А у нас гололед.
С утра прям совсем гололед, а после обеда можно тихохонько выбраться на дорожку и попробовать там самоубиться. С нашей стороны круга по узенькой прямой туда-сюда рысить можно. Или даже галопнуть маленько.
А еще у нас ветррррище!
Уши даже под шапкой сразу леденеют. Войлочные сапоги «прощай молодость», в которых я езжу верхом всю зиму, продуваются насквозь.
Вокруг летают бумажки и пакетики, ветви кустов шуршат по бетонному забору вокруг ипподрома, звук шуршащего под ногами мокрого снега, а иногда - хруст ломающейся корочки льда... Стрррашно! Но это еще не все! Есть еще звуки, которые ветер приносит из-за забора. Их источник не виден, поэтому они так таинственны и загадочны, что становится еще страшнее.
Розища у меня второй день стоит, потому что по такому грунту от нее на тренировках толку мало, а просто ее помоционить я сама не успеваю – так как ездить реально только после обеда, то время для работы резко сократилось. Ух, будет весело, когда сяду!
Впрочем, с Розой такое веселье не страшное. Сидишь себе там, куришь бамбук. Даже если она куда-то прыгает или прет, я знаю, что всегда ее остановлю. Если пинается, то при всей мощи ее пинков сидеть на них легко и просто.
А вот на Рыжем мне сегодня веселиться не понравилось. Неприкольно скакать горочками по узенькой полоске более-менее нормального грунта и понимать, что метр вправо – бетонная стенка, слегка украшенная недружелюбными прутьями голых кустов, метр влево – замерзшая лужа и такие же замерзшие кочки-овражки. А если просто дать коню проскакать дальше вперед – то там кое-кто одержимый конкуром вытащил на дорожку препятствие и прыгает девочку на не очень вменяемой лошадке.
При этом Рыжий абсолютно честен в работе. Это не сопротивление, просто: А. в ветреную погоду он сам всегда становится немного ветреным) и играет. Б. страшные звуки за забором (которые я обычно даже не слышу) – очень страшные, от них хочется улететь. А когда летать не пускают, включается нервное возбуждение, то ли потому что так страшно, что аж весело, то ли потому что так весело, что аж страшно…
Отругаешь, остановишь, начинаешь работать – ну просто зайка Петя. Слушает, слышит, старается. Потом снова какая-нить хрень от ветра шкрябнет за забором – и все по новой.
.
.
