали цирковым трюком, но в книге Подгайского дается описание этого упражнения.) После менки следуют пируэты на галопе, потом пиаффе и пассаж.
Когда лошади уже совершенно обучены пиаффе как в руках, так и под всадником, в пилярах и в длинных поводьях (вожжах), начинают работу над школьными прыжками. Подготовкой к ним является левада, которая достигается увеличением сбора во время пиаффе до того, что вся тяжесть лошади переносится на задние яоги и передние ноги сгибаются под передом. Лошадь не должна вставать на дыбы, и такая стойка при хорошем исполнении абсолютно неподвижна, как конная статуя.
Из этого положения махом переда вверх и отталкиванием задними ногами получается круппада, несколько (2—5) маленьких прыжков на задних ногах называется курбет. Труднейшие прыжки — баллотада и каприоль — требуют сильнейшего толчка, при котором корпус лошади будет в воздухе в горизонтальном положении.
Школьные прыжки довольно спорные упражнения. В Вене считают их естественным продолжением развития несущих и толкающих сил задних ног и умения пользоваться этими силами. Но поскольку школьные прыжки культивируются в очень узком кругу и требуют таких качеств, которые очень редки и не очень связаны с движением вперед, то понятно, что ФЕИ никогда не включало их в свои программы.
Обучение всадника происходит в Вене в той же последовательности упражнений, что и обучение лошади.
На освоение правильной посадки идут первые 6—12 мес и в это время ученики ездят только на корде. Следует езда на готовой лошади, обычно на лошади учителя, который так лучше всего может показать каждое упражнение. Через 2—4 года ученик способен выполнять на такой лошади все упражнения высшей школы, иногда его выпускают даже на представления. Но самому обучать лошадей ему позволят через 4—6 лет занятий, полный курс длится 6— 8 лет. Вообще всадник продолжает учиться всю жизнь, даже его посадку регулярно улучшают и поправляют работой на корде. «Высшая школа верховой езды как мудрость жизни—она приобретается в зрелом возрасте», — писал директор Гандлер.
В Венскую школу принимают только с 18 лет и предыдущие занятия верховой ездой считают скорее минусом, чем плюсом. Одновременно в школе только 4 ученика (лошадей в школе 60, выступающая группа берейторов 12 человек). С каждым из них занимаются два тренера из числа выступающих берейторов. Ученик имеет двух лошадей — готовую, которая учит его, и молодую, которую он сам учит. Требования к ученикам строгие, довольно часто их просят уйти через несколько лет занятий.
Для сохранения традиционной методики подготовки лошадей ограничены средства управления. Например, в руке всадник может держать только деревянную палку, притом при езде на трензеле—во внутренней руке концом вниз; при езде с мундштучным оголовьем — в правой руке концом вниз, а при езде только на мундштуке — в правой руке концом вверх.
Работу в руках считают классическим приемом, но им сейчас пользуются только на лошадях, которые уже освоили под всадником энергичное движение вперед и податливость и мягкость при хорошем контакте повода. В руках работают 5—7 мин на уроке, в основном при выработке пиаффе и школьных прыжков.
К принципам классической школы относится избегание любых пороков и отклонений от правильных движений. Если у лошади уменьшается мах или изменяется ритм естественных движений, работу считают неправильной. Большой проблемой остается уход лошадей за повод, так как липпицанские лошади очень склонны к этому.
Большой ошибкой считается также открытый рот у лошади. Это понимают как сопротивление, избегание контакта с поводом. Но и такие маленькие пороки, как беспокойные уши или хвост, замедляют часто процесс подготовки. Ведь главным условием, чтобы чисто работать и долго сохранять лошадь, называют в Вене всегда медлительность, умеренность, терпеливость.
«Вполне можно готовить лошадь высшей школы уже к 8-летнему возрасту, но такая лошадь скорее всего уже в 12 лет будет изношена»,— пишет Подгайский. В Вене лошади выступают иногда до 30 лет. Конечно, сами последователи классической школы признавали, что абсолютно по классическим правилам лошади будут готовы к соревнованиям слишком поздно, а часто и никогда. Например, Штейнбрехт писал о пассаже и пиаффе: «Нормальной работой могут только отдельные особенно способные лошади в руках опытных и умелых всадников усвоих эти упражнения и только очень немногие из них подойти близко к идеалу». Искусство признает только таланты. Для современной верховой езды Венская школа дала основы выездки, сохранила и распространила культуру верховой езды.
Безсистемно наверное только в прокат можно "подготовить" Системы были, есть и будут. Только они несколько отличаются в разных видах спорта. Ибо надо"на выходе" иметь лошадей разного плана
